***
Надакан был свободен. Он тут же ощутил значительную разницу. Не было давления, тянущего его обратно в чайник. Не было упрямых шепотков в голове, приказывающих ему исполнять желания. Но, самое главное, не было никого, кому требовалось служить. Нет. Теперь Надакан принадлежал лишь себе самому. У него больше не будет хозяев. Он никогда прежде не чувствовал себя настолько хорошо. Надакан никогда не позволит отнять у себя эту свободу. Он никому не позволит пленить себя снова. Лучше всего было остаться в Ниндзяго, сделав его своим островом, где ни у кого даже шанса не будет запихнуть его обратно в душный чайник. Идея Гармадона обратить себе в подчинение солдат адмирала была неплохой. Да, пиратский капитан не был глупцом, как прошлые хозяева джинна. Тем не менее, и у него были свои слабости: острый ум мужчины легко затупился эмоциями, бушующими в его сердце. Надакан не мог допустить, чтобы что-то ослабило его. Он потратил годы, наблюдая за провалами других, он точно знал, какие пути приведут к славе, а какие – к несчастью. Джинн закрыл глаза, сосредоточившись на силе внутри себя. -Я желаю, чтобы солдаты, верные Ву, теперь стали верны мне. Надакан почувствовал, как желание протекло сквозь него и вырвалось в реальность. Джинн улыбнулся и тихо усмехнулся, отвечая самому себе: -Твоё желание будет исполнено. Теперь… теперь он был в безопасности. В безопасности… но один. Надакан вспомнил о своей короткой жизни на свободе и о команде, которую он когда-то возглавлял. Все они исчезли из этого мира, как жестокое наказание джинну за все его злодеяния. Это не имело значения, Надакан мог вернуть их обратно. Он вернёт их обратно, своей способностью исполнять собственные желания. Однако джинн мог выполнять лишь одно желание за один солнечный цикл, поэтому это будет длительным и мучительным процессом. Чтобы увеличить количество желаний за день, ему требовалось больше душ. К счастью для него, Надакан знал по крайней мере одного человека в Ниндзяго, чей разум был близок к умопомрачению.***
-Насколько плохо это выглядит? Коул изучал лицо Джея в лунном свете, бегая взглядом по мелким шрамам, выжженных на нём паучьим ядом. По большей части, они были мелкими и практически незаметными, если не считать тот, что пересекал правую бровь мужчины. -Ну… не сказал бы, что это выглядит плохо, - честно ответил Коул. – Шрамы придают твоему лицу чуточку… нрава. -Нрава, - Джей закатил глаза; он чувствовал шрам, пересекающий его бровь. – Да, точно. Шрамы внушают страх, не так ли? Просто будь честен. Всё в порядке. Я это приму. -Ты выглядишь отлично, - надавил Коул. – Теперь давай вернёмся к остальным. Будем надеяться, Кай нашёл что-нибудь полезное. А если нет, по крайней мере, у нас есть яд. Джей кивнул и последовал за бывшим пиратом, когда тот двинулся по тропе. Путь обратно к пещере казался намного короче, чем путь, по которому они добирались до паука, и Джей был очень этому рад. Попытки выбраться из паутины, по ощущениям, растянулись на долгие часы, и всё его тело ломило от усталости. Кай уже вернулся в пещеру и разговаривал с Нией; они одновременно замолчали, когда Коул и Джей зашли внутрь. -Вы вернулись! Джей улыбнулся, наслаждаясь намёком на беспокойство в словах Нии. -Ага! И мы достали паучий яд! -Да, вы достали яд, молодцы, - ответил Кай, изучая шрамы на лице Джея, и, слегка забавляясь, добавил. – Не думал, что план состоял в том, чтобы вымазать им всё твоё лицо. -Это… я… мы… - запнулся Джей; его щёки вспыхнули краской, пока он пытался придумать остроумный ответ. -Паук едва не прикончил нас обоих, вот откуда шрамы, - вмешался Коул. – По правде говоря, если бы не Джей, мы, вероятно, погибли бы. Он блестяще справился. -В самом деле? – Ния улыбнулась, и Джей послал бывшему пирату благодарный взгляд. – Что ж… так или иначе, ты неплохо выглядишь. Мне нравится. Добавляет нрава. -Я же говорил, - ухмыльнулся Коул. -Что ж, спасибо, - засиял Джей. Кай закатил глаза. -Ладно, у нас есть яд, но адмирал всё ещё без сознания, и нам никак не убраться с острова. Сдаётся мне, мы застряли в одном квадрате. И в эту площадь совершенно точно не входит пляж. -Почему? – спросил Джей, плюхнувшись перед небольшим костром, горящим в пещере. -Поверь мне, ты не хочешь этого знать, - поёжился Кай. -У нас… у нас нет другого выбора, кроме как ждать, - вздохнула Ния. – Ненавижу так говорить, но… мы застряли. По крайней мере, пока. Ния почувствовала себя такой беспомощной, словно вокруг неё обернулся тяжёлый плащ, добавляющий веса каждой её мысли; она ничего не могла сделать. Кай подумал о Ллойде, и от беспокойства у него скрутило желудок. Ребёнок был храбрым и, несомненно, умным, но, в конце концов, он был всего лишь ребёнком. Джей не мог не переживать за своих родителей, застрявших в Ниндзяго с безумным джинном и печально известным пиратом. У него не было никакой возможности узнать, в порядке ли они, как не было и никакой возможности дать им знать, что он сам в порядке. Коул думал только о Гармадоне, отчаянно надеясь, что мужчина в порядке. Было бы лучшим развитием событий, если бы он остался на стороне своего капитана? Они все вздохнули в унисон, потерявшись каждый в своих собственных проблемах.***
