Выбор 2. В поисках нового мира

Опустившись на колени около лежащей на песке дриады, Аэнир протянул к ней руки, желая просканировать как можно быстрее и получить ответ на самый важный вопрос — жива или нет? За спиной он слышал тяжёлые шаги приближающегося Эредина, который совсем скоро окажется рядом и задаст вопрос, ответить на который будет просто необходимо. Глас имеет полное право знать, что с одной из соратниц и… матерью его ребёнка, а значит… Сердце Сируссы билось ровно и чётко, травм, опасных для здоровья, тоже, к счастью, не обнаруживалось, оставалось выяснить главное. Собрав волю в кулак, юноша осторожно коснулся ладонью пока ещё совершенно плоского живота дриады и, к своей огромной радости услышал биение второго сердечка. Дочь Эредина была жива, и Аэнир невольно улыбнулся, а с губ сорвалось едва слышное: — Слава Дане… — Что ты там шепчешь? — скрыть за недовольством тревогу у Гласа не вышло, и слышать это юноше было удивительно и приятно. Оказывается, Эредин не такой уж и бесчувственный чурбан, и способен переживать не только за себя. Будь это не так, он не стоял бы сейчас на коленях рядом с Аэниром, осторожно касаясь щеки Сируссы, и не требовал, не скрывая нетерпения: — Не молчи! С ней… с ними всё… — В порядке, — улыбка юноши была полна облегчения и тепла, — просто без сознания. Переломов или сильных ушибов я не обнаружил, но будет лучше, если её осмотрит Тана. — Без тебя знаю, — буркнул Эредин, но это прозвучало совсем не резко и не обидно, — не маячь перед глазами, лучше другим помоги, колдун хренов, — и наклонился ближе к Сируссе, продолжая гладить её по щеке и говоря что-то, чего Аэнир не расслышал, да и не собирался вслушиваться в адресованные совсем не ему слова. Быстро поднявшись на ноги, юноша осмотрелся в поисках остальных соратников. Яевинн и Эйлер уже успели встать и сейчас внимательно осматривали друг друга. Судя по всему, ничего серьёзного с ними, к счастью, не случилось, если не считать лёгких ссадин: одна на щеке Эйлера, вторая — на лбу Яевинна. Впрочем, это не исключало внутренних повреждений, гораздо более опасных, а потому, не медля более, Аэнир подошёл к эльфам, быстро просканировал обоих и улыбнулся, утверждаясь в том, что они действительно практически не пострадали. Но улыбка тут же увяла — слева раздались отборные ругательства и сдавленное шипение Йорвета, медленно поднимающегося на ноги, опираясь только на правую руку. Левая висела плетью, и это говорило только об одном — скорее всего, рука сломана, и хорошо, если кости не успели сместиться. — Проклятый камень, — выругался Йорвет, — и угораздило его здесь развалиться! Сука! — он попытался пошевелить рукой и снова зашипел от боли. — Ненавижу мелких ползучих тварей! — Я тоже, — подходя к соратнику, сказал Аэнир, — стой спокойно и не шевели рукой, — попросил, начиная сканировать и понимая, что рука скоя’таэля действительно сломана. — К счастью, в остальном с тобой всё хорошо, а это для Таны — пара пустяков. Не успеешь и глазом моргнуть, как она срастит твои кости, а через несколько дней ты снова вернёшься в строй. — Несколько дней… — кривя губы, повторил Йорвет, — это слишком долго! А поточнее можно? — Это к Тане, — ответил юноша, — я не целитель, могу только определить, что случилось, а исправлять по её части. Но не волнуйся, она своё дело знает, так что долго скучать на больничной койке тебе не придётся. — Успокоил, — фыркнул Йорвет, — ладно, ты-то здесь точно не при чём. Это я — самый везучий эльф на корабле и умудрился так приземлиться на камень. — Волну сотворил я, — негромко произнёс Аэнир. — И что? Тварей-то не ты создал и на нас натравил, — Seidhe успокаивающе хлопнул его по плечу здоровой рукой, — ты всё правильно сделал, лучше никто бы не смог. — Спасибо, — благодарно улыбнулся юноша, увидел подходящего к ним Исенгрима и окинул эльфа внимательным взглядом. С виду Железный Волк был совершенно здоров, только слегка растрёпан и припорошен песком, набившимся в волосы. Предупреждая вопрос, он бросил Аэниру: — Я в норме. Коленом слегка приложился, но это мелочи. Целитель мне не нужен. Лучше ей