Говорят, что в старой башне ставни хлопают ночами, стая воронов над пашней светит чёрными очами. Говорят, там бродят духи, по пролётам тёмных лестниц вьётся пыль, следы разрухи в этом страшном, гиблом месте. С гобеленов смотрят лики трёх ушедших поколений. Кровь присохла к старой плитке, а поверх – травою – плесень. Говорят, что здесь короны вниз летели по ступеням. Лес шептался похоронно, и сейчас рябина спеет вдоль ограды блёкло-белой из костей непогребённых. Расспроси у старой ведьмы, чей же с ней живёт ребёнок. На запястьях – знаки силы, а лицо, а взгляд, а речи… Время контуры размыло, только что для мести вечность? Шерил Фенн
***
Младшая и старшая Старк молча сидели у постели младшего брата и старались не смотреть друг на друга. Тирион, волею судьбы оказавшийся с ними в одной комнате, чувствовал себя неуютно и беспокойно ерзал на своем дубовом стуле придумывая вежливый повод уйти. После того, как сестры Старк узнали, что Бран жив и невредим, они опрометью бросились к нему в покои и синхронно застыли на пороге. Правда всего на секунду, чтобы потом подлететь к нему и наперебой попытаться привести его в чувство. Когда Тирион нашел Брана, тот выглядел жутковато, Тирион даже мгновенно протрезвел, когда увидел открытые белые без зрачков глаза младшего из Старков. После того, как сестры поняли, что брата им не добудиться, они накинулись на Тириона с ничуть не меньшим рвением, ему даже пришлось прижаться к стене от неожиданности. Старк налетели словно гарпии, наперебой закидывая его вопросами и даже обвинениями, он даже оскорбиться от такой наглости не успел. Кое-как прервав поток их вопросов, он рассказал им эту историю. Они, как и ожидалось, не поверили. - Вы сами приносите себе вино? – недоверчиво спросила Арья, скептически изгибая бровь. У младшей Страк вообще бровями получалось выражать любые эмоции куда лучше, чем словами. – У Ланнистеров так принято? Тирион, казалось, оскорбился. - Я, конечно, Ланнистер, но у меня все еще есть ноги, чтобы самому дойти до погреба и руки, чтобы самому донести до своей комнаты бочонок Золотого Борского, - сказал он раздраженно. Повисло молчание, Тирион невольно съежился под пристальным взглядом сестер. – Ладно, ладно, просто Королева… Гммм… Запретила приносить мне вино, - сказал Тирион и смущенно отвел глаза. - Больше похоже на правду, - резонно заметила Санса. В комнате снова повисло тяжелое молчание. Бран, казалось, почти не дышал, грудь его под камзолом вздымалась еле заметно и сестры тщетно старались углядеть в брате какие-то признаки жизни, но Бран, казалось, был безразличен ко всему сущему. - Что с ним? – спросил Тирион, и Арья заметила, как неуютно было ему находиться рядом с Браном. Тирион, конечно, старался этого не показывать, но один вид закатившихся глаз Брана без зрачков мог смутить кого угодно, даже видавшего виды Тириона. - Он смотрит, - просто ответила Арья. Санса же вообще никак не прореагировала, и Тирион вновь почувствовал себя идиотом. - Себе внутрь головы? – сказал он, нервно хмыкнув. Сестры его юмор не оценили, да и самому себе он показался очень вымученным в данной ситуации. Пора было уходить, он уже высидел тут достаточно. - Миледи, - сказал он, спрыгивая с высокого дубового стула, - если вы позволите, то я удалюсь. Дела не ждут. Какие дела его звали, он уточнять не стал. Слегка наклонив голову в вежливом поклоне, стараясь не позволять шумевшему в крови вину влиять на его траекторию, он вышел за дверь, облегченно выдохнув в тот момент, когда та за ним, наконец, закрылась. Сестры остались вдвоем. Арья не мигая, бестолково смотрела на Брана. Она не почувствовала радости, когда узнала, что он нашелся, только облегчение, будто бы огромный булыжник, лежавший у нее на сердце стал чуточку легче. Но вид бордово-бурого плаща перекрывал все. - Как так получилось, что они обыскали ВЕСЬ замок, - сказала Санса тихо, тем не менее, заметно выделив голосом слово «весь», - но ничего не нашли. Сотня людей. Но нашел один случайно заблудившийся в винном погребе Тирион, - закончила она гневно. Арья молча пожала плечами. Она не