Выбор 2. В поисках нового мира

«Котёл» шумел почти по-прежнему. Ключевое слово — почти. Среди сидевших за столиками краснолюдов, эльфов и людей Йорвет не видел ни одного знакомого лица, и от этого вино, которое пил, казалось эльфу кисло-горьким, хотя на самом деле вовсе не было таковым. Вот уже который час он безуспешно пытался найти ответ на вопрос — зачем вообще приехал сюда? Что хотел здесь найти? Прошлое? Её? Или то и другое сразу? На что надеялся, входя в ворота, до боли похожие на прежние? Единственное, что удалось отыскать — давнюю, вроде бы немного утихшую боль и воспоминания о том, что так и не случилось. Для неё он так и остался преступником и убийцей, которого возможно, когда-нибудь можно будет простить. Она не разделяла его ненависти к dh’oine, не смогла или не захотела его понять. Она бредила утопией, в которой Старшие расы и люди живут в мире и согласии, а багровое пламя погромов осталось в прошлом навсегда. Она мечтала построить её в Вергене, но в итоге потерпела неудачу, а сам город нильфы сравняли с землёй, уничтожив всех его защитников, независимо от расы. Она пыталась помочь, но не смогла. Это оказалось не под силу даже драконице. Она. Саэсентессис. Саския. Дева из Аэдирна, Драконоубийца, Хранительница Вергена — его безответная любовь, горькая и до сих пор не отпустившая. Наверное, потому и он вернулся сюда — в заново отстраивающийся город, надеясь, что и она снова здесь. Он ошибся. Возвращаться не стоило. В одну и ту же реку действительно нельзя войти дважды, как бы тебе этого ни хотелось. Её воды давно уже не те — чистые, светлые и прозрачные, они окрашены кровью, а на поверхности, вместо кувшинок, плавает пепел и обгоревшие обломки прошлой жизни. Да и сама река смердит, словно выгребная яма, и от этого к горлу подкатывает тошнота, а слюна становится вязкой и горькой. И лучше всего будет уже завтра уехать отсюда подальше, вернуться к побратимам и продолжить борьбу с dh’oine, надеясь утопить в их крови свою боль, ненависть и отчаяние. Криво усмехнувшись невесёлым мыслям, Йорвет выплеснул в рот остатки вина и подал знак трактирщику. Чтобы заснуть этой ночью, ему потребуется кое-что покрепче, к примеру — махакамский спирт, обжигающий горло и напрочь вышибающий из башки все мысли, сомнения и воспоминания. Однако приложиться к кружке, мгновенно принесённой на стол, эльф не успел. Дверь таверны распахнулась, и внутрь вошли двое высоченных остроскулых Aen Elle. Они остановились на пороге и стали внимательно осматривать зал, словно ища кого-то. Йорвет тряхнул головой, решив, что это ему почудилось. С какого бы перепугу в Верген занесло давно покинувших этот мир Elle? К тому же, судя по одежде и броне, эти двое были явно не простыми воинами. Меч, висевший на поясе у черноволосого, ясно говорил: становиться поперек дороги его владельцу не стоит, если, конечно, хочешь прожить долгую и относительно счастливую жизнь. Второй гость из иного мира был столь же высок, но поуже в плечах, меч ему заменял чародейский посох, а на красивом лице было написано холодное равнодушие ко всем и вся. Сузив глаз, Йорвет наблюдал, как пришельцы сначала подошли к стойке, перебросились парой слов с трактирщиком, а потом… направились к его столу, стоящему в самом дальнем и тёмном углу. Они остановились в паре шагов, и черноволосый, такой же одноглазый, как и он сам, сказал, изучающе и оценивающе глядя на него: — Cead, позволишь присесть своим братьям, уставшим от долгой дороги и измученным жаждой? — Меньше всего вы похожи на измученных и уставших, — скривил губы Йорвет, разрываясь между любопытством и нежеланием разговаривать с кем бы то ни было. — А свободных столов в зале полно, выбирайте любой. — Так уж вышло, что меня заинтересовал именно этот, — зелёный глаз черноволосого насмешливо блестел в свете свечей. — И не столько стол, сколько тот, кто за ним сидит. — Ты спутал таверну с борделем? — нахмурился Йорвет, борясь с желанием от души съездить остроскулому