***
— Ты чего такой кислый? — спросил Эредин, вытягиваясь на удивительно удобном ложе и бросая на навигатора внимательный и цепкий взгляд. — Устал, — буркнул в ответ Карантир, скользя взглядом по живым веткам ольхи, из которой и было создано это жилище. — Не ври, — покачал головой Глас, — и выкладывай, что настолько испоганило тебе настроение. — А ты не догадываешься? — понимая, что отмолчаться не получится, спросил чародей. — Хотя… похоже тебя роль быка-осеменителя нисколько не смущает. — А должна? — Эредин резко сел, видя, что разговор предстоит серьёзный, и только сейчас вспомнив, что Карантир никогда прежде не участвовал в Geall. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы помочь дриадам выжить. — Не сомневаюсь, — фыркнул Карантир, — но я — не ты. — В курсе, — усмехнулся Глас, начиная понимать, что именно гнетёт любовника, — если ты думаешь, что я стану ревновать тебя к ним — ошибаешься. Это всего лишь секс с благородной целью, и не более. Это же очевидно. — Возможно, — шумно выдохнул навигатор, — но почему я должен делать то, чего не хочу? — Geall, — коротко ответил Эредин, словно это всё поясняло. — Глядя на тебя можно подумать, что тебе предстоит лечь в постель с ведьмами с Кривоуховых топей, — добавил насмешливо. — Неважно, насколько они уродливы или красивы, — попытался пояснить Карантир, — я просто этого не хочу. — Потому что они — не я? — озвучил очевидное Глас, вставая с постели и подходя к нему. — Всё дело в этом? — Нет. — Снова врёшь и даже не краснеешь, — Эредин сел рядом с навигатором, обнял за плечи и привлёк к себе, — а если сначала ты получишь меня, а потом их? — О чём ты? — вскинул брови Карантир. — Ты знаешь, — послышалось в ответ, — неподалёку отсюда есть одно чудное место — озеро, в котором стоит искупаться хотя бы раз в жизни. Вода Брокилона способна не только стереть подчистую память, но и избавить от сомнений и совершенно глупых опасений. К тому же, нам действительно стоит освежиться, — он склонился к шее навигатора и провёл по коже кончиком языка, — негоже уподобляться dh’oine и смердеть. Идём? На мгновение закрыв глаза, Карантир отчаянно искал в себе силы ответить «нет», но в этот момент рука Гласа властно опустилась на его пах, а губ коснулись сухие и требовательные губы. Решимость и воля таяли в долгом, кружащем голову поцелуе, словно воск на огне, а вместо возражений из груди вырвался сдавленный стон, когда пальцы Эредина проникли под рубашку и коснулись обнажённой кожи. — Я знаю, чего ты на самом деле хочешь, — шепнул Глас в ухо навигатору, а потом сильно сжал его руку в своей, встал и быстро пошёл к выходу, не давая Карантиру времени опомниться и взять себя в руки. … — Ты сделаешь это ради меня и для меня? — спросил Эредин, когда они лежали на мягкой траве, покрывающей берег озера. — Ты же знаешь ответ, — хрипло выдохнул Карантир, прижимаясь вплотную к спине Гласа и совершенно не желая покидать тело, в котором было так хорошо и жарко. — Я хочу его услышать, — так же не спеша отодвигаться, потребовал Эредин, надеясь, что не зря снова позволил навигатору собой овладеть. Он прекрасно знал, как много это значит для любовника, потому и пустил в ход самый убедительный из всех возможных аргументов. Безусловно, можно было и просто приказать исполнить Обещание, и ещё несколько месяцев назад он бы так и поступил, но воспоминания о случившемся в Мёртвом мире были ещё слишком свежи и просто так отмахнуться от них Глас не мог. — Да, хоть по-прежнему вовсе не хочу этого, — подавить тяжёлый вздох Карантир не