Танцуя по краю могилы

– В укрытие! – сказал ей Ленг, и Шепард не заставила его повторять дважды. Она рванула к барной стойке, перебросила через нее свое тело и оказалась в относительной безопасности. Ее первой реакцией стало проверить пистолет. Тот оказался на месте: Кай не успел вытащить его, когда они боролись. Она достала оружие из кобуры, проверила целостность и удовлетворенно кивнула. – Что за?! – произнес чей-то мужской голос. – Призрак узнает… Незнакомец не договорил. Его прервал свист пули и неприятный чавкающий звук: снаряд пробил бедняге голову, и мозг с противным хлюпаньем стал вытекать наружу. Через пару мгновений Ленг находился за барной стойкой рядом с Шепард. – Я должна сказать тебе «спасибо»? – проговорила женщина, проверяя термозаряды пистолета. – Не советовал бы, – ответил ей Ленг. Он создал вокруг себя биотическое поле, и Шепард пожалела, что истратила все свои силы: бой шел без костюмов, а значит каждый снаряд мог убить. – Просто не хочу лишать себя удовольствия лично прервать твою жизнь. – Отлично, – буркнула в ответ Шепард, – ожидала от тебя нечто подобное. Она высунулась из укрытия и сделала пару выстрелов в молодого человека на втором этаже. Тот был одет в униформу альянса. И хотя Шепард понимала, что это не больше, чем маскировочный костюм, она чувствовала себя паршиво, стреляя по «своим». – Эй, – Ленг также совершил пару выстрелов, – это было нечестно со стороны Призрака заманивать тебя в ловушку. – Ты ожидал от него что-то другое? – спросила Шепард, перезаряжая оружие. Врагов становилось все меньше, и они не были достаточно опытными, чтобы оказать достойное сопротивление. Так что коммандер поняла, что имеет все шансы выбраться живой. Ее главной проблемой по-прежнему оставался Кай. – Я думал, он придумает что-то поумнее, чем банальная перестрелка. – Он не рассчитывал, что ты собираешься его ослушаться. Если бы не это, его план осуществился бы, – женщина сама удивилась тому, насколько легко удалось сказать это вслух. – Как я уже сказал, все должно быть по-честному, – произнес Кай, – когда все это закончится, мы должны быть один на один. Шепард усмехнулась. Он, сделав вид, что ничего не заметил, продолжил: – Каждый раз, когда мы сражались, я одерживал победу. Но каждый раз что-то шло не так, и какая-то дерьмовая судьба портила нашу игру. А я не люблю оставлять дела незавершенными, ты знаешь. – Хочешь вновь попытаться взять меня силой? – Шепард приметила более удачную позицию для ведения боя: стол в углу, который можно было перевернуть и использовать как укрытие. Она приготовилась делать короткую перебежку. – Скажи, почему ты так и остался самоуверенным говнюком? Тебе что, нравится, когда все тебя ненавидят? Она рванула в сторону нужного места и плавно скользнула за укрытие. «Осталось всего трое», – отметила женщина про себя. – А ты любишь, когда тебя все обожают, верно? – ответил ей Кай. Он поднялся из-за укрытия и двинулся прямо на врагов. Пули плавились от его биотического барьера, и Шепард понимала, что у нее не будет никаких шансов против Ленга, когда они останутся наедине. Она надеялась, что полученная на Тессии рана ослабит ублюдка, но тот выглядел полностью восстановившимся. «Черт! – подумала она в сердцах. – Прошло меньше суток, а он ведет себя так, будто вчера в его груди не было огромной дыры. Эти проклятые имплантаты и правда делают чудеса с его телом», – призналась Шепард. Вопрос был в том, что они при этом вытворяли с его головой». В противовес Каю она, получив от Призрака подарок в виде разряда электричества, до сих пор не могла восстановиться. Ее биотика отказывалась работать, а нервные окончания продолжали слушаться через раз. Возможно, продержись это устройство в ее ухе еще полминуты, Шепард погибла бы. Но она выжила. И должна была продолжить выживать, потому что… Потому что у нее не оставалось выбора. Кто-то должен был возглавить сражение со жнецами. И это точно должен был быть не Призрак с его безумными идеями. Женщина заставила себя собраться. Она высунулась из укрытия и всадила две пули точно в голову псевдо-официантки-азари. Ленг тем временем разобрался с пожилой женщиной в углу. Последний парнишка поднял руки и попросил пощады. Шепард подняла глаза и увидела, что это тот самый Эдвард, который так хорошо сыграл роль гонца. В эту секунду она ощутила что-то неприятное. Сначала злость на саму себя: на то, что не сумела распознать ложь мальчишки. Потом