Встреча, которая все изменила

      После встречи с отцом стало только хуже. Вопросы, ответы на которые Неджи желал получить еще на том маленьком судне, что нещадно трепал морской ветер, бросая его из стороны в сторону, хоть и были, наконец, озвучены, ясности в происходящее совсем не внесли. Наоборот, в один момент все стало только хуже, и как бы молодой парень не пытался понять родителя, оправдания не находил. Не ему, не себе.       Он с готовностью поверил бы в то, что Хиаши, решив сыграть в благородство, сделал его приемником, чем в алчность и расчетливость собственного отца.       Неджи не понимал, как человек, которого он так любил, которого так уважал, таял на его глазах, становясь бледной тенью самого себя. «Когда он только стал таким?» — с этим вопросом Неджи просыпался и засыпал уже много дней и единственное, что приходило на ум — то был лишь образ, иллюзией, что столкнувшись с реальностью, не выдержала и наконец, разрушилась. И осознание этого не приносило ничего кроме разочарования.       Тяжело признавать, что нет отца, который хоть и сдал после смерти матери, но все же оставался опорой семьи. Нет больше человека, внушающего ему еще с детства о гордости, силе и достоинстве. Есть только мужчина, что жаждет денег и готов на все, чтобы их заполучить.       Ноги сами принесли его к чайному домику. Глупо, наверное, но молодому человеку сейчас хотелось оказаться как можно дальше.       Неджи тяжело вздохнул и, подняв голову, осмотрелся. Вокруг было немноголюдно. Квартал днём совершенно отличался от того, каким он увидел его впервые. Молодому человеку на секунду даже показалось, что тот поблёк, однако стоило взгляду зацепиться за край яркого наряда, на котором уже распустились первые цветы, как все встало на свои места.       Удивительно, но это место сейчас казалось ему куда приятнее и чище собственной семьи. Именно здесь, где нравственность — всего лишь зыбкая граница, что легко стиралась, он хотел укрыться от внешней разлагающей грязи.       Стараясь подумать еще хоть немного, прежде чем принять решение, которое, скорее всего, могло изменить его отношение в первую очередь к себе. Неджи зашел с другой стороны улицы и прошелся вдоль чайных домов еще раз. В это время здешние обитательницы уже заняли свои места и, не стесняясь, приглашали к себе. Томными взглядами, сладкими речами и опьяняющим ароматом они словно сирены завлекали к себе уставших мужчин. Их яркие наряды мелькали сквозь единственную преграду от заснеженной улицы, невольно привлекая внимание.       Все они были по-своему красивы, но отчего-то совершенно не трогали сердце. Не было в них того, что почувствовал Неджи, стоило встретиться взглядом с теплыми, как прогревшаяся после холодов земля, глазами. Не было в них той жажды жизни, того огня. Все они были пустыми. Привлекательными снаружи, но совершенно полыми внутри.       Наконец, разгулявшийся снег прекратил сыпаться крупными хлопьями, позволяя тонким, словно нити, лучам засеребрить запорошенные за ночь крыши. Невероятное представление для места, где за все прекрасное приходится платить монетами. Монетами, мысли о которых у Неджи оседали железным привкусом на языке.       Всю дорогу они едва ли звенели в маленьком мешочке в рукаве и даже сейчас, когда он отсыпал малую их часть в морщинистую руку, почти не издали ни звука. Удивительно, такие крохотные вещи имели огромную власть не только над ним, но и над другими людьми в целом. Однако сегодня Неджи впервые не почувствовал ничего, пока отдавал их, но в который раз отчетливо заметил ценность.       — Вам приглянулся кто-то конкретный? — вывел гостя из размышлений скрипучий голос женщины, губы которой расплылись в улыбке.       Неджи неохотно откликнулся, переведя на нее взгляд, до этого бесцельно скользивший по деревянным балкам и стенам. Не столько для того, чтобы изучить или запомнить, просто накатившая неловкость, стоило только переступить порог, его раздражала. Он не хотел показать ее кому-то еще.       — Девушка с каштановыми волосами, — он помнил имя грубиянки, что больше походила на мальчишку, чем на цветок, взращенный за высоким забором. Однако отчего-то не смог произнести. Казалось, назови он его, и тогда придется признать ее, а для того, чтобы забыться и скоротать вечер достаточно и куртизанки, что снова надела теплого цвета кимоно.       — У молодого господина очень интересный вкус, — после недолгого молчания вдруг проговорила женщина и поспешила спрятать выручку. — Наруто, проводи гостя в комнату Тен-Тен.       Со стороны лестницы послышался скрип половиц и Неджи неосознанно выхватил из тени силуэт. То был, несомненно, молодой парень, может быть даже такого же возраста, что и он или младше. Высокий, не уступающий ему в росте или развороте плеч. Однако юношу поразило другое: все это время он совершенно не замечал его.       Было в нем что-то необычное и помимо этого, но Неджи никак не мог объяснить, чем тот не понравился ему сразу. И, судя по прохладному взгляду, которым его окинули в ответ, это было взаимно.

