***
Чонгук становится частым гостем в квартире Юнги, и старшего это совершенно не напрягает, потому что Чон всегда тихий и слушает внимательно. Почти каждый вечер младший спускается на этаж ниже, нажимает однократно на дверной звонок, чтобы Юнги открыл, а затем слушает игру на пианино. Иногда Чонгуку кажется, что теперь он просыпается только ради этого каждый день. Юнги любит играть на пианино безумно сильно. Чонгуку же нравится слушать старшего. И Мин от того, что у него есть слушатель получает удовольствие от игры ещё большее, ведь его постоянно слушала мама, теперь же это делает Чонгук. Чону кажется, что он сам погружается в мир музыки только из-за игры старшего на пианино. Сам же Юнги во время того, когда его пальцы нажимают на клавиши, словно исчезает из реального мира, переносясь в другой. Чонгук это замечает. Юнги, погруженный в атмосферу игры на пианино, прекрасен по-своему. Чону нравится, как двигаются отросшие пряди синих волос, корни которых уже почернели, когда Мин делает резкое движение. Чонгук ловит эстетических кайф, когда смотрит на тонкие, узловатые пальцы старшего, которые быстро нажимают черные и белые клавиши. Чону кажется, что он просто нашёл свой персональный предмет для залипания, фетиш, потому что кисти, усыпанные голубой сеткой вен, у Юнги и вправду божественные и чтобы он ими не делал, то выходит автоматически красиво. Теперь Чонгук залипает не только на то, как Юнги курит, но и на то, как тот быстро нажимает на чёрно-белые клавиши. Они говорят редко, но если и выходит перемолвиться словом, то всё время не умолкает именно Чонгук. Рядом со старшим он чувствует себя непринуждённо легко и ему хочется говорить, говорить, говорить, хоть до самого утра. Чон обычно рассказывает о всяких пустяках, которые произошли в его жизни. А Юнги слушает, и младшему кажется, что тому даже интересно, ведь тот никогда не отвлекается, не сводит взгляд с его лица и никогда не перебивает. Раньше Чонгук думал, что не любит говорить, с Юнги же это становится одним из самых любимых занятий. Но обычно Чонгук рисует под игру старшего, потому что чувствует прилив яркого вдохновения, которое приятно разливается в груди и выплёскивается на белый листок бумаги в виде чёрно-белого рисунка. Сегодня Чонгук видит большой город под красивым звёздным небом. Дома, в окнах которых ещё горит свет, и редко проезжающие машины со спешащими домой водителями. А завтра зелёное поле с разными травами и плавно порхающих бабочек или же всё время спешащих пчёл. Каждый раз игра Юнги наполняет младшего совершенно разными эмоциями. И эти эмоции настолько живые, словно Чонгук сам оказывается в этом месте, которое представляет в своей голове, взаправду. Мин всегда хвалит рисунки Чона, говорит, что с каждым разом получается всё лучше и лучше, и словно картинки настоящие, живые. Чонгук же обычно смущённо отвечает, что всё это благодаря игре Юнги. Старший отнекивается, говоря, что Чон просто очень талантливый и дело совсем не в сопровождении музыкой пианино. Чонгук же не согласен, но не спорит.***
Юнги слышит звон колокольчика, висящего над дверью, сразу вздрагивает, пробуждаясь из дрёмы. Мин быстро протирает заспанные глаза и смотрит на только, что вошедшего покупателя, встречаясь с ним взглядом. Чон Чонгук. Младший замирает, с открытым ртом, наверняка в горле застряло уважительное приветствие, а на лице у него удивление. Он явно не ожидал увидеть Юнги здесь в качестве продавца. Наступает давящее молчание. Чонгук так и стоит, как вкопанный, и изредка моргает, но взгляд со старшего не сводит, также продолжает удивлённо пялить. Юнги это начинает немного напрягать. — Привет, — наконец, здоровается старший, чтобы прервать повисшее молчание и разрядить угнетающую обстановку. — Привет, — робко отвечает Чонгук. — Я не знал, что ты работаешь здесь. — Теперь знаешь, — констатирует Юнги, поднимаясь со стула за прилавком. — Тебе