проёбы и мир

гокудера хаято всегда был умным мальчиком, поэтому и сбежал. поэтому, когда ему предлагают, ласково говорят «хочешь стать боссом вонголы? тебе нужно лишь убить мальчишку-наследника», хаято понимает, что вот он, шанс, власть, прощай свобода, мы тонем нахуй в этом болоте, и корабль не титаник, поэтому не особо трагично, и нет этого прощай, роза, и бла-бла-бла. хаято шлёт нахуй и говорит, что если нужен хранитель, то пусть валят к его сестре. кто там у этого парня в репетиторах? реборн? ну вот, она как миленькая согласится. так что отъебитесь, завалитесь, и вон та покосившаяся дверь — выход. на следующий день нет ни квартиры (дом ночью взорвали, но всем, в общем-то, похуй), ни хаято гокудеры (в городе тоже его нет). люди следуют совету хаято и идут к бьянки. бьянки всё равно, в самом деле, но её любовь к реборну слишком безгранична, поэтому, ну, ладно, так уж и быть. гокудера хаято стирает из памяти свои ошибки, прощает другим долги и живёт уже не в италии. хаято гокудера хуй знает где, первоклассный подрывник в свои неполные двадцать живёт на полную катушку и иногда стреляет по живым людям. хаято иногда ввязывается в ненужные драки и постоянный член бойцовского клуба. лучший из лучших, самый охуенный, дикий, преданный всем миром. бьянки, вали нахуй, говорит он. мне это нахуй не интересно. я не вступлю в вонголу и похуй, что ты теперь с дино и беременная. я, конечно же, рад за тебя, но вали всё равно нахуй. или шамала там позови. мне ваша война в горле стоит комом. меня в неё не вписывайте. хаято гокудера ещё много чего говорит, и после телефон летит в ёбанную стену. через сутки на пороге грёбаной квартиры в самом дерьмовом районе заявляется парень-идеал. парень-идеал говорит, что хаято жалок, и подрывник показывает ему фак и кидает окурок в этого идеала, но попадает лишь в пепельницу и хрипло смеётся. вонгола мне нахуй не всралась. мне похуй на сестру, говорит хаято. мне на всё похуй, читает между фраз парень-идеал-хибари-кёя. гокудера хаято вот не парень-идеал, хаято гокудера — это шрамы, ошибки и проёбанная жизнь. я не из вонголы, говорит хибари. гокудера хрипло смеётся и кивает не то в ответ, не то в такт грёбаной музыки. мол, да, поверил, но у тебя ёбанное кольцо хранителя облака вонголы. выруби её, мудак, ты меня вообще слышишь, ёбанный ты гокудера хаято. я не ёбанный, отмахивается подрывник. хибари говорит о том, что будет. хаято, в общем-то, не сказать, что особо против. по крайне мере ебать его будет идеал. хоть чего-то в жизни достиг, ура, аллилуя, мой корабль тонет, не титаник, поэтому не особо трагично, и нет этого прощай, роза, и бла-бла-бла. хибари кёя говорит, что он мудак, я бы тебе голову прострелил или разбил о свои тонфа. о тебя не жалко замарать, парень-мудак. хаято смеётся и говорит: «смотри, мы будем идеальной парой. парень-идеал, у которого парень-мудак». хаято говорит: «только мы не в ёбанном романе, поэтому ты мне нахуй не всрался». хаято говорит: «хотя задница у тебя заебись. я бы тебе дал». хибари почти улыбается, подходит близко настолько, что ёбанная колонка орёт прямо в ухо, и наклоняется к хаято-мудак-ты-пиздец-просто-гокудере. кёя опирается коленом о кровать, и та с жалостным скрипом прогибается ещё больше, рельеф костюма меняется, хаято хочется увидеть парня-идеала без этого дорогого костюма, и поэтому он тянется к галстуку. он тебе нахуй не нужен, говорит хаято гокудера. и костюм нахуй не нужен, говорит хаято гокудера. хочешь, я буду твоим грёбаным адом? говорит хаято гокудера. хочешь, я стану твоим ёбанным болотом, в котором твой корабль потонет? жаль, что не титаник, поэтому не особо трагично, и нет этого прощай, роза, и бла-бла-бла. хотя я и не роза, но мы потонем вместе, говорит хаято гокудера. хибари кёя говорит: хочу. хибари кёя говорит: ты уже потонул, мудак. хибари кёя говорит: и я со своим кораблём присоединился к тебе, поэтому здравствуй, тина, вечность и личный мудак. хаято гокудера смеётся и тянет того ближе, музыка продолжает орать что-то из разряда не то клубной, не то рока, но слишком, блять, громко. хибари кёя целует его и да, блять, он и правда парень-идеал, потому что это слишком охуенно. хаято гокудера думает, что ну нахуй вонголу. ну нахуй сестру. ну нахуй весь этот ёбанный мир. через день квартиры нет (дом взорван, но всем похуй), хаято гокудеры и хибари кёи тоже нет (а это уже как-то пиздец). в пепелище валяется кольцо вонголы и что-то ещё. хаято гокудера на ёбанном конце мира со своим парнем-идеалом, который, ну, чувак, ты реально идеален. хибари кивает, мол, да, я идеален. хибари говорит: но ты всё равно мудак. парень-идеал который имеет парня-мудака. ну не сюжет ли какого-нибудь дешёвого романа? говорит хаято гокудера. хибари кёе как-то немного похуй на это, в самом деле. какое ему дело, напишут ли про них книгу, про них и их типа-любовь, и будет ли она продаваться. это типо не его дела, для этого есть гокудера. хибари думает, что это пиздец странно сбегать с первым встречным. особенно с таким ебанутым. особенно с мудаком в кубе, который потопить может всю сицилию нахуй, но хибари кёе нужен был разумный повод съебать, поэтому смерть очень даже ничего повод. поэтому, если присмотреться, хаято гокудера может даже и не такой уж и мудак в кубе. может, лишь в квадрате. хибари кёе как-то похуй, лишь бы все поверили, что оба сдохли и не пытались вернуть его, ну ты же хранитель облака, а сбегаешь, как девочка-подросток. хибари кёя разобьёт голову любому, кто так скажет, кроме гокудеры хаято, хотя он единственный, о кого марать тонфа не жалко. просто хаято гокудера уж слишком мудак и пока что начинает нравиться хибари кёе. да и вроде как они решили, что вместе идут на дно, жаль корабль не титаник, поэтому не особо трагично, и нет этого прощай, роза, и бла-бла-бла. поэтому хаято гокудера будет вместе с хибари кёей на другом конце ёбанного мира ебаться с ним и говорить о том, что вот, смотри, парень-идеал и парень-мудак, ну как тебе сюжет? может напишем книгу и будем популярны и нахуй мир? хибари говорит: может и напишем. хибари говорит: мир и так нахуй. хибари говорит: у нас будет свой ёбанный мир, в котором есть парень-идеал и парень-мудак. хибари говорит: и нахуй весь этот пиздец.