помоги, — указал взглядом в сторону башни. Быстро повернувшись, Аэнир тут же сорвался с места и побежал к Мирану, Карантиру и Галарру, склонившимся над лежащей на песке Торувьель. О том, что эльфке повезло меньше всех, юноша узнал от навигатора, обрадовавшего его тем, что соратница приложилась спиной о саму башню и ушибла её настолько сильно, что малейшая попытка пошевелиться причиняла эльфке жуткую боль. Но, несмотря на это, Торувьель не кричала и не плакала, лежала неподвижно, прикусив губу и крепко сжимая руку Мирана. — Кости целы? — негромко спросил Аэнир у Карантира. — К счастью, да, но ближайшие несколько дней она не боец, — ответил тот, — её необходимо срочно отправить на Нагльфар, чем скорее Тана займётся ею, тем лучше. — Твою мать, — выругалась Торувьель, — а починить меня прямо здесь вы не можете? Целых два колдуна, а толку с обоих, как с козла молока! — Мы не целители, — напомнил об очевидном навигатор, — я могу только заморозить боль и заживить небольшую рану, но не больше. — И на том спасибо, — без малейшей доли признательности процедила сквозь зубы эльфка, — только вот незадача — до корабля мне не дойти, сам приказал не вставать. — Это как раз не проблема, — глядя на побледневшее лицо Торувьель полным тревоги взглядом, сказал Миран, — я отнесу тебя, даже если придётся идти туда пешком. — Не придётся, — успокоил его Карантир, — я почти уверен, что телепортироваться на Нагльфар мы сможем. Не думаю, что усиленная магия этого мира негативно повлияет на это. — Не знаю, не думаю, — передразнил его Эредин, подошедший к ним вместе с чуть прихрамывающей дриадой. — Ты вроде башкой о камни не ударялся, а тупишь, как… — он огляделся по сторонам и кивнул на Аэнира, — как он. Два сапога пара, мать вашу за ногу. — Окончательно убедиться в полной безопасности телепортации несложно, — игнорируя очередную шпильку, сказал навигатор и повернулся к Аэниру, — открой портал на корабль, предупреди Тану о раненых и сразу же возвращайся обратно. Тратить время на слова юноша не стал, молча кивнул, отошёл на пару шагов, а уже через несколько мгновений исчез в сияющем окне портала. — Надо же, какой послушный, — покачал головой Глас, провожая Аэнира взглядом, и тут же спросил у Карантира: — Он с тобой всегда такой? — Хороший ученик всегда подчиняется наставнику, тебе ли не знать? — ответил вопросом навигатор и сменил малоприятную тему: — Как только Нир вернётся, мы отправим на корабль Йорвета и Торувьель. — И Сируссу, — добавил Эредин и, увидев на красивом лице дриады удивление, смешанное с недовольством, повернулся к ней и сказал: — Тануэн понадобится ещё одна пара рук, она одна, а раненых у нас двое, да и тебя саму нужно осмотреть. Не спорь, — он нахмурился, заметив, что она собирается возразить. — В лазарете ты сейчас принесёшь гораздо больше пользы. — Я пошла с тобой, чтобы увидеть новые миры, а не… — всё-таки не смолчала дриада, а её большие тёмные глаза гневно сверкнули. — Посмотришь на них с палубы. Это приказ, — добавил сурово, а следом уже гораздо мягче и тише: — Ты больше не можешь думать только о себе. Моя дочь должна обязательно увидеть мир, который мы для неё завоюем. Ты не согласна? — Я… — начала дриада и осеклась под его пристальным взглядом, — хорошо. Я не целительница, но сделаю, что смогу. — Умница, — победно улыбнулся Глас, наклонился к Сируссе и быстро поцеловал её в губы. — Я как-то упустил из внимания, что одной Тануэн может оказаться недостаточно, но теперь всё будет в порядке. Вдвоём вы поставите на ноги кого угодно. — Твои слова, да Дане в уши, — пробурчал Йорвет, — я-то точно не собираюсь протирать штаны в лазарете, пока вы тут воюете! Не для того я сюда пришёл. — А кто тебе позволит? Но я уверен, что заскучать ты не успеешь, Тана дело знает, на себе проверил, — ободряюще улыбнулся ему Эредин, а потом предложил: — Присядем, что ли? Хрен его знает, когда наше юное дарование вернётся, а ждать всё же лучше сидя, — он первым отошёл на несколько шагов от Мирана и Торувель и потянул за собой Сируссу. Остальные последовали за ними, поскольку ещё не полностью оклемались от недавно