***
Фёкла покинула агентство сразу после окончания переговоров, без стеснения приняв предложение поехать на такси обратно. Эриха такая поспешность расстроила. Он надеялся, что они побудут вместе подольше, но к концу встречи понял: его дорогая «сестра» загнала себя в очередную мышеловку и пока не могла себе позволить праздно проводить время. Куникида закончил обрабатывать рану на затылке и провел его в медпункт, где к удивлению Эриха, на соседней кушетке лежала без сознания та самая девочка-террористка, которая по наилучшим соображениям должна была находится в полиции. — До сих пор не могу поверить, что она из Портовой мафии. — Да. С её послужным списком суд изберёт казнь в качестве меры наказания. — Казнь? В Японии до сих пор её применяют? — Да, Эрих-сан. — Что ж… Думаю, это к лучшему. Пока Эрих готовился ко сну, директор совершил пару звонков, назначил день и время возвращения Йосано в агентство, несмотря на уговоры ответственного за здоровье лечащего врача этого не делать. Её привезут завтра, в пять часов вечера. Действие директора запустило последующую цепочку звонков и смс. Эрих первым делом написал о случившемся Гин, пригласил её в агентство самолично увидеть Йосано, заверил о её неприкосновенности. Гин в ответ переносила собственные деловые встречи на потом. Брат и коллеги не заметили её волнительного состояния: слишком были взбудоражены от поимки Дазая, потери Кёки из зоны влияния и удачного побега Каджи от детективов. День выдался слишком насыщенным. Получив сообщение с согласием от Гин, Эрих запоздало понял, что Фёкла не поделилась с ним номером телефона. Был ли он у неё? Минуту он лихорадочно думал, как ей сообщить о предстоящем событие. Осознание пришло внезапно. Решение этой проблемы было настолько простым, что мужчина не удержался от смачного шлепка по своему тугодумному лбу. Он вслух произнёс: — В пять часов вечера Йосано прибудет в агентство. Передай это сообщение, дух. Невидимый призрак послушно кивнул, качая в ответ занавеску. Фёкла получила непрямое послание Виктора от Сергея, быстрым шагом приближаясь к базе в тревожном расположении духа. Почему? — Где ты была? Джиро ожидаемой персоной стоял, прислонившись спиной к бетонной стене на лысом крыльце. Он ждал её. — Хотела побыть в одиночестве, Джиро…сама. Мафиози в голос рассмеялся от её нелепой лжи. Громко, прерывисто, будто собака залилась истеричным лаем. — И кого ты успела прибить по дороге? — Что? — впала в ступор Фёкла. К этому моменту она напрочь забыла о пятнах засохшей крови и следах сажи на белой, черт бы её побрал, рубашке! Джиро хмыкнул. Лицо старика треснуло, глубокие морщины легли в уголках его глаз от хитрого прищура. Он схватил девушку за горло и ощутимо приложил к потрескавшемуся бетону. Лёд мнимого хладнокровия дал слабину при ударе головы о стену. Фёкла болезненно зашипела, схватилась руками за мускулистую загорелую руку, от которой даже в приступе адреналина чуяла запах табака. — Пару дней назад ты спрашивала меня о заработке в казино, а вчера вшивая хромоножка принесла нам кучу денег, который обычно просаживал в дыре портовых ублюдков, — процедил сквозь зубы босс Безымянных. — Мне то откуда знать, кто с какими ублюдками дружбу водит, — огрызнулась девушка, жадно глотая воздух. Сердце её колотилось как сумасшедшее. Джиро ощущал его стук своей грубой ладонью. — Что вас связывает? Чем он пришелся по нраву тебе?! — Общим положением дел. — Пиздишь. Мы все застряли в этой выгребной яме, но прицепилась ты конкретно к нему. — Джиро сжал пальцы сильнее. Его тон был холоден и строг, в то время как в глазах бушевало яростное пламя. Грудная клетка девушки начала содрогаться. Из горла вылетали жалобные хрипы. Голова болезненно пульсировала. Тем не менее она не позволила пришедшим в бешенство