Выбор 2. В поисках нового мира

Доверять своим ощущениям Йорвет привык уже давно, обострённое чутьё не подводило эльфа никогда, позволяя вовремя ускользать из расставленных dh’oine ловушек и выживать там, где это казалось невозможным. Предчувствие надвигающейся беды охватило его ещё вчера, когда увидел дым, поднимающийся над дворцом Филавандреля. Ведомый этим чувством, он шагнул в портал вслед за Эредином, ожидая увидеть на месте запертых в огненной ловушке эльфов и готовясь их спасать. Но даже, когда Йорвет убедился, что жертвой магии стал только когг, поганое предчувствие никуда не исчезло — очень уж нехорошим взглядом буравил Аэнира Глас. Для наблюдательного эльфа уже давно не была секретом взаимная антипатия этих двоих, но вот её причина оставалась для него тайной. Самому Йорвету Аэнир нравился — простой, не спесивый и всегда готовый прийти на помощь. Такого он с удовольствием принял бы в свой отряд и доверил магическую защиту товарищей, да и врагам мало бы не показалось — огненные шары здорово понижают боевой дух противников. И было совершенно непонятно, чем чародей настолько не угодил Эредину, ведь до случая с коггом он ничем команде не навредил. Корабль, конечно, жалко, да и стоил он порядочно, но что-то подсказывало Йорвету, что истинная причина изобилия оскорблений, которыми Глас щедро осыпал юношу, вовсе не в корабле. Наблюдать за словесной экзекуцией было крайне неприятно, потому-то эльф и вернулся на Нагльфар поскорее, спустился в каюту, растянулся на койке, но заснуть так и не смог. Мешал всё тот же предупреждающий шепоток, так и не пожелавший затихнуть. И Йорвет почти не удивился, когда несколько часов спустя услышал грохот, доносящийся с палубы, и ругательства, которые могли принадлежать только Эредину. Это подбросило на койке не только его, но и Мирана, до этого беседовавшего о чём-то с Торувьель. Командир ольх осёкся на полуслове, напряжённо прислушиваясь, а потом резко встал и поспешил к выходу, не говоря никому ни слова. Йорвет подорвался следом, но дальше порога не дошёл. Остановил Миран: — Оставайся в каюте и своих на палубу не пускай. Я сам разберусь. — А если… — начал Йорвет, но был оборван на полуслове: — Я сам. Посмотрю, что там происходит, и вернусь. — Как скажешь, — пожал плечами Seidhe, — надеюсь, он Аэнира не убьёт. Корабль, конечно, жалко, но магия — дело такое. В одной букве ошибся и каюк. — В курсе, — криво усмехнулся Миран, невольно вспомнив о том, чем заканчивались ошибки молодых чародеев в Тир на Лиа. — Я скоро, — бросил напоследок и почти бегом поднялся на палубу. Йорвет вернулся на свою койку, передал товарищам приказ Мирана и принялся ждать, ведь прежде ближайший соратник Гласа всегда держал слово, да и треклятая тревога униматься не желала, ввинчивалась в виски раскалённой добела иглой, как бывало всегда перед особенно опасной и рискованной операцией. Миран не появился ни через час, ни через два, он вообще не пришёл в каюту ночевать, а спустился в неё только утром следующего дня — изрядно помятый вид эльфа и резкий запах перегара, исходивший от него, насторожили Йорвета ещё сильнее, ведь никогда прежде Миран не позволял себе подобного. Это могло значить только одно — случилось что-то не просто поганое, а архипаскудное, но что именно было по-прежнему неизвестно, потому что ольх не пожелал пояснить хоть что-нибудь. Молча рухнул на свою постель и повернулся лицом к стене, всем своим видом давая понять, что разговаривать не намерен. Ни с кем. И тогда Йорвет решил, что сам найдёт причину странной тревоги и выяснит, что же всё-таки случилось на корабле. Прилаживая платок и ругаясь сквозь зубы, когда тот не желал занимать своё место, эльф дал себе слово — найти ответы любой ценой, даже если придётся вытрясти их из Гласа. В отряде не должно быть тайн друг от друга, иначе толку с таких воинов? Прикрывать спину незнакомца вряд ли станешь, и своей к нему тоже не повернёшься. Эту истину Йорвет усвоил уже очень давно и собирался рано или поздно донести её до вновь обретённых братьев, по-прежнему державшихся особняком. Но это потом. Жестами приказав своим оставаться в каюте, эльф неслышно и быстро поднялся на палубу, намереваясь