могла толком думать об этом, у нее просто не было сил. Кроме того, при взгляде на сестру ей невольно вспоминался их последний разговор, в котором Арья повела себя, мягко говоря, не очень учтиво. Если попросту не сказать безобразно. Но сгустившееся молчание пугало ее, будто бы делая еще неотвратимее то, что случилось с Джоном, и она открыла рот, чтобы сказать хоть что-то. - Они осматривали винный погреб? - По-моему, даже и не раз. - Может быть, в отличие от Тириона, они не знали, что Бран предпочитает лежать возле Борского Золотого? – хмыкнула Арья. О боги, несмешные шутки. Метод разрядить обстановку в духе Тириона. Лицо Сансы при словах Арьи оставалось каменным. - Мне это все очень не нравится. - Думаешь, они специально ходили мимо и делали вид, что не замечают его? - Не знаю. А что еще может быть? - Ну… Что если он попал туда недавно? Санса с подозрением посмотрела на сестру. - А до этого? - Его прятали в другом месте? - Но замок же обыскали. - Если бы его хорошо обыскали, то уж в винном погребе Брана бы нашли. - Думаешь в замке так много мест, в которых можно спрятать взрослого мальчика? - Думаю, что их больше, чем мы знаем, - резонно заметила Арья. - А кто тогда знает? Этот вопрос заставил Арью задуматься. Ей невольно вспомнился разговор с Бриенной и холодная скользкая мысль о том, что кто-то знает Арью лучше, чем ей того хотелось бы, именно поэтому этот кто-то решил, что она поддастся уговорам Бриенны и согласится на… На что? На побег? Арья сама себе нервно усмехнулась. Она сделала вид, что согласилась с Бриенной только для того, чтобы послушать, что она предложит и, надеясь, что она проговорится насчет того, кто подкинул ей эту идею. Надежда эта не оправдалась, но поводов для мрачных размышлений у Арьи стало намного больше. - Кто-то из северян? – подала голос Санса. - Они, вроде бы, верны нам, - задумчиво сказала самой себе Арья. – С чего бы им хотеть избавиться от Брана? Даже временно? Он вроде никому не мешал, - «Кроме меня», подумала она следом, и эта мысль заставила ее невольно поежиться. - Может и мешал, - озвучила Санса то, что Арья боялась произнести вслух. – Просто нам это неизвестно. - Даже северяне не знают Винтерфелл лучше нас, - Арья попыталась увести разговор от опасной для нее темы. В мозгу у нее противно начала свербить одна мысль, от которой она хотела поскорее избавиться. – Никто из них не жил и не служил здесь. Санса, казалось, задумалась. - Есть еще один вариант. Человек, который в принципе знает все тайны других людей. Арья снова недоверчиво вздернула бровь. - Ты про евнуха что ли? Глупости. Откуда ему знать Винтерфелл. Он здесь и не был-то ни разу до сих пор. - Он так долго был мастером над Шептунами, что вполне может знать. - Ага, сидя в Королевской Гавани исследовал карты подземелий Винтерфелла. - Послушай, я хотя бы предлагаю варианты, - раздраженно сказала Санса. – Если ты не согласна, предложи что-нибудь свое. Арья обижено замолчала. В глубине души она понимала, что Санса права, нужны хоть какие-то идеи, чтобы во всем этом разобраться, но врожденное упрямство не давало ей признать правоту сестры. Как было и тогда, когда Санса пыталась убедить ее в том, что Бейлиш хотел ее подставить. Каждый раз, когда Арье хотелось начать что-то доказывать сестре, она вспоминала о том случае и жестко себя одергивала. Хоть чем-то Бейлиш оказался ей полезен. - Нет у меня вариантов, - сказала Арья, по-детски выпятив нижнюю губу и снова ушла в себя. Она мысленно перебрала всех находящихся в замке прикидывая кому может быть выгодна пропажа ее брата. Да никому! И вообще, почему он не просыпается?! Она задала этот вопрос Сансе. Та лишь пожала плечами. - Видимо, он видит что-то интересное. - Настолько интересное, что не заметил, как его похитили и как прошли почти три дня? Санса не ответила. А вдоль позвоночника Арьи вдруг холодными пальцами проскользил страх. - А ты не думаешь, что он… Не может очнуться? Хотел бы, но не может. - Не говори глупостей, - раздраженно бросила Санса, но по ее тону Арья поняла, что сестра тоже об этом думала. И более того, Арья