Марионетка

Годами ранее…       Дни летели совершенно незаметно, но с той же скоростью росли и навыки Эммы. С того дня, как они побывали в том доме, который некогда принадлежал ей, её поведение заметно изменилось — она словно стала другим человеком. Её стремление обучаться стрельбе очень хорошо сказывалось на качестве прицеливания, и спустя пару дней она уже с лёгкостью могла изрешетить тело несчастного манекена, выпустив в него полностью заряженный магазин.       Истерик или каких-либо отпирательств больше не было — она лишь изредка зажимала кулаки или по-прежнему уходила из коттеджа вечерами, чтобы побыть наедине с собой и своими мыслями. Ей удалось взять вверх над своим телом и научиться его контролировать всего за пару недель. Все ранее выплёскивающиеся эмоции теперь были ей подвластны, и та Эмма, которая переступила порог этого дома, теперь же словно испарилась, и это видели абсолютно все.       Киллиан с каждым днём, видя, как она менялась, всё больше начинал гордиться ею.       Его Эмма возвращалась.       Со временем начали уходить и её страхи, возникшие после пережитого уже, можно смело сказать, в прошлой жизни, и сейчас он мог взять её за руку, обнять или просто коснуться без каких-либо мыслей о том, что ей будет некомфортно.       Грэм лишь наблюдал за ними со стороны, так же как и Джефферсон. И пусть где-то внутри у него появлялось чувство ревности, что она досталась именно Джонсу, он всё же не решался посягнуть на его собственность, потому что знал — Эмма целиком и полностью принадлежала ему, и её, кажется, это вполне устраивало. А ему оставалось лишь смириться так же, как и несколько лет назад.       Сегодняшний день предвещал быть спокойным: не было ни тренировок, ни каких-либо выездов в город. Сегодня каждый был предоставлен сам себе, и никто не был против.       Эмма лениво открыла глаза, потянувшись, и провела рукой по лицу, убирая мешающиеся пряди. На часах было уже около полудня, когда она всё же соизволила поднять на них взгляд. — Серьёзно? — она резко приподнялась на локти, проговорив, и, закатив глаза, упала обратно. — Ты всё больше становишься соней, Свон.       Она замерла, прислушиваясь, и поняла то, что её окружала полнейшая тишина: ни голосов, ни звука работающего телевизора — ничего, что оповещало бы о присутствии в доме кого-то ещё. И это заставило её напрячься в недоумении.       Эмма тут же откинула лёгкую простынь и, прихватив с собой белый шёлковый халат выше колена, направилась к двери. Попутно завязывая пояс на бант, она босыми ногами ступала по гладким ступенькам, оглядываясь. В доме никого не было. Она медленно прошла на кухню, затем в гостиную и остановилась в прихожей, окинув взглядом имеющиеся пары обуви.       «Джонс», — пронеслось у неё в голове, и Эмма решительно направилась на второй этаж.       В считанные секунды она добралась до комнаты Киллиана и открыла дверь, даже не постучавшись.       Он лежал на кровати, что-то читая в телефоне, и лишь усмехнулся, когда увидел её на пороге. — А я уже хотел было идти будить тебя, — усмехнулся Джонс, по-прежнему смотря в телефон. — А я уже хотела устраивать разборки, почему меня оставили дома одну, — парировала она, чуть вскинув бровь, и нерешительно прошла вглубь комнаты. — А если бы и оставили? — он мельком взглянул на неё, но практически тут же вернул к ней свой взгляд, отложив телефон. — Тебе же не три. — Ну хоть бы предупредили что ли, — фыркнула Эмма и сложила руки на груди. — Где парни? — Уехали в город, — спокойно пояснил он. — А ты? — она вопросительно подняла бровь, едва заметно кивнув головой. — Не захотел, — отмахнулся Киллиан. — Ой, ну да, конечно, — недоверчиво проговорила она, закатив глаза, и Киллиан заметно закусил губу, что не осталось без её внимания. — Что? — Прекрасно выглядишь, — подметил он, чуть вскинув подбородок, и она тут же рассмеялась. — Я только что сползла с кровати. — Это ничего не меняет, — усмехнулся Джонс и рывком сел на кровати, и только тогда Свон обратила