Люби меня по-настоящему

      На днях стало ясно, что компания TSentertainment — дерьмо. Нет, понятно это было давно, но Дэхен руководство так еще не ненавидел. Совершенно «внезапно» выяснилось, что расписание концертов на ТВ накладывается на выступления Дэ в «Наполеон». В большей части Дэ не сможет участвовать. Если сможет вообще.       Еще и Енгук начал Дэхена избегать. Это было как-то мало понятно со стороны. Бан все еще мало оказывал внимания Дэхену на людях, мало находился рядом. А вот Дэхен все просто кожей чувствовал. Они даже в своей комнате не говорят. А если Дэ начинает разговор, Енгук что-то буркает мол «потом» и его ветром сносит.       Перед выступлением уже у сцены подошел Джэ.       — Вы поругались, что ли с ненаглядным твоим?       — Захлопнись, — Дэ злился, понимая, что Енгуку Джэ такое не скажет.       Казалось, Енджэ сейчас в своем развлекательном мирке и все происходящее его попросту веселит.       — О, все так серьезно?       — Я не знаю.       Остальные парни подтянулись, и Ю не стал продолжать разговор.       После концерта Дэ решил заехать к «наполеоновцам» и извиниться. Компания наверняка и этого не сделала. Но как назло машина не заводилась. Дэхен, заранее отказавшийся ехать со всеми в фургоне, отправился на метро и на удивление пришел в квартиру в то же время, что и мемберы. Правда Дэ показалось, что Енгук и Химчан спорили о чем-то в машине, но решил не вникать.       Когда Бан пришел в комнату, то стал, молча складывать свои вещи.       — Куда ты? — Дэхен был напряжен целый день в предчувствии, видимо этот «момент» наступил.       — Я квартиру снял, переезжаю.       Совершенно буднично ответил Енгук. Дэхен даже выдавить слово не смог. Только через время он что-то проговорил себе под нос пониженным голосом.       — А мне ты не собирался говорить?       Бан молчал. В комнату шумно вошел Химчан с коробками.       — Химчан-хен?       — М?       — Ты давно знал, что Енгук переехать собрался?       Химчан тоже молчал.       — А остальные? Я последний узнаю?       Дэ все глаза просмотрел метаясь взглядом от Химчана к Енгуку. Ничего. Оба молчат. На душе стало так тошно и неприятно. Будто кусок оторвали. Видимо это был кусок доверия. Он обычно больнее всего отсекается.       Дэхен молча ушел в ванную, не закатывая истерик или выяснения отношений. Демонстративно уходить из общаги и хлопать дверьми уже не по возрасту и не хотелось.              «Вот это называют предательством? Я же говорил, просил ведь „не стоит“. Если ему, Енгуку, это все поперек горла, почему ничего не сказал мне, но очевидно переговорил с Химчаном? Для прекращения всего этого нужно было даже съезжать? Это… подло?.. подло»              Дэхен дождался в ванной пока Енгук уйдет из квартиры. За это время Чунхон успел пару раз постучать по двери в ванную и побурчать на Дэ. Дэхен слышал, как макнэ прощались с Енгуком в дверях и ждал. Он вышел и никому не отвечал и ничего не говорил, пока одевался. Парни, оказывается, не знали, по какому поводу съехал Енгук, и жаждали подробностей. Самым доставучим оказался Енджэ. Он умелый провокатор на самом деле, когда ему что-то нужно.       Дэхен в итоге не выдержал не только намеков на рассорившихся голубков, но и простых вопросов вроде «Далеко ли теперь Енгук-хен жить будет?». На невезучесть Енджэ рядом были и донсены.       — Хлебало завали Енджэ-я. Весело тебе? Все мозги, наверное, уже проиграл в приставку! Подойди к Енгуку с такими вопросами, я посмотрю, как он ответит. Даже засниму при случае. Ты все уши прожужжал новой игрой, но у меня в отличие от тебя нет времени не то, что на игры, мне посрать некогда!       Чоноп прыснул, настороженно посматривая на Джэ.       — По-твоему это смешно, когда я боюсь лишний раз подумать о Енгуке, чтобы не повторилось, то, что было на практике? Весело, тыкать в меня этим? Я был бы не против протирать штаны на диване в свободное время, однако место занято тобой. Мне не нравится, когда ты подходишь с Химчаном или Чунхоном и задаешь странные неприятные вопросы чисто для хохмы. Моя жизнь не тема для анекдотов. Тоже мне «друг»!       Дэхен видел, как застыло выражение лица Джэ. Он ничего не ответил. Вернее не успел. Дэхен в злобе ушел из квартиры так поспешно, что по счастливой случайности взял собой только телефон. И у того садилась зарядка.       