***

      В помещение, куда проводили Неджи, оказалось куда просторнее и светлее, чем тот предполагал. Однако в целом убранство не сильно отличалось от комнаты для гостей в главном доме. Разве что было на пару татами меньше и выглядело более приятно. Почти в центре уже лежала пара подушек, а рядом стояла подставка с легкой закуской из нескольких блюд и теплое сакэ.       Расположившись поудобнее, он наполнил чашку и, не успев даже поднести ее к губам, остановился. Из коридора послышался шум, а после седзи резко распахнулась. Девушка в красивом, бледно-розовом кимоно замерла на пороге и, окинув беглым взглядом комнату, кинулась к нему.       — Молодой господин, — не веря собственным глазам, пробормотала она как в бреду; прохладные пальцы скользнули по его лицу.       Неджи никак не ожидал такой бурной реакции, да и с чего ей быть — это была лишь вторая их встреча. Он, конечно, видел ее еще раз, но это было так, мельком, да и мало что изменилось бы, повстречайся они снова. Во всяком случае, в нем. Однако она в очередной раз застала его врасплох.       Когда они только познакомились, девушка показалась ему такой сильной духом и бесстрашной, а сейчас, дрожа и прижимаясь, была больше похожа на беззащитного ребенка. Её хотелось обнимать, утешать и никоим образом не отпускать.       Едва ли касаясь, Неджи провел рукой по ее распущенным волосам, вдыхая сладкий аромат, и прикрыл глаза. Было в этом что-то умиротворяющее. Что-то настолько чарующее, что хотелось раствориться, но не в ней, а в чувствах, которые она сама того не желая дарила.       Неджи приблизился к Тен-Тен и хотел было поцеловать, но та не позволила этого сделать. Своими тоненькими пальчиками она коснулась его губ, и, покачав головой, дала понять, что против. Вдруг слезы исчезли, а на лице заиграла улыбка. Девушка встала и поправив кимоно, обратилась к ничему не понимающему Неджи:       — Господин с дороги и, наверное, еще даже не ужинал. Прошу вас, попробуйте эти блюда и сакэ, у нас все самое лучшее. Чтобы еда казалась еще вкуснее, я сыграю для вас на сямисэне, — кладя на колени инструмент, закончила Тен-Тен; по комнате разлилась мелодия вместе с ее чарующим голосом.       Тен-Тен была по-своему красива и мила, пока держала свой острый язычок за зубами и улыбалась. Прикрытые карие глаза из-за густых черных ресниц, аккуратный носик и ярко-алые губы. Длинные каштановые волосы почти всегда были собраны в два пучка на макушке и были украшены красивыми канзаши. Девушка обладала стройной фигурой, которую еще больше подчеркивало кимоно белого оттенка. Настроение Тен-Тен менялось очень часто: от нежной и ранимой девушки до вспыльчивой и насмешливой грубиянки. Мужчины никогда не могли понять, о чем она думала и чем руководствовалась, принимая то или иное решение, им хотелось разгадать ее. Она была легка в общении, и у нее всегда находилась тема для разговора, а если слова были лишними, девушка играла красивые песни, способные скрасить вечер.       Прикрыв глаза и пригубив сакэ, Неджи наслаждался компанией этой милой девушки; сейчас он смог хоть немного расслабиться и привести мысли в порядок. А их в голове было множество. Отец, Хината, работа: все они смешивались между собой, образовывая огромный водоворот беспокойства. Он топил его, заставляя захлебываться в соленой воде непонимания и бессилия. Однако сейчас, там где всегда бушевали ураганы, наконец, возник штиль. Иногда — легкий бриз, наносивший аромат цветущих слив и теплые солнечные прикосновения. Он опьянял уставшего Неджи своей умиротворенностью, своей покорностью, а самое главное — ясностью.       Не нужно было быть кем-то особенным, чтобы понять, что хотелось Тен-Тен. Ей, как и многим другим нужна была свобода, и, как бы странно это не было, парень её прекрасно понимал.       Когда еда была съедена, а вино выпито, девушка отложила инструмент и направилась к гостю, по дороге развязывая красиво подвязанный спереди пояс кимоно. Одежда Тен-Тен распахнулась и скользнула на пол, предоставляя ее Неджи во всей красе. Не отрываясь, он следил за каждым движением девушки. Ее руки потянулись к волосам, и через секунду они темными волнами рассыпались по плечам, прикрыв грудь.       Юноша хотел приподняться, но Тен-Тен, упершись ему в грудь ножкой, не позволила этого сделать. Поддавшись, Неджи расслабился и упал на пол, позволяя ей первый и последний раз смотреть на него свысока. Коснувшись губами нежной кожи, он провел языком до щиколотки, оставляя влажный след. Тен-Тен напряглась, но не шелохнулась, и все также продолжала наблюдать. Ей было интересно, как, переняв инициативу, поступит гость, ведь он не был похож на очередного клиента. Мало кто из них был также нежен, почти никто не был так учтив.       Приподнявшись, опираясь одним локтем на пол, Неджи взял ее за руку, и резко потянул на себя. Не ожидавшая такого Тен-Тен рухнула в его объятия, а в следующую секунду оказалась уже под ним. Еще не успев понять, что происходит, она почувствовала, как влажный язык ласкает ее грудь, а сильные руки сжали бедра.