духам, плавающим в беспорядочном бесовском хороводе вокруг них, себя защитить. Когда она начала терять сознание, Джиро ослабил хватку. — Мне повторить вопрос? — Нас сблизили травмы, — прохрипела она после недолгого кашля. — Какие? — Моя левая нога. — Фёкла слабо топнула ногой. Джиро, продолжая удерживать девушку на месте, подцепил левую штанину свободной рукой и потянул лёгкую ткань наверх, обнажая голень. Обычную, как подумал он сначала. Кожа не выделялась ни цветом, ни формой. Лишённая растительности, как принято в новое время. Но когда ткань поднялась выше колена, мужчина обнаружил таки неестественность — сустав сочленения, глубокая полоса, как у шарнирной куклы, в месте, где располагалась коленная чашечка. — У тебя нет ноги. Он позволил ей упасть. Фёкла продолжала кашлять, держась за пострадавшую шею, на которой чуть позже расцветут синяки. — Хромоножки должны держаться вместе, — прохрипела она. Джиро её реплика позабавила. Смаргивая выступившие от кашля слёзы, Фёкла подняла потемневшие от злобы глаза. Обзору предстала неприятная картина: в нескольких метрах от них, за спиной Джиро неравномерными кучками стояли гангстеры. Они перешептывались, посмеивались, попивая пиво, и без стеснения глазели на разыгравшуюся сцену чужого унижения. «Наслаждайтесь, пока можете, потому что скоро вы сдохнете», — тихо гневалась девушка, осторожно поднимаясь на ослабевшие ноги. — Что уставились? У вас работы нет?! — Теперь и Джиро обратил внимание на собравшихся зевак, впрочем, нисколько не смущаясь. — А ты хорошенько подумай над своими действиями и их последствиями. Я не буду снисходительным вечно. — Как скажите, — смиренно произносит девушка вслух. «Ты умрешь. Ты умрешь», — предрекает она же, униженная возвращаясь в свой уголок на втором этаже. Фёкла ощущает тягучий вкус ностальгии, когда Харада без стука заходит в её помещение, осматривается. Вид у него непривычно виноватый: голова немного втянута в плечи, будто от интуитивного страха получить по голове, взгляд, смущённый и неловкий, как у провинившегося щенка, мог бы Фёклу рассмешить в иной обстановке. — Фёкла, ты в порядке? — С каких пор тебя интересует моё здоровье, Харада? — по привычке огрызается девушка, лёжа на продавленном матрасе. — Ты можешь быть хотя бы иногда менее отвратительной? — морщится Харада. Гангстер садится к ней на кровать под жалобный металлический скрип. — Зачем пришел? — Я… Извини. Не думал, что Джиро так взбесится. Мне казалось, деньги успокоят его. Почему ты не защищалась? — …Нас окружала куча свидетелей. Очевидно же. Да и его опасения не напрасны, — лукаво улыбается девушка. Сухие губы парня растягиваются в подобной улыбке. — Ты не говорила, что у тебя нет ноги. — И не собиралась. Не хочу, чтобы кому-нибудь из тупоголовых ублюдков пришла в голову «гениальная» идея спереть мой протез. Или ударить по нему, чтобы посмотреть, как забавно я падаю. Мужчины склонны к низменным поступкам. — Мужененавистница. Как будто женщины не совершают низменных поступков. — Конечно совершают! Поэтому их я ненавижу наравне с мужчинами. Их, детей, стариков, собак, кошек… — Никто не достоин твоего драгоценного внимания, — язвит парень, а Фёкла утвердительно кивает. — …Кошек? Это же твой тотем! — Ну и что? Знал бы ты, сколько мороки от них. По нашему договору каждый представитель домашних кошачьих имеет право на время пожить у меня на лоджии, утолить голод, жажду и получить лечение. В обмен они выполняют мои поручения. Замечательно, да? Но есть загвоздка — запах! Шерсть! Ты знаешь, как это, убирать с языка тонкие волоски кошачьего меха, которые каким-то необъяснимым образом оказалась в твоём завтраке? Утро любого кошатника, рекомендую. И это не говоря уже о клещах и блохах. Я стираю себе пальцы, вымывая и обрабатывая