поняла, что Санса этого боится гораздо больше, чем хочет показать. Арью замутило. День был слишком богат на плохие и относительно хорошие новости. Ей казалось, что с момента, когда она увидела Дейнерис в окружении лордов Севера, прошло уже несколько дней, а на деле – всего несколько часов. - Ты подежуришь? – спросила Арья, поднимаясь со стула. Поникшие плечи и рыжие волосы Сансы вдруг вызвали у нее в голове почти забытый образ матери. Она видела ее в последний раз точно такой же, сидящей у кровати Брана, в ожидании, когда тот очнется. Чувствовала ли тогда Арья, что видит мать в последний раз? Что она тогда вообще чувствовала? Она не помнила ничего, кроме чувства негодования, что отец долго не хотел позволять ей ехать верхом, а септа пыталась заставить надеть женское платье. Мама так и не застала момента, когда очнулся Бран. Застанут ли они с Сансой?.. Арья медленно плелась к выходу, когда услышала за спиной сдавленное, почти неслышное. - Она даже не пришла. - Кто? – Арья подняла растрепанную голову, не в силах толком сфокусировать взгляд на сестре и собрать роящиеся в голове мысли в одну более-менее приличную кучу. - Дейнерис, кто же еще, - губы Сансы брезгливо искривились, когда она произнесла это имя. – Сейчас, наверное, примеряет на себя лавры северной королевы. - Но Бран жив, - Арья на минуту забыла о Джоне, позволив себе возмутиться. – Мы живы, Старки живы. С какого бы хрена ей примерять на себя корону? Санса хмыкнула. - Только не говори, что ты еще не поняла, что она из себя представляет. - Ну, она, конечно, не очень хороший человек, - уклончиво ответила Арья. – Но не совсем же дерьмо. Вопреки ее ожиданиям, Санса не высказала ей за грубость, но даже согласно хмыкнула. - Она любит власть. - Не говори только, что ты ее не любишь, - Арья сделала словесный выпад в сторону Сансы раньше, чем успела остановить себя. На ее счастье, Санса не обиделась. - Я никогда не ставила власть выше людей, - сказала она, чуть более холодно. У Арьи аж зачесался язык, так живо вертелись на нем комментарии относительно того, чем Санса готова пожертвовать ради власти, но она сдержалась. Второй раз ссориться с сестрой из-за официально мертвого лорда Бейлиша, ей хотелось меньше всего. Арья даже закусила кончик языка зубами, чтобы случайно что-нибудь не ляпнуть. Вместо этого она вдруг сказала: - Прости меня, пожалуйста. За… Ну, утреннее, знаешь. Я была неправа. Санса, наконец, повернула на нее голову. Впервые за весь день, богатый на самые неожиданные новости, Арья увидела изумление в ее глазах. А следом и горькую усмешку. - Обычно извиняться - не в твоих правилах. Арья молча пожала плечами за спиной у сестры. Санса даже не представляла, насколько Арья богата на сюрпризы. Бейлиш, попивающий чаек под крышей одного из постоялых дворов Северного городка, мог это подтвердить. Она уже была на пороге, когда Санса вдруг спросила. - Как ты думаешь, если бы у нее был выбор – Трон, на который она когда-нибудь сядет, или Джон, живой и невредимый, здесь и сейчас, что бы она выбрала? Арья внимательно смотрела прямо в спину Сансы. Та не поворачивалась, но Арье и не нужно было видеть ее глаза, чтобы понимать, что вопрос был не только про Дейнерис и Джона. - Мне бы очень хотелось ответить то, что ты хочешь услышать, - сказала Арья после недолгого молчания. – Дейнерис хочет спасти Семь Королевств, сев на Железный Трон. Лично мне - плевать на Семь Королевств, - она замолчала, задумавшись, говорить ей или нет. Санса подала голос раньше, чем она решила. - Он всегда спасал только себя. Арью вдруг поняла, что ее очень бесит это вечное многозначительное "он", но сдержалась. - Семь Королевств не под силу спасти никому. Но отдельного человека всегда можно. - А что тогда спасаем мы? – печально улыбнулась Санса, повернувшись к Арье. Взглянув старшей сестре в глаза, она вдруг пожалела, что не ушла раньше. - Себя, для начала, - буркнула Арья, отворачиваясь, не в силах выдержать полный боли взгляд сестры. – И в первую очередь – от себя же самих.***
