Выбор 2. В поисках нового мира

Они появились со всех сторон одновременно, вышли прямо из стен и окружили отряд. Полупрозрачные, колышащиеся тени со светящимися мертвенной зеленью глазами и одетые в столь же призрачные доспехи. В руках они сжимали длинные изогнутые мечи, сквозь которые просвечивали стены, но Миран был уверен — каждый пропущенный удар такого оружия может оказаться смертельным. — Спина к спине! — скомандовал соратникам, выхватывая из ножен меч и надеясь, что масло навигатора сработает и в этом чужом мире, пропитанном смертью и не желающем мириться с вторжением живых. — Не позволяйте к себе прикоснуться! — добавил, парируя удар ближайшего призрака и тут же пытаясь достать врага мощным рубящим ударом. — Для мёртвых они слишком быстрые! — бросила Торувьель, ловко уходя от призрачного лезвия и всаживая один из своих клинков в полупрозрачную грудь. — Сукины дети! — ругнулся Галарр, блокируя летящее к незащищённой шее лезвие и нанося ответный — быстрый и точный удар, отсёкший призрачную руку вместе с мечом. — Сдохни! — прорычал, снося вторым ударом вражескую голову и видя, как призрак начинает таять и постепенно исчезает, не оставляя после себя ничего. — Он и так дохлый, — бросил сквозь зубы, Яевинн, отбивая удары сразу двух призраков, одного из которых через мгновение достал клинок Эйлера, а второго эльф зарубил сам, но порадоваться победе не успел — место поверженного врага заняли ещё двое. — Да сколько же вас?! — зло процедил Исенгрим, успевший уничтожить уже троих и дерущийся сейчас с четвёртым. — Много, — выдохнул Аэнир, сжигая огненными стрелами сразу двоих и жалея о том, что не может, как Карантир, прикрыть щитом всех товарищей. А потом он ощутил хлёсткий удар чужой ледяной и чёрной воли, резко развернулся и увидел возникшую на лестнице, той самой, где была так и не открывшаяся дверь, высокую фигуру. Окружённый мощным щитом некромант стоял на самой верхней ступени, и смотрел прямо на юношу. На давно мёртвом лице живыми были только глаза — пылающие холодной яростью и жаждой. И тут немертвый маг выбросил вперёд костлявую руку и в грудь Эйлера ударил светящийся зелёный луч. Эльф мгновенно побледнел, выронил меч и, словно загипнотизированный, пошёл к лестнице, а призраки даже не пытались преградить ему путь или атаковать. — Стой! — закричал Яевинн, но Эйлер, словно не слыша, продолжил свой страшный путь к смерти, повинуясь чужой воле и бледнея с каждым сделанным шагом. — Сгинь! — яростно закричал Аэнир, швыряя в некроманта огненный шар и, к своему ужасу, видя, что тот не причинил колдуну никакого вреда — ударился о щит, осыпав его искрами и… словно впитался в прозрачную защиту, заставив ту засиять ещё ярче. Некромант беззвучно захохотал, оскалив идеально ровные зубы и хлестанул вторым лучом по самому Аэниру. Щит юноши выдержал, а краем глаза он успел заметить, как осел на пол Эйлер, к которому тут же кинулся Яевинн, игнорируя призраков и желая только одного — спасти, даже ценой своей жизни. Плюнув на собственную безопасность, Аэнир набросил щит на Яевинна, склонившегося над возлюбленным, успев в последний момент защитить обоих от набросившихся на них призраков. Это стоило юноше сокрушительного удара холодной зелёной плетью, мгновенно обвившейся вокруг него и потащившей к некроманту, в глазах которого всё ярче разгорался огонь. Чувствуя, как стремительно уходит сила, Аэнир ударил по смертельному лучу молнией, и тут же получил второй удар — на сей раз в грудь. В глазах потемнело, а ноги попросту отказали, и он рухнул на колени, слыша, словно через толстый слой ваты, шум боя за спиной и понимая, что ещё немного и плети подтащат его к некроманту вплотную и тогда… Могучая ледяная рука рванула смертельную плеть, а в самого немертвого мага ударила струя холода, заставляя покачнуться и повернуться к новому — гораздо более опасному и сильному врагу. Аэнир обернулся — в нескольких шагах от него стоял Карантир, навершие его посоха сияло ослепительно-ярко, а к некроманту, грузно ступая по каменному полу, уже спешили два ледяных элементаля. Эредин и Йорвет ворвались в кипевший за спиной Аэнира бой и яростно рубили всё прибывающих призраков. На мгновение юноше даже показалось, что некромант дрогнул под напором ледяного потока, но… его треклятый щит поглотил и эту энергию, а на пути элементалей выросли, словно из-под земли, новые призраки. — Вставай! — Эредин оказался рядом с Аэниром и рывком поднял его на ноги. — Нехрен полы вытирать! — рыкнул и тут же крутанулся в пируэте, обострённым чутьём опытного воина ощутив занесённый над ним самим призрачный клинок. Разрубленный напополам призрак растаял, но только для того, чтобы освободить место сразу трём своим собратьям, а юноша до боли прикусил губу и тряхнул головой, пытаясь окончательно сбросить оцепенение и слабость. — Командир, пригнись! — крикнул Исенгрим, рассекая нависшего над Эредином призрака, отличающегося от остальных ростом и длиной меча. — Не давайте себя поймать! — Карантир швырнул в некроманта очередной ледяной заряд, сбивая целый сноп зелёных лучей, которыми тот намеревался опутать отряд, словно гигантский паук, и высосать их них все жизненные силы до последней капли. Наконец-то Аэниру удалось собрать остатки силы, и он снова бросил во врага огненный шар — куда слабее первого и точно так же не причинивший ему никакого вреда, а… сделавший сильнее. — Он питается нашей силой! — отчаянно крикнул он навигатору, но Карантир уже и сам это понял. Он видел, как энергия заклинаний впитывается в непробиваемый щит некроманта, становится его частью и подпитывает мага, позволяя бросать в бой всё новых призрачных воинов. — Щит! Надо сбить его щит! — прокричал в ответ навигатор и тихо добавил: — Знать бы ещё как… Запоздало мелькнула мысль, что нужно было всё-таки сжечь треклятую книгу, и, возможно, тогда сил у некроманта поубавилось бы, но… Во-первых, слишком поздно, а во-вторых, это могло оказаться совершенно бесполезным и стоило бы Аэниру жизни. Платить такую цену за призрачный шанс победить Карантир не желал, а потому быстро призвал ещё пару элементалей, взамен только что уничтоженных призраками, и попытался прикрыть отряд щитом, но некромант сделать этого не позволил. Он снёс защиту мощной волной мёртвой энергии и вновь беззвучно захохотал, запрокидывая голову и демонстрируя иссохшую серую шею, на которой болтался большой и тяжёлый амулет, ритмично мерцающий кроваво-красным. — Его не взять магией! — сокрушённо бросил навигатор Эредину, а тот оскалился в ответ и ринулся к лестнице с криком: — Попробуем сталь! — Не смей! — рванулся следом за ним Карантир, а Аэнир швырнул в некроманта целый сноп ослепительно-ярких молний. Они изрядно проредили призраков и позволили Гласу подобраться к врагу на расстояние удара — неотразимого и мощного, способного располовинить не только худощавого мага, но и крепко-сбитого воина, но… почти полностью поглощённого треклятым щитом, потускневшим всего лишь на миг. Эредин замахнулся ещё раз, но ударить не успел — сильный кинетический толчок отбросил его назад, а некромант вдруг вскинул вверх обе руки и вместо очередной порции призраков на ступенях возникли три точных копии немертвого колдуна. — Мультипликация, — процедил сквозь зубы Карантир, помогая Гласу подняться и мгновенно телепортируя обоих к продолжающим сражаться со всё прибывающими призраками соратникам. — Убираемся отсюда, — бросил Эредину. — Немедленно! Глас хотел возразить, но увидел, как все копии некроманта тянут к ним свои поганые зелёные лучи, и молча кивнул. Ещё один безнадёжный бой и впустую потраченное время, но кто сказал, что поиск нового мира — простое и быстрое дело?..

