***
— Ты забыла, что вчера сказала Энид? — хмуря брови, спросил Йорвет, глядя в глаза Тануэн. — Нет, но и не обещала слушаться, — не отвела взгляда девушка. — Я должна быть там, понимаешь? — Зачем? — Чтобы помочь, если кому-то из них станет плохо, — как можно спокойнее ответила Тана, но полные тревоги глаза и осунувшееся от бессонной ночи лицо говорили совсем другое. — Этот ритуал действительно очень опасен, и если… — Никаких если! — решительно рубанул воздух ладонью Йорвет, которому идея любимой категорически не нравилась. — Они прекрасно справятся без тебя. Навигатор, Энид и Аэнир самые… — Мориала забыл, — скривилась, словно от боли, Тануэн, — а он не из тех, кто всё отдаст. — Ты… из-за него переживаешь? — он осторожно обнял её за плечи. — Боишься, что всё испортит? — Да, ты просто не знаешь, какой он на самом деле, — девушка покачала головой, — а мы с Ниром — знаем. Он никогда и ничего ради других не делал, и сейчас не станет, а пострадают в итоге все. — Так ты… заменить его хочешь? — Нет, на такое моих сил и вправду не хватит, — честно признала она, — а вот поддержать, если кто-то ослабнет или… струсит, точно смогу. В любом случае, ритуал я вчера переписала, пока вы в разведке были, а ночью выучила и усиливающее зелье уже выпила. Ты можешь со мной пойти или здесь остаться, но меня не задерживай… пожалуйста, — добавила, умоляюще глядя на него. — Ты и сам поступил бы так же! — Тана, — начал Йорвет и осёкся, чувствуя сердцем, что она — права, её тревога теперь передалась и ему и совладать с этим можно было только… — Сделаем так — спрячемся где-то поблизости, чтобы их не отвлекать, а если что-то случится — поможем, согласна? — Да, — взгляд Тануэн потеплел, она быстро поцеловала его в губы и поспешила к выходу. До рассвета оставались считанные минуты и нужно было отыскать укрытие до того, как ритуал начнётся. Попадаться на глаза Францеске или Карантиру было категорически нельзя, но в этом девушка всецело положилась на Йорвета, способного спрятаться даже там, где это казалось невозможно. Правда, Тануэн не знала, где именно будут проводить ритуал, но почему-то была уверена — недалеко от штурвала. Они успели надёжно укрыться до того, как дверь навигаторской каюты открылась и оттуда появились Карантир и Аэнир, а через пару минут послышались быстрые шаги Мориала. Последней на палубу вышла из королевской каюты Францеска в сопровождении Эредина. Он не был магом, но и остаться в стороне — не мог. Тана прикусила губу и впилась взглядом в соратников, почувствовала, как легла на плечо рука Йорвета, успокаивая своей тёплой тяжестью, и благодарно улыбнулась. Он всё понял и остался рядом с ней именно тогда, когда она сильнее всего нуждалась в его поддержке. Не одобряя всецело её решение, Йорвет не оставил её одну — это ли не доказательство того, что между ними действительно та самая настоящая любовь, о которой она столько грезила? А ещё ей очень хотелось, чтобы прав оказался именно Йорвет, считающий, что ничего плохого не случится, а она просто дует на холодную воду. Пожалуй, впервые в жизни ей сознательно хотелось ошибиться, а потом от души посмеяться над своими напрасными тревогами вместе с Йорветом и Аэниром, которому она обязательно обо всём расскажет. Потом, когда ритуал благополучно завершится, а они вернутся домой, а пока всё только начинается. Вот над палубой вспыхнуло несколько светящихся сфер, поскольку восходящее солнце этого мира вовсе не спешило щедро делиться своим светом, а Карантиру нужно чётко и ясно видеть каждую линию магического круга. Тана смотрела, как неспешно и обстоятельно навигатор начинает чертить этот самый круг, не доверив это крайне ответственное дело никому. Тануэн прекрасно знала, насколько он сложен, ведь практически всю ночь потратила на изучение ритуала и запоминание необходимых действий и слов. И теперь неотрывно смотрела, как Карантир старательно выводит один символ за другим, время от времени сверяясь с бумажным оригиналом. Тана невольно одобрительно кивнула — торопиться действительно не стоит, особенно если прежде никогда не проводил столь сложного и опасного ритуала. Навигатор это прекрасно знает, поэтому