Мисако не знала, сколько времени она провела в библиотеке. Несомненно, часы, но сколько именно? Недостаточно. Она всё ещё чувствовала себя нехорошо. Чувствовала, что не может выйти наружу. Случилось слишком много всего. И в этом, по большей части, была виновата она. Но Мисако не могла провести в библиотеке целую вечность, и она об этом знала. Следовало побеспокоиться о Ллойде; женщина не могла оставить его наедине с его отцом, рядом с которым вился коварный джинн. Гармадон был прав, когда указал ей на то, что она – ужасная мать, но никогда не поздно исправиться, никогда не поздно стать лучше. Верно? Мисако заставила себя подняться. Она беспокоилась не только о Ллойде, но и о Гармадоне. Она не могла позволить ему и дальше находиться в компании джинна. Рано или поздно, всё пойдёт не по плану. -Ты должна перестать себя жалеть, - прошипела Мисако своему отражению, колеблющемуся в оконном стекле. – Ты сама заварила эту кашу, не так ли? Так сделай теперь что-нибудь, пока не стало слишком поздно… Позади её отражения выросла грозная фигура; Мисако развернулась на месте и сделала несколько шагов назад, как только опознала появившегося перед ней джинна. Женщина нахмурилась, пытаясь успокоиться. -Что ты здесь делаешь? Тебя Гармадон послал? Что ж, можешь передать ему, что с меня хватит. -Гармадон? Нет, нет, - джинн покачал головой, подплывая ближе. – Он… ну, давай скажем, что в ближайшее время он больше не сможет делать запросы. -Нет, - Мисако покачала головой; Гармадон не мог исчезнуть. – Это уловка. Я на неё не попадусь. Джинн пожал плечами. -А должна. Мисако не хотела верить словам джинна, но как она могла им не верить? Она знала, что джинн был заключён в чайнике и не мог свободно перемещаться в пространстве. Было лишь два варианта. Либо Гармадон пожелал у джинна, чтобы тот нашёл женщину и извёл её. Либо Гармадон действительно… исчез. Как и Рэй, годами ранее. Мисако должна была признать: не было большой вероятности, что Гармадон загадал её извести. Мужчина мог быть жестоким, когда злился, но он не зашёл бы настолько далеко. Кроме того, это было бы бесполезной тратой желания, не так ли? Но, если Гармадон исчез… У Мисако скрутило желудок. Что стало с Ллойдом? Женщина подняла взгляд на джинна, её глаза горели. -Где мой сын? Надакан коротко пожал плечами. -С чего бы мне тебе отвечать? -Если не скажешь, то я… я… - голос Мисако дрогнул. Она что? Как будто она могла на самом деле сразиться с джинном и одолеть его. Она ничего не могла предпринять против него. -Ты что? – Надакан улыбнулся. Он заглянул в глаза женщине и увидел беснующие в них эмоции. Он видел, насколько близок её разум к точке перелома; ему оставалось лишь продолжать давить. Мисако расправила плечи. -Я сама найду своего сына. Женщина направилась к дверям, но ручка отказалась поворачиваться; дверь была заперта снаружи. Дрожащими руками Мисако дёргала дверные ручки, зная, что это бесполезно: она была в ловушке. -Это глупо, - рыкнула женщина, повернувшись лицом к джинну. – Просто выпусти меня! -Мне действительно не хочется этого делать, - пожал плечами Надакан. – Но есть способ узнать, где находится твой сын, не так ли? Может, я больше не заточён в чайнике, но я всё ещё готов выполнить твоё желание. Мисако покачала головой, но жест получился слабым. Она знала, что не следует слушать джинна, но… всего одно желание. Оно не могло причинить серьёзного вреда. -Я… - женщина пораженчески выдохнула. – Я желаю знать, где мой сын. Реальность вокруг неё покрылась рябью; Мисако внезапно обнаружила себя на борту корабля, где-то у чёрта на куличиках. Женщине потребовалось несколько секунд, чтобы заметить своего сына: наполовину скрытый тенями, он свернулся клубочком около борта, завёрнутый в рваную простыню, а на его щеках засохли грязные слёзы. -Ллойд! – Мисако бросилась к нему, но, стоило ей сделать шаг, как иллюзия