***
Совмещая работу в двух местах, Дэхен уже не заметил, как пролетела неделя. Новый восторг от сцены в театре воодушевлял как песни B.A.P. Впрочем, была и капля дегтя. Инфантильный режиссер. Он и так сам по себе человек не очень, но еще и его методы обучения молодых людей. Он всю кровь высосал из Дэхена перед первым концертом. Ему пришлось даже снова пить успокоительные. Режиссер Ан всячески принижал старания и актерскую игру Дэ. Особенно во время концерта, когда он сходил со сцены. А уж когда Чон и все актеры собирались в гримерке после мюзикла Дэ шел туда с трясущимися коленками слушать, как его хают при всей труппе. Но он ошибся. Режиссер Ан на удивление расхваливал первое выступление Дэхена и извинился даже за свои жестокие слова. — Прости, что ничего тебе не говорил все это время, — сказал Хан Джи Сан, человек который во многом помогал Дэ в актерстве, — я знаю его методы, но последние дни уже порывался либо успокоить его, либо подбодрить тебя. Он реально перегибал палку. — Зато, какая кульминационная сцена! Воскликнула Хон Со Ён, играющая роль Жозефины. — Ты, Дэхен, и правда молодец, — эта немного беспардонная дама даже похлопала Дэ по плечу. Чон давно уже не был так спокоен. Будто камень с плеч. Конечно, он прекрасно понимал, что косячил достаточно и работать есть еще над чем, но все же он не облажался, как пророчил еще вчера вошедший в раж оскорблений режиссер. Дэ довольно поздно пришел домой. Может, был уже первый час ночи, а Бан что-то все еще печатал на ноутбуке в комнате. Видимо его застала муза, и теперь он сонный редактировал свои тексты. Чон успел перекусить и сходить в душ. Когда он зашел в спальню, Енгук еще сидел за столом уже почти в горизонтальном положении. — Енгук-хен. Бан вздрогнул и повернулся к входу. — Ложись спать, поздно уже. Все равно за столом спишь. Енгук что-то промычал и повернулся обратно. Дэхен разобрал им обоим кровать и, понимая, что Енгук долго будет сидеть, просто заварил ему на кухне кофе. Парень поставил кружку рядом с курчавой головой и сказал: — Не разбей. Бан поднял сонную голову. — О, — и тут же заулыбался как ребенок, — спасибо. Он сначала грел руки о кружку, а потом поднял блестящие глаза на Дэхена. Дэ поймал себя на том, что просто стоит и любуется Енгуком. От тепла где-то под ребрами Чон в порыве чувств, так же как и Бан все эти дни, просто мазнул поцелуем ему по щеке. Енгук, кажется, засмущался от такого внимания еще больше и уткнулся взглядом в кружку. А Дэхен, снова расплываясь в улыбке Чеширского кота, пошел ложиться спать. По пути к кровати он чувствовал это что-то теплое в груди. Будто живое. Что оказалось не больно, а словно его сердце умело мурчать. «вот как значит, распускаются цветы»***
Свободный вечер выдался только через пару дней. Дэхен хотел сходить с Енджэ в кино. Именно с Енджэ, так как вытащить Енгука из закрытого помещения на самом деле очень сложно. Дэхен и пытаться не стал. К тому же он все еще чувствовал некоторую неловкость. Смотреть они собрались какую-то очередную дораму, правда, с рейтингом девятнадцать плюс. Джэ захотелось чего-нибудь остренького. Ю на какое-то время отлучился, как сказал Чоноп, и Дэхен честно ждал Джэ в общаге до самого последнего. Психанув он написал ему в месенджере, что если того не переехал самосвал, Дэхен убьет его более страшной смертью. « не истерии Дэхен-а~ я участвую в записи песни для дорамы ┐(︶▽︶)┌ надеялся, что успею. Позови своего ненаглядного! (・ω・)ノон из общаги дня три не выходил. Я даже не знаю, что он ел. Холодильник пуст, а Химчан опять с какой-то телкой прохлаждается и не следит за хеном.» Пока Дэхен не успел оправиться от «ненаглядного» Джэ написал еще: «Накорми его хоть, если на фильм не пойдет (￢‿￢)он нам живой нужен» Чон не знал, чего хочет больше. Влепить затрещину этому «гению» или затрещину влепить. Несмотря на то, что идея оказалось неплохой из-за авторства Енджэ ее не хотелось исполнять. Дэхен покосился на вялую сосиску в виде Енгука за столом и решил, что была, не была. — Енгук-хен, пошли в кино? Меня Енджэ прокатил, а вечер свободный еще не скоро будет. Сеанс вот, вот начнется. Бан медленно повернулся от стола, посмотрел на Дэхена и видимо переваривал