смог, — но раз без этого не обойтись… — Никак. И не волнуйся, тебе не придётся трудиться над дриадами, не покладая… — Эредин хохотнул и продолжил, — а с одной как-нибудь справишься. Остальных я беру на себя, как и положено командиру, всегда находящемуся на острие атаки. — Очень смешно, — пробормотал навигатор, стараясь не думать о том, со сколькими Глас разделит ложе за эти семь дней. — Я смогу хотя бы выбрать ту, с которой… — Нет. Выбирает Эитнэ, ты лучше меня знаешь, насколько опасно кровосмешение, — пояснил Эредин. — Даже для дриад? — Да. В этом плане они ничем не отличаются от нас или от Seidhe, а вырождение — это последнее, что нужно Брокилону. Эитнэ это знает и никогда не пришлёт ко мне мою же дочь, хоть я в жизни не узнал бы её, а она — меня. — Весело, — Карантир провёл рукой по телу Гласа, остановился в паху и спросил, — а нам обязательно возвращаться прямо сейчас? — Нет, — накрывая его пальцы своими и сжимая их вокруг вновь пробудившейся плоти, ответил Эредин, — ужин нам в любом случае принесут. — Прекрасно, — негромко прозвучало в ответ, губы навигатора жарко припали к шее Гласа, а бёдра медленно пришли в движение, заставив Ястреба глухо простонать: — Ты решил меня затрахать? — Угадал. Ты против? — А похоже? — выдохнул Глас.Глава 9. Брокилон
5 ноября 2018 г. в 14:45
Великие деревья Duen Canell шумели точно так же, как и в их прошлые посещения Брокилона. Это Эредин отметил сразу же, как только они вышли из портала. По давнему договору с Эитнэ, заключённому ещё Аубероном, Aen Elle имели право телепортироваться прямо в самое сердце леса, дабы не тратить время на опасные блуждания среди сотен искусно замаскированных ловушек. Зачем подвергать неоправданному риску тех, кто несёт в Брокилон семена новой жизни?
Быстро оглядевшись вокруг, Эредин довольно улыбнулся — здесь ему действительно нравилось бывать, огорчало только отсутствие мясной пищи, но это с лихвой компенсировалось наслаждением, которое эльф получал, сливаясь с дриадами. С ним и его воинами они никогда не скрывались за сугубо деловым подходом к процессу, а всецело отдавались удовольствию, щедро даря эльфам пылкие ласки.
Девочки, рождённые от ольх, отличались отменным здоровьем и изумительной красотой, а потому Эитнэ искренне радовалась каждому визиту Гласа со Всадниками. И не только она. Не успел портал за спинами эльфов закрыться, как вековую тишину древнего леса нарушил полный радости крик очень красивой темноволосой дриады, спешащей к ним по ступеням из трутовиков:
— Eredin! Cead, Aen Elle!
А ещё через мгновение она оказалась рядом с Гласом, обвила его шею руками, прижалась сильно и пылко, глядя на эльфа сияющими чёрными глазами.
— Cead, Sirussa, — ответил он, склоняясь к дриаде и целуя в готовно раскрывшиеся губы. — Рад видеть тебя живой.
— Взаимно, — неохотно отстранилась она, — дурные вести о тебе дошли и до Брокилона, как хорошо, что это оказалось ложью dh’oine!
— Не совсем, — нахмурился он, — смерть действительно прошла слишком близко и едва не увела меня за собой, но, к счастью, её победила магия, — он бросил выразительный взгляд на Карантира.
— И всё же она оставила на тебе свой след, — Сирусса легко коснулась пальцами его лица рядом с прикрытой повязкой глазницей, — но ты жив и ты здесь. Остальные прибудут позже?
— Нет, — покачал головой эльф, — к сожалению, в этот раз мои воины не смогут исполнить свой долг перед Брокилоном, но не потому, что не хотят. В Тир на Лиа многое изменилось, Сирусса, но об этом я хотел бы поговорить с Эитнэ, ты проводишь нас к ней?