этих негодников, только затем, чтобы они нацепляли новых после следующего выхода на улицу. — Мне кажется, ты любишь себе усложнять жизнь, — фыркает Харада с веселой улыбкой. Он откидывается немного назад и убирает с бедер руки, чтобы Фёкла без спроса положила на него свои ноги. — О, поверь, тут дело в ином. Эти пушистики имеют хорошую память, гибкое строение тела, и их любят люди. Где ещё ты найдешь такую подходящую кандидатуру шпиона? Ещё один плюс: эти маленькие создание больно кусаются и царапаются. Один агрессивный кот обратит человека в бегство, десяток сожрёт его на месте! — В твоей практике уже были случаи? — Может быть… — загадочно улыбается девушка. Шутит она или нет, но Харада невольно радуется, что его «дорогая» напарница не стала заводить себе новых пушистых друзей в его городе. — Как ты потеряла ногу? Фёкла пожала плечами. Парень видел, как в борьбе с собой агрессия, вина и неуверенность поочередно сменяют друг друга на её лице. — Я ведь уже говорила, что внутренняя мана может активироваться в нашем теле. Причины могут быть разнообразными, но основные — эмоциональная нестабильность при активировании способностей и неопытность. У меня было и то, и другое. — Зная тебя, что-то вынудило тебя сделать это. Что это было? — О, Харада! Мой милый мальчик, ты правда думаешь, что я тебе расскажу? За наше знакомство я поделилась с тобой многим из милости, чтобы тебе было легче понимать, с чем ты имеешь дело. Но твоя отдача крайне скромна. — Да, я понял. Хочешь, я расскажу тебе о своих шрамах? — предложил Харада, кривясь. — Дерзай, — Фёкла призывающе махнула рукой в его сторону, закрыла глаза и уложила на груди руки, как будто ребенок в ожидании сказки. Харада вздохнул, но начал рассказ. Неуклюжий рассказ о том, кем он был когда-то давно: — Я сын пропавшего без вести генерала-лейтенанта. Не буду тебя нагружать его именем, ты его не запомнишь. Пятнадцать лет назад он даже участвовал в Великой войне, но тогда носил другой чин. В общем, он был важной фигурой в городе, располагал секретной информацией и имел много полезных знакомств как в парламенте, так и в преступных кругах. Когда началась война Драконьих голов, он внезапно пропал: ушёл и не вернулся, не оставив тела или зацепки, благодаря которой я и моя мать могли бы понять, что с ним стало. Когда война только началась, в городе объявили чрезвычайное положение. Нам выделили убежище. Сначала всё шло хорошо, но потом… Отец не посвящал нас в свои дела, но подозреваю, что кто-то из его бывших друзей на него обозлился. Здание атаковали. Помню, я помогал матери выбраться и добраться до безопасного места. Мы выбежали на улицу, когда раздался взрыв. Меня отшвырнуло, ногу придавило обломком, я потерял сознание. Очнулся уже в больнице со всем этим, — Харада указал на обнаженную кожу, — моей матери повезло больше: она отделалась сотрясением, парой ушибов и частичной потерей слуха. — Это её косметика у тебя дома? — поинтересовалась Фёкла как бы между прочим. — Её, конечно. От иной я бы избавился. — И ты планируешь покинуть Йокогаму вместе с ней, чтобы найти отца? — Честно говоря, мне давно наплевать, где он. Просто хочу, чтобы моя мать и я жили в безопасности, подальше от эсперов и террористов, это преступление? — Не злись, я ничего такого не говорила. — Теперь твоя очередь. — …Как-нибудь в другой раз. — Девушка поднялась на ноги под жалобный скрип пружин. — Эй! Я ведь свою историю тебе рассказал! — возмутился Харада, схватив девушку за протез. Фёкла несколько раз подпрыгнула, сдержанно взмахнула руками как птица, чтобы не потерять равновесие. Губы растянулись в снисходительной улыбке, обнажающей кончики выпирающих клыков. — Неприятно, да? Харада закатил глаза и раздраженно откинул ногу от себя, прежде чем встать следом.***