В одном евнух оказался прав – остаток ночи спать Бейлиш уже не мог. После того, как за Варисом наконец закрылась дверь, Бейлиш тут же раздраженно лег в кровать, закутавшись поплотнее в одеяло и начал почти агрессивно пытаться заснуть. Получалось это у него из рук вон плохо, сна не было ни в одном глазу, и чем больше он пытался уснуть, тем меньше ему этого хотелось. Где-то после часа бесплотных попыток, он вскочил с постели и начал бороздить кругами маленькую комнату, в тщетных попытках успокоиться и что-то решить. Из-за того, что бороздить особо было нечего, его траектория включала в себя два шага в одну сторону и два в противоположную. За остаток ночи он исходил так много, что в том месте, куда он наступал, пол стал чуточку светлее. В первый раз после того, как он вышел из злополучного подвала, он пожалел о том, что под рукой нет полной чарки вина, а хозяев будить уже поздно. Или еще рано? Он не знал. И первой мыслью после услышанного было накинуть на себя все, что у него было, сесть на лошадь, оставленную в конюшне младшей Старк и скрыться в лесу под покровом темноты. Когда эта мысль только-только появилась у него в голове, она показалась такой заманчивой, что в возбуждении он даже встал с постели. Ускакать в дребезжащий рассвет, что могло быть лучше? От чертового Винтерфелла, от чертовых Старков, от чертового Вариса… Но следом вставал резонный вопрос – куда? Во всех Семи Королевствах только пара людей знали о том, что его еще не едят могильные черви. И эти люди были здесь, в Винтерфелле. Только они знали его настоящее имя, хоть и презирали его. А кто он без имени? Никто! Конечно, он мог бы начать все сначала, попробовать изменить внешность, отрастить волосы, или наоборот – сбрить, может быть отпустить бороду, взять в руки боевой топор и уйти в леса. Да хоть к Детям Гор в долину Аррен! Хотя, там бы, наверное, все горцы сложились пополам со смеху. Бейлиш и так никогда не был крепким малым, а сейчас бы его перевешивал даже сравнительно небольшой топор. А если раскрыться? Но кому? Серсее? Варис предлагал именно это, смысла бежать тогда Бейлишу не было, он не будет трепыхаться как пойманная рыба лишь для того, чтобы поскорее поджариться на евнуховской сковородке. Нет уж, если этот прохиндей хотел, чтобы Бейлиш отправился к Серсее, значит ему нужно бежать ровно в противоположном направлении. Но было еще кое-что, что страшило Бейлиша не меньше, чем бегство. И именно эта причина не позволяла ему просто пересидеть и дождаться дальнейшего развития событий, которые развивались очень стремительно, даже без его участия. «Евнух сказал, что хочет познакомиться с моим другом», - холодея думал Бейлиш. Судя по всему, ему и в голову не приходит кто этот «друг» на самом деле. Их вынужденная «дружба» с младшей Старк была неожиданностью даже для них двоих, что тут уж говорить про евнуха. Но как только ничего не подозревающая Арья войдет в гостиницу, то Варис тут же узнает об этом, не успеет Бейлиш сказать девчонке даже слово «проваливай». То, что Варис не стал допрашивать Джену (судя по всему – не стал. Иначе бы она смогла описать ему младшую Старк как «молодую спутницу лорда Даггера»), можно было объяснить только тем, что Варис ждал скорейшего появления его «друга», не желая пугать хозяйку, ожидая, что Бейлиш выдаст себя сам. Кроме того, он бы отдал руку на отсечение, что за домом теперь наблюдали день и ночь, и выйди даже Бейлиш ночью на улицу отлить, как евнуху уже принесут об этом письмо на надушенном розовом пергаменте. При мысли об этом, Бейлиша начало мутить. Когда евнух узнает, а рано или поздно он узнает, что загадочный спаситель Бейлиша – именно Арья Старк, то он, конечно, удивится, но вряд ли надолго. И у девчонки будут, как минимум, неприятности. В лучшем случае. Скорее всего, ее просто объявят изменницей и повесят ее же северяне. Хотя, какая ему разница? То, что случится с девчонкой – не его проблема. Но как только он это подумал, в голове запищал тоненький, как комариный писк голос совести. «А она-то тебя спасла». «Она сделала это не ради меня», - тут же сказал себе мысленно Бейлиш, отмахиваясь от этих мыслей как от надоедливых мух. «Она