внимание на то, что на нём находились одни брюки. Да, непосредственно то, что он в таком виде, было нормально, потому что Киллиан всегда ходил так, пока не доходило до того, что пора было выходить на улицу, но сейчас на его обнажённую грудь тело отозвалось как-то странно, заставив её чуть задержать на нём взгляд. — Ладно, — наконец выдохнула она, чуть закатив глаза и давая понять, что не будет с ним спорить дальше, после чего развернулась, направляясь к двери. — Куда ты? — вдруг спросил он, заставив её остановиться и чуть развернуться. — Время временем, а пробежку никто не отменял, — усмехнулась Эмма. — Так что… — Постой, — он вновь остановил её, на этот раз прямо у самой двери, и подошёл настолько быстро, что она даже не успела развернуться к нему лицом.       Его грудь касалась её спины, а рука медленно потянулась к дверной ручке. — Предлагаю другой вариант, — прошептал он, толкнув дверь, и медленно откинул её чуть спутанные волосы, обнажая шею. — Если только ты позволишь.       Киллиан аккуратно коснулся губами места за ухом и начал спускаться ниже, медленно покрывая поцелуями шею и плечи.       Эмма откинула голову назад, когда он коснулся губами её ключиц, и блаженно прикрыла глаза, чувствуя, как по телу разливалось небывалое тепло, а внутри нарастало напряжение. — Ну, так что? — прошептал он ей на ухо, заставляя мурашки пробежать по телу. — Ты издеваешься, — протянула она и, медленно развернувшись к нему лицом и обвив руками его шею, подняла взгляд прямо на его небесно-голубые глаза, в которых горел довольно-таки незнакомый для неё огонёк. Нет, конечно, она видела подобное в глазах тех, кто однажды надругался над ней, но здесь всё было иначе: не было какого-то ехидства и злости — лишь ожидание и нежность.       Эмма знала, что он ждёт. Ждёт с того самого момента, когда она начала позволять ему прикасаться к ней, и готов был ждать ещё, лишь бы она сумела перебороть себя и свой страх. Но, кажется, ожидание затянулось, ведь с того самого момента, как они поцеловались, прошёл уже не один месяц. С недавнего времени она начала отчётливо замечать некое давление с его стороны, понимая, что обычных поцелуев ему недостаточно — он хочет больше. Но была ли она готова к этому?       В голове вдруг промелькнули некогда сказанные им слова: «…сейчас у тебя есть такой шанс, вопрос лишь в том, готова ли ты им воспользоваться?».       Она одёрнула себя и вновь обратила внимание на выжидающего её ответа Киллиана, который так и продолжал держать её в своих объятиях.       Киллиан понимал, что просил слишком многое для неё, но она была с ним слишком близко и слишком долго, чтобы обычные физиологические потребности не брали вверх, да и рано или поздно она все же должна была решиться. Так почему бы чуть не подтолкнуть её к этому?       Он вопросительно вскинул бровь, поймав её взгляд, и позволил себе улыбнуться краешком рта, задавая вопрос повторно, ответом на который на этот раз послужил её резкий, глубокий поцелуй, который она моментально запечатлела на его губах. — Я так понимаю, ответ положителен, — чуть оторопев, проговорил Киллиан. — Не будь придурком, Джонс, — она закатила глаза и сильнее прижалась к его телу.       Он моментально накрыл её губы своими и сделал шаг вперёд, буквально впечатывая её в деревянную поверхность двери.       Благо, глухого удара никто не услышал.        Она, как ни странно, требовательно ответила на этот поцелуй, чуть приподнявшись на носочки и прижавшись к его обнажённой груди, сильнее обхватив шею. Эмма старалась не думать о последствиях и о тех воспоминаниях, которые так или иначе всё же всплывали в памяти. Её внимание было полностью сконцентрировано на Киллиане и на реакции собственного тела.       Медленно опуская руки ниже, он коснулся её бёдер и, улыбнувшись её реакции, принялся развязывать пояс на её талии, лишь изредка отрываясь от её губ и заглядывая в глаза. Вскоре поцелуи стали рваными, развязными, и Киллиан понял, что она отпустила себя, и теперь вся власть была только в его руках.       