Как и обещал, Харада достал ей новый наряд — насыщенно синий, как голубика, приталенный комбинезон с декольте. Без рукавов. Это было бы забавно, особенно теперь, когда темные волоски на её руках стали голубыми от накопленной маны, но ей было страшно. Вместо рукавов были элегантные шелковые перчатки. Их приходилось постоянно натягивать, дабы скрыть особенно яркие волоски выше локтя. Открытую шею украсила скромная золотая цепочка матери гангстера. Взгляд его обещал жестокую расправу, если она потеряет или испортит её. Свой образ Харада не изменил ни на йоту и на ехидство Фёклы надменно пояснил: его костюм был специально пошит для похода в игральные дома и потому в иных он не нуждался. В казино они прибыли позже прошлого раза из-за проблем с париком, но без приключений. Они начались внутри, со швейцара, что приветствовал гостей. Для девушки поведение этого ничего не значащего персонажа не показалось подозрительным, но Харада увидел в его пристальном взгляде скрытое предупреждение. Позже, внутри, их окружила толпа: знакомые отца Харады и их прелестные спутницы жаждали с ним пообщаться, увидеть как сегодня вчерашний бедняк и неудачник предпримет очередную увлекательную попытку вернуть прежнее благополучие. На Фёклу особенного внимания никто не обращал. Это не мешало ей ощущать дискомфорт только от одного нахождения среди них. Жаль, Харада не мог её оставить, усадить в баре с бокалом белого сухого вина, пока он наслаждается вниманием публики. Нет, он хорошо помнил, от кого зависел этим вечером. И потому, когда девушка предприняла незаметную попытку убрать руку с локтя своего спутника, он тут же перехватил и сжал её ладонь, заставляя терпеть неудобства и стоять рядом с ним. «В самом деле, Фёкла, чего страшного ты видишь в окольцевавшей нас толпе?» — спрашивал он одними глазами, утягивая её за собой к столу с колесом Фортуны. Выбор игры они обсуждали заранее. Прекрасная игра с учётом её способностей, будто названная в её честь, но плохой способ избавления от приставучей толпы, жаждущей хлеба и зрелищ. В этот раз, кажется, даже крупье соседних столов, затаив дыхание, наблюдали, как Харада не только проигрывал крупные суммы, но и выигрывал в троекратном размере. Время шло. Харада начал «пьянеть» от азарта, а Фёклу что-то встревожило. Стук фишек, шарканье карт, тонкий звон хрусталя, ликующая бравада её компаньона — в общем шуме девушка слышала протяжный мерзкий писк. Она постаралась найти взглядом своих мертвых подопечных, злясь, что обзор закрывают живые. «На группу "надзирателей" напали, мама», — равнодушно, как дежурный по вокзалу, оповестил Сергей в её голове. Глаза девушки расширились от удивления. Она хотела обернуться назад, к духу гангстера за её спиной, но не могла. Будучи единственным призраком, с которым у Фёклы оставалась открытая связь, он тревожно молчал. — Фёкла, всё хорошо? Девушка проглотила слюну. Ей вдруг стало жарко. Харада видит в её глазах тень беспокойства, не удивляется, когда она шепчет ему просьбу вернуться домой, но всё равно негодует. — Мы не можем сейчас уйти. Посмотри, в этот раз куш больше, — сдержанно шепчет он ей на ухо. — Харада-кун, доброй ночи. Тишина. Осязаемая. Давящая. Плотная. Как давно она длится? Гангстер медленно поднимает взгляд вверх, досадливо сжимает губы, когда видит обладателя волос цвета серебра. Вот оно что… Эйс со всё той же будто приклеенной высокомерной улыбкой. Совсем не изменился с той ночи, когда они виделись в последний раз. Элегантный, изысканный лис, самый знаменитый легальный рабовладелец в Йокогаме. Один его приход заставил крупье приостановить игры, а посетителей тихо отойти в сторонку. Харада окидывает Эйса мрачным взглядом. — Доброй. Рад видеть тебя сегодня, — лжет он, крепко стискивая влажную от пота ладонь