Киллиан остановился возле здания и, задрав голову, посмотрел наверх. Думал ли он о том, что агент ФБР будет жить в обычной квартире в небоскребе в центре города? Вряд ли. Он представлял какой-нибудь навороченный дом или подпольный штаб, опираясь на фильмы, но в итоге был просто домофон, лифт и серые стены на этаже.
Когда Уивер открыл дверь, Киллиан заметил на его губах улыбку. Мужчина поглядел на часы и довольно кивнул, пропуская Киллиана внутрь, чтобы закрыть за ним дверь.
— Пунктуален как часы. Мне это нравится.
— Я не настолько идиот, чтобы опаздывать на встречу с парнем из ФБР, — фыркнул Киллиан, сняв куртку, и повесил ее на вешалку. Одновременно с этим он обшаривал глазами помещение, пытаясь найти хоть что-то, за что он цеплялся детскими глазами во время просмотров старых фильмов о суперагентах много лет назад. Но все выглядело более чем обыкновенно.
Проследив за его взглядом, Уивер усмехнулся и кивнул в коридор, направляясь в сторону небольшой комнаты. На огромном столе — кипа бумаг, ручек и карандашей. На полу рядом — огромные лотки для документов, разноцветные папки и файлы. Окно за жалюзи приоткрыто, по комнате вьется чуть холодящий кожу воздух.
Киллиан подошел к книжным полкам и стал изучать названия. Психология, физиология, кодексы, детективы, кроссворды… Ему стало не по себе, и он непонимающе уставился на Уивера, который с усмешкой наблюдал за ним, убрав руки в задние карманы брюк. Потом он указал подбородком на свободное кресло в углу и опустился на стул возле стола.
— Выглядишь удивленным. Так и не скажешь, что ты из ФБР.
— Все дело в стереотипах, которых немало обо всем на свете. Какое-то время меня тошнило от всех слухов, которые окружают мою профессию, но потом я стал относиться к этому с юмором.
— Что, их правда так много?
— Ты даже не представляешь. Помнишь, я говорил, типа наши парни не любят таких, как вы? Ахинея. Очередной стереотип. Мы, может, и заносчивые немного, но мы часто сотрудничаем с полицией, обмениваемся информацией, если это может быть полезно. Мы выполняем одну и ту же работу — избавляем мир от мразей, которые мешают обычным людям, так почему бы не объединить усилия?
— Наши ребята бы удивились. Вы для нас этакие полубоги, витающие в стратосфере, — Киллиан фыркнул и скрестил руки на груди. — Не могу сказать, что мы часто сталкивались с парнями из ФБР, но обычно к нам приезжали идиоты с завышенным самомнением, которые при этом говорили очевидные вещи, в которых мы смыслим не меньше них.
— Люди из ФБР такие же, как все остальные. Мы все одинаковые независимо от профессии. Есть хорошие, есть плохие, это очевидно, — Уивер сделал глоток из кружки в форме кулака. — Просто нас заведомо изображают или придурками с ЧСВ до луны, или вообще приравнивают «суперагента» к «супергерою». Поверь, у меня нет ни устройства, стирающего память, ни трансформирующейся машины. У меня даже делюминатора* нет, — он подмигнул, и Киллиан позволил себе улыбку.
— Какая жалость. Ты резко перестал быть мне интересен. Даже я по скидке урвал себе «Дары смерти» по приколу, а у тебя вообще полное снаряжение должно быть.
— И то верно, упущение, — грустно покачал он головой, — ну да ладно, это все так, шутки. У тебя есть еще какие-нибудь вопросы или мы можем приступить к делу? Я не то чтобы тороплю, потому что выходной, но, думаю, ты и сам понимаешь, что у Садовника нет выходных и никто не знает, когда он объявится вновь.
— Только один вопрос — как ты вообще попал в ФБР? Мне всегда казалось, что туда берут едва ли не сверхлюдей, но по твоим словам…
— Я устроился туда после окончания колледжа. Естественно, после тестов и собеседования. Слышал про вашу физическую подготовку… Что ж, мы проходили нечто подобное, только куда сложнее. Еще общались с моим окружением — друзьями, родственниками, даже соседями, чтобы узнать обо мне как можно больше всего — о привычках и наклонностях. Это было мучительно долго, но я хотел эту работу, поэтому ждал. И до сих пор считаю, что это было лучшим моим решением.