рисковала жизнью, чтобы вытащить тебя из замка». «Тоже ради себя», - сказал себе Бейлиш. Ему казалось, что невидимый собеседник стоит прямо у него за спиной, нашептывая в ухо, ибо возникающие у него мысли были настолько непохожи на его собственные, что хотелось резко обернуться и дать этому невидимому собеседнику по щам. «Если все узнают, что она тебя вытащила и ты после этого сбежишь, то ее казнят»… - Да какое тебе вообще дело?!! – взревел Бейлиш так, что с потолка посыпалась пыль и оборвал себя на полуслове. Он не разговаривал сам с собой с тех пор, как выбрался из подвала. Да если по правде, то и в подвале это случилось в первый раз. Тогда Бейлиш рассматривал это как признак надвигающегося безумия. Но в тот раз это было хотя бы чуточку оправдано. «Неужели я схожу с ума?»- подумал он почти печально, сел на кровать и изо всех сил сжал руками голову. «Может быть попробовать добиться аудиенции с Дейнерис?» - подумал он, заранее зная, что этого не сделает. Младшенькой Старк в этом случае тоже не поздоровится. Да черт побери, почему он опять думает об этой вздорной девчонке?! Он был зол на самого себя больше, чем на Вариса, и причиной той злости было бессилие. Бейлиш сломал себе всю голову, думая о том, как предупредить девчонку, чтобы Варис об этом не узнал, но не находил ответа. За Робертом теперь будут следить, за Дженой тоже. Не то чтобы ему было до них дело, но подставить их значило подставить еще и себя. В конце концов, когда в небольшое окно под потолком уже во всю светило солнце, он был вынужден признать – выхода не было. По крайней мере, ни одного из ему доступных и для него приемлемых. Он оказался связан и беспомощен, почти так же, как и был в этом чертовом подвале в Винтерфелле. Со злости и бессилия Петир Бейлиш ударил кулаком в стену, разбив о нее костяшки пальцев, оставив на бледном камне ярко алый кровавый след.***
Они с Сансой дежурили у постели Брана по очереди. Все заботы насчет Драконьей Королевы, прений лордов и даже Белых Ходоков, вдруг отодвинулись на второй план. Но лишь для них, весь остальной замок будто бы забыл о наследнике Винтерфелла, лежащем без сознания у себя в покоях. Все, кроме сестер. Не договариваясь, каждые несколько часов одна сменяла другую. Делали они это в полном молчании, иногда даже не глядя друг на друга. Арья не знала что чувствует Санса, но ей не хотелось видеть то, что чувствовала она в глазах сестры. Но один раз Санса все же не выдержала и нарушила их негласный обет молчания. Когда Арья зашла в покои к Брану, чтобы сменить Сансу, та, к удивлению Арьи, встала у нее на пути и тихо сказала, почти шепотом. - Могу я тебя кое о чем спросить? Арья ненавидела такие вопросы. Обычно они означали очень неприятные ответы. Она с трудом проглотила ком в горле и подняла глаза на сестру. - Спрашивай. - Это насчет него. Арья не сразу сообразила кого это – «него». В последнее время тех имен, которые было больно называть стало слишком много. Но потупленный взгляд Сансы договорил за нее остальное. - Почему ты никогда не называешь его по имени? – почти зло спросила она, пытаясь заглянуть в глаза сестры, но та старательно рассматривала солому на полу. - Ты прекрасно поняла и без имени. - Это не объяснение. - Что ты хочешь услышать? - Для разнообразия – правду. - Ты знаешь правду. - Санса, назови его по имени. Санса медленно начала наливаться краской. Это была не краска смущения, скорее краска плохо сдерживаемого гнева. - Я спрошу у кого-нибудь другого. - Если ты не скажешь его имени, то никто другой тебя тем-более не поймет. - Зачем ты так со мной? - Я?! – возмущенно вскрикнула Арья. – При чем тут вообще я?! Я просто хочу, чтобы ты назвала его по имени! Если ты берешь на себя смелость его убить, ты должна не бояться назвать его по имени! - Я не убивала! Я вершила правосудие! - ТОГДА. СКАЖИ. ВСЛУХ. ЕГО. ЧЕРТОВО. ИМЯ, САНСА, - отрывисто произнесла Арья, глядя в глаза сестры так, будто хотела пригвоздить ее взглядом к стене за ее спиной. – У него было имя! Скажи его! Вслух! - Санса поджала губы так, что их стало почти не видно на ее почерневшем от