Сказки Севера

КЕЙТИ Близился рассвет, сумрак за окнами стал серым и скоро в нем появятся и розоватые блики лучей просыпающегося солнца, а Кейти все не могла уснуть. Она закрывала глаза и приказывала себе спать, но ничего не получалось - в голове беспокойными осами роились мысли и больше всего Кейти Сноу переживала о том, что будет дальше с ней. Отошлет ли ее теперь лорд куда-то в деревню, отнесется ли к ней при следующей встрече с презрением, которое вероятно она заслужила своим неразумным и несдержанным поведением. Это ж надо додуматься - поцеловать лорда, поцеловать прямо в губы и хорошо хоть не на глазах у всех. Возможная ссылка в деревню пугала Кейти не тем, что она будет жить в бедности и без удобств, к которым она привыкла, а тем, что она окажется так далеко от него. Эта ссылка будет не окончанием ее комфортной и беззаботной жизни, а ее дружбы с ним… Дружбы, которая началась в детстве вопреки строгим запретам леди Старк, назло уговорам септы Анны. - Что же я наделала, Джон – шепчет раз за разом Кейти, беспокойно ворочаясь в постели – что же я наделала…. Как она могла вообще додуматься до такого? Кто она такая, в сравнении с тем, кем стал Джон? Джон - лорд Винтерфелла, Дредфорта, лорд правящего дома и …будущий король. Теперь, после смерти королевы Сансы в этом не оставалось никаких сомнений. Об этом уже не шептались, а громко говорили и в залах Винтерфелла, и на большой замковой кухне и в комнатах прислуги. Ее лорд скоро станет королем, а она так и останется безродной девчонкой, нищей воспитанницей королевы Сансы, приживалкой в Винтерфелле. Никогда ей не быть знатной леди, ведь она - незаконнорожденная и даже о ее нынешней фамилии ведутся споры. Кухарка Бела, например, говорит о том, что фамилию Сноу носить ей не положено, ведь ее отец - из Западных земель. Ее отец и мать.… О них Кейти знала не так много, как ей хотелось бы. Ей рассказали, что ее родители, оба - из знатных родов, но увы – зачали они ее во грехе, а потому ей высокое положение не светит, никогда не носить ей фамилию своих родителей, не быть настоящей леди. Кейти знала, что где-то далеко – у нее есть родственники, но почему леди Санса не отправила ее к ним – вот этого девушка до конца понять не могла. Почему оставила ее в Винтерфелле и сама занималась ее воспитанием? Никто не мог дать Кейти ответ на этот вопрос, кроме леди Сансы... Но, увы, королева отныне никому и ничего не скажет…Она у Старых Богов, в их чертогах. Однажды, когда ей было восемь, и она сидела на окне библиотеки замка с книгой с яркими картинками - она подслушала разговор королевы с леди Айронсмит, одной из фрейлин, которой леди Санса доверяла. Женщины пришли в библиотеку, чтобы забрать письма и бумаги, которые мейстер Джарвис сортировал для королевы на огромном дубовом письменном столе. Кейти они не увидели – еще бы, ведь она пряталась от септы Анны и ее бесконечных уроков шитья за тяжелой бархатной портьерой, закрывавшей окно. Королева и ее фрейлина обсуждали Кейти, а точнее ее драку с сыном лорда Эшвуда, в которой девочка одержала гордую и уверенную победу, просто стукнув мальца кулаком в лицо. Эдвин Эшвуд был старше Кейти и больно дергал ее за волосы и конечно не ожидал того, что кроха может постоять за себя. Получив по длинному веснушчатому носу, Эдвин расплакался и убежал жаловаться отцу. Наказания за этот проступок Кейти еще не назначили и как раз этот вопрос и решали дамы в ходе своей беседы. Поэтому Кейти навострила ушки, затаила дыхание и ждала с замиранием сердца своего приговора. Девочка очень надеялась на то, что наказанием будет не изучение гимнов Семерым и не шитье какой-нибудь очередной нелепой подушечки с кошечками или цветочками. Лучше уж темный чулан и тишина или даже порка! Но вдруг, ни с того, не сего, совсем не в тему беседы леди Айронсмит спросила королеву, почему та не желает отправить Кейти к ее дяде, в Королевскую Гавань. И королева ответила: - Тирион Ланнистер, конечно, не самый плохой представитель этого проклятого рода, но разве можно доверить распутнику и пьянице воспитание дочери Бриенны? Лорд Тирион не женат, живет один и по слухам его дом - это круглосуточный бордель, в котором вино льется рекой, а смех шлюх не смолкает ни на минуту. Дочери Бриенны точно нечего делать на Юге и тем более - в Королевской Гавани, которую бы стоило оставить стоять в руинах, после Великого Пожара… Леди Айронсмит, конечно тут же поддакнула королеве. Эта тощая, похожая на сушеную сельдь женщина всегда во всем соглашалась с леди Сансой. Даже если секунду назад имела совершенно противоположное мнение. Кейти не понимала, как можно дружить с тем, кто с тобой всегда соглашается… Это же неинтересно! - О как вы мудры, ваше величество, о как вы прозорливы, ваше величество - бубнила леди Айронсмит семеня за уходящей королевой, а Кейти почти перестала дышать - такое сильное впечатление произвел на нее подслушанный поневоле разговор. Вот так Кейти узнала, что у нее есть дядя Ланнистер, ее маму звали Бриенна и она вовсе не круглая сирота. И девочка всерьез начала мечтать о том, чтобы сбежать к своему дяде в далекую Королевскую Гавань и жить с ним в веселом борделе, в котором все постоянно смеются, а не молятся и не шьют. Кейти даже начала таскать сухари и вяленое мясо для будущего побега и прятать из в одной из высоких и пустых башен Винтерфелла, но потом, потом, она познакомилась с ним - с ее Джоном и передумала убегать. А сейчас… сейчас Кейти думала о том, что лучше бы она сбежала тогда или чуть позже, потому что.… Ну, потому что сейчас все так плохо, что хуже некуда, ее сердце болит от неизвестности и от любви и ничего нельзя узнать прямо сейчас. Предугадать тоже было невозможно, ведь Джон - непредсказуем, как весенний ветер, веющий то холодом, то теплом, меняющий направление и силу… До полуночи Кейти ходила к покоям Джона и стучала маленькой ручкой в тяжелые двери, но ей никто не открыл, после полуночи, когда Кейти удостоверилась в том, что лорда просто нет в Винтерфелле, она долго стояла в замковой галерее у окон, выходящих на задний двор и вторые ворота. Она ждала стука копыт коня Джона. Но было тихо, даже сверчки не пиликали свои унылые песни, и эта тишина казалась Кейти зловещей. Сулившей ей беду. - Скорей бы утро, скорей бы все решилось - такой была последняя мысль Кейти, с которой она заснула, чтобы видеть тревожные сны до полудня следующего дня. А в полдень за ней пришли.