выяснить, из-за чего именно так громко бранился Эредин и пережил ли эту бурю Аэнир. Ответы, как вполне резонно предположил Йорвет, находились за дверью каюты навигатора, которую прежде Seidhe никогда не открывал, но истина дороже правил приличия. Быстро оглядевшись, эльф не заметил на палубе никого, а мгновение спустя проскользнул в каюту и замер на пороге, услышав очень тихий плач, и немало удивившись тому, что кроватей здесь почему-то нет, равно как и стола. Каюта выглядела так, словно по ней ураган прошёлся, ломая мебель и усыпая пол обрывками бумаг, а в самом дальнем её углу на полу сидела… юная целительница и безутешно плакала, закрыв лицо руками. У ног девушки Йорвет заметил кусок смятой белой ткани, оказавшийся при ближайшем рассмотрении мужской рубашкой. Тревога, не позволившая уснуть этой ночью, стала невыносимо острой, и эльф осторожно подошёл к Тануэн, и негромко спросил: — Тебя кто-то обидел? Эльфка вздрогнула, услышав его голос, и отрицательно покачала головой, не отнимая ладоней от лица, и продолжая тихонько всхлипывать. Так обычно плачут дети, потеряв свою любимую игрушку, но Тана не ребёнок, хоть и очень юна. Да и за всё время, проведённое на Нагльфаре, он ни разу не видел, чтобы она плакала, а значит — произошло что-то действительно серьёзное и страшное, и надо обязательно это выяснить, но сначала попытаться успокоить убитую неведомым горем эльфку. — Тана, я очень хочу тебе помочь, — мягко начал Йорвет, опускаясь на пол рядом с ней и легко касаясь плеча, — но не смогу, пока не узнаю, кому оторвать уши за твои слёзы. — А мне и оторвите, — она наконец-то подняла голову, и эльф увидел покрасневшие от слёз глаза и совсем по-детски дрожащие губы, — потому что я ничтожество бесполезное, и даже найти его не могу, не то что уговорить вернуться, — девушка снова всхлипнула и уткнулась в собственные колени, а Йорвет озадаченно почесал в затылке, не понимая ровным счётом ничего. — Кого его? — спросил прямо, окончательно запутавшись, да и не умея ходить вокруг да около. — Нира, — ответила Тана, отчаянно пытаясь успокоиться, — и Карантира тоже… — Погоди, — как можно спокойнее и мягче, сказал эльф, — а с чего ты взяла, что их искать надо? Может, они просто позаниматься куда-то пошли? — «Ага, вместе с кроватью и столом, — глумливо квакнул голосишко тревоги, — и книги порвали, чтоб с собой не таскать». — Если бы, — тяжело вздохнула девушка, — Эредин вчера… накричал на них из-за когга, а они… сбежали. — Стоп, — тряхнул головой Йорвет, сочтя услышанное неправдоподобным и диким, — не может быть, чтобы Глас настолько разозлился из-за такой мелочи. Да и навигатор давно не юнец, чтоб по пустякам взбрыкивать. Ты с чего взяла, что они из-за этого ушли? — Эредин сказал, — потихоньку успокаиваясь, ответила Тана, — только… я тоже думаю, что когг тут ни при чём, — добавила совсем тихо, а после снова взглянула на Йорвета, — вернее, не только он. Эта страшная мысль пришла девушке в голову, когда она зашла в каюту Карантира, собираясь взять какую-то из вещей Аэнира и всё же попытаться его найти. Картина, открывшая ей, буквально кричала о том, что Глас был дико зол на обоих, словно они не когг сожгли, а Нагльфар. А следом откровением вспыхнула мысль — Эредин всё узнал и почему-то это взбесило его настолько, что прогнал их и каюту разнёс. Правда, какая ему разница, кого любит Карантир, но… Это было гораздо больше похоже на правду, чем ссора из-за пожара. — А что тогда? — спросил Йорвет, когда молчание затянулось. — Я… не могу вам сказать, — покачала головой Тана, — это не мой секрет. — А теперь послушай меня, — терпеливо начал эльф, — во-первых, не вам, а тебе, я не древний старец пока что, а во-вторых, я правда хочу тебе помочь, ведь без навигатора хрен нам, а не новый мир. А ещё, на этом корабле мы все — одна команда, а значит — не может быть никаких секретов, особенно если речь о чьей-то жизни идёт. Не зная всех деталей, никогда толковой операции не придумать, понимаешь? Ты молодец, что попусту не болтаешь, только сдаётся мне, толку от этого сейчас куда меньше будет, чем от правды. И не бойся, дальше меня секрет этот «не твой» никуда не пойдёт. Тануэн ответила не