напарницы, — жаль, но мы собирались уходить. Моей спутнице плохо. Эйс переводит надменный взгляд на хмурую девушку, ухмылка его становится шире. — Доброй ночи, госпожа. Простите, что не обратил на вас внимание раньше, — вальяжно тянет он последнее слово, присаживаясь на освободившееся место крупье, — я Эйс — владелец этого скромного места. А вы.? — Чего тебе надо? — не выдерживает Харада. Эйс вновь обращает на него острый взгляд. — В последнее время тебе крупно везёт, Харада-кун. Ты нашел себя благовоспитанную девушку, судя потому, что она ещё ни разу не попыталась соблазнить кого-то из наших гостей, — саркастично улыбается гад, опуская голову на сцепленные на столе руки. Из зала слышатся смешки согласия и гнусный шепот, — и выиграл половину того, что потратил у меня за несколько месяцев, всего за две ночи. Расскажи, в чем твой секрет. — Мне просто начало везти. И как я уже сказал, мы собирались уходить, — сдержанно отвечает Харада, сжимая челюсть до скрипа зубов, чтобы не дать выход наружу его слепой ярости. Харада поднялся и потянул за собой уставшую девушку. В этот раз Фёкла готова была простить ему грубую хватку на своём теле. Незаметно осматриваясь, она поняла, что всё это время Одасаки рядом с ней не было. Увидела, почему, и настроение у неё сразу упало. — Да брось, Харада-кун. Я не собираюсь причинять тебе вред за твою честную игру. Давай сыграем в покер напоследок? Только один раз, а потом вы уйдете… Табун мурашек пробежал по спине. Эйс его провоцировал. Это понимал каждый в этом гребаном зале и знал, что за этим последует в случае отказа. Эйс не вредил физически, по крайней мере не на публике, но предпочитал унижать и морально истязать в отместку за то, что когда-то его считали человеком второго сорта. — Сыграем в покер последний раз, детка? — прошептал Харада на ухо напарнице, заботливо обвивая рукой её напряжённую талию. Фёкла вяло кивает и позволяет Хараде себя усадить обратно. — Какая ставка? — Долг твоей семьи Портовой мафии. Если победишь, мы простим тебе его, а проиграешь… Рука Эйса плавно, дабы придать драматизма ситуации, кладет перед ним металлический ошейник с небольшим отверстием по центру для его драгоценного камня. Харада сглатывает вставший в горле невидимый ком. Холодный металл играючи отражает в его сторону свет, насмехается над его страхами обречь свою жизнь на служению Эйсу, подзадоривает на совершение рокового поступка. Страх клубится в его теле, как дым в стеклянном сосуде, потому как Харада не дает ему выйти наружу. — Цена моей жизни поднялась с последнего раза. Ничья будет оценивается в пользу казино или игрока? — Ты играешь со мной, Харада. Будет ничья — сам решишь: проиграли ли мы или победили, — безмятежно произносит Эйс, как будто ничего существенного сейчас не происходит. Харада его мысленно проклинает. Гад сделает всё, чтобы он остался ни с чем, но Эйс не знает о его талисмане, пускай и намекает на его нечестную игру. Он проиграет. — Раздавай. Эйс показательно вскрывает колоду, плутовски ухмыляется ему. Харада не выглядел впечатленным его обаянием. Это клоунада его больше бесит, чем заставляет пугаться. Фёкла зависла. Сидит рядышком с ним, но как будто только телом, как кукла смотрит в пустоту, но душевный подъем, вызываемый её магией, продолжал его наполнять и заглушать настоящие эмоции. — Должен признать, ты меня удивил. Не думал, что после моего предложения ты вернёшься сюда. И более, примешь вызов. Расскажи, что случилось? — Ничего, — пожал плечами Харада, — наверное, дело в старых привычках или азартной зависимости. Эйс хмыкнул. Пальцы его парят над столом, как у музыканта, терзающего музыкальный инструмент во время исполнения симфонии Камиля Сен-Санса «Пляска смерти», которая сейчас звучала бы как нельзя уместно. Хараде