Я уйду, а ты останешься

Ника заперла дверь и долго, очень долго еще прислушивалась к тому, что происходило снаружи. В тишине не раздавалось ни звука, но ее воспаленный разум сквозь оглушительный стук крови в висках все пытался уловить чьи-то шаги. «Господи… Господи, кто это идет там?..» Судорога стиснула горло девушки, выжимая из глаз слезы, полные страха и отвращения. Шея горела, на ключицы незаметно стекала маленькая капля горячей крови, но Ника не осмеливалась прикоснуться к ране, боясь ощутить ее под пальцами. «Как же это мерзко». Девушка закрыла лицо руками и несколько раз всхлипнула, оседая на пол. Стыд внутри нее мешался с растерянностью и осознанием того, что на самом деле произошло. Он будто живьем снял с нее кожу и заставил смотреть в зеркало на свое изуродованное тело. Он вынул из нее слабую, еле бьющуюся в его широкой ладони душу и сдавил в кулаке, с влажным хрустом размазав по пальцам. Ника отняла повлажневшие руки от глаз. По этим пальцам. Девушка в отчаянии застонала сквозь зубы. Отвратительное тело, тошнотворные черты. Как это похоже на Люциуса – лизать самого себя, оставлять на своем же теле позорные, пошлые отметины. «Он безумен. Он просто безумен». Нике хотелось покончить с собой, только чтобы не находиться в теле Малфоя ни минуты больше, ни секунды. Ее била дрожь; по вискам, склеивая волосы, стекал холодный пот. Напряжение не сходило, и через какое-то время подступила тошнота – будто свинцовый шар перекатывался в желудке от каждого движения. Ника тихонько подползла к кровати и, стянув одеяло, накрылась им с головой. Впервые мир, который она так любила, показался ей чужим и грязным, словно она вернулась в реальность из этого странного холодного сна. «Да. Это же всего лишь сон, – вспомнила девушка. – И все, что происходит – вина моего разума. Нельзя принимать собственные фантазии так близко к сердцу». Но слезы не прекращались. Она вспомнила Драко, и ей стало совсем дурно, еще гадкие волосы все время лезли в глаза и в рот. Все это было так глупо и… так смешно.