***
— Учитель, а почему этот сектор Спирали красный? — спросил он, тогда ещё совсем юный, поднимая на Аваллак’ха вопросительный взгляд. — Потому что он закрыт для посещения и смертельно опасен, — последовал лаконичный ответ. — Там обитают чудовища? — Можно сказать и так, — по губам учителя скользнула лёгкая улыбка, — если говорить конкретно об этом — туда можно войти, но нельзя выйти. — Как это? — изумлённо и недоверчиво уставился он на Аваллак’ха. — Разве такое бывает? — К сожалению, да. На Спирали бывает всё. Даже то, чего, казалось бы, не может быть в принципе. В этом секторе находится мир-ловушка, который впускает всех, но не выпускает никого. — Как мухоловка? — Да. Мы узнали о нём от наших исследователей, которые отправились в этот сектор вчетвером. Это их и спасло, — принялся пояснять Знающий. — Они смогли пробить энергетическую блокаду только слив воедино всю свою силу. — А это возможно? — заинтересованно спросил он, прежде не слышавший подобного. — Вполне, существует особый ритуал, позволяющий передать силу всех чародеев одному, открывающему межмировую дверь, но он очень сложен и опасен. — А чем? — Самоотдача каждого должна быть полной, концентрация — максимальной, а если кто-то дрогнет и прервёт ритуал, размыкая цепь, погибнут все, — серьёзно и строго произнёс Аваллак’х. — Далеко не все из нас способны отдать кому-либо всю силу, не опасаясь удара в спину, к сожалению, подозрительность в нас слишком сильна и далеко не всегда это благо. — А как его проводить, этот страшный ритуал? — горделивая улыбка скользнула по его губам. — Мне он, конечно же, ни к чему, я и так открою любую дверь, но вдруг пригодится кому-то… — Лично я — не знаю, — после минутной паузы ответил учитель, — но свиток с ним видел и даже на всякий случай переписал. — Покажешь? — это был не вопрос, а требование. Знать хотелось всё, даже то, что никогда не пригодится тому, кого сам король называет — Золотое дитя! — Обязательно, вспомнить бы ещё, куда я его сунул, — Аваллак’х почесал в затылке и отправился вглубь своей огромной лаборатории, где под самый высоченный потолок уходили бесчисленные книжные полки. Когда он наконец-то вернулся, Карантир почти задремал, а зевать и тереть глаза ему попросту надоело. Ждать он не любил никогда, но именно терпению и пришлось обучаться в первую очередь, ведь без него нельзя стать настоящим чародеем. Уроки учителя зря не прошли, благодаря им, он и дождался заветного свитка. Придвинул пергамент поближе, развернул и впился внимательным взглядом в ровно начертанные сложные руны. — Однако… — обронил, дочитав до конца, — магу средней руки никогда этого не повторить. — Ты прав. Для этого ритуала требуются не только знания, но и большая сила, я бы даже сказал — могущество. Он был создан Знающими для Знающих, в крайнем случае — для лучших магов Тир на Лиа, — пояснил Аваллак’х. — Я перепишу? — доставая распухшую записную книжку, спросил он. — На всякий случай… Сам же говорил, что на Спирали бывает всё… вдруг такая ловушка ещё где-нибудь есть... — Именно так. И запомни главное — для рядового чародея участие в ритуале — гарантированная смерть, — напомнил учитель. — Для одарённых — огромный риск. Ошибётся или схалтурит один — не выживет никто.***
— Я знаю, как мы сможем вырваться, — негромко начал Карантир, — но сначала мне нужно кое-что найти, — он встал и обратился к Аэниру: — Нир, поможешь? Юноша кивнул и пошёл за ним, ожидая пояснений, но те последовали, только когда они оказались в своей каюте: — Надеюсь, моя старая записная книжка пережила погром, который учинил здесь Эредин, — обронил навигатор, направляясь к по-прежнему заваленному бумагами столу. — Помнишь, как она выглядит? — Конечно, — чуть улыбнулся Аэнир, вспоминая, как не раз листал это изрядно потрёпанное хранилище бесценных знаний. Там были не только заклинания, но и несколько забавных изображений Аваллак’ха, мало похожих на оригинал, но отлично отражающих отношение юного Карантира к своему учителю в данный момент. И то, что навигатор делился этой частичкой своего прошлого с ним, стало для юноши ещё одним доказательством их полного единства и абсолютного доверия. — А куда я её в последний раз положил, помнишь? — продолжая быстро просматривать бумаги и свитки, спросил Карантир. Аэнир задумался, медленно обводя взглядом каюту и ряды уцелевших книг на полках, что-то забрезжило в памяти, и он шагнул к столу, выдвинул самый нижний ящик, в который они сложили обрывки свитков и книг. — Я могу ошибиться, — начал, принимаясь перебирать содержимое, — но… — Не ошибся, — улыбнулся навигатор, увидев в ворохе клочков искомую книжку, разорванную напополам. — Надеюсь, он ограничился только этим, и не вырывал листки по