Чон шел дворами домов так быстро и глубоко в своих мыслях, что постоянно спотыкался обо что-то. Когда он посмотрел под ноги, увидел не завязанные шнурки. Он был в совершенно безлюдном месте. Осмотрелся и сел, прислонившись к стене дома. Дэхен ушел довольно далеко, он даже сам удивился. Телефон в кармане, не переставая, пиликал, извещая, что скоро умрет от голода.              «Вот это уж совсем весело»              Дэхен позвонил старому другу, который не так давно переехал в Сеул и хотел на днях встретиться.       Гудки шли так долго, что Дэ думал телефон быстрее сядет, чем дозвонится. Он почувствовал себя Химчаном, который в полубреду звонил ему пьяный из бара. Наконец ответили.       — Неужели ты решил встретиться?       — Вот так сразу не здороваясь?       — Что-то не устраивает?       — В самый раз, — Дэхен грустно посмеялся, — Забери меня, а?       В трубке звонко посмеялись.       — Теперь моя очередь я так понимаю. Откуда?       — Я не знаю.       В трубке и, кажется, в мире повисла тишина.       Дэхен немного осмотрелся и назвал примерный адрес.       — Я просто даже без денег сейчас и возвращаться в общагу не хочу.       — Жди меня кароч, сейчас искать буду.       Дэхен очень хотел закурить и где-то в глубине души был рад, что не взял с собой денег. По просьбе Енгука он бросил.              «Опять этот Енгук! Он в моей голове даже когда я не хочу о нем думать»              Дэхен ночевал у друга пару дней. За это время он успел ему надоесть. Когда мемберы виделись при общем расписании, Джэ был обижен на Дэ и демонстративно избегал с ним даже встречаться взглядом. А вот Енгук просто молчал. Как идиот.       Чон не появлялся в общежитии почти неделю. Он перебрал пока половину друзей, но все знали, что он сейчас «побирается» и делали в шутку ставки у кого он заночует в этот раз.       А тем временем, не комментировавший происходящее менеджер, позвонил Дэхену поздно вечером и устало сообщил, что тому вернули несколько концертов в мюзикле. Дэхен не успел обрадоваться как трубку уже положили. Под вечер менеджер Кан всегда не разговорчив, Чон даже не удивился и просто вернулся к шумной гулящей компании.       Под утро подруга вытолкала его, шипя что-то вроде «скоро отец вернется, только ты не ушел» и в порыве дружеской страсти впихнула в руки еще проспиртованному Дэ два пакета. Один с мусором другой с нераскрытой парочкой бутылок пива и сигаретами.       — Не перепутай, — Со Ын все дергано передала и обыденно поцеловала Дэ не то в уголок губ, не то в щеку.       После того как дверь перед Дэ захлопнулась он понял, что снова переспал с этой девушкой. Почему-то всегда на пьянках они это делают. Правда Дэ не всегда помнит. Но вот такие прощания напоминают о своем. Проблем Со Ын никогда не доставляла. Она даже как-то наедине призналась, что считает такие «встречи» ситуациями оздоровительного характера. Их обоих устраивало. На самом деле Дэхен не знал, что творится у нее в голове.       Уже неизвестно где на улице, немного проветрившийся Дэхен прибился к ларьку с уличной едой и попросил что-то уже готовое, но еще горячее. Он съел жареного мяса и запил бутылкой дешевого пива.       Парень знал, что в этом районе его не узнают. Тем более таким опухшим. Он как наркоман последние пару дней выкуривал одну за другой сигареты. Сегодня Со Ын поделилась с ним. Это были сигареты ее отца. Девушка, да и никто в окружении Дэ таких не курил. Это были сигареты аджоси.       У Чона дрожали пальцы, когда он выкуривал вторую сигарету. Может от холода, а может от того, что такие же курил Енгук.       Этот день Дэхен просто слонялся по округе, куда ноги приведут. Долгожданный выходной. Удивительно, но он устал от людей. Под вечер он пришел к знакомому тусовщику с последней попойки. Дэ не был уверен, что этот «друг» не призывал придти в притон. Поэтому шел с неохотой. Других адресов он уже не помнит, а звонить и проситься на ночлег ему надоело.       На ступеньках перед квартирой сложилась в три погибели чужая фигура. Явно замерзшая на холоде. Будто человека выгнали в наказание из дома. Чон решил пройти мимо и посмотреть на все со стороны. Только он приблизился, как из-под капюшона показались черные курчавые волосы. Дэхен внутренне вздрогнул. А когда парень поднял глаза от своих колен и встал во весь рост, сердце Дэ забилось на мгновение вспугнутой птицей.       — Эй, ты! — с клубами пара воскликнул Енгук, — где ты был все это время?       Дэхен молчал. Он был уверен, что если заговорит, Енгук учует сигаретный дым.       — Еще и Енджэ обидел.              «А вот сейчас претензии не тебе кидать!»              — А ты меня не обидел?       — Чем?       — Переездом!       — Да, — Бан выдохнул густое облако пара, — Химчан говорил, что ты все неправильно поймешь. Я хотел сделать сюрприз. Чтобы мы жили вместе.       — Че?       Дэхен не улавливал ход мыслей Енгука.       — Я думал снять квартиру и съехать, пока тебя нет, забрать заодно и твои вещи, но все получилось шиворот на выворот. Я запретил Химчану говорить тебе об этом, все еще надеялся на сюрприз. Не злись на него.       — Ты хоть представляешь, как это выглядело?       — Джэ меня просветил.       — Енджэ? — Дэхен удивился.       Даже после ссоры Джэ заступался за него. Енгук только кивнул.       — Вы с Химчан-хеном об этом спорили в машине?       — О чем ты?       — Не важно, — Дэхен помотал головой.       — Я не думал, что ты загуляешь. В любом случае хорошо, что я поймал тебя сегодня. Ты не забыл что мюзикл уже завтра?       — Я все повторяю как сумасшедший, не недооценивай меня! — Дэхен недолго подумал, — ты что, к руководителям ходил? Мне расписание подбить?       Енгук только кивнул с таким выражением лица, будто это было, как в магазин сходить.       Дэхен стоял и смотрел на Бана как фанатка на предмет обожания. Смутило это Енгука или нет, но он стал опасно приближаться. Он так близко наклонился к лицу Дэ, что Чон перестал дышать. Буквально.       — Ты что, курил?       По мере того как на лице Енгука прослеживалось «а не охуел ли ты?» Дэхен придумал себе основание.       — Еще и пил и сексом трахался. Мне уже даже не двадцать один Енгук-хен. Один день мне здоровье не испортит. Ханахаки портит мне его значительнее.       Енгук выпрямился и, что-то думая, начал спускаться вниз.       — Чего стоишь? Я перевез твои вещи. Пошли домой.       Чон выдохнул. Енгук не обратил внимания на «сексом трахался».       Когда Дэхен, внезапно окрыленный последними событиями, поравнялся с Енгуком, тот прошуршал потеплевшим голосом.       — Прости. Я не подумал, что задену Ханахаки, если что-то такое сделаю.       — Ты же пришел за мной, когда я сам не особенно в курсе, где я. Ты много для меня делаешь.              «Даже после моего признания»              Дэхен сконфуженно потирал нос под взглядом больших глаз Енгука.       — Спасибо, — Дэхен довольно улыбнулся, от чего лицо стало как у шарпея.       Чон знал наверняка, что выглядел именно так, когда улыбался опухший с попойки. Енгук только еле заметно улыбнулся и тягуче вздохнул.       Дэхен, скорее всего, перебесился и отпустил ситуацию еще вчера, когда выпивал без тяжелого чувства на душе. А сейчас Енгук просто смазал мазью засохшую корку от раны. Становилось не просто «не больно», становилось «хорошо».       Уже в новой квартире, пока Дэ кроликом дюрасел исследовал интерьер, Енгук сказал:       — Помирись с Енджэ.       Дэхен даже забыл о друге на самом деле. Претензии конечно никуда не делись, но что-то подсказывает Дэ, что и Енджэ не просто так все это затевал. Енгук учил всех говорить друг с другом. До сих пор учит.       — Дэхен, — Енгук отпивал горячего чаю из широкой кружки и медлил с вопросом, — ты серьезен был, когда сказал, что не только курил и пил, но и «сексом трахался»?       Дэхен в этот момент чуть не перестал впихивать одеяло в пододеяльник, подумав, что этим только раскроет себя.       — Нет, для красного словца приплел.       Когда он вылез из дырки пододеяльника Енгук хомячил сладкие трубочки.       — Хен! — возмущенно завопил Дэ, чем заставил Енгука поперхнуться, — ты же не думаешь, что я вообще девственник?       — Еще не успел.       Повисло какое-то неловкое молчание, и Дэ решил исправить, что наворотил собственный язык.       — Мне оставь я тоже есть хочу.       — Алкаши утром едят.       — Чья бы корова мычала!       Енгук зыркнул на Дэхена большими глазами так, что Дэ в дверях кухни тормознул и дал газу в противоположном направлении. Даже ускорился, слыша шаги за спиной.       Теперь зови не зови на помощь, никто не помешает Енгуку добраться пальцами до самого сердца, отощавшего за последние дни Дэхена.