достаются прекрасные бесстрастные дамы. Уголки губ его нервно дёргаются в потугах скрыть победный оскал. Лицо Эйса непроницаемо довольно и расслабленно, когда он заглядывает под решетчатую рубашку своих. — Последний шанс передумать, — говорит он лживо благородно, но мелкий гангстер отрицательно качает головой. — Давай быстрее. Я тоже утомился здесь сидеть, знаешь ли. По лицу Эйса пробегает недовольная рябь. Улыбка становится острее, но глаза продолжают самоуверенно сверкать как два алмаза. Он медленно выкладывает карты без пауз, опуская ненужную формальность в виде раундов торгов. Дама черви. Валет крести. Десятка крести. Дама крести. Двойка буби. Харада слышит шорох каждой из них, так как даже музыкальный автомат в зале было решено выключить. — Откроем вместе? — предлагает ему Эйс. — С удовольствием. Харада не может сдержать победной улыбки и удовлетворенной дрожи в руках, когда его карты падают рубашкой вниз. Каре. Он победил. Иначе и быть не могло. Пока рядом с ним Фёкла, весь Мир будет подстраиваться под его его требования и желания. Он не даст им иного выбора. Эйс показательно кивает, грустно вздыхает, приложив руку к сердце. Улыбка медленно сползает с лица Харада. Он не понимает, почему Эйс не бьется в истерике. А потом руководитель Портовой мафии открывает свои карты. Внутри холодеет, а вокруг как-то странно всё кружится. Харада начинает потеть. Он видит всё как в замедленной съёмке: король и туз одной масти — чёрный крест на его похороненной жизни — мучительно медленно оказываются на столе. Флеш рояль. Безоговорочный проигрыш. Это немыслимо, иронично, но так всегда и случается. Когда собираешь сильную комбинация карт, ты уже не ожидаешь увидеть более удачную партию в руках у своего оппонента. Жизнь проносится перед глазами как кинопленка чёрно-белого кино. Он начинает жалеть о самоуверенных словах, о грубости и пренебрежении со стороны своей семьи к Эйсу, когда тот ещё не был руководителем мафии, осуждать за то, как в очередной раз выставил себя невозможным придурком, стал тем самым неудачником, просравшим всё в глупой карточной игре. Глухо Харада слышит стук. Это Эйс демонстративно стучит обтянутым перчаткой пальцем по прямоугольному пластику своих карт. Смотри. Смотри. Ты проиграл. Его палец останавливается, и на смену обрекающего стука, приходит нежный шелест выпавшей из рукава карты. За ней ещё один, карта падает рубашкой вниз: лик второй дамы пики отводит осуждающий взгляд от игры. — Обман! — взрывается Харада, подскакивая с места. Фёкла рядом раздраженно зажимает уши руками. — Ты поставил на кон мою жизнь и смухлевал! Эйс обескураженно хлопает глазами. Его дрожащие от позора, ярости или испуга руки быстро сметают карты: старые, выпавшие и выпадающие на край стола. Его лицо не краснеет, но на щеках всё равно розовеют мелкие пятна стыда. — Каюсь, повел себя недостойно, Харада-кун. Прости меня. Давай ещё одну партию. В этот раз честную. — И как мне поверить тебе в этот раз?! — Клянусь тебе, друг. Вот, пожалуйста, возьмите мой пиджак и принесите новую колоду карт. Нераспечатанную. Крупье, стоявшие за его спиной во время игрового процесса, поспешно исполняют приказ. Эйс неловко закатывает непослушными пальцами рукава рубашки, обнажая чистые красивые руки, и нервно поправляет челку. Харада садится на место. Выиграть долг было первостепенной задачей, однако он был ещё зол. Удушающий страх преобразовался в тяжелую агрессию, от которой закололо в груди. Второй безликий крупье нервно раскладывает карты, пока Харада и Эйс буравят друг друга испепеляющими взглядами. — Твоя удача в том, что меня ты уличил в жульничестве, Харада, а я тебя нет. Я знаю, что играешь ты нечестно, но пока не могу понять как. — Ты просто злишься, что я задел твою драгоценную гордость, как