разрушилась. Женщина вернулась обратно в библиотеку, от сына её отделяли многие мили океанской воды. – Нет, нет, верни его обратно, я… Где он? Это ничего не объяснило! -Ты пожелала знать, где он. И теперь ты знаешь, что он на корабле, - засмеялся Надакан. – Он может направляться куда угодно. Океан довольно огромен, тебе никогда его не найти. Мисако знала, что джинн прав, но должен был быть способ добраться до мальчика. Может, ещё одно желание? Но как, как ей подобрать слова так, чтобы от них была выгода ей, а не джинну? Если она пожелает оказаться рядом с сыном, это может обернуться очередной иллюзией. Если она пожелает знать его точное местоположение, это ничем не поможет ей, если она не сможет отчалить от острова. -Хмм… Вижу, ты очень взволнована, - сказал Надакан. – А я? Я – добрый джинн, правда. Так что я скажу тебе, куда направляется твой сын. Он держит курс на остров, где они изначально нашли мой чайник, - когда глаза женщины широко распахнулись, джинн продолжил. – Да, ты хорошо знаешь это место, не так ли? У тебя, похоже, жажда до знаний, так что я уверен, ты знаешь обо всех опасностях, что таятся на острове. -Зачем? – спросила Мисако. – Зачем ему туда? Он не сможет… не сможет там выжить… не сам по себе. -Зачем? Что ж, это простой вопрос, - сказал Надакан, пытаясь сформулировать умный ответ. Они оставили на острове немало людей, мальчик, скорее всего, надеялся найти там помощь. – Он хочет вернуть своего отца и верит, что кое-кто на острове сможет дать ответ, как ему это сделать. Ву всё ещё был на острове. Мисако нахмурилась. Но почему Ллойд отправился на его поиски? Ву не знал о джинне столько, сколько знала она. Это не имело смысла. Постойте. Смысл был. Мисако всё это время скрывалась в библиотеке. Отчаянно стремясь избежать осуждающего взгляда Гармадона, она оградилась и от своего сына. Конечно, Ллойд отправился за Ву; Мисако ведь рядом не было. Женщина прислонилась к закрытым дверям и соскользнула по ним на пол. -Он… он будет в безопасности. Ву… Ву сможет позаботиться о нём. -Сможет? Возможно… если он жив. -Что? -Ты действительно так уверена, что Гармадон его не убил? -Он бы не сделал этого! Нет. Я уверена, Гармадон бы никогда… Была ли она так в этом уверена? Волнение, захватывающее разум женщины, гласило об обратном. Мисако видела, в каком состоянии был Гармадон, видела ярость в его глазах. В течение многих лет, мужчина помнил об их предательстве, с каждым новым днём всё сильнее разжигая в себе жажду мщения. Как она могла быть уверенной, что Гармадон не убил Ву? Ещё одно желание. Это было единственным выходом. Джинн не даст больше информации задаром. Ещё одно желание не причинит вреда. Нет, если она будет осторожна. Надакан терпеливо наблюдал за женщиной; он знал, что, в конце концов, она уступит. -Я… я желаю увидеть Ву. Надакан сдержал улыбку. Женщина была глупа, очень, очень глупа. Она желает увидеть Ву? Она увидит его. Джинн покажет ей реальность, в которой адмирал умер. В конце концов, она ведь не пожелала увидеть правду. -Твоё желание будет исполнено. Как и в прошлый раз, мир вокруг Мисако изменился; в этот раз она обнаружила себя в пещере. Дуновение холодного ветерка, прилетевшего извне, заставило женщину поёжиться; она прошла дальше в пещеру, в отчаянии метая взгляд из стороны в сторону. И тогда она увидела. Ву лежал на земле, на его груди алела запёкшаяся кровь. Кожа мужчины была бледной, глаза – закрытыми, а тело – совершенно безжизненным. Мисако почувствовала сильный укол тупой боли в сердце; всё разлетелось на огромное количество фрагментов, которые женщина не смогла бы собрать воедино. Ву мёртв. Её сына, скорее всего, ожидает та же участь. И всё, всё из-за неё. Декорации изменились, Мисако вернулась в библиотеку. Всё внутри ныло от боли. Женщина не могла думать, не тогда, когда её разум был отравлен чувством вины. Мисако была одна; её переменчивое сердце послужило концом для обоих мужчин, которых она любила. А её эгоистичные мысли и жалость к самой себе вынудили её бросить сына, когда он нуждался в ней больше всего. Мисако посмотрела на Надакана, зная, что следующее её решение будет самым эгоистичным из всех. Но что она могла? Что она могла сделать, кроме как сделать всё ещё хуже? Не было смысла бороться. Её не волновало, что от её решения джинн станет сильнее. Это не имело значения. Она была слишком виновата. Она не могла этого вынести. Что ж, значит… ещё одно желание… последнее. -Я желаю… я желаю, чтобы всё ушло! Надакан ликовал. Мисако уронила голову. -Твоё желание будет исполнено.