появилось и что-то другое. Сожаление. Она не знала почему, но успела привязаться к Эдварду. И теперь… знать, что он скоро умрет… В эту секунду коммандер всерьез думала пощадить беднягу. Но Кай был безжалостен. Через долю секунды мальчик упал. Поверхность пола украсило еще одно кровавое пятно. И Шепард почувствовала себя очень паршиво. Но расслабляться было нельзя. Самое главное ожидало впереди. *** То, что произошло с Каем, не было похоже на огромный штык, проткнувший его насквозь. Операция, проведенная над его телом, оказалась изящной и тонкой. Исключительно профессиональная работа. Технологии жнецов, которые в него внедряли, были тщательно изучены и переработаны. Ученые цербера свели на «нет» их свойство порабощать сознание. Так что теперь имплантаты только улучшали характеристики хозяина. Только так и ничего больше. Имплантаты жнецов являли собой сочетание технологий и органики. Это позволяло им как нельзя лучше приспосабливаться к человеческому организму, тесно сплетаясь с его органами и усиливая их. Особые технологии изучали клетки человеческого организма и воссоздавали их улучшенные копии, которые не вызывали никакого отторжения. По крайней мере, так объяснял Ленгу Призрак, когда тот готовился к операции. Это произошло через две недели после вторжения жнецов на Землю, когда Кай оказался тяжелораненым в одном из боев на Палавене. И не то чтобы у него был особый выбор в отношении этой операции. «Или так, или твое сердце откажется работать», – сказал ему глава Цербера. Кай согласился, потому что не мог отказать. Он не имел никакого понятия по поводу того, как разведгруппа Цербера могла так сильно ошибиться в количестве врагов на территории. Так что в итоге его отряд оказался зажатым между двумя группами врагов, превосходящими их числом в несколько раз. Кай так же не знал, как получилось, что ударный отряд Цербера подоспел к ним на помощь ровно тогда, когда Кай получил несколько почти смертельных ранений в сердце, и почему в этом отряде был профессиональный доктор. Вообще-то он догадывался о причинах подобного, но даже ему сложно было поверить, что Призрак способен на столь изощренные методы уговоров. Не мог же он, в самом деле, сделать все это только для того, чтобы Ленг добровольно согласился на операцию? Так или иначе, все случилось так, как случилось. И Кай начал привыкать к чужеродным технологиям в своем организме. Они делали его сильнее, верно. Но в то же самое время они разрушали его тело, заменяя старые клетки новыми, бронированными и способными к быстрому восстановлению. Он не знал, как относится к этому, и не имел понятия, как относиться после всего этого к Призраку. Ленг никогда не доверял ему настолько, насколько привыкли другие. Он знал, что глава Цербера пойдет на все ради достижения своих целей. Это был бизнес и ничего больше. Именно это в определенной степени и заставило Кая уважать своего нового босса. Тот знал, что делать, и, главное, имел четкое представление - как. Именно поэтому Кай передал себя в его распоряжение на кризисное время и добровольно стал его правой рукой. Проблема заключалась в том, что все чаще Каю начинало казаться, что Призрак использует эту руку исключительно для того, чтобы подтирать свой зад. Но он терпел все это. Потому что умел ждать и выбирать наилучший момент для действий. *** Шепард знала, что у нее не будет шансов перед Ленгом, если она не заставит свою биотику функционировать нормально. Она согнула руку в ладони, надеясь создать маленький голубой комочек, но вместо этого что-то щелкнуло ее по пальцам, вспыхнуло и исчезло. «Плохо дело», – подумала она растеряно. – Готова? – спросил Кай бодро. – Теперь только ты и я, верно? – Верно, – бросила ему Шепард, не вставая. Она повторила попытку, но та вновь оказалась провальной. – Как насчет того, чтобы заключить пари? – Пари? – она попыталась проделать другой прием: вытолкнуть из тела маленькую биотическую волну. Но это отразилось лишь полосой боли от висков до кончиков пальцев. – Как насчет того, чтобы сыграть по-крупному? – спросил он. – Как насчет того, чтобы поставить на кон свою верность? – О чем ты? – спросила женщина, стараясь одновременно сосредоточиться на его словах и на своей работе. – Я не хочу убивать тебя так просто. Так что давай устроим бой до тех пор, пока кто-то из нас не сдастся. Проигравший переходит на сторону победителя. Совсем детские правила, верно? – он нервно засмеялся, и