и не спешит, ведь именно на его плечах лежит ответственность не только за успех, но и за жизни соратников, которые совсем скоро займут свои места в кругу. Тануэн перевела взгляд на Аэнира и прочла на его лице болезненно-напряжённое внимание, с которым он следил за действиями Карантира. Лицо юноши было бледным, а тёмные тени вокруг глаз буквально кричали о бессонной, полной тревожного ожидания ночи. И сейчас Аэнир ни на мгновение не отводил взгляда от навигатора, а сцепленные в замок пальцы ясно выдавали волнение, обуздать которое у юноши не вышло. Францеска владела собой гораздо лучше Аэнира и её прекрасное лицо казалось совершенно спокойным. Настоящие чувства королевы выдавала только чуть подрагивающая рука, которую крепко сжимал Эредин. Он стоял рядом с ней, обнимая за плечи, но не говорил ни слова. Пристально следил за происходящим, ожидая команды Карантира, велящей отойти от круга подальше. На Мориала Тануэн взглянула в последнюю очередь: прочла нарочитое равнодушие на лице и заметила подчёркнуто расслабленную позу чародея. Он старательно делал вид, что совершенно не волнуется, но Тана ни на мгновение не поверила в это показное спокойствие. Не позволил взгляд, который Мориал усердно отводил от соратников и круга, очевидно опасаясь, что глаза выдадут с головой, расскажут без слов насколько сильно он на самом деле боится за… свою драгоценную жизнь. Но разве могла она осудить Мориала за это сейчас? Нет. Тану волновало совсем другое — не помешает ли этот страх успеху ритуала? Хватит ли у чародея решимости довести дело до конца? Понимает ли он на самом деле, насколько это важно для всех невольных пленников этого мира? Не дрогнет ли Мориал в самый ответственный момент? Отдаст ли всю свою силу или… так и не решится на жизненно необходимую жертвенность? Если трусость всё же победит — она сделает то, ради чего сюда пришла, займёт его место в кругу и доведёт ритуал до конца, чего бы ей это ни стоило. Обречённым на голодную смерть целитель не нужен. Королева не могла этого не знать, но всё равно запретила ей участвовать и даже присутствовать при ритуале. Настолько не верила в её силы или… просто хотела защитить? Впрочем, теперь это уже неважно, ритуал вот-вот начнётся, ведь Карантир только что закончил рисовать круг, выпрямился и поманил остальных к себе. В рассветной тишине его негромкие слова были прекрасно слышны даже им с Йорветом: — Круг завершён. Я не буду спрашивать, готовы ли вы, поскольку заранее знаю ответ. Надеюсь, зелье приняли все? Отлично. Перед тем, как мы начнём, напомню главное — только полное единство и самоотдача способны разрушить стену. Не забывайте об этом ни на минуту. Жизни товарищей зависят от каждого из нас, и да помогут нам боги, — с этими словами навигатор встал в центре круга, а трое оставшихся заняли свои места на его внешней границе. Слова заклинания Тануэн заучила наизусть и сейчас невольно беззвучно повторяла их за Карантиром, видела, как с каждым звуком линии круга начинают всё ярче светиться. И не только они. Фигуры чародеев тоже охватило сияние, но в отличие от круга, оно было не белым: льдисто-голубой свет окутывал навигатора, огненно-алый — Аэнира, Францеска словно купалась в золоте, а Мориал всё сильнее напоминал тёмно-зелёный изумруд. Тануэн догадалась, что цвет сияния был связан со стихией участников, а в следующую секунду разноцветные лучи отделились от каждого из чародеев и устремились к Карантиру. Они смешались с его собственной энергией и запульсировали — с каждым мгновением всё ярче, передавая ему их силу. Смотреть на самого навигатора теперь было попросту невыносимо — он сиял, словно упавшая с неба голубая звезда, а от него во все стороны расходились мощные силовые волны. Тана ощутила, как сначала слабо, а потом всё сильнее задрожало окружающее пространство, медленно и неохотно поддаваясь силе Карантира и начиная отступать и искривляться. Невидимая силовая стена покрывалась мельчайшей сетью трещин и должна была вот-вот рухнуть, выпуская на волю Нагльфар, а слова заклинания, которое теперь вслух произносили все, звучали всё громче, эхом разлетаясь по палубе и наполняя голову девушки