сразу, с одной стороны, ей безумно хотелось довериться Йорвету, ведь он уж точно не станет сплетничать, как первокурсница, а другой — Нир просил никому не рассказывать о их с Карантиром любви до тех пор, пока они сами об этом не скажут. Но была и третья сторона, и с неё скалился острыми зубами ужас, охвативший девушку, как только она до конца поняла, что теперь осталась совсем одна на корабле, полном по сути незнакомых эльфов, а Нира рядом больше нет. Единственный друг, её огненная опора и каменная стена, за которой она всегда пряталась, исчез неизвестно куда и, возможно, никогда больше не вернётся. Именно поэтому она и заплакала, а провалившаяся попытка найти Аэнира с помощью магии стала той самой последней каплей, за которой полился целый водопад горьких и безысходных слёз. — Аэнир… — начала она едва слышно и не глядя в лицо Йорвета, — не только учился у Карантира, но и… любил его, и навигатор тоже, — говорить об этом было трудно, а посмотреть на собеседника и вовсе невозможно, потому Тануэн и не увидела, как на мгновение изумлённо приподнялась бровь эльфа. — И мне кажется, что Эредину это не понравилось. Они с Ниром сразу не поладили, а теперь и вовсе… — Так, — хмыкнул Йорвет, — ладно. Уже больше на правду похоже, хотя мне всегда плевать было, кто с кем шашни в бригаде крутил, но хрен их, ольх, знает. Может, у них совсем другие порядки. Да и неважно, по сути, почему именно они исчезли, главное — как их найти и вернуть. — В том-то и беда, что некому искать, — грустно обронила Тана, — и возвращать некому. Эредин меня просил, а я, — она махнула рукой, — я пыталась Нира по рубашке найти, да не вышло ничего. — Неудивительно, — успокаивающе произнёс он, — ты ж не ищейка, а целитель, а всего уметь никто не может. Взять, например, меня, бомбы делать я не умею, а без них тяжко порой приходится, а Реган, помнишь его? — Тана кивнула, вспоминая пегобородого ворчуна-краснолюда, которого впервые увидела в Вергене. — Он эти бомбы с завязанными глазами соберёт. И зачем мне, спрашивается, свою голову ломать, если есть тот, кто на этом собаку съел? Я слыхал, что порталы Мориал открывает лихо, может он и… Эй, ты чего это? — изумлённо спросил, видя, как побледнела эльфка и даже назад подалась, словно пакость какую-то увидела. — Мориала они и слушать не станут, — ответила девушка и добавила после небольшой паузы, — он ещё в Академии над Ниром глумился и учиться мешал. Он — плохой Seidhe, кровь у него хоть и чистая, да ядовитая слишком, и душа чёрная, как сажа. — Ладно, Мориал отпадает, — не стал спорить Йорвет, поскольку и сам недолюбливал лощёного высокомерного мага, всем своим видом показывавшего, что он гораздо лучше всех остальных. — Давай дальше думать. Кого твой друг послушать может, кроме тебя? В жизни не поверю, что нет таких эльфов. — Какая же я дура! — воскликнула Тана, хлопнув себя по лбу. — Госпожа Ида! Ну конечно же, она же Ниру родня, и… — она прикусила губу, вспомнив об увиденном в библиотеке, — и с Эредином хорошо знакома. — Вот видишь, — улыбнулся Йорвет, искренне радуясь тому, что дело сдвинулось с мёртвой точки, а девчонка перестала убиваться по другу, словно на его поминках. Хороший командир всегда найдёт те самые слова для своих бойцов, тем более, если они такие юные и… красивые. Эльф поморщился, отгоняя столь несвоевременную и совершенно ненужную мысль, и вернулся к разговору. — А она и кого угодно найти сможет, и портал куда надо легко откроет, верно? — Да, — согласно кивнула Тана и тут же сникла, — только нет её здесь, и даже мегаскопа нет. — А разве ты сама не можешь к ней перенестись? Я видел, как ты порталы открывала, — напомнил, внимательно глядя на эльфку. — Открывала, — тяжело вздохнула Тана, — только недалеко и криво, и ошибалась часто. — И что? — не принял её аргументы всерьёз Йорвет. — Все ошибаются, когда учатся, а ты кучу книжек уже прочла, да и упражнялись вы постоянно, а значит — всё как надо пройдёт. Ты же знаешь, куда именно нужно? — Да, — вспоминая особняк Знающей, ответила девушка, — но не уверена, что… — Тана, — осторожно взяв её за плечи, начал он, — не получится в первый раз, выйдет на пятый, я тоже не сразу в мишень попадал, после