Шепард поняла, что тоже улыбается. «Тот, кто сдастся», – сказал ей Ленг, и это, по сути, означало: «Я все-таки собираюсь убить тебя, потому что мы оба знаем, что никто из нас никогда не пойдет на это». – Хорошо, – сказала Шепард, – сделаем так. Правила игры были обозначены. Бой ведется до последнего. На самом деле, поняла девушка, это был первый раз, когда Ленг выразил четкое намеренье убить ее, а не просто поиграться. Ее это даже слегка обескуражило. В глубине души она надеялась, что он не готов заканчивать их трижды переломанные и исковерканные взаимоотношения. В глубине души она сама была не готова заканчивать все это. – Значит до первой просьбы о пощаде? – спросила женщина. С удовлетворением она отметила, что ей наконец удалось создать на руке голубой шарик. Парализованные устройством Призрака нервы восстановились, и мнимоника работала почти с прежней силой. – До нее самой, – ответил Ленг. Он не стал дожидаться какой-нибудь команды. Схватил пистолет и выстрелил туда, где находилась Шепард. Но женщина уже создала вокруг себя биотический барьер. «Этот бой обещает быть долгим», – подумала она отстраненно. *** Ни Гаррус, ни Кайден не появились, хотя прошло уже больше получаса. За это время Шепард детально изучила помещение ресторана. Теперь она точно знала, какие поверхности защищают ее от пуль Ленговского оружия, а какие – нет. Пару раз ее чуть не пристрелили. Пару раз она чуть не одержала верх. Но все, так или иначе, сводилось к ничьей. Женщина думала покинуть помещение, но ее пугала мысль перенести их бой туда, где будут живые люди. Коммандера идея заложников не прельщала, а вот Кай наверняка не отказал бы себе в подобном удовольствии. Постепенно силы начали оставлять женщину. Она надеялась, что и Кай выдыхается. Но тот не проявлял признаков усталости, и Шепард решила, что пора идти ва-банк. Учитывая его имплантаты, играть на выносливости было попросту глупым. Ей нужен был всего один хороший удар. Она собрала оставшуюся биотическую энергию и проверила заряды на пистолете. – Эй, Кай, – сказала Шепард, стараясь настроиться на будущий план, – тук-тук? – Кто там? – отозвался голос у нее за спиной. Шепард дернулась. «Черт!» Совсем не та позиция, которую она ожидала от противника. Последний раз, когда она услышала передвижения Ленга, он находился справа. И она рассчитывала… «Черт!» Две пули врезались в нее со спины. Барьер расплавил их, но Шепард потеряла много сил на этом. Она отпрыгнула в сторону. План оставался все тем же. Привлечь-отвлечь-убить. Этой тактике не учили ни в Альянсе, ни на программе N7 – там они были более изощренными и менее эффективными, если честно. Программа N7 тренировала профессионалов, и Шепард знала, что ничто не сбивает таких с толку так, как любительская выходка. – Коммандер Шепард, – сказала она, отвечая на вопрос Ленга «Кто там?», – первый человеческий Спектр и та, кто не собирается позволить убить себя какому-то ублюдку. Она сделала в соперника несколько точных выстрелов. Потом подхватила его волной темной энергии и отбросила к стеклянной лестнице. Тот мгновенно сгруппировался и приземлился на пол совершенно целым. – Слабовато для той, кто не собирается позволить… Он не договорил, потому что Шепард совершила второй удар. Всю оставшуюся у нее биотику она вложила в то место, которое являлось слабой точкой в конструкции стеклянной лестницы. Та задрожала и, разлетевшись на крупные куски, посыпалась прямо на Кая. Его биотика полыхала, защищая хозяина, но осколков было слишком много. Ленг выдыхался. Оболочка вокруг него задрожала и начала мигать. Шепард воспользовалась этим и всадила в его тело всю оставшуюся обойму. Когда град осколков кончился, Ленг лежал на полу, истекая кровью. Она встала сверху, нацелив на противника пистолет. Ее собственное тело дрожало, и женщина боялась, что упадет, лишенная сил. Но сначала она должна была завершить начатое. – Тук-тук, – прошептала Шепард. Она старалась говорить уверенно. Но чувствовала, как ее голос дрожал. Во-первых, от слабости, во-вторых, от того, что в глубине души она была совершенно не готова убить Кая. Черт! Он, возможно, был единственным, кто по-настоящему понимал ее и кому она могла довериться в своих мыслях. В любой другой ситуации она бы не стала делать этого. Но сейчас… Слишком много стояло на кону, чтобы позволять собственным чувствам брать верх. – Кто там? – спросил он, улыбнувшись. Его рот заполняла почти уже