Хоть знал я, ты ошибок не прощаешь, Мои расходятся как по воде круги, Но если ты мне смерть пообещаешь, То я бы умер от твоей руки. Я думал, что тебя учил, а ты все знала, Пока я вел тебя сквозь сумерки во мгле Стелила саван мне заместо покрывала Прям на холодной северной земле. И целовал тебя я так, как не целуют Все те, кто был когда-то тебе люб. И рисковал всем так, как не рискует, Тот, кто не смел касаться твоих губ. Я потерял контроль, утратил разум, Лишил тебя родных, друзей и крова, Чтобы владеть тобой, бесчетстно пусть и сразу, Но, видит бог, я б сделал это снова! Я расскажу тебе о том, что знать не надо, Чтоб может быть в дрожащем полусне Или меж судорог в ночи, в дурных припадках Безликой болью вспомнить обо мне. Де Эльдхаер
***
На следующий день Винтерфелл больше напоминал разворошенный улей, чем тот уголок мира и покоя, которым он стал для сестер Старк после их долгих злоключений. Причин тому было две: ночью прилетел ворон с сообщением о том, что Джон Сноу, Дейнерис Таргарриен и вся их многочисленная свита направляются в Винтерфелл для организации защиты Вестеросса от белых ходоков. Вторая новость поступила через пару часов после первой, уже из Кротового городка и была не столь радостной — Стена пала. Мертвые вступили на землю Вестеросса. Арья узнала об этом рано утром, когда возвращалась в замок. По двору носилась стража и прислуга, натыкаясь друг на друга, при этом стражники не упускали возможности ущипнуть молоденьких кухарок за задницы, те в ответ лишь притворно краснели и в шутку отмахивались пустыми корзинками. Идиллия, как посмотреть. Лишь поймав за руку начальника стражи, ей удалось выяснить, что замок готовится к приему гостей и сразу же к осаде. Витиевато ругнувшись одним из излюбленных Псом ругательств, она направилась в комнату к сестре. Где-то в пятом часу утра, Арья ужом выскользнула из спальни и, сливаясь с серыми стенами, прошлась еще по пустующим коридорам Винтерфелла. Невидимая и неслышная, она просочилась сначала в кабинет к мейстеру. Минут пять она едва слышно позванивала склянками, прислушиваясь к ровному дыханию старика, пытаясь уловить в нем нотки фальши, но нет — спал как младенец. А через двадцать минут, разбуженный прибытием ворона впопыхах даже не заметил, что склянок и банок в маленьком шкафчике стало на несколько штук меньше. После кабинета мейстера она навестила кухню, что было еще проще. Она даже замерла на несколько минут в дверях, когда уходила, проведя рукой по дверному косяку, не в силах сдержать улыбки, вспомнив, как они с Джоном, заигравшись допоздна, подначивая друг-друга, на спор пролазили в кухню и таскали оттуда всякие вкусности, чтобы потом, забившись в какой-нибудь из укромных уголков замка, уплетать все это за обе щеки. Эти пироги, оставшиеся с ужина, почему-то всегда были вкуснее, чем за ужином. Поглаживая дверной косяк Арья вспоминала, как в одну из таких вылазок на кухню кто-то вошел и они с Джоном так испугались, что Арья метнувшись в темноте к выходу, влетела лбом прямо в этот злополучный косяк и рассекла себе бровь. Бровь зажила, конечно, спустя пару недель, Арье даже удалось что-то правдоподобно соврать матери, но Джон потом долго вспоминал ей тот случай, демонстративно придерживая дверь перед ней. Тогда это ужасно злило, а сейчас… Где же ты, Джон? Когда Арья зашла в коридор, который вел к комнате Сансы, она чуть замедлила шаг, чтобы ступать уже совсем беззвучно. Возле двери она окончательно остановилась и прислушалась, скорее по привычке, чем осознанно. Из-за двери не доносилось ни звука, и тогда она негромко постучала. — Уходите, — глухо донеслось из-за дубовой двери. Таким же тоном Санса отвечала, когда в детстве Арья доводила ее до слез своими выходками, что случалось нередко. После чего Санса обычно запиралась в комнате до тех пор, пока мать не заставляла Арью пойти извиниться. — Санса, это я, — сказала Арья. За дверью не раздалось ни звука. Ни шагов, ни голоса, ни скрипа кровати, вообще ничего. Арья расценила это как приглашение войти. Санса сидела на кровати, свесив ноги в одной ночной сорочке, обхватывая себя руками. Заходя в комнату, Арья хотела было скинуть плащ, но, не успев освободить одно плечо, поежилась. Камин был не растоплен, кажется, даже вечером. Кроме того, было приоткрыто окно, в которое Санса сейчас рассеянно смотрела, даже не удостоив взглядом зашедшую сестру. — Санса, ты с ума сошла? — Арья сделала шаг к окну и одним движением его захлопнула, только после этого Санса, наконец, сдвинулась с места. Арья скинула с себя плащ и накинула на плечи Сансы, мимолетно про себя отметив, что под сорочкой они холодные как лед. — Ты не просила служанку вечером растопить камин? Санса задумчиво наклонила голову, будто не слыша