пережитого, да и зачем стоять, если можно присесть? Расположившись в тени, отбрасываемой безмолвной, снова выглядящей совершенно безобидно «башней», эльфы сели на песок. Яевинн занялся обработкой ссадины Эйлера, Исенгрим продолжил очищать волосы и одежду от песка, Галарр о чём-то тихо заговорил с Йорветом, а Эредин что-то шептал на ухо Сируссе, осторожно обнимая дриаду за плечи. На ногах остался только Карантир, неспешно меряя шагами песок и надеясь, что ощущения его не подвели и трудностей у Аэнира не возникнет. Навигатор не ошибся, потому что вскоре послышался гул открывающегося портала, из которого появился улыбающийся Аэнир. Весь вид юноши говорил о том, что на сей раз избыток местной силы нисколько не повредил, скорее наоборот. О чём он и сообщил, подходя к Карантиру поближе: — Я ещё никогда не открывал портал так легко и быстро! Здесь столько силы, — добавил восхищённо, — такое впечатление, что вся эта земля — одна сплошная интерсекция. Не думал, что такое вообще возможно! — Я тоже, — тепло улыбнулся в ответ навигатор, — но Спираль способна и на такие сюрпризы. Этот оказался в итоге приятным. Готов перенести на корабль Йорвета, Торувьель, Мирана и Сируссу прямо сейчас? — Конечно, Тану я предупредил и ей уже не терпится поскорее начать лечить, ты же знаешь её, — продолжая улыбаться, ответил юноша. — Тогда не будем заставлять её ждать слишком долго. Открывай портал, а я позову остальных, — сказал навигатор и, повернувшись к товарищам, призывно махнул рукой.

***

Тануэн метнулась навстречу выходящему из портала Мирану, держащему на руках Торувьель, со словами: — Клади её сюда, — указала на операционный стол. — Да нормально со мной всё, — попыталась возразить эльфка, — подумаешь, спиной треснулась, не смертельно и даже не больно уже. — Ага, — нахмурился Миран, осторожно опуская её на белоснежную простынь, — навигатор боль заморозил, вот и полегчало тебе, но чары не вечные, сама знаешь! И не спорь со своим командиром! — добавил сурово, но полные тревоги глаза говорили совсем другое, и Торувьель прикусила язык. Она привыкла к мужской страсти и желанию, а вот забота была для эльфки в диковинку. Выросший в ином мире Миран был совсем не таким, как прежние товарищи по оружию и, пожалуй, впервые, ей расхотелось спорить. Особенно с тем, на которого она уже давно стала смотреть не как на средство для достижения цели, а просто как на сильного и красивого мужчину. С ним можно было скрещивать клинки, говорить на любые темы, слушать его рассказы о далёком и прекрасном Тир на Лиа, ему хотелось подчиняться. — Не переживай, — успокаивающе улыбнулась ей Тануэн, — дольше чем нужно, я тебя здесь не продержу. — Надеюсь, и меня не задержишь? — с усмешкой спросил Йорвет, появившийся следом за Мираном. — Нет времени валяться, ты же понимаешь? — Конечно, — кивнула Тана, — присядь пока сюда, — указал эльфу на один из стульев и тут же обратилась к стоящей молча Сируссе, — давай начнём с тебя? — Как скажешь, — ответила лёгкой улыбкой дриада, а Аэнир, который и перенёс всех сюда, подошёл к Мирану и коснулся его плеча рукой: — Нам пора. Эредин… — Не любит ждать, — закончил за него воин, неохотно отпуская руку Торувьель и делая шаг к порталу. Но дойти не успел, резко развернулся, шагнул обратно к столу, наклонился над эльфкой и коснулся лёгким и быстрым поцелуем её губ. Удивиться или ответить она не успела, Миран уже исчезал в портале, а следом за ним покинул лазарет и Аэнир. — Эредин велел, чтобы я осталась помогать, — сказала Сирусса, когда Тануэн подошла к ней и начала тщательно сканировать. — Вот и славно, — светло улыбнулась целительница, — вдвоём мы быстро со всем управимся. Тем более, с вами обеими действительно всё хорошо, если не считать этой мелочи, — она присела и коснулась ушибленной ноги дриады. — Ну вот, — спросила спустя несколько минут, — больше не болит? — Нет, — невольно улыбнулась Сирусса, — а теперь говори, чем тебе помочь? — Для начала, сполосни руки, — Тана указала на отгороженный угол, в котором стояла лохань и кувшины, — а потом поможешь Йорвету снять доспех и рубашку, пока я осмотрю Торувьель. — А