пульсирующей болью. И если ей, просто находящейся неподалёку, так больно, то что говорить о них, стоящих в эпицентре силового взрыва и непрерывно вливающих в навигатора свою силу? Стена дрожала всё сильнее, но пока ещё выдерживала магический натиск, и Тана невольно сжала руки в кулаки, жалея о том, что не может ничем помочь. Почувствовала, как пальцы Йорвета сильно стиснули её плечо, но она даже не оглянулась — новая вспышка света и силы, сильнее прежней, едва не ослепила её, а властный и нереально громкий голос Карантира почти оглушил — ритуал подошёл к своему апогею. Сейчас или никогда. Тануэн задрожала, уже не пытаясь взять себя в руки, и расширенными от восхищения и изумления глазами смотрела, как навигатор вскинул вверх обе руки, поднимая над головой зажатый в них, ослепительно сияющий посох, и резко опустил его вниз. Ударил о палубу, но вместо обычного стука Тана услышала оглушительный громовой раскат и невольно зажала уши. Стена распадалась и таяла под напором силовой волны, а фигуры чародеев пульсировали в такт исходящему от них свету, отдавая Карантиру последнее, что ещё оставалось в них. Перемещение, ради которого они пошли на смертельный риск, наконец-то началось, но порадоваться общему успеху Тана не успела. Алый луч Аэнира вдруг начал стремительно тускнеть, а сам юноша — зашатался, словно пьяный, и Тануэн поняла: сейчас случится страшное. Она рванулась вперёд, не услышав окрика Йорвета и на бегу сплетая заклинание, дающее ей возможность мгновенно включится в ритуал вместо рухнувшего на палубу друга. Успеть, успеть, успеть — пульсировало в её голове, а руки сами плели заученную магическую сеть. Она не видела, каким был её собственный цвет, видел Йорвет, до боли сжавший кулаки и костерящий себя на все заставки. Он не должен был её отпускать! Обязан был удержать любой ценой и не дать совершить роковую ошибку, а теперь уже поздно… Тануэн, его Тануэн стоит в кругу — ослепительно серебристая, словно полная Луна, а её энергетический луч устремился к навигатору, полностью погружённому в начавшееся перемещение. Йорвет молился только об одном — пусть ей хватит сил. Пусть его хрупкая и нежная Тануэн выдержит испытание, от которого её так старалась оградить Энид! Пусть чудо случится хотя бы один-единственный раз! Дана не может быть настолько жестокой и отнять у них обоих жизнь, ведь без Таны… От последней и самой яркой вспышки света Йорвет на мгновение ослеп, не успев зажмуриться, а когда снова смог видеть, не сумел сдержать громкого вздоха облегчения. Тана была жива, стояла на коленях у неподвижно лежащего на палубе Аэнира и что-то делала, но что? Остальные участники ритуала оставались на своих местах, боясь даже пошевелиться, чтобы случайно не помешать телепортации, а Карантир не видел и не слышал происходящего вокруг. Неужели у них всё-таки вышло?.. …Влившись, а вернее, ворвавшись в ритуал, Тана перестала видеть и слышать что-либо, превратилась в звено силовой цепи и полностью сосредоточилась на передаче своей силы Карантиру. Она запретила себе думать об Аэнире и о чём-либо вообще, прекрасно помня — отвлекаться нельзя. Отгородиться от всего и вся и просто отдавать силу, которой, благодаря принятому накануне зелью, в ней теперь гораздо больше, чем прежде. И Тана отдавала, пока не увидела, как опускает руку Карантир, давая понять — ритуал благополучно завершён, можно разрывать цепь. И тогда она упала на колени рядом с Аэниром — смертельно бледным и таким холодным, почти как… Нет. Этого не может быть. Не. Может. Быть. Он вовсе не умер, просто в глубоком обмороке, из которого она быстро выведет друга, а потом они вместе посмеются над её глупыми страхами! Так было всегда, будет и сейчас, ведь его сердце… глухой, еле слышный удар… слишком долгая пауза… ещё один удар — слабее прежнего и… тишина…Глава 61. Ритуал
6 сентября 2021 г. в 08:59
Мориал сидел за столом, неотрывно глядя на два бумажных листка. Два ритуала. Оба сложны и смертельно опасны: первый может убить всех чародеев команды, второй — только одного. Вопрос в том, как их соединить, замаскировать один другим, верно выбрать момент и безошибочно распределить собственную силу.