ставшая синей кровь. – Та, кто собирается отправить тебя в ад, – Шепард навела прицел точно на его лоб и напрягла указательный палец. Еще одно движение и… – Я сдаюсь, – проговорил он, поднимая руку. Шепард опешила. – Я сдаюсь, – повторил он, нахально улыбнувшись, – помнишь наш уговор, верно? Или собираешься нарушить его? Шепард встряхнула головой. Черт! Она не знала, что делать с этим. Это был тот поворот, который она совершенно не продумала в своей голове. Этот вариант был отброшен, как совершенно невозможный. Кай не мог сдаться. Он никогда не сделал бы такого по-настоящему. Так что все это было просто-напросто уловкой, чтобы выиграть время. «Если опустить пистолет сейчас, – сказала себе Шепард, – он воспользуется этим». Фактически, убрав оружие, она собиралась отдать себя в его руки. И как он распорядился бы этим? Мог ли Кай сдержать слово, которое дал, заявив об этом пари? Шепард не знала. В ее сознании Кай никогда не делал две вещи: не сдавался и не нарушал обещаний. А теперь одно из них исключало другое. Вопрос заключался лишь в том, что именно осталось для него значимым? Встанет ли он на ее сторону или убьет, как только она уберет оружие? Черт! Шепард не знала. И вопрос был не только в этом. Способна ли она нарушить свое слово, чтобы избавиться от лишних рисков? Чтобы избавиться от Ленга. Коммандер обреченно выдохнула и убрала пистолет в кобуру. – Надеюсь, ты помнишь наш уговор? – спросила она. Ленг кивнул, и женщина протянула ему свою руку, помогая подняться. Он схватился за ее ладонь, сохраняя всю ту же ухмылку. – Рад, что мы договорились на этот счет, – сказал Ленг. В ту же секунду Шепард почувствовала, как что-то распарывает ее живот. Она опустила глаза и увидела, как левая рука Ленга зажимает осколок разбитой лестницы. Второй конец осколка находился уже в ее теле. «Очень плохо», – это было последней мыслью Шепард перед тем, как она провалилась в темноту. *** Когда Кайден обнаружил ее, лежащей на полу в луже собственной крови, он подумал, что спит, и ему снится очередной кошмар. Весь этот ресторан-призрак с множеством трупов, присыпанных осколками стекла, выглядел чересчур сюрреалистично. Находящаяся среди них Шепард – тем более. «Проклятье!» – подумал мужчина в сердцах. Они с Гаррусом и Вегой искали ее слишком долго. Сразу после того, как коммуникатор был испорчен, Вакариан связался с СУЗИ, и та принялась отслеживать движение коммандера. Однако уже через несколько минут ИИ сообщило, что связь перебивает что-то похожее на сигналы жнецов. «Мне не удается пробиться через их глушители, – сказала она, – так что вы должны искать коммандера самостоятельно». Это уже тогда попахивало западней, и всем троим пришлось разделиться. Аленко и Вега сосредоточилась на нижних этажах. Гаррус принялся осматривать верхние. Перед тем, как отключить связь, турианец сказал, что при встрече выскажет Шепард все, что она заслужила в последнее время. «Ты, конечно, можешь сделать это, Вакариан, – подумал Кайден, двигаясь в сторону коммандера, – сомневаюсь только, что она услышит тебя в ближайшее время». Он начал с проверки пульса, позабыв о том, что можно использовать инструментрон. Это было так, словно его собственное сердце остановилось, когда он положил руку на ее запястье. Наконец слабый толчок под кожей возвестил о том, что Шепард жива, и Аленко облегченно выдохнул. – Я нашел ее, – декламировал он в коммуникатор, не зная, пройдут ли его слова через заглушку, – в ресторане «Влюбленный ханар». Секция четыре-дэ. Потом мужчина сосредоточился на ране. Та выглядела… ну, он видел варианты и похуже. Долгие годы работы полевым медиком приучили его к крови и даже больше. Он видел, как людям отрывало руки и ноги, как они задыхались в агонии. Он смотрел, как их протыкают огромные шипы, и, будто черви, сквозь тела «проползают» кабели жнецовских технологий. И все же… Это было страшно видеть Шепард с огромным куском стекла в животе. Судя по расположению раны и по тому, что она все еще дышала, жизненно-важные органы не были повреждены. Однако любое неосторожное движение при попытке транспортировки или изъятия осколка могло осложнить ситуацию. – Если кто-нибудь слышит меня, – сказал он в коммуникатор на всякий случай, – свяжитесь с госпиталем и скажите, что у нас срочная ситуация. Шепард нужно отправить в больницу. Потом он отключил связь. Сейчас нужно было позаботиться о том, чтобы оказать первую помощь: остановить кровотечение