наглецу по морде. — Или настолько пьян, что видишь вместо меня смазливую шлюху? — Я вижу перед собой легендарного командира скоя’таэлей, — мгновенно посерьёзнел эльф, — ради встречи с которым мы отмахали не одну сотню миль, через порталы, правда, но не суть, — он чуть улыбнулся тонкими губами, — так ты позволишь нам присесть, Йорвет? — Валяй, — махнул рукой эльф — любопытство всё же оказалось сильнее желания двинуть незваному гостю в рыло. — И представился бы, что ли. Я понятия не имею, кто ты такой и какого хрена тебе от меня нужно. — Благодарю, — устраиваясь на стуле напротив, ответил черноволосый, а его белокурый спутник сел на третий стул, опер посох о его спинку и молча уставился на скоя’таэля. — Ты хотел знать, кто я? Меня зовут Эредин Бреакк Глас, но в этом мире я больше известен как Король Дикой охоты. — Он заметил, как изумленно приподнял бровь Йорвет, усмехнулся и продолжил: — Полагаю, ты слышал обо мне и моей правой руке — сильнейшем чародее Спирали Карантире, — он указал взглядом на мага, а тот улыбнулся уголками губ, на мгновение наклонил голову, но не сказал ни слова. — Я слышал, что вас обоих отправил на корм рыбам Геральт из Ривии, — сухо обронил Йорвет, — неужели ведьмачий меч был недостаточно остёр? — Его остроты хватило, чтобы лишить меня глаза, — процедил Эредин, — но оказалось маловато, чтобы убить. Пожалуй, это был едва ли не единственный раз, когда сталь проиграла магии, чему лично я безумно рад. — Ещё бы, — хмыкнул Йорвет, — я бы удивился, если бы ты расстроился, — он замолчал, потому что в этот момент трактирщик подошел к столу с подносом, на котором было полно всевозможной снеди, стояла пара бутылок дорогого вина и три кубка. Ловко расставив всё это на столе, краснолюд молча удалился, и эльф продолжил: — А на кой чёрт тебе сдался я? И как ты вообще узнал о моём существовании? Сомневаюсь, что в вашем мире известно моё имя. — Правильно сомневаешься, — улыбнулся Глас, наполняя кубки, — в Тир на Лиа думают только о собственном благополучии, а на страдания братьев по крови плюют с самой высокой башни. Все, кроме меня. Выйти на тебя мне помогла Энид ан Глеанна — это был ответ на твой второй вопрос. Сейчас я предлагаю выпить за знакомство, а потом поговорим о деле, для которого ты мне нужен. Уверен, тебе понравится моё предложение. — А если нет? — поднося кубок к губам, осведомился эльф. — Это невозможно, — улыбка Эредина стала шире, — если, конечно, ты не проникся идеей сосуществования с dh’oine и не начал смотреть на обезьян, как на равных себе. — Скорее ад замерзнет, чем это случится, — буркнул Йорвет, сделал пару больших глотков, невольно отметив, что Глас разбирается не только в мечах, но и в винах. — Я не сложу оружия до тех пор, пока… — Не погибнешь, — закончил за него Эредин, — похвально, но неразумно, учитывая, что впереди у тебя еще не одна сотня лет. Глупо бросать под ноги dh’oine собственную жизнь, не находишь? — У тебя есть предложение получше? — Да. Ты хотел бы жить в мире, не оскверненном присутствием обезьян? В мире, который принадлежит только нам — детям Старшей расы? В мире, где можно спокойно жить, любить и рожать детей, не опасаясь того, что завтра твой дом сожгут, жену — изнасилуют и убьют, а детей бросят в огонь под визг пьяной от крови толпы? — Глас спрашивал, внимательно глядя на Йорвета, а тот слушал, потягивая вино и явно не спеша отвечать. — Молчишь? Правильно. На твоём месте я тоже не верил бы ни единому слову явившего хрен знает откуда эльфа и обязательно потребовал бы у него доказательств, поскольку слова — это мусор, не стоящий ровным счетом ничего. — Если в этом твоём мире будут править такие, как Энид, — резко бросил Йорвет, — я, пожалуй, останусь здесь. — Поскольку нельзя верить единожды предавшему, не так ли? — вопрос был задан тихо и вкрадчиво, но скоя’таэль вздрогнул, словно Эредин плеснул ему в лицо ледяной водой: — Ты и это знаешь? — выдавил он. — Конечно, — улыбнулся Глас, — и спешу тебя