— Понял… Ладно, — Киллиан поднялся и подошел к столу, изучая записи, — если я не ошибаюсь, ты хотел мне что-то рассказать. Вы на что-то наткнулись своей компанией.
— Запомнил, — Уивер фыркнул и, повернувшись, взял со стола одну папку, просмотрел листы, скользя по ним глазами, и передал Киллиану несколько скрепленных документов. — Мы подняли скрытые переписки жертв Садовника и нашли одну странную деталь — каждой девушке писал человек, который долгое время втирался к ней в доверие, чтобы узнать личную информацию, и который…
— Узнавал планы на ближайшие дни, знаю, — он кивнул. — Нашему хакеру тоже удалось найти эти переписки, но не было совпадений — каждый раз новый аккаунт. Конечно, манера общения и подход похожи, но нам не удалось пробраться дальше — появлялась информация, что это бот.
— Мы же выходили на несуществующие телефоны, — покачал головой Уивер, скрестив руки на груди, — на удаленные симки. Такое чувство, что он каждый раз берет новую симку, чтобы подобраться к жертве.
— Умно. Так его сложнее выследить.
— Но это уже что-то. Я уже подключил своих знакомых, чтобы вскрыть такие аккаунты этих ноунеймов, попробовать определить местоположение и так далее. Но он неплохо шифруется. Знаешь, — он усмехнулся, — Садовник даже восхищает, как бы жутко это ни звучало. Он знает, что делает, не допускает ошибок, действует, видимо, быстро и четко.
— Он отлично подготовлен, — кивнул Киллиан. — Знаешь, нам как-то говорили, что сотрудники правоохранительных органов лучше знают, как скрывать следы, они ведь копаются в этом постоянно, знают, на что нужно больше обращать внимание. И это, мне кажется, самое дикое — когда человек из полиции, чей долг — защищать людей, — наоборот избавляется от них.
— Я уже говорил сегодня — все мы одинаковые люди независимо от профессии. У полицейского-маньяка, несомненно, куда больше преимуществ. Он знает, как обойти себе подобных, поэтому так или иначе в выигрыше. Но и он не сверхчеловек — рано или поздно ошибается где-то, причем чаще всего на самом банальном. Когда появляется слишком высокая уверенность в своих силах, перестаешь следить за мелочами.
— А они важнее всего, — он поджал губы. — И ты сталкивался с маньяками-полицейскими?
— Два раза. С одним из них лично, он работал с нами. И знаешь, что сказал каждый из нас, когда его поймали? Это не мог быть он. Примерный семьянин, заботливый отец, любящий муж… Он был незаменимым другом, мы столько раз с ним распутывали самые сложные дела, а потом… А потом оказалось, что он возбуждался, насилуя детей, — ни один мускул не дернулся на лице Уивера. — Это был, пожалуй, самый главный урок моей жизни — нельзя доверять никому, даже если это самый близкий друг. Мы так или иначе потомки животных, в нас могут проснуться животные инстинкты и тогда… Кто знает, чем обернется вспышка гнева.
— Я с таким не сталкивался, — Киллиан напрягся и потер плечи, глядя на стол, заваленный бумагами. — У тебя всегда такой порядок? Разве ты не должен знать, где что находится, чтобы при необходимости достать нужную информацию?
— А кто сказал, что я не знаю? Поверь мне, я с закрытыми глазами могу описать каждый сантиметр своего личного пространства: где какая книга, какой документ и какая ручка. Я могу забыть взять с собой расческу или оставить дома галстук, но я никогда не забуду информацию по делу, которое веду. Так устроена моя память.
Киллиан кивнул и снова посмотрел на бумаги, которые дал ему Уивер. Он вчитывался в переписки, стараясь не задумываться о том, что этих девушек, отправляющих незнакомому человеку смайлики, уже не было в живых. Убийца рассыпался в комплиментах, вовсю интересовался их увлечениями и всячески поддерживал в их начинаниях. Жертвы явно проникались к нему, открываясь все больше и больше, и от этого по коже бежали мурашки.