Она прикрыла глаза и откинула голову назад, когда он начал жадно покрывать её шею поцелуями, спускаясь всё ниже. Каждое его прикосновение казалось обжигающим, и дыхание тут же замирало, позволяя ей лишь рвано выдыхать последние остатки кислорода из лёгких.       Халат упал к ногам, чуть обдав прохладным воздухом тело, и по нему вновь пробежали мурашки, заставляя Киллиана улыбнуться.       От его ласки ноги становились ватными, ведь до этого дня ничего подобного она не чувствовала, и Эмма постаралась сильнее прижаться к его телу, уцепившись руками за его спину. Вскрик сорвался с её губ, когда он прикусил кожу на ключице, и она окончательно потеряла равновесие. Но крепкая хватка Киллиана не позволила ей упасть. — Не так быстро, — прохрипел он и подхватил её, зажав руки в замок под ягодицами.       Она рассмеялась, зарывшись носом в его волосы.       Киллиан аккуратно опустил её на кровать и навис сверху, вновь запечатлев поцелуй на её губах. Тело просило большего, но он хотел насладиться этим сполна, поэтому просто-напросто игнорировал как свои, так и её желания оказаться ближе.       Он запустил руку под шёлковую сорочку Эммы и, чуть задрав её вверх, провёл, едва касаясь, кончиками пальцев по контуру её тела, заставляя вздрогнуть.       Она, в свою очередь, зарылась пальцами в его волосах, обвив ногами торс, и притянула ближе, блаженно прикрыв глаза, когда он вновь коснулся её шеи. Эмма кусала губы, пока он ласкал её, терзая в ожидании, но терпение лопнуло, и она припала к его губам. С силой притянув к себе, она требовательно поцеловала его, подавшись вперёд.       Джонс одним пальцем подцепил резинку её белья и одним движением стянул его, откинув куда-то в сторону, а после остановился, заглядывая в её глаза.        Всё такие же зелёные, всё такие же прекрасные.       Им не нужны были слова, лишь одного взгляда было достаточно, чтобы прочитать вопрос и тут же ответить на него, ухмыльнувшись.       Киллиан вновь начал прокладывать дорожку из поцелуев, спускаясь всё ниже и ниже, попутно стягивая с себя последний и, пожалуй, единственный предмет одежды. Обведя языком её пупок, он оставил поцелуй внизу живота, остановившись прямо на границе с запретной, но такой желанной зоной.       В его глазах сверкнула искра, и он припал к её губам. Сильнее вжав в матрас, Киллиан без какого-либо предупреждения медленно вошёл в неё, заставив её вскрикнуть, а после издать протяжный стон, обхватив руками лицо.       Эмма чувствовала, как ноги медленно начинали отниматься по мере того, насколько глубоко он погружался, но не в силах была что-то сделать, и ей оставалось лишь с силой цепляться в его плечи, пока её тело находилось в его власти.       Джонс резко разорвал поцелуй и тут же покинул её тело, заставляя вновь вскрикнуть и ощутить тянущую пустоту внутри. Её грудь тяжело вздымалась, и это не могло не заводить его всё снова и снова, тем временем как в голове были лишь слова, повторяющиеся на репите:       «Она моя».       Он медленно провёл руками по контуру её тела и остановился на бёдрах, распрямившись, тем временем как она открыла глаза и чуть приподнялась, прося о большем. — Со мной это не пройдёт, Свон, — как-то зло прошептал Киллиан и резко вошёл в неё до упора.       Эмма с размаху упала на кровать, закричав и крепко зажмурившись, и зажала в кулаки шершавые простыни. Ноги тут же отнялись, но он не позволил им упасть с его торса; боль пронзила тело, практически тут же разлившись по венам приятным удовольствием, вызывая некую слабость.       Джонс был её первым, пусть она уже и потеряла невинность, но в тот момент никто не задумывался над тем, что она чувствовала. Поэтому именно сейчас всё испытываемое было ей в новинку. Да, больно, но в то же время хорошо — это и срывало крышу.       