того как, — он дёрнул изуродованной щекой, — пришлось всему заново учиться, но я знал, ради чего извожу стрелы, и не останавливался даже тогда, когда промахивался в сотый раз. Получилось у меня, сможешь и ты, я знаю, что говорю. И ещё, знаешь, кто наши самые главные враги? — Dh’oine? — Нет, мы сами, — твёрдо ответил Йорвет. — Когда боимся чего-то настолько сильно, что даже не пробуем, когда ленимся ещё раз натянуть тетиву, когда заранее уверены, что у нас ничего не выйдет. Никаких dh’oine не надо, чтоб такого вояку на тот свет спровадить, сам убьётся, потому что с собой не борется, а плывёт по течению, как кусок дерьма. Только мы с тобой не такие, мы сто раз упадём, а в сто первый — залезем на треклятую гору, потому что думаем не только о себе. — Откуда ва… тебе знать, что я такая? — не могла не спросить эльфка, заворожённо слушавшая его всё это время. — Другая на этот корабль в жизни бы не ступила, сидела бы в своей чародейской башне и зелья приворотные варила, или корольку местному прислуживала и постель ему грела, — убеждённо заявил Йорвет. — А ты сюда пришла, хоть и страшно было до одури. И осталась. А значит — ты всё сможешь, если по-настоящему захочешь. — Хорошо, — наконец-то чуть улыбнулась Тана, — я попробую открыть портал. — Вот и славно, — ответил улыбкой Йорвет, поднимаясь на ноги и протягивая девушке руку, — а я покараулю пока, чтоб никто помешать не вздумал.

***

Оставшись один, Эредин сел на постели и протянул руку к одной из бутылок — в ней до сих пор плескалась половина содержимого, и это было самое то, чтобы почувствовать себя хоть немного лучше и начать думать не о поганом вчера, а о невесёлом сегодня и совсем уж безрадостном завтра. Сколько ещё он сможет держать команду в неведении о бегстве навигатора? День? Два? Как долго они будут верить сказочке, что Карантир с учеником отбыли по срочному делу и вскоре вернутся? Да и поверят ли вообще? Идиотов среди подчинённых нет, и если Elle лишних вопросов задавать не станут, привыкнув полагаться на его слово, то с Seidhe такие гуси не взлетят. Бывалые полевые командиры быстро сложат два плюс два и поймут, в какой заднице они оказались, а виноватым, безусловно, назначат его, а вовсе не блядовитого рыжего щенка. Где-то очень глубоко внутри в этот момент прошелестело: «А разве это не так?», но Эредин предпочёл не услышать, а ухватиться за следом пришедшую в голову мысль, навеянную недавним разговором с Таной. Маг, умеющий искать и телепортироваться, был всё это время не за семью морями, а совсем рядом, и это именно он заварил кашу, которую попробуй теперь расхлебай. Слишком высокой оказалась цена Мориаловой правды, так почему бы ему и не исправить то, что натворил? Как? А это уже проблемы Мориала. Откладывать дела в долгий ящик Ястреб не любил никогда, а потому решительно встал и направился к сверхуслужливому чародею, надеясь, что тот окажется на месте. Эредину повезло, Мориал действительно был в своей каморке, сидел над какой-то книгой и вздрогнул, услышав стук двери. — Ваше величество? — мгновенно вскакивая на ноги и отвешивая поклон, произнёс чародей, но в глубине его глаз Эредин успел заметить отблеск страха. — Рад, что вы ко мне заглянули, но… не стоило утруждаться, я пришёл бы к вам по первому зову и… — Не мельтеши, — осадил его Глас, — не догадываешься, почему я здесь? — К сожалению, нет, — прозвучало совсем неубедительно, — я не умею читать мысли, и даже если бы умел, никогда бы не осмелился проникнуть в ваши. — Ну да, — криво усмехнулся Эредин, ощущая острый прилив брезгливости к этому излишне вежливому красавцу. — Ты только по чужим каютам шариться мастер, интересно, в мою тоже такое дерьмо подсунул? — он вынул из кармана ксен, бросил его на пол и наступил ногой. — Что вы! — почти искренне возмутился Мориал. — Как вы могли подумать, что я отважусь на подобную… — Мерзость? — подсказал Глас, сверля чародея тяжёлым взглядом. — Беспрецедентную наглость, — быстро нашёлся Мориал, ощущая себя той самой мышью, на которую смотрит ястреб. — К тому же, вы прекрасно знаете, почему именно я решился на столь неоднозначный шаг. — А к чему твоё рвение привело, знаешь? — Я… — начал чародей, но был