Чародей понимал — дополнительная нагрузка даром не пройдёт и потом он будет чувствовать себя паршиво, но был готов заплатить столь ничтожную цену за осуществление своего самого жгучего желания. Отомстить. Наконец-то рассчитаться с мальчишкой за всё, что довелось пережить по его милости.
Да и разве есть другой выход? Пока Аэнир жив, ему самому ничего не светит не только в команде корабля, но и в новом мире, а сам юнец — живое напоминание о неудачах и унижении. Смотреть на его отвратительно красивое и безобразно счастливое лицо было невыносимо, а в ушах сразу начинало звучать услышанное из ксена. Изощрённая пытка, которую необходимо как можно скорее прекратить, воспользовавшись так вовремя подвернувшимся шансом.
Но время насладиться результатом своих усилий у него ещё будет, а сейчас необходимо полностью сосредоточиться на главном — верно рассчитать время. Интересно, что сказал бы Карантир, если бы узнал — усиливающее зелье, которое он вручил всем участникам будущего ритуала, станет одним из краеугольных камней на могиле его рыжей подстилки?
Именно оно позволит не только не сорвать ритуал, но и лишить Аэнира остатков силы, погрузив его в состояние полного магического истощения, смертельно опасное для любого чародея. Если немедленно не принять меры, маг тихо и незаметно скончается — сердце попросту остановится, а если каким-то чудом выдержит — тело забудет, как дышать.
Когда ритуал закончится и Нагльфар вернётся домой, будет уже слишком поздно, и Карантиру останется только оплакивать любовника и казнить себя, ведь именно его ошибка в итоге убила Аэнира. Внимательно изучив сам ритуал, Мориал убедился — времени отвлекаться на что-либо у навигатора попросту не будет, равно как и у остальных участников смертельно опасного действа. А значит, никто ничего не заметит, а потом будет уже поздно.
Одно из любимых заклинаний — невидимые щупальца, высасывающие из противника силу до последней капли. Мориал нашёл его в фолианте, том самом, который отец запирал на замок. А на вопрос — почему нельзя в него заглянуть, ответил:
— Есть вещи, которых лучше не знать, эта магия — обоюдоострый клинок, которым можно не только убить врага, но и смертельно ранить себя самого. Ты ещё слишком молод, чтобы пользоваться этими заклинаниями.
— Молод? — спросил он тогда. — А, когда, по-твоему, я стану достаточно взрослым? Лет через сто?
— Зрелость измеряется не годами, — веско произнёс отец, — надеюсь, рано или поздно ты это поймёшь.
— И тогда ты дашь мне эту книгу?
— Да, хоть предпочёл бы не делать этого никогда, а саму её — уничтожить, — горько прозвучало в ответ.
— Не надо! — поспешно воскликнул он. — Ты лучше меня знаешь, как опасны dh’oine, так зачем добровольно лишать себя дополнительного шанса выжить? Это глупо!
— Глупо? — задумчиво повторил отец, пронзительно глядя на него. — Возможно, ты и прав…
Вожделенная книга оказалась у него в руках только после отцовской смерти. Ключ, отпирающий замок, Мориал снял с шеи убитого dh’oine отца, а потом всю ночь просидел над книгой, отчаянно пытаясь понять — почему отец так и не решился воспользоваться столь мощным оружием? Чего боялся? Ранить себя? Чушь собачья! Не было у этих заклинаний такой отдачи, а вот сила в них заключалась огромная и опасная своей незаметностью.
В отличие от эффектных стихийных заклинаний, эти убивали незрелищно и незаметно, словно смертельно ядовитый паук или змея. И именно этим были столь ценны, позволяя добиваться поставленной цели и устранять врагов, не вызывая ни малейших подозрений. Именно эту книгу Мориал считал единственной настоящей ценностью из всей огромной отцовской библиотеки и, конечно же, не мог не взять её с собой на Нагльфар, и теперь её время наконец-то пришло.