Он видел фотографии, которые девушки слали своему интернет-другу, читал об их переживаниях и проблемах и пытался понять, в какой момент маньяк менял стратегию и переходил в наступление, узнавая о непосредственной реальности жертвы — где она живет, где ходит, какой пользуется дорогой…
— Может, это вообще не наш парень? — вдруг спросил он. — Может, это вообще совпадение. В интернете всегда полно людей, которые ищут новые знакомства. Мы не можем с уверенностью говорить, что все это — один человек. Что это Садовник.
— Не можем, — согласился Уивер, встав рядом с ним, — но и отрицать эту вероятность нельзя. Когда будет больше информации, тогда мы сможем сказать уже точно, наш это убийца или нет. Но пока нужно держаться, потому что на данный момент это главная зацепка.
— Я свяжусь со своими людьми и узнаю, что им удалось узнать, — пообещал Киллиан, все еще вглядываясь к текст. — Знаешь, я хотел бы узнать историю этого человека. Что случилось в его жизни, что он решил убивать людей, по какому принципу он выбирает жертвы, почему именно такой способ убийства… Это ведь еще совсем дети, какая у человека должна быть психика, чтобы он…
— Учитывая мой опыт, он может быть внешне вполне вменяемым. Никто никогда бы не подумал, что он сможет в какой-то момент сделать нечто подобное, — он кивнул на фотографии жертв, прикрепленных к стене кнопками. — К тому же, судя по тому, что он убивает нерегулярно и обычно с большими перерывами, это результат того, что происходит в его жизни. Что-то вызывает в нем отрицательные эмоции и случается следующее убийство.
— Конечно, ведь к каждому преступлению ведет цепочка событий. Это результат всегда закономерен, а вот что подталкивает к нему… — он облизал губы и положил папку на стол. — Это нормально, что я хотел бы поговорить с ним, когда мы его поймаем?
— Мне нравится твой настрой. Ты сказал «когда», а не «если».
— Ты сам сказал — рано или поздно он оступится.
— Несомненно. Что же касается того, что ты хотел бы с ним поговорить… Я соглашусь. Многие считают, что таких людей нужно уничтожать, и с одной стороны я могу понять это желание общественности, но с другой стороны, с точки зрения, скажем, психологии, было бы интересно их изучить и попробовать разобраться в том, что происходило в их голове. Понятно, что это психически нездоровые люди, но все же — если бы мы не изучали окружающий мир, то у нас бы не было ничего: ни зданий, ни лекарств.
— Конечно. Просто… — он почесал за ухом, глядя в пустоту, — мне всегда интересно было понять, как человек вообще может убить другого человека, не моргнув. Точнее… Я ведь тоже убивал, у меня такая профессия — если какой-то придурок угрожает другим людям и ничего не остается, нажимаешь на курок. Уже потом живешь с мыслью, что другого выхода не было.
— Увы, такова наша доля — мы должны убивать, если это единственный шанс спасти невинных. Думаешь, меня не вывернуло после того, как я впервые убил? — он усмехнулся. — Меня полоскало минут десять после того, как я попал в голову одному психу и ее разворотило. Зрелище то еще.
— Да уж… — Киллиан помолчал, бесцельно оглядываясь по сторонам. — Что будем делать?
— Ты должен был принести мне то, что вы нашли. Надеюсь, там будет что-то полезное, Джонс, — он хмыкнул. — Хотелось бы сдвинуть дело с мертвой точки, а это, — он кивнул на скрины переписок, — хоть и толчок вперед, но все равно недостаточно.
Следующие несколько часов они сидели, изучая всю информацию, что накопилась за эти два года, пытаясь найти зацепки, на которые, возможно, они ранее не обращали внимания. Уивер копнул в старые дела, надеясь найти какие-то сходства или подсказки, Киллиан сравнивал переписки и фотографии с места убийства. Они оба полностью утонули в работе, понимая, что дальше тянуть невозможно.
Когда в заднем кармане завибрировал мобильный, Киллиан вздрогнул и, отложив бумаги, достал телефон. Глаза болели, спину ломило, и он размял плечи, зажмурился и откинулся на спинку стула, ответив на звонок.