прерван коротким и злым: — Правду, мать твою! — резко брошенным Эредином. — Да. — Прекрасно. Нагльфар лишился навигатора по твоей милости, а значит — тебе и занимать его место и выводить корабль на Спираль завтра утром, — холодно и чётко произнёс Глас, откровенно наслаждаясь видом отшатнувшегося назад и мгновенно побледневшего чародея. — Чего молчишь и глазами хлопаешь? Свято место пустовать не должно, а значит — навигатор теперь ты. Моя правая рука и всё такое. Что? Онемел на радостях? — Я, — Мориал сглотнул, — не смогу. У меня нет… — Мозгов? — Уникального дара Карантира, — пробормотал чародей, — вы прекрасно знаете, что подобных навигатору больше нет. — Я-то знаю, а вот ты, похоже, забыл и полез туда, куда собака свой хрен не сунет, — прорычал Эредин, с трудом сдерживаясь, чтобы не двинуть Мориалу с правой. — Врезать бы тебе, чтобы в голове просветлело, да, боюсь, сдохнешь ты после этого, а ты мне пока что нужен живым. Не знаю, как, но, чтобы сегодня же нашёл Карантира и вернул его на корабль. Мне похрен, как ты это сделаешь и что ему скажешь, но чтобы к вечеру навигатор был здесь. Всё понятно? — Д-да, — согласно кивнул Мориал, — а что с Аэниром делать? — Сам додумайся, не полный же ты кретин. Только учти, что для Карантира его зад гораздо ценнее твоей головы. Пока что, — тяжеловесно добавил и сменил тему: — Что тебе понадобится для поиска? — Их личные вещи, чем ближе они касались тел, тем лучше. — Прекрасно. Тебе принесут всё нужное, и не дай тебе Дана ещё раз переступить порог его или моей каюты, — с этими словами Эредин развернулся и пошёл к выходу, не желая больше ни минуты находиться рядом с самым чёрным вестником в его жизни. Как только дверь за Гласом закрылась, Мориал бессильно рухнул в кресло и прижал правую руку к сердцу. Оно колотилось, как у загнанного зверя, а по лицу и спине ручьями стекал холодный пот. Таким Эредина он ещё не видел и дорого дал бы, чтобы не видеть больше никогда. Страшнее Глас был только вчера, когда явился к навигатору и Аэниру. Пропустить момент расправы над ненавистным учеником Мориал, конечно же не мог, а предусмотрительно захваченное зелье невидимости пришлось, как нельзя, кстати. Неподвижно замерев у входа в каюту, он видел и слышал всё и едва не утратил сознания от ужаса, поняв, что Эредин был не только командиром Карантира, но и… Знай он об этом, никогда не решился бы сводить с Аэниром счёты, используя навигатора. Великолепно продуманный план, ведущий к грандиозному триумфу, мгновенно превратился в самый сокрушительный провал из всех возможных. Такие, как Глас, не прощают измен, а мстят жестоко и мгновенно, не взирая на личности и звания. Слово «любовь», прозвучавшее из уст Карантира, Мориал чем-то важным не счёл, поскольку сам никогда не верил в химеру, воспетую писаками всех мастей и существующую исключительно для того, чтобы не платить за секс и покорять даже самые неприступные с виду вершины. Он столько раз использовал его сам и успел убедиться, что юные девы становятся гораздо сговорчивее, если слышат «люблю» вместо «хочу». Так почему и не пользоваться столь безотказным и всесильным оружием? Только… неужели навигатор говорит это всерьёз? Впрочем, это уже неважно, поскольку рано или поздно Карантир узнает, кто открыл Эредину глаза на его позорную слабость, и тогда… Единственный, кто сможет спасти его от гнева навигатора, это Глас, а значит нужно успеть окончательно перетянуть его на свою сторону, вот только как это сделать теперь? Именно над этим Мориал и размышлял всю ночь, а появление Эредина и выражение его лица стали неизбежностью, которой он больше всего боялся, поскольку так и не успел придумать ничего толкового. И этот унизительный и невыполнимый приказ, которого невозможно ослушаться! Нет, разыскать беглецов не проблема, если они, конечно, ещё находятся в этом мире, но убедить их вернуться — так же реально, как избавить этот мир от dh’oine одним щелчком пальцев. Он — последний, кого навигатор станет слушать, а про Аэнира и говорить нечего, но… никто не помешает ему сделать вид, что послушно исполняет приказ, тем более проверить — так это или нет, Глас не сможет, поскольку напрочь лишён магической силы.