Она окончательно выпала из реальности, когда он начал наращивать темп, то и дело срывая с её губ стоны, и просто растворилась в нём, в его движениях, в их нарастающей страсти. Внутри всё взрывалось, тем временем как кислорода катастрофически не хватало, а воздух с каждой секундой, с каждым новым толчком всё больше начинал казаться раскалённым. Эмма, не намереваясь больше спокойно подчиняться ему, нашла в себе силы чуть приподняться и притянуть его к себе, всё яснее ощущая, как тянущий узел внизу живота лишь сильнее начинал давить.        Киллиан припал к её пересохшим губам в страстном, развязном поцелуе, явно намереваясь оставить на них пару трещин, и перехватил её руку, переплёл их пальцы, ускорив темп, прекрасно понимая, что она близка к концу.       Толчки стали более яростными, более грязными, и он сильнее углубил поцелуй, толкнувшись в последний раз, уже зная, что она будет кричать. И был прав.       Свон достигла пика, когда он до упора вошёл в неё, заставив сильно выгнуться и зажать ногами его торс, и, даже несмотря на поцелуй, она хрипло закричала, ослабленно упав на кровать.       Свою цель он выполнил, осталось лишь одно — довести дело до конца.       Джонс вновь распрямился и, откинув голову назад, вышел из неё и тут же вторгся в уже разгорячённую плоть, войдя моментально и до упора, доведя и себя до пика их страсти.        Задыхаясь, он упал рядом с ней, блаженно прикрыв глаза и стараясь прийти в себя. — Это и правда… лучше пробежки, — спустя несколько минут выдохнула Эмма, усмехнувшись, и тот лишь издал смешок, заставив её приподняться на локтях. — И мне определённо больше нельзя заходить к тебе. — Только не говори, что тебе не понравилось, — рассмеялся он, нависая сверху, вновь заставляя её опуститься. — Я этого и не говорила, — усмехнулась она, подмигнув. — Чертовка… — прохрипел Киллиан, заставив её рассмеяться, и накрыл губы нежным поцелуем, уложив одну руку на её талию.       В этот момент с первого этажа послышался звук открывающегося замка, а затем и хлопок двери. Дом практически тут же наполнился громкими мужскими разговорами, заставляя обоих посмотреть на выход и затаить дыхание. — Джонс, я надеюсь, ты не заснул за это время?! — послышался громкий голос Джефферсона, и тот закатил глаза, с размаху упав на кровать. — Немедленно тащи свою задницу сюда, пока я не притащил к тебе свою. — Когда-нибудь мы купим себе отдельный дом, — прошептал он, медленно сползая с кровати, и вскользь коснулся её губ поцелуем. — Потому что мне всегда будет тебя мало.       Она рассмеялась, натягивая на себя простынь.       Он лениво слез с кровати, быстро надел штаны и, подмигнув пристально наблюдающей за ним Эмме, направился к выходу, приглаживая волосы.       Свон закрыла глаза, продолжая улыбаться, и громко втянула носом воздух, чувствуя некую лёгкость в теле. Недолго думая, она сползла с кровати, обвела взглядом комнату, видя её разбросанные вещи и до жути скомканные простыни, и издала смешок, коснувшись пальцами губ, которые до сих пор покалывало от его поцелуев.       Подобрав шёлковый халат, она накинула его на обнажённое тело и пригладила спутанные волосы. Медленно спускаясь по ступенькам, Эмма попутно завязывала пояс на всё тот же бант, и, наконец войдя в кухню, она расплылась в улыбке, привалившись плечом к дверному косяку и сложив руки на груди. — Не говори, что ты только встала, — Грэм обратил на неё внимание спустя несколько секунд, и изначально она даже растерялась, после ухмыльнулась и покачала головой. — Не только, — едва слышно проговорила Эмма и улыбнулась, поймав на себе взгляд Киллиана. — Зато явно видно, что ты только сползла с кровати, — подметил Джефферсон, махнув пакетом с какой-то зеленью. — Смотря ещё с чьей, — специально подхватил Джонс, и она тут же одарила его смиряющим взглядом, едва сдерживая улыбку. — В каком смысле? — непонимающе спросил Хамберт. — А ты на её ключицу глянь, — кивнул Джефферсон, рассмеявшись, и Эмма испуганно опустила голову, сильнее запахнув халат. — Я убью тебя, — прошептала она Джонсу, почувствовав, как щёки заливались румянцем.       