снимать обязательно? — вырвалось у эльфа. — Да, — совершенно серьёзно ответила Тануэн, — ты же хочешь, как можно скорее, вернуться в отряд? — Ясное дело, — ответил Йорвет и тяжело вздохнул, смиряясь с неизбежностью и начиная расстёгивать рубашку здоровой рукой, не желая признавать собственную, хоть и временную, беспомощность. Тем временем Тана подошла к лежащей на столе Торувьель, долго и тщательно её сканировала, боясь пропустить малейшую трещину в позвоночнике. Она прекрасно знала, как опасны эти травмы и как сложно поддаются лечению, а потому совершенно искренне обрадовалась, не обнаружив ничего подобного. — Тебе повезло, — сказала, глядя в глаза Торувьель, — у тебя очень сильные мышцы и крепкие кости, они выдержали удар такой силы и уцелели. — Тогда какого хрена было так больно? — Ушиб, конечно, получше перелома, но тоже приятного мало, — пояснила Тана, — а сильный ушиб болит ничуть не меньше. Опухает, синеет и долго не даёт покоя, если не лечить, но у нас есть магия и целительные мази, а значит, совсем скоро ты будешь совершенно здорова. — А… насколько скоро? — рискнула спросить Торувьель, которой, после поцелуя Мирана, ещё сильнее захотелось вернуться в отряд. — Постараюсь не держать тебя в постели дольше трёх дней, — чуть подумав, ответила целительница, — а теперь, пока чары ещё действуют и боль не вернулась, я помогу тебе раздеться и немного поколдую над твоей спиной. С этими словами, Тана задвинула ширму, отделяя стол от остального лазарета, быстро и ловко раздела Торувьель до пояса, а затем осторожно перевернула её на живот и приступила к лечению. Лёгкие прикосновения тёплых и очень нежных рук Тануэн были настолько приятны, что Торувьель невольно закрыла глаза, представляя, что её касаются совсем другие руки. Привыкшие сжимать рукоять тяжёлого меча, они, конечно же не будут такими мягкими, но… от рук воина ждёшь не этого, а силы, которой вовсе не зазорно добровольно сдаться в плен. Из мира приятных и жарких мечтаний Торувьель вырвал тихий голос Таны: — Ну, вот и всё. Я закончила. Теперь тебе нужно одеться и лечь поспать, так магия подействует гораздо быстрее. — А обязательно валяться здесь? — спросила эльфка, медленно и осторожно садясь на столе и начиная неспеша одеваться. — В своей каюте точно нельзя? — Можно, — не стала возражать целительница. — Главное — не покидать постели надолго, это очень важно, — добавила строже. — Ладно, важно так важно, — нехотя согласилась Торувьель, прекрасно понимая, что непослушание только отсрочит возвращение в отряд. — Ты сама ко мне ходить будешь или лучше я? — Сама, — улыбнулась Тануэн и протянула эльфке небольшой флакон, — выпей это, когда в каюту придёшь. Оно поможет поскорее поправиться, ну и выспишься отлично. Сирусса, — целительница обратилась к дриаде, уже закончившей с Йорветом, — проводи Торувьель и проследи, чтобы она сразу же легла и приняла лекарство. — Я и сама дорогу найду, — снова попыталась спорить эльфка, но посмотрела в серьёзные глаза Тануэн и махнула рукой, — хрен с вами, делайте, что хотите. Оставшись в лазарете с Йорветом, Тана подошла к полуобнажённому эльфу, терпеливо ожидающему своей очереди. За всё это время он не проронил ни слова, но по выступившей испарине и плотно сжатым губам целительница поняла — действие обезболивающего заклинания закончилось. Да и сама рука уже успела посинеть и опухнуть, а каждое, даже самое лёгкое движение, причиняло ему острую, почти нестерпимую боль. — Сейчас станет легче, — подходя к Йорвету вплотную, сказала Тануэн, — прости, что тебе пришлось ждать так долго. — Ну не помер же, — усмехнулся он, — да и ерунда это сущая. — Неправда, — нахмурилась целительница и начала со сканирования, желая узнать, не сместились ли кости, — это, конечно, не смертельно, но и приятного мало. К счастью, на мелкие осколки кость не распалась, а значит — срастить её будет намного проще, — она чуть улыбнулась и вернулась к лечению. Йорвет отвёл взгляд, почему-то чувствуя себя смущённым. Он полностью обнажался перед женщинами сотни раз, а сейчас и штаны-то остались на месте, но неловкость испаряться не