— Конечно, — на красивое лицо дриады набежала тень, — жаль, что тебя привели сюда дела, а не Geall.
— Этого я не сказал, — улыбнулся Эредин, снова привлекая дриаду к себе и касаясь её губ, — но одно другому не мешает. И чем быстрее мы покончим с делами, тем лучше для всех, не так ли? — он провёл рукой по шелковистым тёмным волосам Сируссы, зарываясь в них пальцами и с удовольствием вдыхая исходящий от неё запах вербены.
— Yea, — кивнула дриада и обратилась уже ко всем троим: — Следуйте за мной.
Шагая за Сируссой к жилищу Повелительницы Брокилона, Карантир старался убедить себя в том, что только что увиденная пылкая встреча давних любовников нисколько его не задела. Получалось паршиво. Да, он прекрасно знал, зачем Красные всадники во главе с Гласом время от времени посещают Брокилон, но одно дело знать, а совсем другое — увидеть собственными глазами, насколько рады здесь Эредину.
Сам Карантир был в Duen Canell всего однажды. Его, тогда ещё двенадцатилетнего, приводил сюда Аваллак’х, чтобы познакомить с редчайшими травами и особой силой этого места. Учитель представил его Эитнэ, а потом велел следовать за одной из дриад-целительниц, а сам долго беседовал о чём-то с Повелительницей Брокилона. Тогда они остались здесь на ночь, которую провели в одном из наземных шалашей, а утром вернулись в Тир на Лиа, нагруженные образцами трав и редких местных минералов.
Когда Карантиру исполнилось пятнадцать, Аваллак’х посвятил его в подробности договора с дриадами и сказал ему, покрасневшему от смущения, что это единственное, чем Aen Elle могут помочь Брокилону выжить.
— Здоровые и сильные воины гораздо лучшие отцы, чем загнанные и голодные Seidhe или dh’oine, — сказал тогда Аваллак’х, заметил промелькнувшую по его лицу брезгливость и добавил строже: — Когда речь идёт о выживании, выбирать не приходится, к тому же, от людей в этих детях не остаётся ровным счётом ничего. Рано или поздно и ты станешь отцом нескольких маленьких дриад — договор распространяется на всех нас.
— А если я не захочу с ними… спать? — упрямо спросил он. — Они заставят меня силой?
— Не думаю, что это случится, — скупо улыбнулся Учитель, — ты же видел, насколько красивы дриады, перед их очарованием очень сложно устоять. Да и зачем, если можно просто получать удовольствие от искусных и умелых ласк?
— Какое же это удовольствие, если им нужен не я, а только моё семя? — возмущённо спросил Карантир. — Я не хочу, чтобы мной пользовались, словно породистым жеребцом!
— Ты прекрасно знаешь, что кроме «хочу» существует ещё и «надо», — нахмурился Знающий. — К тому же, глупо и недальновидно рассуждать о вещах, в которых пока что совершенно несведущ, — намёк на девственность был слишком очевиден, Карантир покраснел сильнее — до самых кончиков ушей, и поспешно отвёл взгляд, смотреть в глаза Учителя стало почему-то стыдно.
Больше о дриадах они не говорили никогда, а в визитах Дикой охоты в Брокилон Карантир участия не принимал — оставался на Нагльфаре, отговариваясь массой дел, и это была почти правда. На самом деле, навигатору совершенно не хотелось делить своё тело с кем-то, кроме Эредина. Это было глупо и нерационально, но это была правда, которую он тщательно скрывал ото всех.
Ничего не изменилось для навигатора и сейчас, он с удовольствием оставил бы Исенгрима на попечение дриад и вернулся вместе с Гласом в лабораторию, но… Эредин желал совсем другого и ясно дал это понять, жарко поприветствовав Сируссу. Карантир заметил вспыхнувшее во взгляде Гласа желание, когда тот увидел спешащую навстречу дриаду, а смотреть на то, как Эредин обнимает и целует её, было и вовсе невыносимо.
