Праздничное настроение

      Альберт ещё долго никому не позволял пить виски. Его родители сильно задержались, настолько, что, казалось, они уже не приедут, но долгожданный звонок всё же прогремел, и Ал с улыбкой распахнул дверь, защищающую от холодного снежного мира.       — Привет, котёнок, — поздоровалась Белль Голд.       Она стояла на крыльце, румяная от щиплющего морозца, смотрела на него своими добрыми синими глазами и нежно улыбалась.       — Мама, — обрадовался Ал, обнял её, подхватил на руки и отпустил уже в прихожей. — Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!       — И я, мой милый! — рассмеялась Белль. — И я!       Альберт поцеловал её руку и с неменьшим воодушевлением повернулся к мистеру Голду, который в это время преодолел две оставшихся ступеньки, зашёл в дом, свалил сумки у подставки для зонтов и, смеясь, стягивая с шеи шерстяной шарф, подошёл к ним.       — Здравствуй, папа, — важно поздоровался Ал, протягивая отцу руку.       — Здравствуй, сын, — весело поздоровался Голд и энергично её пожал. — Как дела?       Вместо слов Альберт подошёл к нему и стиснул его в объятьях, и Голд обнял его в ответ, так, как обнимал только его.       Папа любил их всех одинаково, но относился по-разному. Коль всегда была с ним особенно близка, поэтому ей позволялось буквально всё. С Адамом у отца были сложные, но не менее близкие отношения, и отец, как правило, обнимал его крепче всех, а потом сильно хлопал по спине и неохотно отпускал. А Альберт не был с ним особенно близок, и он обнимал его вполне обычно, а потом отступал на шаг и рассматривал так, словно не видел долгие годы, даже если они расстались только вчера. В завершение он всегда ласково трепал Ала по плечу и только тогда отпускал. Бережнее и нежнее, чем с Алом, Голд обращался только со своим самым младшим сыном, Крисом. Ал невольно перенял у него это чувство и любил Криса странной, почти отеческой любовью. Именно с ним был по-настоящему близок и очень огорчился, когда понял, что родители приехали без него.       — Где Крис?       — Он… задержался, — уклончиво ответила Белль. — Мы не знаем всех подробностей.       — Помогает подруге, — уточнил Голд, снимая с жены промокшее пальто. — Мы стараемся не лезть в его личную жизнь.       — В смысле "помогает"? — нахмурился Альберт. — Вы отпустили его праздновать Рождество с девушкой? Они же встречаются всего ничего!       Чуть больше месяца назад Крис начал встречаться со своей одноклассницей. Альберт знал, что там всё серьёзно, но не подозревал, что настолько.       — Нет, он приедет, но позже, — поспешил успокоить его Голд. — Он просто хочет помочь ей в одном серьёзном деле.       — Каком?       — Мы не знаем, — сказала Белль, — но дело, похоже, очень серьёзное.       По их лицам Альберт прочитал, что они так же обеспокоены, как и он сам, и решил прекратить допрос. Обратив внимание на внешний вид родителей, он сделал комплимент маминому платью и хохотнул в кулак, окинув придирчивым взглядом неожиданный образ отца. Привычный строгий костюм сменили весёленький красный свитер, голубая клетчатая рубашка и такие же голубые брюки, очень похожие на джинсы.       — Ты похож на Адама, — отметил он, — а Адам сегодня похож на тебя. Вы сговорились?       — Нет, — улыбнулся Голд, спрятав руки в карманы. — Я не понимаю, о чём ты.       — Увидишь, — улыбнулся Ал. — Я отнесу вещи наверх, в вашу комнату. А вы пока проходите в гостиную.       — Хорошо, — согласилась Белль. — Учти, что те два серебристых пакета для вас.       Альберт кивнул и поднялся на второй этаж, оставив родителей на Коль, Адама и Келли, которые, невзирая на его просьбу, всё равно вышли в коридор, чтобы с ними поздороваться. Пока он бегал наверх, Лорен тоже поприветствовала Голдов и, обняв каждого по очереди, заставила всю шумную болтливую компанию вернуться в гостиную. Встретившись взглядом с Алом, она улыбнулась и ушла на кухню, возложив на него обязанность познакомить его родителей с её дядей, и Ал со вздохом эту обязанность принял.       Проскользнув в гостиную следом за родителями, он сразу же обратил их внимание на Аарона:       — Мама, папа, позвольте представить Вам Аарона Коэна. Аарон, это Белль…       — Мне очень приятно, мэм, — Аарон немедленно и галантно поцеловал пальцы Белль.       — Взаимно, — робко улыбнулась она.       — … и Руперт… — продолжил Альберт.       — Голд, — резко закончил за него Голд и крепко сжал его длинные белые пальцы в своей руке. — Рад нашей встрече. Мне всегда было интересно, как вы выглядете.       — Неужели? — усмехнулся Аарон. — Почему же?       — Слышал о вас много хорошего, — холодно улыбнулся Голд. — Разумеется, в основном от мисс Каплан.       — Не удивлён, — Аарон ответил ему тем же. — Лори всегда была ко мне добра.       Голд мог продолжить, но Белль дотронулась до его плеча и привлекла внимание к детям, играющим в уголке под чутким присмотром Роланда. Они оба подошли к уголку, и Аарон, к удивлению Ала, зачем-то отправился следом за ними. Белль сначала поздоровалась с Джейн, а Голд, опустившись на одно колено, ласково прикоснулся к Ори, прошептал несколько приятных слов и пригладил короткие редкие волосы на голове мальчика, но, когда Ори возмутился, всё его внимание обратилось к Джейн и только Джейн. Он взял её на руки, вместе с ней переместился на диван, устроился возле Роланда и Коль и принялся играть с ней в пропавший нос. Белль поступила иначе и постаралась уделить больше внимания внуку: обняла его, прижала к груди, попыталась с ним поиграть, но, как и в случае с Голдом, Ори возмутился, громко замычал и рванул к Аарону.       — Возьмите его, — смущённо произнесла Белль, передавая ребёнка Коэну. — Он однозначно хочет к вам.       — Он просто ко мне привык, — ей Аарон улыбнулся со всей теплотой и участием. — Дайте ему время, и он вас вспомнит.       Альберт понимал, что Аарон прав, но ему всё равно стало очень и очень грустно.