Садовник

— Артур, Уолш, — поздоровалась Эмма, выйдя из машины и остановившись у огороженной желтой лентой территории. Оба мужчины кивнули, взглянув на нее, и снова опустили взгляды в записи. — Все по сценарию? Это точно Садовник? — Увы, — выдавил Артур, поморщившись. — Я уже успел даже отвыкнуть от него. Понадеялся, наивный, что эта мразь сдохла где-нибудь в канаве. — Уверена, нам всем бы этого хотелось, — кивнула она, вздохнув, — но все-таки нужно работать. Уолш, что ты нашел? — она повернулась к судмедэксперту, и тот подобрался, поправляя перчатки. — Аманда Уолтер, пятнадцать лет. Ее нашел друг, когда с утра по привычке хотел встретить, чтобы вместе идти в школу, — он медленно двинулся вперед к огороженному участку асфальта, лента не пускала любопытных к прикрытому темной тканью телу. — По его словам вечером у их общего знакомого был день рождения, после которого девушка ушла немного раньше. Потом она вышла в оффлайн, и до утра не появлялась в соцсетях. На утро Генри Хоппер — так зовут ее друга — пришел к ее дому и, собственно, обнаружил ее тело. — Смогли определить время смерти? — Пока нет, но примерно девять-десять часов вечера. Чуть позже скажу точнее. — Пятнадцать лет и в такое время ходила в одиночку? — Эмма нахмурилась. — Куда смотрели ее родители? — Аманда сирота, — пояснил Уолш, — живет с пяти лет с бабушкой, которая, насколько я понял по словам Генри, в последнее время стала совсем плоха — из дома не выходит и, видимо, слишком уж поддается маразму, поэтому девочка всячески старалась подольше не возвращаться домой. — Это все тебе сказал Генри? — он кивнул, и Эмма покачала головой. — Надо будет поговорить с ним потом. — Этим как раз занимается Киллиан, — Уолш кивнул ей за спину, и она увидела Киллиана, который стоял рядом с рослым, долговязым парнем с темными волосами. Он то и дело переминался с ноги на ногу и кутался в рубашку, которая была ему явно велика. Эмма вздохнула. — Жалко парня. Он, кажется, действительно расстроен. — Судя по тому, как он разговаривал с нами в первый раз, он неровно дышал к этой Аманде, — Уолш пожал плечами. — В любом случае девчонку жаль: молодая, красивая, талантливая — и вокалом, и танцами занималась. — С бабушкой связывались? — У нее сидит Руби. Ты же знаешь — у нее особенная связь со всеми бабушками. — Как бы у нас не появился еще один труп, — Эмма провела рукой по шее, разминая мышцы. — Не хотелось бы отвечать еще и за слабое сердце старушки — Грэм и так голову снимет за то, что Садовник опять активировался, а мы на мели. — Может, Эшли нашла что-нибудь? — он кивнул на светловолосую девушку, склонившуюся над телом, и Эмма поджала губы. Ей не нравилась эта новенькая — слишком активная и живая, с вечно горящими глазами и широкой улыбкой. Ей бы работать в каком-нибудь развлекательном центре, а не копаться в трупах. Но она всегда с таким рвением окуналась в работу, что Эмма не могла ни к чему придраться. Оставалось только слушать ее безукоризненные доклады и надеяться, что она найдет хоть какую-нибудь зацепку. — Что скажешь? — осведомилась Эмма, поравнявшись с Эшли, и та, вскинув голову, как всегда широко и искренне улыбнулась. — Эмма! Ты приехала, — та слабо кивнула и чуть выгнула бровь. Эшли мгновенно преобразилась — с ее губ сошла улыбка, она собралась и, опустившись на корточки, приподняла край черной материи. — Скользящая рана по горлу, нанесенная острым орудием, скорее всего ножом. Удар был один, но точный — убийца явно знал, что делать. Следов насилия нет — жертва, видимо, даже не успела понять, что происходит. — Но почему никто не увидел ее раньше? — спросила Эмма, скрестив руки на груди, и огляделась. — Если она была убита часов в десять вечера, то кто-то должен был наткнуться на нее — это же еще не детское, конечно, время, но все же. Непохоже, что район пустой. — Главный вход с другой стороны, — пояснил Уолш и кивнул за спину, — обычно все жильцы ходят там. Но Аманда по какой-то причине