успокоить — править в нашем новом мире буду я. Единственный чародей, которому я доверяю, как себе самому, перед тобой, — он снова указал взглядом на Карантира, — а Энид — всего лишь средство для достижения нашей общей цели. Сейчас она нужна мне, как связующее звено между мной и вами — воинами, ведомыми ненавистью к dh’oine и желанием обрести свободу. Я знаю, как она обошлась с вами, и полностью разделяю твоё презрение к королеве-предательнице. Обещаю: как только потребность в Энид исчезнет, мы будем судить её и вынесем суровый и справедливый приговор. Она ответит за всех повешенных в Ущелье гидры и замученных в Дракенборге, клянусь. — Откуда ты… — Йорвет побледнел и отшатнулся, глядя на Эредина с дикой смесью боли и ярости. — Хороший командир знает о своих воинах всё, — негромко и мягко сказал Глас, — он сам ведёт их в бой, а не отсиживается за дворцовыми стенами. Он делает всё, чтобы они выжили, а не расплачивается их головами за шаткий трон марионеточного королевства. И он никогда не заключит договора со вчерашним врагом, не склонит головы перед dh’oine, не позволит надеть на себя золотой ошейник, именуемый короной. И еще, я никогда не требовал от своих воинов того, чего не делал сам. Не веришь мне, спроси у Карантира, врать он не умеет совершенно. — Это так, — улыбнулся чародей, и эта улыбка полностью изменила его лицо — из холодного и надменного оно стало совершенно мальчишеским, а в синих глазах Йорвет не заметил ни единого проблеска лжи. — Мне искренне жаль тех, чьей кровью была куплена земля Дол Блатанны, и я сделаю всё, чтобы подобное больше никогда не повторилось. — Складно поёте, — хмыкнул Йорвет, — прямо заслушаться можно, да только своих бойцов я здесь не брошу, а среди них не только эльфы. Я не предам тех, кто мне поверил, Глас, а о краснолюдах ты не сказал ни слова, и не только о них, — добавил тише, снова невольно вспомнив Саскию. — Низушки, допплеры, гномы… — какое место в своей утопии ты отвел им? — Равнозначное их заслугам в его поисках и завоевании, — тут же нашелся Эредин, еще минуту назад даже не вспоминавший о других расах. — Я уже говорил: на землю моего... нашего королевства никогда не ступят те, в чьих жилах течет кровь мартышек, что же до остальных — только дурак откажется от столь умелых воинов и оружейников, как краснолюды. А ещё я был бы несказанно рад, если бы к нам присоединилось несколько десятков суккубов, — он прочел в глазу Йорвета непонимание и, усмехаясь, добавил: — Ничто так не поднимает боевой дух солдата, как жаркая ночь с ненасытной красоткой, а в этом плане равных суккубам нет. — Ровно до тех пор, пока кто-то из воинов не потеряет голову от любви и не начнет из ревности вырезать своих братьев, — мрачно процедил Йорвет, вспомнив Элеаса, — да и разве разумно превращать армию в бордель? — Ты всегда настолько серьезен? — прищурившись, осведомился Глас. — Или это я окончательно разучился шутить? Ну да ладно, к черту суккубов, а что касается остального — надеюсь, я ответил на все твои вопросы? — Почти. Кроме одного — самого главного: где находится твой сказочный мир без dh’oine? — В одной из сфер Спирали. Мы вместе найдем и отвоюем его, если, конечно, это будет нужно. Я не обещаю, что это случится быстро, но мы не dh’oine и у нас впереди достаточно времени. Я предлагаю тебе стать одним из моих военачальников и, в будущем, советником. Согласен? — он протянул руку и замер, ожидая ответного жеста. Йорвет помедлил еще несколько минут, обдумывая услышанное, а потом крепко её пожал со словами: — Надеюсь, мне не придётся об этом пожалеть. — Никогда. Обещаю, — уверенно заявил Эредин и добавил: — Я хочу познакомиться с твоими воинами как можно скорее, лучше всего — сразу после того, как мы покончим с этой уже почти остывшей снедью. — Замётано, — впервые за этот вечер улыбнулся Йорвет, надеясь, что в круговерти дел ему будет проще прекратить оглядываться назад и наконец-то получится забыть ту, что до сих пор снится по ночам.