***

— А теперь расскажи, как это могло случиться? — меряя шагами каюту навигатора, раздражённо спросил Эредин. — Почему нам надрал задницу один-единственный, да к тому же, дохлый колдун? Или, по-твоему, он тоже бог? — Нет, — покачал головой Карантир, глядя вовсе не на негодующего командира, а на бледного как полотно Аэнира, лежащего на постели. — Мы просто никогда прежде не встречались с такой магией. Наши заклинания не только не вредили ему, но ещё и усиливали… От такого щита я тоже не отказался бы. — Не сомневаюсь, — криво усмехнулся Глас, — но единорог, к сожалению, ускакал. Книжка осталась в проклятой башне, а с ней и все секреты живых мертвецов. — Ты сам запретил её трогать, забыл? — напомнил, хмурясь, навигатор. — Да и не факт, что нужные заклинания были именно в ней… и расшифровать их вряд ли удалось бы. — И хрен с ней. И с трясиной этой тоже, пусть погань костлявая и дальше болотниками командует и летунов разводит, — решительно рубанул воздух ладонью Эредин. — А ещё я понял, что два мага в отряде — это слишком мало, тем более он, — он кивнул на Аэнира, — зеленоват пока для настоящего боя, а вот для койки — в самый раз. — Не начинай, — сверкнул глазами Карантир, — сам же знаешь, что не прав! — Разве? — приподнял бровь Глас. — Жертвенность бывает не только похвальной, но и глупой, тебе ли не знать? Или это ты научил его бросаться на врага, не думая о собственной жизни? — Я не мог иначе, — тихо произнёс Аэнир, приподнимаясь на локте и борясь с накатившим головокружением. — Не мог позволить ему убить Эйлера, неужели не ясно? — Ясно, — хмыкнул Эредин, — что трезво оценивать свои силы ты не умеешь, и это паршиво. Геройская смерть прекрасна и глупа, и не должна быть для воина наивысшей целью. Мертвецу новый мир не нужен, заруби это себе на носу! Разумная осторожность, вот чего тебе катастрофически не хватает, Аэнир, а чтобы ты прожил подольше, в следующую вылазку с вами пойдёт Мориал. — Что? — возмущённо начал Карантир, но Глас осадил его тяжёлым взглядом: — Это приказ. Хватит ему протирать штаны на корабле. Думаешь, я не понял, почему он взялся защищать Нагльфар? — он иронично и холодно усмехнулся. — Он так заботился о благополучии команды, что даже в шпионы подался, вот я и дам ему шанс проявить рвение на деле. И посмотрю, что получится. Или… ты чего-то боишься? — спросил у юноши, на лице которого ясно читались отвращение и… опаска. — Молнии в спину, — ответил вместо него навигатор. — Боевая неразбериха идеальна для сведения счётов, а ты хочешь предоставить ему прекрасный шанс расквитаться с Ниром за всё и сразу. Зачем? — Чтобы поймать за руку и выдать заслуженную награду, — по-волчьи улыбнулся Эредин. — А что скажет Энид? — не мог не спросить Карантир, помня, что именно королева осчастливила их Мориалом. — Спасибо, — уверенно послышалось в ответ. — И, кстати, это была её идея. Если у Мориала камней за пазухой нет, и он действительно раскаялся — ничего плохого не случится, а если нет… — Ты же не передумаешь? — безо всякой надежды спросил навигатор. — Нет. Будь сегодня с нами третий чародей, может, и не пришлось бы удирать от неугомонного мертвеца, — поморщился от неприятных воспоминаний Глас и спросил у Аэнира: — Сколько ты ещё проваляешься? — Недолго, — прислушавшись к себе, ответил юноша, — благодаря вам обоим, он не успел вытянуть из меня всё, Эйлеру досталось больше, и даже с помощью Таны, полностью поправится он только через несколько дней. — Ясно, — не скрывал недовольства Эредин, — а без него Яевинн с корабля не сойдёт, это и dh’oine понятно. Ладно, лечи своего ненаглядного, — бросил Карантиру с усмешкой, — а я пошёл. — Он серьёзно насчёт Мориала? — спросил Аэнир, когда дверь за Гласом закрылась. — К сожалению, да, — поморщился навигатор, — надеюсь, Мориал не настолько дурак, чтобы действительно попытаться… — Он не станет, — покачал головой юноша, — понимает же, что первый кнут — ему, если со мной что-то случится. — Согласен, — Карантир присел на край постели, взял руку Аэнира в свои, показавшиеся юноше очень горячими, — разжечь огонь? — Не надо, боюсь, сейчас я не смогу с ним совладать, а рисковать не стану, — не сразу ответил юноша, — лучше просто ляг рядом. — С удовольствием, — тепло улыбнулся навигатор, — но сначала приготовлю для тебя одно из моих любимых зелий. Всю силу, оно, к сожалению, не вернёт, но поможет встать на ноги гораздо быстрее. — Хорошо, — прижимаясь щекой к ладони любимого, сказал Аэнир, — надеюсь, в следующем мире живых мертвецов не будет. — Я тоже, — Карантир встал с постели и направился к своей небольшой лаборатории, собираясь как можно скорее напоить юношу зельем, рецепт которого когда-то очень давно дал ему Аваллак’х.