— Джонс.
— Привет, — голос Эммы звучал взволнованно, — не помешала?
— Относительно, — он покосился на Уивера, который даже не смотрел на него, — работаю. У тебя что-то случилось?
— Я еду в пригород. Там живет подруга второй жертвы, Трикси. Ее мать связалась с нами и сказала, что ее дочь хочет что-то рассказать.
— Что-то важное?
— Не знаю, у меня заглохла машина по дороге, — Эмма едва слышно выругалась. — Я могу позвонить Артуру или вызвать эвакуатор, но… Ты не сможешь приехать?
— Мы почти закончили, — вдруг произнес Уивер, и Киллиан резко дернулся, посмотрев на него, и слабо кивнул.
— Вышлешь координаты? Я заберу тебя.
— Хорошо. Жду, — Киллиан убрал мобильный и посмотрел на Уивера, который пристально смотрел на него. — Я правда могу уехать?
— Минимум на сегодня мы выполнили. К тому же сомневаюсь, что мы найдем что-нибудь полезное в этом, — он кивнул на бумаги, — нужно дождаться результатов экспертизы и поговорить с нашими людьми — кто знает, может, нашли что-нибудь нужное. На сегодня достаточно.
— Хорошо, — собрав свои документы, он вышел в прихожую и стал надевать куртку. В кармане просигналил телефон, и он понял, что Эмма прислала ему адрес.
— Еще кое-что, — произнес Уивер, остановившись позади него, — конечно, стереотип о том, что люди в ФБР придерживаются чрезмерной секретности, настоящий бред, так как информации, которую мы не можем разглашать, не так много, но не когда речь идет о текущем расследовании. И даже несмотря на то, что Эмма твоя коллега, я бы хотел, чтобы ты сохранял в секрете наши расследования. Могу я положиться на тебя?
— Не особо понимаю, зачем это скрывать от нее, но ладно, — Киллиан кивнул, и Уивер, довольно улыбнувшись, хлопнул его по плечу, потом задумчиво посмотрел куда-то в сторону.
— Слушай, раз уж ты едешь, подбросишь меня? С утра ничего во рту не было.
— Без проблем.
***
— Ты быстрее, чем я думала, — улыбнулась Эмма, покосившись на Киллиана. — Надеюсь, с машиной ничего серьезного — я только забрала ее после того случая.
— Не напоминай. Я тогда был практически уверен в том, что лишусь еще одного близкого для меня человека, — хмыкнул он, глядя на дорогу. — Думаю, все будет в порядке. Тот парень сказал, что, может, смазали плохо. Заедем на обратном пути и заберем твою малышку. А если нет… У тебя есть невероятно привлекательный парень с тачкой, — он дернул бровями, посмотрев на Эмму, и та засмеялась.
— Поверь, что-что, а это я знаю, — они немного помолчали, глядя на дорогу. Потом Эмма прервала тишину: — Как Уивер?
— Откровеннее, чем я думал, — признался Киллиан. — Накормил меня опровержениями стереотипов о людях из ФБР, так что теперь, кажется, моя жизнь разрушена, — он усмехнулся. — Но в общем и целом он, вроде, неплохой мужик.
— Я надеюсь. А что с Садовником? Отрыли что-нибудь?
— Ничего… Ничего нового, — протянул он, не глядя на нее, — они располагают той же информацией, что и мы. Это даже льстит — мы ничуть не хуже засранцев из ФБР, представляешь, как это звучит?
— Может, в чем-то даже лучше, — улыбнулась она, пожав плечами. — Не берусь утверждать, что это касается всех ФБРовцев, но большинство из них — заносчивые придурки с завышенным ЧСВ и желанием унизить всех вокруг.
— Коротко о стереотипах, — хохотнул Киллиан.
— Ну, знаешь ли, — Эмма фыркнула, — может, он опроверг его, чтобы показать себя в лучшем свете. Это ли не желание повыпендриваться?
— Не знаю… Мне хочется ему верить. Он говорит так уверенно и убедительно… Может, я немного наивный, но я почти уверен, что он отличный мужик.