***

Яевинна они нашли в лавке оружейника-краснолюда в Старой Вызиме. Эльф внимательно и со знанием дела осматривал меч прекрасной работы, пропуская мимо ушей цветистые расхваливания товара, щедро разливаемые кузнецом. — Неплохое оружие, Яевинн, — негромко обронил Эредин, желая привлечь внимание своего потенциального второго советника. — Не Тир на Лианская работа, но весьма достойно. Яевинн повернулся к Гласу, на мгновение в зелёных глазах эльфа мелькнуло удивление, но голос прозвучал спокойно и ровно, словно он каждый день видел перед собой двух Aen Elle: — Согласен. Но мы разве знакомы? — Отчасти, — улыбнулся Эредин. — Я прекрасно знаю, кто ты, и с удовольствием расскажу о себе и цели своего визита в этот… — он помедлил, подыскивая слова, — провонявший dh’oine город, если ты уделишь мне немного своего времени. И желательно найти для разговора более укромное место. Уверяю, что это очень важно, в противном случае я не стал бы бесцеремонно отрывать тебя от столь ответственного дела, как выбор оружия, поскольку прекрасно знаю, как много означает для воина верно подобранный меч. Яевинн ответил далеко не сразу, переводил оценивающий, холодно-пристальный взгляд с Гласа на Карантира и обратно, а потом спросил: — Я хотел бы знать, о чем именно пойдет речь. Это возможно? — Конечно же, — кивнул Эредин, — о будущем твоего народа, за которое ты сражаешься не первую сотню лет. К сожалению, безуспешно, не говоря уже о цене, которую тебе пришлось заплатить. Белая Роза из Шаэрраведда завяла слишком рано и… совершенно напрасно, равно как десятки, а то и сотни Aen Seidhe, последовавших за ней. — Ты действительно знаешь обо мне многое, — сухо произнес Яевинн, — даже то, о чём я предпочёл бы забыть и о чём совершенно точно не желаю говорить. Ни с кем. — Прекрасно понимаю, — проникновенно сказал Глас, — есть раны, которые не заживают никогда. Над ними не властны ни время, ни чары, но я вспомнил об Аэлирэнн вовсе не для того, чтобы причинить тебе боль, а лишь затем, чтобы ты понял — я знаю о твоём прошлом, и если изменить его не способен даже Карантир, — он указал взглядом на чародея, — то подарить тебе новое будущее, не испоганенное обезьянами, я могу. — Хорошо, — Яевинн на мгновение опустил веки, — пожалуй, я всё же выслушаю тебя, мой незнакомый, но до неприличия осведомлённый собрат. — Эредин Бреакк Глас, — эльф чуть склонил голову, представляясь, — возможно, ты слышал обо мне. — Доводилось, — глаза Яевинна холодно блеснули, — но, похоже, моя информация безнадежно устарела, или же тебе удалось каким-то чудом обмануть смерть, бывший Король Дикой охоты. — Об этом я обязательно тебе расскажу, хоть вспоминать о том, как был в одном шаге от края, не очень-то приятно. Но между соратниками не может быть тайн и недосказанности, а посему я не скрою от тебя ничего. — Соратниками? — хмыкнул Яевинн. — Самоуверенности тебе не занимать. Впрочем, ты родился и вырос в мире, не знающем кровавой власти dh’oine, не отравленном ненавистью к нелюдям и не пропитанном дымом пожаров. Странно, что ты покинул его и пришёл сюда… Впрочем, это не место для долгого разговора, а посему, дай мне пару минут, и продолжим нашу беседу в моём временном пристанище. — С удовольствием. Ты сделал верный выбор. И я сейчас не о клинке. — Не спеши с выводами, Эредин Бреакк Глас, — спокойно осадил его Яевинн, а потом повернулся к продавцу, расплатился за меч, повесил оружие на пояс и быстро пошагал вперед, дав знак следовать за ним. Они остановились у двери небольшого домика, приютившегося в самом конце длинной извилистой улицы. Яевинн достал из кармана ключ, открыл и коротко бросил: — Входите, — он распахнул дверь и посторонился, пропуская их внутрь, — прошу подождать меня здесь, — эльф указал жестом на деревянную дверь, расположенную справа от входа. — Мы присоединимся к вам через пару минут, — и скрылся за ещё одной дверью, ведущей в спальню. Эредин успел увидеть широкое ложе, на котором спал кто-то с длинными светлыми волосами, а потом дверь закрылась, и Гласу не оставалось ничего другого, как идти на кухню, оказавшуюся