сказанное. Он поморгал покрасневшими глазами и сказал: — Пойдем. Только зайдем потом поесть, а то я чувствую, что скоро кони двину. Дэхен не шел в кино. Дэхен просто летел. Он чувствовал, что идет по улице как радостная девочка из аниме в окружении розовой ауры, а рядом шел Енгук с рожей кирпичом. На самом деле это только чувствовалось. Ведь они оба одеты были так, что лицо только мама родная узнает под шапкой и закрывающей одну треть лица маской. А фильм был тот еще на сцены 19+. Дэхен не ожидал, что в этот раз выпустят чуть ли не порно в прокат. Обычно из высокого рейтинга были либо ужасы, либо показана голая женская грудь и мужская попа. Дэхен собирался сквозь землю провалиться, и Енгук видимо тоже. Потому что он иногда прикрывал рукой один глаз. Стыдно было скорее друг перед другом, чем в целом от просмотра фильма. Когда парни вышли Енгук цапнул Дэхена за предплечье и увел из толпы в сторону. — Пошли, поедим. Мне место одно хвалили. Они пришли в обычное семейное кафе, правда работало оно круглосуточно. Ели парни молча, зато очень громко. От холода и хренового фильма всегда хочется есть. Под конец Дэхен отвалился на спинку. — Давно я так не ел. От горячей еды он даже шмыгал носом после холодной улицы. — Здесь, правда, вкусно, — Енгук ел медленно, но все еще ел, — мне школьный друг рассказал про это место давно. Все сходить не мог. — Слушай Енгук-хен, — Дэ помедлил, приваливаясь назад к столу, — ты говори, если что-то купить из еды нужно. Я все равно мимо магазинов еду в общагу. Не мори так себя голодом. Енгук удивленно смотрел на Дэ. — Да у нас же полный холодильник. Я просто хотел горячего, а готовить и мыть потом посуду я не люблю. «полный холодильник… Енджэ — труп» Домой парни возвращались тоже пешком. Кинотеатр был не так далеко от общаги. Енгук за это время рассказал над чем работает, а Дэ с тем же упоением говорил о мюзикле. Парни решили не заходить сразу домой. Они гуляли еще около двух часов по округе. Енгук был разговорчив, видимо, только тогда когда дело касалось его работы. Как-то Дэхен так увлекся рассказом о своем режиссере, что не заметил фонарный столб и впечатался в него лбом на всем ходу. Енгук так долго смеялся, что Дэ боялся за его ментальное здоровье. По правде говоря, они оба смеялись, когда у Дэ перестало звенеть в ушах. Дома мемберы уже наверняка спали, и парни гуськом прокрались к себе. Енгук внезапно засмеялся в тишине. Дэ даже перестал раздеваться. — Ты чего? — Да вспомнил твои домогательства к столбу. Дэхен прыснул и бросил в Бана шапкой. Этот вечер немного стер границы, но последний жест, кажется, был лишним. Енгук удивленно покосился на Дэхена, а он в это время уже остолбенел от собственных действий. Енгук, не меняя выражения лица, запулил в Дэхена курткой. Пока Чон ее с себя стаскивал Енгук оказался рядом и повалил его на кровать пробираясь худыми пальцами под ребра. Так больно и смешно мог щекотать только Енгук. Чон однажды думал, что он ему дырку между ребер проколупает. Химчану этого жеста доставалось больше. Когда уже Дэхен стонал в просьбах и реально собирался звать на помощь, глухо ржущий в порыве праведного гнева Енгук, остановился. — Хен хотел кусок от меня оторвать! — Будешь знать, как бросаться чем попало! Бан довольно восседал верхом на бедрах Дэхена. У Дэ вздрогнуло что-то внутри. Он в порыве эмоций и момента резко поднялся и сел на кровати. «лишь бы дотянуться» Дэхен слегка коснулся губами улыбки Енгука. Он чувствовал, как чужие губы понемногу расслабляются, но не отвечают. В самый последний момент терпения Дэ, губы у Бана дрогнули в ответе. Это был самый невинный за всю жизнь Дэхена поцелуй. Но почему, же такой обжигающий? У Дэ снова вспотели ладони, а в голове слегка помутилось как от алкоголя. Енгук остановился первым и довольно далеко отстранился. Что было за выражение лица у него, Дэ так и не понял, только понял, что он, кажется, все испортил. «Енгуку это никогда не начнет нравиться» Посреди грудной клетки снова зажгла давно забытая боль. Енгук слез с Дэхена и отошел к своей кровати, так больше и не заговорив. А Дэхен даже не нашел в себе сил по-человечески разобрать себе постель да так и уснул, баюкая разнывшееся сердце.