***

— Как ты, mо feorh? — склоняясь над лежащим на лазаретной койке Эйлером, спросил Яевинн, когда Тана отошла за очередным снадобьем для всё ещё смертельно-бледного юноши. — Живой, — слабо улыбнулся Эйлер, — я одного не пойму, почему сам оружие бросил и пошёл, как баран на бойню? Я ведь не помню этого даже… Помню, как мы с призраками дрались, а после — зелёная вспышка и темнота. А потом ты надо мной склонился, и Нир щитом тебя прикрыл, и сам из-за этого чуть не… — Он жив, — чуть улыбнулся Яевинн, прекрасно понимая, что тревожит любимого, — и остальные тоже. А в том, что случилось, твоей вины нет, с тем колдуном даже Карантир не совладал, так что говорить о других? — Но почему именно я? — продолжил допытываться Эйлер. — Потому что… самый слабый? — Не думаю, — наконец-то поняв истинную причину беспокойства юноши, Яевинн ласково коснулся его спутавшихся волос, — ты и Аэнир — самые молодые в отряде, в вас больше всего жизненных сил, которыми та тварь и питалась. Именно поэтому он вас и выбрал. — Ты правда так думаешь? — Да. Не веришь мне, спроси у Карантира, уверен, что он скажет то же самое, — мягко и убедительно произнёс Яевинн. — Спрошу, — слабая улыбка скользнула по губам юноши, — обязательно, как только перестану изображать из себя ветошь. Кстати, Тана, как скоро это случится? — спросил у подошедшей к ним целительницы. — Скорее, чем ты думаешь, — светло улыбнулась она в ответ и протянула ему новую склянку с зельем. — Твоё бессилие сродни последствиям вампирского укуса, только пил колдун не кровь, а энергию, а её восстановить легче. Нужно просто много спать, хорошо есть и почаще дышать свежим воздухом, ну и регулярно пить мои зелья. — И как долго? — тут же спросил Эйлер, поднося склянку к губам и начиная пить. — Минимум — три дня, максимум — неделя, будь ты магом, можно бы восстановиться с помощью интерсекции, но и без этого всё будет хорошо, — Тануэн забрала у юноши пустую склянку. — И находиться всё это время здесь вовсе не обязательно, будет даже лучше, если вы вернётесь к себе, но, — добавила строже, глядя уже на Яевинна, — если станет хуже — не храбриться, а сразу звать меня. Ясно? — Yea, — ответил он, а потом помог Эйлеру встать и повёл к каюте, осторожно поддерживая за пояс и радуясь тому, что поганому некроманту не удалось лишить его счастья и смысла жизни, как сделали однажды dh’oine. Тануэн проводила эльфов взглядом и принялась наводить порядок, но тут за спиной снова послышались шаги, которые она прекрасно знала и ждала с того момента, как услышала — разведчики вернулись. Она никогда не призналась бы Йорвету, что считает минуты, пока его нет, и ужасно боится, что он может не вернуться из вылазки или… его принесут товарищи — истекающего кровью и находящегося на грани жизни и смерти. Глупые мысли и страшные картины лезли в голову сами собой, хоть оснований для них не было. Йорвет — опытный воин, да и остальные прекрасно знают, с какой стороны браться за меч, а значит — подобного никогда не случится! Эредин не допустит, чтобы кто-то из соратников погиб, в этом эльфка уже успела убедиться, слушая рассказы Йорвета и остальных о том, что происходит там — в новых и опасных мирах. Но… это понимал её разум, а сердце совершенно не желало его слушать, оно успокаивалось, только когда