желала. Может, всё дело было в самой Тане? Красивую юную эльфку он заметил ещё в Вергене, когда Глас забирал их на Нагльфар, и удивился её неуместности среди бывалых вояк. Она казалась ярким и хрупким цветком, случайно выросшим среди колючих кустов, и было совершенно неясно, зачем Эредин втянул её во всё это. Потом Йорвет, конечно же узнал, что Тануэн — целитель, без которого намного сложнее воевать и выживать, но то первое изумление так никуда и не делось. Юная чародейка, выросшая в Дол Блатанна и понятия не имеющая, что такое настоящий бой — разве можно брать её с собой? Она же в обморок упадёт, как только увидит вывалившиеся из распоротого брюха кишки! Чем Эредин вообще думал, когда вербовал почти детей?! Не раз и не два ему хотелось подойти к Тануэн и посоветовать вернуться к родителям как можно скорее. Покорение нового мира — вовсе не увлекательное приключение, а трудное и очень опасное дело для настоящих воинов. Однако сделать этого он так и не успел, да и немного успокоился, узнав, что брать Тану в разведку Глас не собирается, а корабельный лазарет действительно самое безопасное место. А потом были её слёзы по сбежавшему Аэниру и его невольная помощь. И хоть после этого они ни разу больше не разговаривали, Йорвет так и не смог забыть лёгкий и свежий аромат её духов, щекочущее прикосновение пушистых волос, хрупкость плеч и совершенно детское доверие в больших, полных света глазах. Возможно, всё дело было в том, что таких девушек он прежде никогда не встречал? Наверно, потому и не смог просто выбросить тот день из головы. У Йорвета так и не вышло избавиться от навязчивого желания ещё раз видеть в глазах Тануэн тот же лучистый свет, засиявший в них, когда портал наконец-то открылся. Только вот… нахрена ей сдался он? Образованная, красивая и юная, и он — изуродованный телом и давно состарившийся душой? Более нелепой и неуместной пары и представить себе нельзя! Его удел — пахнущие вражеской кровью и потом боевые подруги, а не девушка с ароматом весенних цветов. И будет лучше и дальше просто здороваться с Таной, случайно встречаясь на корабле, проходить мимо и ни в коем случае не провожать взглядом хрупкую фигурку в короне из светлых пушистых волос. Так он решил, проведя не одну бессонную ночь в каюте, но вмешались треклятые букашки и отправили его прямиком в руки Тануэн. И не просто отправили, заставили раздеться перед ней и стоять так близко, что её волосы снова чуть щекочут его щеку, а лёгкая свежесть духов начинает кружить голову… — Ну вот, почти всё, — голос Таны пробился сквозь творящийся в его голове хаос и заставил чуть вздрогнуть, — осталось нанести мазь, поместить руку в лубки и носить её на перевязи. — Надо, значит буду, — пробурчал он, бросая взгляд на уже переставшую болеть руку и не обнаруживая ни отёка, ни синюшности. — Выглядит, как здоровая, — невольно улыбнулся, оценивая результат её стараний. — К сожалению, только выглядит. Малейшее резкое движение или нагрузка и всё придётся начинать сначала. Сращивать кости намного сложнее, чем кожу или мышцы, а окончательное заживление занимает куда больше времени. — Догадываюсь, — обронил он, наблюдая, как тонкие руки Тануэн осторожно наносят на кожу пахнущую травами мазь, а потом начинают быстро и ловко прилаживать лубки и перевязь. — Готово. Осталось последнее — снять платок и очи… — Нет, — резко перебил он, отступая на шаг, — открытых ран там нет, так что это уже лишнее. — Я так не думаю, — не собиралась сдаваться Тануэн, — я сканировала тебя и знаю, в каком состоянии на самом деле находится твоё лицо. Пот, пыль, грязь и песок растревожат раны, которые так до сих пор и не зажили до конца. И не вздумай сказать, что они совсем тебя не беспокоят! Он открыл рот, чтобы возразить и грубо, но доходчиво, пояснить девчонке, что это уж точно не её дело, но встретился с ней взглядом и слова умерли, не родившись. Разве можно сказать такое ей? Да и за что? Она целитель и выполняет свой долг, и вовсе не заслужила грубости и хамства в ответ. А ещё это к лучшему. Пусть увидит его во всей красе, а потом обходит десятой дорогой, здорово облегчив