— Я правда надеюсь на это. Нам бы не помешала настоящая помощь в связи с тем, что творится. Сегодня с утра Грэм опять рвал и метал — теперь мы должны вкалывать и в выходные. Не то чтобы до этого общепринятые выходные нас касались, но… Это утомительно — двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю вкалывать как проклятая.
— Не думала о том, чтобы взять отпуск?
— И оставить свой отряд с заместителем? Нет, точно нет, — она мотнула головой. — К тому же я сама уже чертовски устала от этой истории с Садовником — должен же он уже хоть где-то проколоться! Лишь бы успеть заметить эту ошибку и раскрыть дело… — она прикрыла глаза, откинувшись на сидение.
— Мы справимся, — убрав руку от руля, Киллиан сжал ладонь Эммы и слабо улыбнулся ей. — Все получится, слышишь? Огромное количество людей ждут, что мы найдем этого психопата и посадим его под замок. Мы должны родителям девочек, должны их близким, потому что они доверились нам.
— После этих слов становится еще хуже, — протянула она, сморщившись, — потому что на данный момент счет явно в пользу Садовника.
— Пока что, — перебил он ее, приподняв брови, — будем верить в лучшее. Может, сегодня мы получим информацию, которая даст нам подсказку.
***
— То есть ты хочешь сказать, что Трикси стала вести себя странно в последнее время? — переспросила Эмма, делая пометки в дневнике. Девочка кивнула, нервно переминаясь с ноги на ногу и косясь на свою мать, которая стояла в дверях и следила за полицейскими.
— Она рассказывала о том, что ей стал написывать какой-то мужчина со странным никнеймом. Он представился Ником, постоянно осыпал ее комплиментами и интересовался ее жизнью. Мне не нравилось то, что она стала постоянно общаться с ним, забывая обо мне. Да и он мне не нравился — он был… странным.
— В чем это выражалось?
— Не знаю… Он, вроде, вел себя мило и никогда не отказывался выслушать Трикси, но в то же время проявлял повышенное внимание ее жизнью. И мне порой даже казалось, что он имеет какое-то влияние на нее, потому что уже спустя какие-то недели она стала прислушиваться к нему, не слыша, что говорила ей я.
— Но почему ты никому об этом не сказала? Почему не рассказала об этом своей маме? — Киллиан посмотрел на женщину, которая побледнела и отвела глаза.
— Мне не нравилось то, что моя Роза общалась с этой Трикси. Было время, когда я запрещала ей с ней разговаривать, потому что мне не нравилась их семья, но… Я уже потом узнала, что они продолжали тайно общаться. Но я ничего не знала об этом мужчине.
— Понимаю, миссис Дженкинс, — кивнула Эмма и снова повернулась к Розе. — Что-нибудь еще? Может, она рассказывала тебе о нем больше информации? Возраст, увлечения? Хотя бы что-то, что может раскрыть его личность.
— Практически ничего. Она снова и снова твердила, что она действительно ему интересна, и упрекала меня в том, что я ревную, что я не рада за нее. А я… — ее глаза наполнились слезами, — я просто боялась за нее. И в итоге… — она сглотнула, и миссис Дженкинс, шагнув вперед, крепко обняла дочь.
— Роза только недавно рассказала мне все это, и я поняла, что это может помочь вам.
— Спасибо большое, — улыбнулся Киллиан, — мы благодарны вам.
Выйдя на улицу, Эмма вздохнула и провела рукой по лицу, нервно поджав губы.
— Получается, именно так он выслеживал свою жертву — находил в сети, начинал писать, узнавая личную информацию, потом подкарауливал где-то и… Сложная схема, — она поморщилась. — Надеюсь, Артур сможет сказать больше, когда они вскроют аккаунты и проштудируют их.
— Я тоже на это надеюсь, — Эмма села в машину, а Киллиан, подойдя к водительскому месту, сунул руку в карман, чтобы достать жвачку, и замер. Медленно поднял руку и, раскрыв ладонь, нервно сглотнул, глядя на «жучок».
*Делюминатор (также известный как Гасилка (англ. Put-Outer)) — изобретённый Альбусом Дамблдором предмет, уникальный в своем роде. Используется для того, чтобы «вытянуть» свет из помещения или из уличных фонарей.