Йорвет снова оказывался рядом, обнимал её крепко и нежно и целовал точно так же, как на ромашковой поляне. Желая убедиться, что слух её не подвёл, и шаги принадлежат любимому, Тана повернулась к двери и действительно увидела его. Эльф стоял совсем рядом и улыбался, но при этом почему-то держал левую руку за спиной: — Закрой глаза, mo luned, — произнёс в ответ на её вопросительный взгляд. — Ладно, — улыбнулась Тануэн и послушно закрыла лицо ладонями. — Уже можно? — спросила, сгорая от нетерпения и желая поскорее узнать, что же он прячет. — Да, — негромко ответил Йорвет и Тана восхищённо ахнула, поражённая красотой светящегося белоснежного цветка, который эльф держал в руках: — Это… оттуда? Йорвет кивнул, протягивая эльфке вазу с цветком, а потом молча любовался тем, как она подносит подарок ближе к лицу, словно собираясь вдохнуть его аромат, и удивлённо приподнимает брови: — Он… поёт?.. — Да, — Йорвет невольно улыбнулся, вспомнив, как изумился сам, услышав чудесную мелодию, такую неуместную в мрачной, воняющей смертью башне некроманта. — У тебя ему будет лучше, чем там. Карантир сказал, что это — не обычное украшение, и совсем неопасно. Просто… — Очень красиво, — прошептала Тануэн и добавила, глядя на Йорвета, — спасибо. — Не за что, — почему-то смутился он, — я как его увидел, сразу о тебе подумал. Похожи вы… — Разве я тоже свечусь и пою? — Светишься, — совершенно серьёзно ответил Йорвет, обнимая Тану за талию и наклоняясь к её губам, — и намного ярче, чем он. — Скажешь тоже… — её щёки порозовели, а сердце застучало быстро-быстро, как было всякий раз, стоило только ощутить прикосновение любимых рук. — Цветок, — шепнула, неохотно разрывая поцелуй, — поставить надо… И шрамы твои обработать, а потом… — Пойдём к нашим ромашкам, — предложил эльф, которому меньше всего хотелось, чтобы в лазарет кто-то сунулся, став невольным свидетелем таинства, принадлежащего только им с Таной. А это вполне могло случиться, несмотря на понятливость Сируссы, всегда исчезавшей почти мгновенно, стоило только Йорвету появиться в лазарете. — Конечно, только ненадолго, — озабоченно добавила Тануэн, — вдруг Эйлеру плохо станет, а меня нет. — Не станет, — заверил её Йорвет, садясь на стул в ожидании очередной процедуры, к которым уже успел привыкнуть, — ему просто отлежаться надо, только и всего. — Ты расскажешь мне, что там было? — спросила она, устроив цветок у изголовья своей кровати и начиная привычно обрабатывать лицо эльфа. — Яевинн говорил, там настолько жуткий колдун был, что даже Карантир с ним не справился. — Было дело, — скривился он, вспоминая недавний страшный бой, — никогда не думал, что такое вообще существовать может, и в жизни бы не поверил, если бы сам не увидел. Он… мёртвый давно был и при этом — живой, почти, как вампир, только не кровь, а силу сосал. Хорошо, что у нас таких не бывает, да и вообще — поганый мир, ещё хуже нашего. Ну что, идём? — спросил, когда лечение закончилось. — Да, — кивнула эльфка, протягивая Йорвету руку, которую он тут же крепко сжал в своей, уже предвкушая момент, когда они наконец-то останутся вдвоём и только ромашки будут безмолвными свидетелями любви, которую он так долго искал и наконец обрёл со светлой, как сама Дана, девушкой, лучше которой нет на всей Спирали.