подсказать, где, что найти? — предлагает Мин, выполняя свою работу. В первую очередь Чонгук его клиент, а потом уже сосед, которому он вечерами играет на пианино. — Я пришёл купить учебные пособия, — произносит Чонгук, доставая из кармана рваных джинсов помятый листок бумаги со списком. — Хорошо, дай мне листок, мне нужно будет сходить на склад, — произносит Юнги, протягивая свою ладонь. В главном зале магазина на стеллажах в основном стояли художественные книги разных авторов, потому что практически все заходили сюда, чтобы купить что-то почитать. Но книжный также торговал и учебными пособиями, которые находились на огромном складе, чтобы не загружать главные полки и не портить эстетику магазина. — Вот, — Чонгук отдаёт Мину листок. Юнги чувствует, как их ладони соприкасаются, а затем Чон быстро одёргивает руку, словно его кипятком ошпарило. Старший поднимает на того взгляд, замирая от удивления. Щёки Чонгука ярко-розовые. Может быть, жарко? Всё-таки сейчас жара стояла немалая, а Чонгук в джинсах и кедах. — Хорошо, я скоро приду, — отвечает Юнги, стараясь не обращать на такую реакцию младшего, списывая всё на жару. Да и вообще, Мин не любил прикапываться к людям с расспросами. Сердце Чонгука бешено колотится, и ему кажется, что-то вот-вот выпрыгнет из груди. Чон совершенно не понимает, почему так среагировал на касание Мина. Вроде же обычное соприкосновение кожи. Чонгук касался матери, Хосока, но таких ощущений эти прикосновения никогда не вызывали. Хотя мама и Хосок это его близкие люди, а Юнги пока что чужой. Чонгук вспоминает о том, что с раннего возраста ему было трудно наладить контакт с кем-либо. Наверное, сейчас это проявилось. Но почему так поздно? Они с Юнги общаются уже несколько недель, и до этого ничего подобного не происходило. Да, Чонгук смущался, но это было, когда старший хвалил его творчество. Хотя, раньше они и не касались друг друга вообще. Чонгук чувствует огромное замешательство. Нужно бы разобраться с этим пожаром эмоций, которые внезапно нахлынули, но сначала необходимо дождаться Юнги со склада. За этими мыслями Чон не замечает, как Мин возвращается со стопкой учебных книг и ставит их на прилавок, с тупым звуком. — На складе всё нашлось, — оповещает Юнги. — Это хорошо, — произносит Чонгук. Вообще, он и не надеялся, что он всё сможет купить за раз. Обычно, когда он ходил в книжный магазин за школьными пособиями, то приходилось сначала заказывать, а потом ждать неделю. Юнги считает стоимость книг, складывает всё в прочный пакет, а затем Чонгук расплачивается. — Удачи в обучении, — произносит напоследок старший. — Спасибо, — смущённо отвечает Чонгук. Он совершенно не понимает, почему сердце так сильно стучит в его груди.***
— Ты какой-то сегодня мечтательный, — голос Хосока выводит Чонгука из мыслей о Юнги. Чон до сих пор ещё не смог разобраться в себе, понять, почему отреагировал на прикосновение Мина так бурно. Все размышления завели его в окончательный тупик. Это первая долгожданная встреча двух Чонов спустя время. Хосок закрыл успешно сессию и поэтому они решили встретиться, чтобы отметить просмотром сериала и соком. Старший всегда следил, чтобы Чонгук не пил спиртного рано. — Да, нет задумался что-то, — отнекивается Чонгук, надеясь, что Хосок не станет его расспрашивать. Но он знал слишком хорошо старшего, поэтому надежды напрасны. Если Хосок что-то захочет узнать, то он узнает любым путём. — О чём? — Неважно, — коротко отвечает Чонгук. — Ты хочешь скрыть что-то от своего драгоценного, любимого хёна? — спрашивает Хосок, пододвигаясь к Чонгуку. — Или ты уже больше меня не любишь? Младший никогда не любил, когда Хосок впускал в ход их дружеские отношения, чтобы выяснить правду, потому что это безотказный способ заставить выложить Чонгука всё под чистую, ведь тот ни за что не захочет обидеть или расстроить своего хёна. В такие моменты аргументов Чонгук в мыслях шутливо проклинал