Показным безразличием можно легко обмануть Исенгрима, понятия не имеющего, что связывает новых знакомых, и Гласа, который даже не глянул в его сторону, а вот себя не получится, как ни старайся. Но выбора нет, потому что существует «надо», которому и подчинено само его существование. Надо идти вслед за Эредином к Эитнэ и почтительно склонить перед ней голову, отдавая дань уважения той, что старше их обоих вместе взятых и при этом — величественна и прекрасна, а её взгляд не так-то просто выдержать, поскольку глаза, цвета расплавленного серебра, заглядывают слишком глубоко.
— Рада видеть тебя, Ястреб, — негромко произнесла Повелительница Брокилона, окидывая их внимательным взглядом, — и тебя, Золотое Дитя. Со времени нашей последней встречи утекло немало воды, и юный ученик Аваллак’ха превратился в могущественного чародея и умелого воина.
— Радость взаимна, госпожа, — ответил Карантир, приятно удивлённый тем, что Эитнэ его узнала, — и польщён тем, что вы не забыли меня.
— Разве можно тебя забыть? — приподняла бровь дриада. — Никто из учеников Аваллак’ха не был столь дотошен и усерден в изучении наших трав и не задавал нашим целительницам столько вопросов, — улыбка, мелькнувшая на губах Эитнэ, была искренней и тёплой. — Рада и тебе, Железный Волк, — обратилась она к почтительно преклонившему колено Исенгриму, — и хотела бы знать, что привело вас в Брокилон, но говорить об этом лучше сидя, — плавным и красивым жестом, она обвела комнату и первой опустилась в одно из кресел, давая понять, что с церемониями покончено, и пора переходить к делу.
— Я пришёл попросить тебя о помощи, — начал Эредин, зная, что Эитнэ не любит пустой болтовни. — Мой соратник, — он кивнул в сторону Исенгрима, — серьёзно болен, и спасти его можешь только ты.
— Вот как? — нахмурилась дриада. — Неужели среди ваших Знающих не нашлось целителя, способного на это?
— К сожалению, с недавних пор вход в Тир на Лиа для меня закрыт, — сухо сообщил Глас, прочёл удивление в серебряных глазах и добавил: — Я обязательно расскажу тебе об этом, но сначала хотел бы услышать ответ — ты поможешь нам?
— Безусловно, — Эитнэ встала, подошла к сидящему в кресле Исенгриму, положила руку ему на лоб и замерла, пристально глядя эльфу в глаза и прислушиваясь к чему-то, известному только ей, — хоть это будет непросто и займёт не один день.
— Но это возможно? — тихо спросил Исенгрим, не смея отвести взгляда.
— Для Брокилона невозможного нет, он хранит своих детей и исцеляет от хворей похуже твоей. Сирусса, — велела она застывшей на пороге дриаде, — отведи его к целителям, пусть принимаются за дело прямо сейчас, промедление может быть слишком опасным.
Эитнэ снова обратилась к Эредину, только когда они остались в комнате втроём:
— Через неделю он поправится, этого времени вам будет достаточно, чтобы исполнить Geall. Жаль, что на этот раз вас всего двое, но ничего не поделаешь. Сейчас вас проводят в ольховник, освежитесь и отдохните с дороги, ужин вам принесут позже. Надеюсь, ты не забыл правила, Ястреб? Никакого огня и пролитой крови, как бы сильно вам ни хотелось набить желудки мясом.
— Я не нарушал их прежде и не собираюсь начинать, — совершенно серьёзно ответил Глас, — я не dh’oine, чтобы гадить в самом сердце Святилища.
— Рада слышать. О делах мы поговорим позже, а сейчас — идите, — она указала взглядом на выход, у которого уже стояла светловолосая дриада, поджидая эльфов.