небольшой, но чистой и уютной. — Неплохое гнёздышко, — сказал он Карантиру, — надеюсь, любовница Яевинна окажется достаточно сообразительной, чтобы молча слушать и не вмешиваться в мужской разговор. — Увидим, — пожал плечами маг, — в любом случае это его дом, и мы можем только принять правила, продиктованные хозяином. Мне кажется, убедить Яевинна будет не так-то просто, он давно не юноша, пылающий жаждой мести. — В курсе, — Эредин опустился на один из стульев, — именно поэтому он нам и нужен. Толковый и опытный командир ценнее множества рвущихся в бой юнцов. Ненависть Яевинна к dh’oine горит всё так же яростно, но при этом не мешает мыслить здраво, он умеет убеждать и вести за собой, а ты прекрасно знаешь, насколько это важно, — он услышал, как открывается дверь, и тут же повернулся к появившемуся на пороге Яевинну, рядом с которым стоял молодой светловолосый и сероглазый Seidhe*. — Знакомься, Эйлер, — обратился к юноше Яевинн, — это и есть наши гости из Aen Elle: Эредин и Карантир. — Cead, — без улыбки поздоровался юнец, пристально глядя на них, — надеюсь, вы принесли нам добрые вести? — Несомненно, — тонко улыбнулся Глас, невольно отмечая, что любовник Яевинна хорош собой и даже чем-то похож на Карантира. — Оказывается, между нами гораздо больше общего, чем текущая в жилах кровь, — это он адресовал уже Яевинну, переводя взгляд с мага на Эйлера. — Я сочту это хорошим знаком и гарантией того, что мы обязательно поймем друг друга. — Ты снова спешишь с выводами, Эредин, — Яевинн подал юноше знак и тот послушно устроился за столом, не сводя внимательных серых глаз с незваных гостей. — Эйлер здесь потому, что у меня нет от него тайн, как и положено между теми, чьи сердца и души едины. Но это никак не повлияет на моё решение. А теперь, я слушаю тебя. О каком новом будущем для Aen Seidhe ты говорил и зачем отыскал меня? Глас рассказывал долго и красочно, рисуя перед Яевинном то будущее, о котором эльфы, живущие в мире dh’oine, могли только мечтать. Будущее, ради которого они пролили столько крови и отдали тысячи жизней, но так и не приблизились к нему ни на шаг. Яевинн слушал молча, не перебивая и не задавая вопросов. Молчал и Эйлер, только в серых глазах юноши всё ярче разгоралась надежда, и он же первым нарушил молчание, воцарившееся в кухне, когда Глас закончил: — Твои слова слишком похожи на сказку, в которую… так хочется поверить. — В отличие от сказки, всё это мы сделаем реальностью, — твердо заявил Эредин, глядя на юношу. — Мы не станем уповать на милость богини и чудеса, поскольку это никогда не приносит результатов. Наш путь будет долгим и трудным, но в итоге мы обретём новый дом, в который никогда не ступит нога dh’oine. Мы объединим сталь и магию, Aen Seidhe и Aen Elle, и совершим то, что сейчас может показаться невозможным, но я знаю, что добиться этой цели гораздо проще, чем снова и снова пытаться отвоевывать этот мир у похотливых и кровожадных обезьян. Вы лучше меня знаете, что с dh’oine невозможно договориться, это все равно, что расспрашивать дверную ручку о её самочувствии, или пытаться приручить бешеного пса. — Если я правильно понял, ты еще не нашёл мир, в который нас зовешь? — уточнил Яевинн. — Увы, но это всего лишь вопрос времени. Мы приступим к этому, как только я верну себе Нагльфар — пока что единственный на Спирали корабль, способный перемещаться между мирами. Так же я бы очень хотел, чтобы именно ты возглавил строительство кораблей, на которых Aen Seidhe покинут этот мир. Окрестности Вызимы идеально подходят для этой цели: достаточно далеко от Нильфгаарда, есть реки и верфи, — пояснил Эредин. — О деньгах не волнуйся, с ними проблем не будет, а вот и чертежи, — он подал знак Карантиру и маг извлёк из сумки, висящей на поясе, туго скрученный рулон бумаги и развернул его на столе. Если бы Яевинн и Эйлер хоть раз видели один из легендарных Белых Кораблей, то сразу узнали бы его в судне, изображённом на листках, поскольку это был именно он. — Он великолепен, не так ли? — спросил Эредин у Эйлера, восхищённо рассматривающего рисунки. — Он