Хосока. — Люблю, хён, просто я сам ещё ни в чём не уверен. — Ну тогда хён тем более поможет тебе разобраться, — говорит Хосок, и после этих слов Чонгук понимает, что рассказать всё тому и вправду хорошая идея. Старший Чон больше разбирается в людях, ведь имеет огромный опыт в общении с ними не то, что Чонгук. Хосок непременно должен помочь хоть немного разобраться в себе, он же всегда помогал ещё с детства. — Вчера я случайно соприкоснулся ладонью со своим знакомым и почувствовал смущение, — выпаливает Чонгук. Ему и сейчас немного неловко говорить об этом случае, произошедшем в магазине. Но успокаивает одно: Хосок не осудит в любом случае, он поймёт и попытается помочь, ведь в этом и заключается вся его натура. Хосок тихо хмыкает, кладёт свою ладонь на плечо Чонгука, несильно сжимая. Это прикосновение разливается успокаивающим теплом по всему телу. — Я не удивлён, — коротко отвечает Хосок, младший же смотрит на него в недоумении. — Учитывая, то, что ты плохо сходишься с людьми, это нормальная реакция. Ты только вспомни, как мы с тобой начинали общаться. — Хён, это было давно очень, — уклончиво отвечает Чонгук. Он помнит, просто вспоминать о том, что он избегал долгое время Хосока, хотя сам был инициатором их дружбы, было стыдно. — Но я помню. Ты первое время вообще боялся меня, — Хосок смеётся, обнимая младшего крепче. — Ну не то, чтобы боялся… мне просто было непривычно рядом с тобой. — Вот, наверное ты и с этим человеком чувствуешь некую скованность, — констатирует Хосок. Чонгук задумывается. Чувствует ли он скованность рядом с Юнги? В компании Мина Чон определённо ощущает спокойствие. Юнги, как и Чонгук, больше всего в этой жизни ценит молчание. А если Чона начинает разрывать от желания поговорить о чём-то, то он начинает без умолку тараторить, а Мин слушает внимательно, не перебивая. Тогда, может быть скованность на подсознательном уровне? Но чем она может быть вызвана? Возможно, тем, что Чонгук совершенно не знает ничего о Юнги, тот же знает о нём гораздо больше. Чон в курсе того, что Мину двадцать два года, он раньше учился на журналиста, но потом бросил по неизвестной причине, сейчас же он работает продавцом в книжном магазине и живёт в квартире покойной бабушки, которая раньше была соседкой Чонгука. Всё. Больше Чон ничего не знает о своём знакомом. Ну кроме того, что Юнги божественно играет на пианино. И только сейчас Чонгук начинает испытывать огромное желание узнать о Юнги побольше, восполнить упущенное, сделать их на равных. Для Мина Чон, почти как открытая книга (разве, что о семейных и слишком личных делах старший не знал), для Чонгука же Юнги загадка. И младший чувствует себя каким-то обделённым. — Кстати, кто твой новый знакомый? — из мыслей Чонгука снова выводит вопрос Хосока. — Ты мне о нём не рассказывал. — Это мой сосед, — отвечает Чон. — Хм, я думаю вам стоит больше узнать друг о друге, если ты хочешь продолжать с ним комфортное общение, — советует Хосок. Чонгук хочет продолжать общаться с Юнги, потому что рядом со старшим он чувствует себя довольно спокойно, но видимо этого спокойствия не хватает. Чон бы рад узнать о Мине больше, только вот тот слишком молчалив, а вытаскивать из него слова клешнями, как это привык делать Хосок, Чонгук не хочет, потому что сам не любит, когда к нему лезут в душу. — Проблема в том, что мой сосед необщительный. — Я так понимаю два интроверта встретились друг с другом, — с усмешкой произносит Хосок. — Это получается какой-то замкнутый круг. — Думаю вам стоит тогда подождать, может быть, со временем и твой знакомый откроется тебе, когда привыкнет. — Спасибо, хён. — Я даже ничем не помог. — Разговор с тобой помог мне разобраться в себе. — Я рад, — произносит Хосок, вставая с дивана и подходя к шкафчику с дисками. — А сейчас время ночного марафона фильмов. Чонгук улыбается уголками губ, всё-таки он очень сильно скучал по таким дружеским посиделкам.