решила зайти с черного входа. Надо будет выяснить, как часто она прибегала к этой двери. — Тут мало кто ходит, мы опрашивали жителей, — кивнула Эшли, — последние пару месяцев, по их словам, здесь неисправен фонарь, так что вечерами мало кто пользуется этой дорогой — видимо, боятся. — Интересно почему, — хмыкнула Эмма и взглянула на тело, потом наклонилась и, приподняв ткань, закусила нижнюю губу. — Еще совсем девочка, — прошептала она, видя юное лицо и окровавленную кофточку. Скользнув глазами ниже, она заметила то, что искала, и, достав из кармана перчатки и надев их, подняла из лужи крови бутон розы. — Верен своим традициям, — она взглянула на Уолша, и того передернуло. — Есть в этом что-то жуткое: такой красивый цветок — и в крови. — В этом, видимо, и есть его замысел — показать, как красота может быть изуродована, — предположила Эшли, и Эмма изумленно вытаращилась на нее. Но та лишь дернула плечами: — Разве это не очевидно? Я читала сотни детективов, где серийные убийцы именно таким образом объясняли, почему решили убивать. — Читала детективы… — Эмма с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. — Еще что-то? — она протянула Уолшу розу, и тот убрал ее в пакет. — Пока что нет, но как только появится новая информация, я сообщу тебе, — пообещала Эшли. — Мы бы уже увезли тело на обследование, но хотели дождаться тебя. — Очень мило с вашей стороны, — она слабо кивнула и, развернувшись, направилась к Киллиану, хотя на самом деле ей хотелось сейчас уехать куда-нибудь и закрыться от всех, чтобы побыть наедине с собой. Возвращение Садовника влекло за собой десятки новых проблем — озлобленность Грэма, повышенная требовательность начальства, нервозность коллег и мучительно давящее чувство ожидания, когда же появится следующая жертва.       Иногда, идя по улице и видя какую-нибудь девочку, Эмма со страхом думала о том, что, может, она станет следующей жертвой Садовника, и тогда через несколько дней уже ее тело придется исследовать. Юное окровавленное тело и нежный цветок рядом… Эмму передернуло, и она вернулась в реальность, хотя было непонятно, где спокойнее.       В реальности был новый труп, который влек за собой новые проблемы, в реальности было переформирование отрядов и повышенная ответственность, в реальности был сорвавшийся с цепи Дэвид и чувство, что ее предали. В реальности был холодный отстраненный взгляд Киллиана, которым он наградил ее прошлым вечером, и разбившиеся надежды.       А в ее голове были силуэты убитых девушек, образ человека без лица и скрипучий смех над ухом, звук тупого удара и жар, обдающий изуродованную часть лица. Она облизнула губы, стараясь справиться со сбившимся дыханием. Она ненавидела эти моменты, когда теряла контроль над своим телом и возвращалась в прошлое, которое хотела бы забыть.       Сквозь дымку, окутавшую сознание, до нее донесся приглушенный голос, и кто-то резко дернул ее за плечи, возвращая в реальность. Эмма часто заморгала, фокусируя взгляд на том, кто стоял перед ней, и замерла, глядя в темные глаза Киллиана, который встревоженно смотрел на нее. — Свон? Свон, черт возьми, ты меня слышишь? — Да, я… Я в порядке, извини, — она провела рукой по лбу, стирая капельки пота. — Ты вроде как шла сюда, а потом застыла как столб. Испугала парня, — попытался пошутить Киллиан, кивнув на замершего в нескольких метрах Генри. Эмма с трудом сдержалась, чтобы не выругаться — как непрофессионально с ее стороны. — Ты как, в норме? — снова спросил Киллиан, и Эмма лишь кивнула, выпутываясь из его рук. — В лучшем виде, спасибо. А ты, должно быть, Генри, — она подошла к парню, и тот неловко кивнул. Эмма невольно подумала о том, что ему тоже должно быть около пятнадцати, как и Аманде, и удивилась тому, насколько он высок — они были почти одного роста, но все равно ей казалось, что он смотрел на нее немного свысока. Работая вместе с мужчинами, Эмма привыкла чувствовал себя маленькой, но это чувство рядом с