одному, иначе… — Он не стал бы, — как можно увереннее заявил Аэнир, выуживая обе половины книжки и протягивая Карантиру, — терпения не хватило бы. — Твои бы слова, да Дане в уши, — начиная быстро перелистывать уцелевшие страницы, пробормотал навигатор. С каждой пролистанной надежда слабела, а когда пожелтевшие листочки закончились, бросил книжку обратно в ящик: — Проклятье… Ну почему он выдрал именно середину?! — Может, страница просто выпала? — предположил юноша и крепко сжал руку любимого, — давай поищем ещё? — Давай, — тяжело вздохнул Карантир, уже зная в глубине души, что ничего они не найдут. Листок с ритуалом, способным вытащить их из треклятой ловушки, стал жертвой ревнивой ярости Эредина. Они перевернули всё, устроив в каюте полнейший бардак, но так ничего и не нашли. Смотреть на навигатора Аэниру было попросту больно, а собственная беспомощность и бесполезность жутко раздражали. Помочь он мог только одним — молча подошёл вплотную, обнял Карантира за плечи и сказал, глядя в глаза: — Ты переписывал его однажды, а значит — сможешь вспомнить, я уверен! — А я — нет, — покачал головой навигатор, — если бы речь шла только обо мне, я бы рискнул, но… в ритуале должны участвовать все маги команды. Одна-единственная ошибка может легко убить кого-то из вас, а на это я не пойду никогда. — Все? — Да. Только так мы сможем сломать стену. Могли бы… А теперь… — Подожди! — ухватился Аэнир за так вовремя вспыхнувшую в голове мысль. — Ты видел это и переписывал, а значит — можно считать образ из твоей памяти! — Сканирование? — уточнил Карантир, увидел утвердительный кивок юноши и спросил: — Сделаешь? — Нет, — опустил голову тот, — до этого мы с тобой ещё не добрались, но… королева точно сможет! — Энид? — скривился, словно от боли, навигатор, прекрасно понимая, что другого выхода просто-напросто нет. — Знал бы ты, как я не хочу пускать её в свою голову… — Знаю, — Аэнир провёл по его щеке пальцами, — и если бы я только умел сканировать, сделал бы это сам, но… — Напомни обязательно научить тебя, когда вернёмся в Синие горы, — окончательно смиряясь с неизбежным, сказал Карантир и накрыл руку юноши своей. — Обязательно, — улыбнулся в ответ тот, — разве я могу упустить возможность от души порыться в голове собственного учителя? — Конечно же нет, — навигатор привычно взлохматил его волосы и на мгновение привлёк к себе, — ну что, пошли обрадуем Энид уникальной возможностью влезть в мои мозги?..***
— Твоя задача — найти описание ритуала, запомнить и записать здесь, — Карантир положил на стол лист бумаги, — без единой ошибки. Это важно, Энид. Одна неверная руна — и никто из нас не увидит рассвета. — Ясно, — как можно спокойнее произнесла Францеска, хоть на самом деле лишь скрывала нешуточное волнение за непроницаемой маской. Она прекрасно понимала, чего стоило навигатору это решение. Он маг и отлично знает, как опасно сканирование и чем может грозить, да и сама по себе процедура, даже проведённая мастером по всем правилам — крайне неприятна. Это даже хуже, чем случайно предстать обнажённой перед посторонним, ведь чужие глаза увидят только тело, а магическое зрение — всё. Подобное добровольно позволишь только тому, кому безраздельно доверяешь, чего никак нельзя сказать о них с Карантиром. Он не верит ей ни на грош, но… другого выхода нет, и навигатор это прекрасно понимает. — Я прошу оставить нас вдвоём, — голос Карантира был удивительно ровным, — это не займёт много времени. — Ты уверен? — сорвалось с губ побледневшего Аэнира. — Да, чужое ментальное присутствие будет отвлекать Энид от сканирования, ей потребуется гораздо больше времени и сил, а они ещё понадобятся нам для ритуала. Все, до последней капли. Всё будет хорошо, Нир. Я знаю, что делаю. — Хорошо, — одними губами ответил юноша, и тут же на его плечо легла тяжёлая рука Эредина и легко подтолкнула к двери: — Пошли, пока он не передумал, — Глас почти вытащил его за дверь и уже там сказал: — Зря дёргаешься. Энид своё дело знает, ничего с твоим единственным не случится. — Надеюсь, — Аэнир глубоко вздохнул, поймал сочувственный взгляд Тануэн и заставил себя улыбнуться. — Вы правы, королева — сильнейшая чародейка нашего мира, а значит… — Очень быстро найдёт всё нужное и мы вернёмся домой, — скороговоркой закончила за него девушка, подошла ближе и взяла руку друга в свои, ободряюще сжала, как часто делала в годы ученичества, желая поддержать после очередной выходки Мориала. — Да ты и сам знаешь, что иначе и быть не может, правда? — Конечно, — юноша позволил ей отвести себя подальше от двери, хоть на самом деле ему отчаянно хотелось вернуться туда и быть рядом с любимым, но… — Кстати, как поживает твой цветок? — спросил, лишь бы не думать