Поступки прошлого

Миа не знала, что нужно делать. Как реагировать. Что думать. Она просто стояла, ощущая как ноги по щиколотку утопают в мягкой траве. Слышала, как стрекочут кузнечики, все разом, хором. Как к этому хору добавляется щебет птиц, сидящих на деревьях. Ничего не было. В голове стало пусто, и почему-то хотелось лишь вернуться в комнату, где ей дозволено было жить, спрятаться под одеялом и лежать. Лежать так долго, как только разрешат. Это было неправильно. Миа помнила, как рыдала Иви, когда Старейшины принесли ей пустой сверток. Как билась она, и крылья ее, белые с серым пушком, выворачивались, и Мие было страшно, что не выдержат тонкие сухожилия, и хрупкие косточки сломаются от слишком сильного удара. А еще Миа помнила, как горели на губах слова, которые так и не были произнесены. И вины Иви ни в чем не было, просто Старейшины посчитали, что ребенок родится боевым. Будущим высшим стражем. А их и так рождалось слишком много. И Старейшины просто проводили коррекцию популяции. Но сейчас рядом не было Старейшин. И других крылатых. А Миа ничего не ощущала, кроме желания спрятаться. И стыда за то, что ничего не испытывает. Развернувшись, ее хозяин медленно пошел к дому. Решившись, крылатая присела на корточки, проведя ладонью по едва различимому холмику, скрытому травой. В нее посыпались крошки от раздавленного в кулаке печеньица. Миа не специально, просто ее оставили в гостиной одну, и она не удержалась – взяла то, что лежало рядом с чашкой, из которой пил портной. Подул прохладный ветер, пробравшись под культю и пошевелив поредевшие перья. Миа вздрогнула, и убрав руку, выпрямилась и поспешила за страшным человеком, который был теперь ее хозяином. Наверное, все, что с ней произошло – это вина за то, что тогда Миа ничего не сказала. Но ведь Старейшины запретили ей раскрывать рот. А теперь Миа, даже если захочет, не сможет признаться. Что же произошло с Иви и остальными? Куда же они подевались? И куда пропали Старейшины?