подростком немного раздражало. — Меня зовут Эмма. — Я… я бы сказал, что приятно познакомиться, но, если честно, я бы предпочел, чтобы этого не случилось, — негромко произнес Генри, и Эмма хмыкнула. — Понимаю тебя, парень. Я так понимаю, — она нервно взглянула на Киллиана, — ты уже все рассказал моему коллеге… — Но, я так чую, мне придется повторить все еще раз, — устало вздохнул он и на мгновение прикрыл глаза. — Не вижу в этом смысла. По крайней мере пока, — максимально ласково ответила она, с болью глядя на парня — он был буквально раздавлен. — Я вижу, что тебе нелегко пришлось, и… — А как бы вы чувствовали себя, если бы нашли человека, который важнее вам всего на свете, в луже собственной крови?! — неожиданно взорвался Генри, и Эмма вздрогнула, отступив на шаг. — Я думал, мы как всегда пойдем в школу, она будет рассказывать про очередной бред, который ей приснился, я буду убеждать ее, что это нормально — видеть, что ты стала гребанной иголкой, и она будет смеяться и… — на его глазах выступили слезы, и он отвернулся, не желая показаться слабым.       Эмма беспомощно посмотрела на Киллиана, не зная, что ей делать. Ее тянуло обнять парня, как-то утешить его, но в то же время она боялась, что сделает только хуже и он оттолкнет ее. Киллиан, помедлив, мягко коснулся плеча Генри и чуть сжал пальцы. — Послушай, я понимаю, каково это — терять близких. Это дерьмово, и, к сожалению, с этим ничего нельзя сделать. Просто как-то пережить. Мне жаль твою подругу, правда. — Обещайте, что поймаете мразь, что убила ее, — просипел Генри, глотая слезы. — Этот подонок должен сдохнуть. Обещайте, что сделаете это, — он поднял глаза на Киллиана, глядя на него в упор, и тот нервно сглотнул. — Обещайте, что сделаете все, чтобы этот ублюдок больше никого не убил. Пусть Аманда будет последней. — Я… — Киллиан откашлялся, его взгляд скользнул к Эмме, и та шагнула вперед. — Мы сделаем все возможное, Генри. — Порой приходится делать что-то невозможное, — парировал тот, переводя горящий взор с одного на другого. — Обещайте. — Хорошо, — наконец устало выдохнул Киллиан, поджав губы, — обещаю. А сейчас, малец, можешь идти домой. Твой номер я записал, так что будь готов, что тебе придется встретиться с нами еще раз. Я понимаю, что тебе уже осточертело повторять одно и то же, но сам понимаешь… — Конечно, — чуть ровнее ответил Генри и вздохнул. Кивнув Эмме, он развернулся и, убрав руки в карманы, зашагал в сторону. Киллиан подошел к Эмме, провожая Генри взглядом, и покачал головой. — Черт, теперь придется выполнять. Пообещал же, — он выдавил слабую улыбку, но Эмма даже не взглянула на него. — Уже говорила с Эшли? — Пока никаких новых деталей, — отозвалась она, поежившись. — Полостная рана по горлу, роза и никаких свидетелей. Садовник в своем репертуаре. Я уже даже перестала надеяться на судмедэкспертизу — узнаем только более точное время смерти, чтобы сообщить родным, и все. Больше ничего. — С чего такой пессимизм, Свон? — нахмурился Киллиан. — Обычно после каждого появления Садовника ты рвешься в бой, рассматривая все версии и собирая все улики, а тут… — Я устала, Киллиан, — оборвала она его, прикрыв глаза, — устала от этой истории. Раз за разом одно и то же — юная девушка, нож, кровь, цветок и никаких улик. На нас рассчитывают, надеются, что мы что-нибудь сделаем, а мы ничего не можем сделать. И как потом смотреть в глаза вот этим людям? — она махнула рукой в сторону, куда ушел Генри. — Тебе не мерзко было обещать то, что ты не сможешь сделать? — Я пообещал, — хрипло произнес он, нахмурившись, — и, значит, теперь обязан найти этого Садовника. Для меня это серьезно, Эмма, я просто так не разбрасываюсь обещаниями. И пусть мы в тупике, мне придется найти лазейку. — Потому что ты пообещал ребенку? — Потому что я пообещал, — жестко кивнул Киллиан, поджав губы. — Это не просто слово. — Никогда бы не подумала, — протянула она и провела рукой по волосам. — Ладно, думаю, нужно найти