о том, что сейчас происходит в королевской каюте, но не услышал ни слова из ответа Таны. — Перед тем, как мы начнём, — мягко и негромко произнесла Францеска, когда они остались в каюте вдвоём, — хочу сказать — я понимаю, чего тебе стоило это решение, и обещаю — ты никогда об этом не пожалеешь. Я умею хранить не только свои, но и чужие тайны. — Слишком много слов, — поморщился Карантир, глубоко вздохнул раз и другой, успокаивая дыхание, и закрыл глаза, — если готова, я убираю свой барьер. — Готова, — голос эльфки был полон спокойствия и силы, а пальцы легко коснулись его висков. Они были прохладными и не пахли совершенно ничем, но уже через мгновение все запахи, касания и звуки утратили для навигатора своё значение — силовое продолжение её пальцев осторожно проникло в его мозг. Карантиру потребовались всё самообладание и воля, чтобы мгновенно не закрыться от всевидящего магического взора ментальным щитом. Ещё никто и никогда не касался его разума и не копался там. Он готов был умереть, чтобы не допустить этого в Тир на Лиа, а сейчас — добровольно открылся перед Энид. Похоже, судьба и впрямь склонна пошутить — зло и жестоко, ведь чем иначе пояснить то, что из всей старой записной книжки исчезла именно середина, где и был листок с ритуалом? Только изощрённой насмешкой судьбы, отправившей его в руки Энид — последней, кому он доверился бы, будь у него выбор. Выбора не было. От него снова зависит слишком многое, но разве не для этого его когда-то создали? Он появился на свет не из любви, а из необходимости, и именно она продолжает управлять всей его жизнью. Золотое дитя никогда не принадлежало только себе и так будет до тех пор, пока его дар останется уникальным. Так может, стоит это изменить?.. Разделить ответственность с кем-то ещё и обрести высочайшее благо, которое обычно не ценят, обладающие им — свободу и возможность принадлежать только себе и Аэниру. Жить, не опасаясь того, что в любой момент получишь приказ снова вести Нагльфар по Межмирью, а если и путешествовать по Спирали, то исключительно по собственному желанию и в своё удовольствие. Удовольствие… не имеющее ничего общего с тем, что он испытывает сейчас. Магические прикосновения Энид — неприятные, холодные и липкие, и чем глубже она забирается, тем сложнее оставаться спокойным, но так надо, ведь малейшее сопротивление только продлит пытку. А потом, словно этого мало, будет долго раскалываться голова и придётся гасить эту боль зельем или просить Тануэн о помощи. Дана, почему Энид так долго возится? Неужели так сложно отличить старые воспоминания от свежих? С этим справится даже самый молодой Знающий из Тир на Лиа, а у неё за спиной не первая сотня лет! А может… она специально не торопится? Знает, насколько это неприятно, и делает всё, чтобы помучить его подольше и… узнать побольше? Какой же он всё-таки идиот! Надо было давно научить Аэнира сканированию и не страдать сейчас от осознания того, что полностью открыт перед женщиной, которую не подпустил бы к себе на расстояние полёта стрелы! Непростительная недальновидность, о которой придётся ещё не раз пожалеть, ведь Энид… — Закончила, — негромко и устало произнесла эльфка, и Карантир ощутил, что призрачные пальцы из разума исчезли, оставив после себя пульсирующую в висках боль. Он открыл глаза и увидел, что Энид быстро выводит на листке те самые сложные руны. Одна, вторая, третья… изображение магического круга… снова руны… символы… ещё одна схема и… — Готово, — шумно выдохнула Францеска, наконец-то поворачиваясь к нему лицом и добавила совсем не то, что он думал услышать: — Прости, что так долго и… больно. Я делала это редко, а ты записывал ритуал слишком давно. — Знаю, — скривился от острого приступа боли навигатор и впился в исписанный листок взглядом, — остаётся надеяться, что ошибок здесь нет. — Нет. Я проверила дважды, — она указала взглядом на продолжающую висеть в воздухе справа от его головы проекцию листа с ритуалом. — Не думала, что создавать это с ментального образа будет так сложно, но я не рискнула надеяться исключительно на свою память. Слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить себе подобную беспечность. — Согласен, — кивнул Карантир, — надеюсь всё, что ты увидела… — Останется здесь навсегда, — глядя ему в глаза, сказала эльфка. — Клянусь. К тому же, практически ничего нового я и не узнала, разве что, — она чуть улыбнулась, — ты любишь булочки с корицей. — Энид, — он попытался нахмуриться, но не смог, невольно улыбнулся, поняв, откуда именно она это взяла, — это самая страшная тайна навигатора Дикой охоты, а значит… — Никто никогда не узнает, — серьёзно ответила Францеска, надеясь, что ей не показалось, и лёд всё-таки начал таять.