делал это в прошлом, — отрезал Харада. — О, нет, дело не в этом. Я не глуп… Знаешь, в последнее время моё казино трещит от неполадок с техникой: всё ломается, камеры зацикливаются или просто не передают картинку происходящего, некоторые игровые автоматы отключаются и включаются, потому что им так захотелось. — А моя здесь вина в чём? Предъявляй претензии к техникам. — А то, что сегодня камеры странным образом начали работать нормально. Он показательно смотрит на неё, и Фёкла отвечает ему мрачным взглядом. Харада кожей чувствует как воздух сгущается между ними. Одна искра… — Госпожа ни с кем, кроме тебя, не говорит, но, уверен, она понимает мою речь. Иногда она совершает странные выпады рукой… — Теперь ты обвиняешь мою девушку, потому что она не так шевельнула своим пальчиком, — насмехается Харада открыто, стараясь за дерзостью скрыть свою нервозность. Страх от того, что его враг недалёк от истины, был бы всепоглощающ, если бы не способность Фёклы, всё ещё действующая на него. — Осторожно, Харада-кун… — по-волчьи оскаливается Эйс, — эти доказательства косвенные, я знаю, но, поверь, иногда хватает подозрений. Они смотрят свои карты. Шесть и семь черви. Дерьмо, но похоже не ему одному достается ужасный расклад — за гневом Эйса Харада видит выползающее наружу раздражение. Дрожащий крупье выкладывает четыре карты разом, подобно своему хозяину в первом «туре». Четыре. Девять. Восемь. Десять. И все одной масти. Его масти! Тройка крести не в счет. — Стрит флеш, — облегченно смеется Харада, раскрывая свои карты. Зря он сетовал на неудачный расклад. — Теперь я победил? Эйс досадливо швыряет тузы. Всё же у жизни есть чувство юмора. — Поздравляю с победой, — сдержанно поздравляет его он. — Спасибо, приятель, — отвечает Харада с лёгкой улыбкой победителя, поднимаясь в третий раз за эту ночь. Фёкла встаёт вслед за ним, автоматически поправляет перчатки, прежде чем взять Хараду под руку. Медленно они проходят мимо шеренги крупье и гостей, что однотипными силуэтами держались от их стола на расстоянии, по направлению к выходу… Господь, спасибо, что отнял ногу у Фёклы, лишил её возможности носить каблуки. Спасибо за то, что послал ему отца-военного, для которого было делом чести отправить его служить в армию. Харада не ожидал, что Эйс поведет себя как настоящий подонок, не умеющий проигрывать, схватит и дёрнет на себя его спутницу. Только благодаря реакции парня Фёкла не оказалась в вынужденных «объятьях» подлого мафиози. Парик не слетает, но угрожающе съезжает с головы девушки вбок. В общей суматохе Фёкла успевает незаметно поправить его свободной рукой, делая вид, что поправляет причёску. Вторая рука потерянно сжимает оставшийся порванный шелк. Пара удивленных вскриков и вновь тишина. В ней Харада слышит резкий стук своего сердцебиения и более громкий сдержанный вздох своей напарницы, что на фоне взволнованной толпы выглядит бесстрастно, но более мрачно. Эйс отступает назад, когда она выпрямляется, уверенно надвигается на своего обидчика. Огонь в глазах Фёклы необъятен, он танцует в её суженных зрачках, но, стоит отдать должное Эйсу, он с чувством собственного достоинства выдерживает его опаляющие языки. Хлопок ожидаем. Он оглушает. Кто-то в зале вновь вскрикивает, большинство прикрывают рты руками. Лицо Эйса горит от пощёчины, но он продолжает непоколебимо стоять и смотреть. Лед его не так просто пробить. Фёкла отворачивается и с гордо поднятой головой идёт к выходу, на ходу срывая остаток перчатки с бледной руки, на которой так отчётливо видны неприглядные черные волоски. — Знаешь, Эйс, девушки не любят, когда их внешние недостатки демонстрируют на глазах публики. Харада уходит. Он наслаждается грохотом и новыми криками, когда Эйс в ярости переворачивает игральный стол.