злости лице. Медленно, почти по буквам, она выговорила. - Петир Бейлиш, Арья. Где сожгли тело Петира Бейлиша? В лице Сансы не дрогнул ни один мускул, но Арье было приятно смотреть. Она знала, как трудно было Сансе это произнести и то, что она ее все же заставила, доставляло ей мрачное мстительное удовлетворение. Правда, следом, до нее дошел сам смысл вопроса и удовлетворение сменилось легкой формой нервозности. - Зачем тебе это? – спросила она нарочито равнодушно. - Не имеет значения. Просто скажи. У Арья нервно дернулось правое веко. В другой ситуации, она бы не стала выспрашивать дальше и просто сказала, а потом проследила за сестрой и узнала бы все сама. Проблема была лишь в том, что никто лорда Бейлиша не сжигал. Но сказать об этом Сансе, Арья конечно же не могла. Этот факт вогнал ее в легкий ступор. От Сансы не укрылось замешательство младшей сестры. - Его ведь сожгли, да? – спросила она медленно. - Да, - ответила Арья, наверное, слишком быстро, но бдительность Сансы, к счастью, спала. - Где? - Там, где отец обычно казнил дезертиров, - сказала Арья первое, что пришло ей в голову. – За стенами замка. - Хорошо, - вздохнула Санса и пошла к выходу из комнаты. - Ты ведь понимаешь, что сейчас тебя никто наружу не выпустит? – прокричала Арья ей вслед. – Санса, ну хватит! Зачем тебе это пепелище?! Но Санса ушла, не удостоив младшую сестру хоть каким-то ответом.***
Вечером в Великом Чертоге снова заседал Совет. На этот раз, тема его была еще более не радужной, чем обычно – разведка доложила, что Иные совсем близко и нужно было что-то предпринимать. Но потеря Джона – главного координатора всех военных действий - настолько выбила всех из колеи, что все просто сидели и беспомощно смотрели друг на друга, время от времени вяло высказывая какие-то предложения и умолкая на полуслове от осознания их бесполезности. Даже леди Мормонт молчала, что было для нее редкостью. Никого из сестер Старк на совете не присутствовало, что тоже никого не удивляло. За ними даже не стали посылать, все и так знали, что они поочередно, а иногда и вместе, сидят возле постели младшего брата. А на фоне близости Иных, все заботы о том, что случилось с младшим Старком отошли для всех на второй план. Даже лорды Севера больше не спорили с Королевой, все были потрясены до глубины души, а кто-то даже напуган, но тщательно скрывали это. В создавшихся условиях они не сговариваясь приняли мудрое решение, что сплотиться даже вокруг не очень приятной им Королевы Дейнерис и выжить – лучше, чем умереть поодиночке, с осознанием собственного достоинства. Вероломные бляди, как он и говорил. Сандор Клиган решил, что на сей раз, раз уж дело касается битвы, можно было бы послушать, что скажут эти высокомерные выскочки. Но желания принимать участие в обсуждении у него не было совершенно, поэтому он стоял возле стены, скрестив руки на груди, чуть высвободив одну, ковыряя в зубах какой-то щепкой, избавляясь от остатков сегодняшнего ужина. Спустя минут сорок, когда ужина в зубах Клигана уже не осталось, он пожалел, что вообще пришел. Все было как он и предполагал – без Старковского бастарда эта кучка идиотов ни на что не способны. А Драконья Королева, мнящая себя великим полководцем в юбке, скорее забавляла его, чем устрашала. Эти люди совершенно не понимали, как вести войну, уделом Драконьей Мамки было крушить рабовладельцев без оружия и доспехов, визжащих как свиньи, когда им вспарывали их мягкие жирные животы. Дерьмо. Надо пойти налить себе вина. Трезвым это слушать невозможно. Клиган отлипнул от стены и двинулся к одной из неприметных дверей в Чертоге, которая вела на кухню. Во время пиров через такие сновали кухарки, чтобы не путаться под ногами у веселящихся, обливающихся вином и обжирающихся пирогами господ. На Клигана никто не обратил внимания, все были слишком поглощены созданием видимости бурного обсуждения и разработкой бессмысленных военных стратегий. Когда он вошел в коридор за дверью, он сначала было заплутал. Он ожидал одного прохода, ведущего на кухню, но коридор делился на несколько небольших коридорчиков, которые, как