ее, потом опомнилась и отрицательно покачала головой. — Седьмое пекло! — выругалась Арья и встала. — Я пойду, схожу за служанкой. — Не надо, — Санса наконец-то подала голос и перевела взгляд на Арью, которая только сейчас заметила опухшие веки и спутанные волосы сестры и ей снова стало не по себе, гораздо больше, чем после новости про то, что белые ходоки прошли за стену. Санса сама сейчас с небольшой натяжкой была близка к белому ходоку. Во всяком случае, кожа у нее была такая же бледная и холодная. Арья пожала плечами, встала и сама начала возиться с огнем. Санса смотрела на все это безразличным взглядом, настолько, что Арье даже ругаться с ней расхотелось. — Ты ведь в курсе последних новостей, да? — спросила Арья о том, зачем, в общем-то, она пришла. — Да, — тихо ответила Санса у нее за спиной. — Час назад заходил мейстер. — Ты так же сидела на кровати, когда он вошел? Санса не ответила. Арья, тем временем, закончила возиться с камином. — Он приедет с Дейнерис, — сказала Санса. — Он присягнул ей, а значит и весь Север присягнул, — она хмыкнула. — Недолго нам было суждено держать в своих руках Винтерфелл. — Тебя, я так понимаю, приезд Дейнерис заботит больше, чем армия полудохлых трупов? — Арья никогда не стеснялась в выражениях, тем более сейчас. Санса снова смотрела в одну точку, будто бы предмет разговора был ей глубоко безразличен. — Просто я не понимаю, — она сделала паузу. — Для чего тогда было все это?.. — Ты боишься? — безразличный взгляд Сансы по-прежнему пугал Арью ничуть не меньше белых ходоков. — Я не знаю, — плащ медленно сползал со съежившихся плеч Сансы, но она этого даже не заметила. — Я помню, что я боялась Серсеи и Джоффри, когда казнили отца, боялась Тирриона Ланнистера, боялась тети Лизы, Рамси, — при упоминании этого имени ее губы брезгливо дрогнули, — Когда я решила бежать из Винтерфелла, я поняла, что если останусь — умру. И когда мы с Теоном прыгнули, я уже не боялась, — после этих слов Санса, наконец, перевела взгляд на молчавшую все это время Арью. — Это ненормально, да? — горько усмехнулась она. Арья сначала ничего не ответила, не особо вслушиваясь в вопрос. Она обратила внимание на другое, но пока решила промолчать. А потом вдруг опомнилась. — Отец говорил, что бояться — это нормально, — сказала она. — А вот про «не бояться» он ничего не говорил. Он всегда боялся. За нас, в первую очередь, он этого и не скрывал. — А ты боишься? — Арья видела как Санса с трудом давила из себя слова. — Я боюсь за нас, — честно ответила Арья. — За Джона, за Брана, за Винтерфелл, за тебя. Но в первую очередь, — она не сводила взгляд с лица Сансы, — я боюсь того, кем мы стали. И кем еще можем стать. Санса никак не отреагировала и Арья не могла быть уверена, что Санса правильно поняла то, что она хотела сказать. Арья вообще уже не была уверена за то, в каком измерении сейчас пребывают мысли ее сестры. Но в том, что Санса никогда бы не предстала в подобном виде перед кем-либо из визитеров, она не сомневалась. Такого рода равнодушие было ей не свойственно. — Скоро подадут завтрак, — надо было как-то прервать эту неловкую паузу. — Ты спустишься? -Я не голодна, — меланхолично ответила Санса, зябко пожав плечами. — Санса, пока не прибыли Джон и эта, как ее, Дейнерис, ты — Леди Винтерфелла и ты руководишь замком. Осталось всего пару дней, покажи им, что ты не сильна, что Старки сильны. Как вчера, — Арья заметила, как Санса едва заметно дернулась при этих словах. — Пусть они видят, что мы готовы. — Я поняла, — бесцветно ответила Санса. Черт побери, что с ней случилось за ночь?! Вчера это была все еще Леди Старк, даже после казни, даже вечером, в ее голосе звенела сталь, во взгляде решимость и уверенность, а сейчас она больше напоминала ту Сансу, которая плакала, когда Арья во время обеда кидалась в нее куриными костями и пачкала новое платье. Хотя нет, та Санса хотя бы плакала. А эта просто сидит в пустой холодной комнате и смотрит в одну точку. — Я приду. Арья сгребла свой плащ с кровати, встала и направилась к выходу из комнаты. Она уже открывала дверь, когда из-за спины раздалось: — Как ты думаешь, он простил меня? До Арьи не сразу дошел смысл сказанных слов. Ее рука задержалась на дверной ручке. — А это имеет значение? — Не знаю, — Арью уже начали порядком подбешивать эти «не знаю», но она старалась не подавать виду. — А ты его простила? — спросила Арья у поникшей спины сестры. Ей показалось, что и так хрупкие плечи Сансы после этого вопроса еще больше сжались. — Позови служанку, — попросила Санса, будто предыдущего вопроса не было. — Мне нужно помочь с платьем. Арья едва заметно кивнула спине сестры и вышла из комнаты. — Скоро узнаем, сестричка, — едва слышно сказала она себе под нос, — скоро узнаем.