***

      Тем временем в другой стороне города, Хината сидела перед столиком, так и не притронувшись к ужину. Лицо её пылало, и девушка не переставала вздыхать, размышляя и злясь на себя. Как она могла решиться на это, ведь они пока еще не женаты. Ей не следовало себя так вести. Мало того, что не сопротивлялась, так еще и сама начала первой, заставив брата поддаться. Хината знала: каким бы не казался Неджи безразличным, он все же мужчина. Она была уверена, что симпатична ему, ведь не раз ловила на себе его чувственный взгляд.       Хината узнала о помолвке в двенадцать лет. Тогда отец, так и не дождавшись наследника, в отчаянии объявил о их свадьбе с Неджи. Девушка была растеряна. Пусть они и не родные брат с сестрой, но все же приходились друг другу близкими родственниками, однако отец был непреклонен. Он изначально вбил себе голову не впускать постороннего человека в семью, дабы сохранить фабрику за Хьюга.       Хината долго пыталась смириться с тем, что Неджи больше не будет старшим братом, а станет ее мужем. Однако с каждым годом потихоньку свыкалась с этой мыслью и к семнадцати годам этот счастливый день уже ждала с нетерпением. Свадьба была назначена на первый месяц весны, сразу после восемнадцатого дня рождения девушки.