он убедился немного походив по ним, вели в совершенно разные части замка и запомнить их все, попав туда в первый раз, не было никакой возможности. «Неудивительно, что младшего Старка так долго не могли найти», - подумал он, в очередной раз сворачивая не на том повороте, - «Не будь у меня ног, я бы не то что заблудился здесь, а вообще бы сдох». В конце концов, Клиган все же попал на вожделенную кухню. Там был всего один маленький мальчик поваренок, который старательно месил тесто для пирога, и несколько молодых кухарок, которые лукаво посмотрели на него, когда он вошел. Клиган к такому не привык, но когда после его просьбы о вине, они, смеясь, наперебой стали предлагать ему вино, он не удержался и ущипнул одну из них за мягкую задницу. Рыженькую, с голубыми глазами. Она совсем не обиделась, просто посмотрела на него снизу вверх и засмеялась, в притворном смущении замахав на него руками. От этого ему почему-то стало грустно и он, даже не попрощавшись с кухарками и не поблагодарив их, ушел туда, откуда пришел. На пути обратно он снова погряз в невеселых мыслях и снова заплутал. С вином плутать было не в пример веселее, но через какое-то время его это начало порядком бесить. Он шумно продирался через коридоры, пыхтя и ругаясь себе под нос, как вдруг остановился, прислушиваясь. Откуда-то из-за поворота начали слабо доноситься голоса. Клиган не мог разобрать кто это говорит, но точно различал там женский голос. Он хотел уже было выбежать им навстречу и громко понося этот чертов Винтерфелл с его коридорами, спросить где тут выход, но что-то заставило его замереть и прислушаться. Его нельзя было увидеть в темноте, только если не свернуть в этот коридор и наткнуться на него, но это было маловероятно, так как буквально пару минут назад Клиган убедился, что этот коридор вел в комнаты прачек и чулан. - Ситуация достигла пика обострения, моя Королева. Мы не можем больше пускать это на самотек. - Я знаю это не хуже вас, но что вы предлагаете? - Если рука гниет, то ее отрубают, чтобы весь организм не погиб. - Предлагаете отрубить обе руки? - В данном случае, это не столько руки, сколько пальцы. Если вы отрубите их, то спасете руку. Под рукой, как вы поняли, я имею ввиду сам Север. Голоса почти поравнялись с ним и Клиган сделал все, что было в его силах, чтобы слиться с полом и стеной, то есть пригнулся, практически распластавшись по лестнице. Свет факела идущих высветил кусок стены над его головой и очертания его спины, так как даже согнувшись в три погибели, Пес был, все же, не щенком, но на его счастье, те, кто шел мимо, даже не посмотрели в его сторону. То, что Сандор слышал, с каждой репликой нравилось ему меньше и меньше. - Вы же понимаете, что я не могу просто взять и заковать в цепи двух законных наследниц Винтерфелла? Тогда Север просто откажется мне подчиняться. - Он уже подчиняется вам, моя Королева. - Осмеюсь заметить, что я согласен с Ее Величеством, - раздался еще один мужской голос, заметно ниже голоса первого говорившего мужчины. – Они же женщины, почти что дети. И речь идет об их брате, естественно им тяжело смириться. - Джон Сноу был дорог всем нам, - холодно ответила Королева, голос ее был слышен все слабее с каждым шагом, некоторые слова было уже тяжело разобрать. – Но видения их младшего брата – абсурд. И попытка отвлечь нас от действительно важных вещей – от нашествия Иных. - Мальчик был без сознания три дня, - мягко сказал первый голос. – Я не думаю, что это попытка измены с его стороны. Возможно, его опоили чем-то, что вызывает галлюцинации, возможно он просто видел очень красочные сны на фоне того, что слышал находясь без сознания. И сам по себе он практически не представляет опасности. Но сестры… Дальше слова было почти не разобрать, так как мужской голос говорил почти шепотом, Клиган уже встал, чтобы выбраться из своего убежища и осторожно прокрасться на выход, но тут услышал последние слова, эхом отлетевшие от стен коридора, которые заставили даже его черствое, почти окаменевшее сердце, ёкнуть от нехорошего предчувствия. - Вы правы. Взять их.