этим его жизнь. — Ты же не отстанешь? — спросил, тяжело вздохнув. — Нет, — улыбнулась в ответ Тануэн, — присядь, пожалуйста, и немного помолчи. Йорвет покорно опустился на стул и позволил девушке то, за что любая другая слёту получила бы порцию брани, а любой другой — в рожу. Эльф не отрываясь смотрел в её лицо, пока Тана медленно и осторожно снимала платок, и был почти уверен, что ужас и отвращение, хоть на мгновение, но обязательно мелькнут в её глазах. Он был к этому готов и ждал этого, но… внимательный взгляд девушки не изменился ни на йоту, словно уродливый рваный шрам и зияющая глазница были для неё совершенно обыденным делом. А с её губ сорвалось совсем не то, что он ожидал услышать: — Так я и думала: всё воспалено и полно песка, а о состоянии глазницы я лучше промолчу! Ты почему совсем за этим не ухаживаешь, а? — спросила, строго глядя на него. — А нахрена? — ухмыльнулся он, чувствуя себя ещё более раздетым, чем раньше. — Новый глаз от этого не вырастет, так на кой время тратить? Не гниёт, и ладно. — Но и не затягивается окончательно, а ведь должно было, — осторожно касаясь его треклятых шрамов смоченной в чём-то тряпицей, сказала Тана, — такие раны необходимо оставлять открытыми для полного заживления, а не постоянно прятать под плотной повязкой, не пропускающей воздух. — Ты серьёзно сейчас? — саркастичный вопрос сорвался с губ прежде, чем Йорвет успел прикусить язык. — Вполне, — пропустив сарказм мимо ушей, ответила она, — если бы ты делал именно так, сейчас обходился бы обычной повязкой, как Эредин. Но ничего, — не давая ему вставить и слова, продолжила девушка, — довести до конца лечение ещё не поздно, тем более, у меня есть прекрасное средство, снимающее воспаление и сглаживающее шрамы. Я сама его придумала, когда Нир в очередной раз обжёгся. Знал бы ты, с какой красотой он ко мне приходил! А хоть один шрам сейчас ты на нём видел? — На лице — нет, — буркнул Йорвет, — а про остальное у Карантира спроси. — Ну… в столь тайных местах Нир, к счастью, не обжигался, — Тана чуть порозовела от смущения, — а на остальном нет никаких следов огня. Конечно, у тебя убрать всё это полностью я не смогу, слишком много времени прошло с момента ранения, но избавить от платка точно сумею. Правда, за один-два раза это не делается, так что… — Просто забудем об этом, — не дал ей договорить Йорвет, — я не по лазаретам бегать, а новый мир искать собрался, а в походе заниматься этой хренью некогда. — Тебе настолько на себя наплевать, что согласен терпеть постоянные неудобства и боль? — изумлённо вскинула брови Тануэн, занимаясь теперь его глазницей. — Да, — соврал, не моргнув глазом, он. — Неправда, — спокойно констатировала девушка, — не пытайся обмануть целителя. Бесполезно. — Тебе что, больше заняться нечем? — резче, чем хотел, бросил Йорвет. — Торувьель вон лечи, а я… — Будешь приходить ко мне каждый день, когда находишься на корабле, — теперь её тон стал настолько суровым и строгим, что эльф ушам своим не поверил. — А возвращаться сюда вы будете после каждой вылазки, ночевать в неизведанном мире слишком рискованно, Эредин точно такого не позволит. И, кстати, это в твоих интересах, чем раньше мы начнём лечение и чем регулярнее будем его проводить, тем быстрее ты забудешь о платке навсегда, — она на мгновение замолчала и продолжила намного мягче: — Нет ничего геройского в том, чтобы терпеть мучения и неудобства, гордо отказываясь от шанса от этого избавиться. — Скажи ещё, что это глупо, — фыркнул Йорвет. — А зачем повторять, если это уже сделал ты? — лукаво улыбнулась Тануэн и добавила, отступая на шаг: — Я закончила. Как видишь, это совсем недолго. Можешь отправляться к себе, но никакого платка до завтрашнего утра, иначе всё пойдёт насмарку. — Упрямству тебя тоже в Академии научили? — поднимаясь на ноги и сгребая платок со стола, спросил он. — Нет. Это я у одного из наших командиров подхватила, — продолжая улыбаться, ответила Тана. — Йорветом зовут. Знаешь такого? — Впервые слышу, но как встречу, обязательно дам в морду. За всё хорошее, — мрачно процедил он и поспешил к выходу из лазарета.