Руби, она должна была поговорить с бабушкой Аманды и… — Киллиан не дал ей отойти — сжал ее ладонь и чуть потянул на себя, вынуждая обернуться. — Джонс, мне нужно работать. — Я хотел извиниться, дай мне минуту, — попросил он, виновато глядя на нее. — Я понимаю, что вчера обидел тебя. Мы неплохо проводили время, и потом пришел Дэвид и… Я знаю, это было некрасиво, я не должен был выставлять тебя, — Эмма закатила глаза, — но я тогда настолько зациклился на том, что волновался за брата, что не мог думать ни о чем другом. Он, наконец, вернулся, и я мог сосредоточиться только на том, что он в порядке. Ну, в относительном, — Киллиан поморщился. — Я должен был позаботиться о нем. — Ты не должен оправдываться, — отмахнулась Эмма. — Кто я и кто он. Дэвид твой брат, а я… — Ты мой друг, — парировал Киллиан, с трудом сдержавшись, чтобы не выругаться. — Я уже потом понял, как поступил с тобой. И мне очень жаль. Эмма, мне правда жаль, — она ничего не ответила, и он крепче сжал ее руку. — Слушай, что мне сделать, чтобы загладить свою вину? Давай я свожу тебя в ресторан или… — Найди гребанного Садовника и сделай так, чтобы все закончилось, — устало произнесла она, вытащив ладонь из его пальцев. — А сейчас извини, но я должна поговорить с миссис Уолтер, — Киллиан ничего не ответил, и Эмма, развернувшись, направилась в сторону дома, стараясь скрыть скользнувшую по губам улыбку.

***

      Отказавшись от предложения Артура дождаться ее и довезти до дома, Эмма зашла в участок и скинула куртку. Ей мучительно хотелось вернуться домой и проспать до упора, но для начала нужно было рассортировать всю полученную информацию, чтобы позднее предоставить ее шефу.       Она только опустилась на стул и достала бумаги, когда в дверь постучали и в комнату заглянул Грэм. Эмма ничего не имела против него — он был умным мужчиной, который умело руководил участком и всегда знал, как поступить. Если он злился, то по делу, никогда не срывался просто так и с пониманием относился к своим подчиненным. Но каждый раз она нервничала под прицелом его темных глаз. — Не отвлекаю? — Нет, сэр. Я как раз хотела задокументировать все, что нам удалось узнать, — она поднялась и вытерла вспотевшие ладони о джинсы. — Что-то случилось? — Нет, я… — он замялся, кусая губы, — на самом деле, я хотел узнать, как ты. — Я? Я немного не… — Эмма непонимающе уставилась на него. — Ну, вся эта ситуация с Дэвидом. Вы были близки, и тут… — Нет, я… я в порядке, — выдавила она, не понимая, к чему этот разговор. — Каждый справляется по-своему, верно? Но, если честно, я не очень понимаю, почему Вас так интересует мое состояние и ситуация с Дэйвом. — Я беспокоюсь о тебе, Эмма, — ответил он так, словно это было нечто само собой разумеющееся, и Эмма опешила, ошарашенно глядя на него. — И я не хотел бы, чтобы ты волновалась из-за того, что случилось. Вероятно, это был просто не твой человек. И, знаешь, если тебе нужно отвлечься или… Не знаю, — Грэм поджал губы, отведя глаза, — мы можем сходить куда-нибудь или… — Насколько я помню, Вы запретили какие-либо отношения на работе, — жестко оборвала она его, стараясь скрыть нахлынувшие эмоции. — Это мешает нашей профессии, не так ли? И сейчас Вы сами хотите пойти против своих же слов. — Но… — Грэм нервно сглотнул. — Давайте соблюдать закон, хорошо? — она не дала ему вставить и слова, сжав руки в кулаки. — Я не очень понимаю, чем вызван Ваш неожиданный порыв заботы, но хочу напомнить, что я только что приехала с очередного вызова, где видела труп молодой девочки. И последнее, что мне сейчас нужно, это идти куда-нибудь отвлекаться. Я бы предпочла наоборот нырнуть в работу с головой, чтобы быть полезной, и попробовать-таки разобраться в этих убийствах, — отойдя на шаг, Эмма собрала свои вещи и прижала их к груди. — Я принесу Вам доклад, когда он будет готов. — Эмма… — Хорошего вечера, сэр, — отчеканила она и вышла из комнаты, тяжело дыша. И когда ее мир сошел с привычной колеи?