станет первым из множества кораблей, которые нам предстоит построить. — То есть, — задумчиво начал Яевинн, — пока что у тебя нет ничего, кроме слов, и при этом ты хочешь, чтобы мы пошли на риск и возможную смерть ради... красивой сказки? — Это не сказка, — нахмурился Глас, а Карантир тут же предостерегающе сжал его колено под столом, — да и ты давно не ребёнок, жаждущий услышать её на ночь. Да, пока что у меня действительно есть только он, — Эредин указал взглядом на навигатора, — и горстка воинов, готовых следовать за мной и сражаться за своё будущее, и среди них не только Aen Elle, но и твои братья. Йорвет из Вергена согласен рискнуть и поверить моей «сказке». — Ожидаемо. Он молод, горяч и полон ненависти к dh’oine, — Яевинн по-прежнему оставался невероятно спокоен, чего нельзя было сказать об Эйлере: глаза юноши возбуждённо блестели, а щеки порозовели от охватившего волнения. Он явно порывался что-то сказать, но натыкался на взгляд Яевинна и не решался. — А посему нет ничего удивительного в его скоропалительном согласии, мне же нужны более весомые аргументы, чтобы принять окончательное решение. Времена, когда я, очертя голову, бросался в бой по первому зову, давно миновали. — Ясно, — скрипнул зубами Эредин, — до тех пор, пока я не преподнесу тебе новый мир на блюдечке, ты не сдвинешься с места... — Этого я не сказал, просто давно отвык верить кому-либо на слово, особенно собрату, которого прежде совершенно не волновала судьба Aen Seidhe. Сотни лет твой народ равнодушно наблюдал, как мы умираем, пытаясь отстоять своё право на жизнь, и не сделал ровным счётом ничего, так почему сейчас всё изменилось, Эредин? — вопрос был задан жёстко и прямо, а холодный взгляд требовал ответа. Честного. Без единой капли лжи. — Мой народ ничего не сделает для вас и сейчас, — криво усмехнулся Глас, — но я больше не правлю Тир на Лиа. Ведьмак не только лишил меня глаза и едва не убил, но и превратил в изгоя из собственного мира. Король Дикой охоты действительно умер — слухи тебя не обманули, но жив Эредин Бреакк Глас, не привыкший сидеть, сложа руки, проливая горькие слёзы над утраченным. Я лучше потрачу это время на создание будущего, в котором предлагаю поучаствовать и тебе — одному из лучших воинов Seidhe. Я прекрасно понимаю твои сомнения и разделяю их, но... иногда рисковать стоит, чтобы потом до конца своих дней не жалеть об упущенном шансе. Сколько времени на раздумья тебе нужно? — Да что тут думать! — всё же не выдержал Эйлер, хоть Эредин спрашивал не него. — Даже после всего, что сделал для нас Gwynbleidd, я не перестал ненавидеть людей, да и ведьмак вовсе не человек. Будь он таким же, как остальные dh’oine, никогда не стал бы помогать нам и рисковать головой, чтобы спасти меня. Глас взял услышанное на заметку, решив в последствие обязательно выяснить, что же связывало Яевинна, Эйлера и ведьмака, а вслух сказал: — К сожалению, мои отношения с Белым Волком оставляли желать лучшего, но всё это в прошлом, к которому я не намерен возвращаться. Нет ничего бессмысленнее, чем бесконечно оглядываться назад, а из собственных ошибок нужно делать правильные выводы и двигаться вперёд — к цели, которой стоит посвятить свою жизнь. Конечно же, ты волен принять любое решение, Яевинн, но мне бы хотелось видеть тебя среди своих соратников и советников. Из нас получится отличная команда, я уверен в этом. К тому же, как и любой по-настоящему любящий, ты хочешь, чтобы жизнь твоего возлюбленного была долгой и счастливой, а в этом мире это, к сожалению, невозможно. Так... когда мне вернуться за ответом? — Когда у тебя будет хотя бы корабль, — пристально глядя на Эредина, ответил Яевинн, — в твоих интересах, чтобы это случилось поскорее. — Хорошо, — поднимаясь с места, кивнул Глас, прекрасно понимая, что дальнейший разговор не имеет ни малейшего смысла. — А ты... всё же присмотри пока что подходящую верфь, мне она в любом случае понадобится. И помни: каждая бесцельно потраченная минута отделяет нас от мира, в котором никогда не будет погромов, а лепестки белых роз не окрасятся кровью эльфов.