и зафиксировать осколок. «Все остальные проблемы – по мере поступления», – сказал себе Кайден. Он вколол Шепард две порции панацелина и стал ждать, когда вещество подействует. Такое лекарство было незаменимо для военных – один укол останавливал кровотечение, действуя при этом точечно на участках разрыва тканей. Он также выполнял роли обезболивающего, стимулятора, жаропонижающего – и, наверное, мог бы считаться панацеей от всех болезней, если бы не его быстротечный эффект. В этом плане разжиженный панацелин уступал медигелю, который действительно помогал тканям срастаться, а не только устранял симптомы. Вспомнив, наконец, про инструментрон, Кайден настроил его на тело Шепард и провел краткий медицинский осмотр: температура повышена, но спала в последние две минуты, дыхание - слабое, сердцебиение – нестабильное, потеряно много крови. Серьезных угроз для жизни уже нет. Это немного успокоило, и мужчина решил заняться раной. Пытаться достать осколок самостоятельно он не решился – слишком большой риск. Нанести медигель было неплохим вариантом, но если помощь не подоспела бы в ближайшие десять-пятнадцать минут, медигель мог бы начать приращивать кожу Шепард прямо к стеклу, и дальнейшее удаление осколка стало бы проблематичным. Тем не менее, Кайден аккуратно обработал участки по самым краям раны – это должно было помочь, но только немного. Потом он еще раз включил коммуникатор и попробовал связаться с Вегой, Гаррусом или СУЗИ, но связь продолжала перебиваться неприятным писком. Это, действительно, было плохо. Сейчас перед Кайденом стоял серьезный вопрос: что делать дальше? Он не мог самостоятельно транспортировать Шепард в больницу. Не мог связаться с остальными и попросить их о помощи, а коридор перед рестораном – насколько он помнил – был совершенно пустым: так что просить о помощи кого-то постороннего тоже не было возможным. Аленко мысленно прикинул варианты. Он мог остаться с Шепард и следить за тем, чтобы ее состояние не ухудшилось. Однако не было никаких гарантий, что уже сейчас она не находится на пороге смерти. Инструментрон говорил о стабильном состоянии пациентки, и Кайден был склонен верить ему. Но даже его последняя версия медицинского инструмента иногда совершала ошибки: он не всегда мог правильно просканировать внутренние повреждения. И особенно это касалось Шепард, которая была напичкана имплантатами, словно пиньята. Вторым вариантом было оставить ее здесь и пойти за помощью, но, во-первых, не было никаких гарантий того, что какой-нибудь оперативник со стороны Призрака не сидит в засаде и не ждет удобного момента для нападения. В таком состоянии и с таким количеством врагов Шепард становилась очень удобной мишенью для любого желающего. Во-вторых, панацелин продолжал действовать, и это могло частично привести ее в сознание. Она могла дернуться, а это, учитывая торчащий в животе осколок, могло привести к повреждению жизненно-важных. Так что перед Аленко встал серьезный выбор относительно того, как ему, черт возьми, поступать дальше. Ситуацию спасла СУЗИ. Когда он уже решил оставить Шепард и пойти за помощью, ИИ наконец удалось прорваться через заглушку. Связь, конечно, отличалась паршивым качеством, но для Кайдена это было не самым важным. – Уда…сь проби…ться, – раздался через помехи металлический голос СУЗИ, – ка…ие …спехи? – Влюбленный ханар, – сказал Кайден так отчетливо, как только мог, – Шепард ранена. Нужна госпитализация. Свяжитесь… Он продолжил говорить: «с больницей» – но связь снова прервалась, возвестив об этом громким треском. Отстраненно мужчина подумал, насколько они недооценивали Призрака, учитывая тот факт, что ему удалось за один день поставить посреди Цитадели мощные заглушки, сравнимые с технологиями жнецов. Но сейчас стоило волноваться не об этом. Кайден надеялся, что его услышали, поэтому просто остался ждать помощи, пытаясь понять, что все-таки здесь произошло. И как получилось, что Шепард, имевшая на руках большинство козырей, позволила Призраку обыграть себя? Он не сомневался в ней. Он просто не знал, что им делать дальше. Прим. Автора: Панацелин и медигель... что ж, я посмотрела информацию о них, но не нашла достаточное количество конкретных данных об их свойствах. Поэтому допустила здесь некоторую степень вольности. Если кто-нибудь знает свойства этих лекарств достаточно хорошо, с удовольствием подкорректирую описания в соответствии с Вашими рекомендациями.