Она не хотела, чтобы остальные вообще узнали об этом, но Джонс… кажется, это поднимало его эго. — Успеешь ещё, — серьёзно кивнул Джефф и облокотился руками о стол. — А сейчас о серьёзном. Мы заехали в штаб, чтобы узнать, как там вообще обстоят дела, и… у нас новый заказ. — В смысле? — вырвалось у Эммы. — Ну, дорогая, рано или поздно это должно было произойти, — пожал плечами тот.       Она отчётливо почувствовала, как внутри что-то оборвалось, и ту лёгкость, которая всего секунду была в её теле, словно придавили камнем, прибив ко дну. — Обширный? — вмиг став серьёзным, спросил Джонс, и Грэм, поджав губы, кивнул. — Один бизнесмен перешёл кому-то дорогу, — пояснил он, и Эмма с силой сжала столешницу стола, заметно занервничав.       В какой-то момент она резко оттолкнулась и молча вышла с кухни, стремительно направляясь на второй этаж и совершенно не реагируя на оклики троицы.       Страх, который всегда был внутри, вдруг перестал поддаваться её контролю, и ей ничего не оставалось, кроме как просто скрыться и побыть наедине с собой, ничего никому не объясняя.       Зайдя в ванную, она закрыла дверь, намереваясь не хлопнуть ей, и, прижавшись к ней спиной всего на какие-то секунды, быстро скинула с себя халат, встав под прохладные струйки воды.       Киллиан, Джефферсон и Грэм так и продолжали стоять вокруг стола на кухне, не решаясь нарушить эту тишину. Состояние Эммы им было вполне ясно и понятно, но ни один не знал, как с этим справляться. — Я поговорю с ней, — едва слышно выдохнул Джонс и, запустив пальцы в волосы, направился на второй этаж.        Конечно, он не знал, стоит ли это делать, но прекрасно понимал, что именно сейчас её нельзя было оставлять одну. Нет, не потому что она может натворить глупостей, наоборот — она вполне может накрутить себя, чувствуя неизвестность, и тогда все месячные старания могут кануть в лету. — Свон? — коротко постучав в дверь, позвал Киллиан, прислушиваясь к шуму воды. Но в ответ не было ничего. — Эм?       На этот раз щелчок замка был в качестве ответа, и он, чуть опешив, нерешительно открыл дверь, войдя внутрь.       Она молча стояла за белоснежной шторкой, заметно уперевшись рукам в стену, и Джонс остановился. Бывалая решительно куда-то пропала как раз в момент, когда она так была нужна, и он совершенно не знал, что делать дальше.       Действуя полностью под такт импровизации, Джонс медленно подошёл к ванной и коснулся руками спины Эммы, заставляя её вздрогнуть. Она лишь прикрыла глаза и хрипло выдохнула, зажав пальцы в кулаки. — Киллиан? — вдруг прошептала Эмма, развернувшись к нему лицом, и приложила руку к его. — Как ты пережил то, что убил человека? В первый раз.       Он выдержал паузу, подбирая слова, но в голову ничего не пришло. Ничего. Кроме правды. — Никак, — выдохнул Джонс.       А ведь и правда. Своё первое в жизни убийство он помнил так, как будто это было всего лишь вчера. — Я просто научился с этим жить.       Она судорожно выдохнула, трясясь, и прикрыла глаза, чуть зажав в кулак несчастную шторку.       Они не знали, сколько прошло времени, когда Эмма всё же решила открыть шторку, делая шаг назад и молча приглашая его к себе. Он, даже не задумываясь о том, что находился в штанах, всё же присоединился к ней, тут же поёжившись от прохладных струй, и повернул кран, делая напор чуть теплее. — Я не хочу, чтобы ты заболела, — прошептал Киллиан, беря её мокрое лицо в свои руки, читая в глазах страх.       Она, по-прежнему молча, прижалась к его груди, проведя руками по мокрой накаченной спине, и судорожно выдохнула. Не было ни смущения, ни какого-то либо стыда — лишь страх перед тем, через что ей придётся пройти. — Сколько… — вдруг выдохнула Эмма, вскинув на него глаза, и он заметно поджал губы, на секунду устремив взгляд куда-то в сторону. — Сколько у тебя было заказов?       Между ними царила звенящая тишина, да такая, что можно было отчётливо разобрать удар каждой капли из душа о поверхность ванны. — Много, — наконец выдохнул он, посмотрев на неё. — Мои руки, Эмма… — Джонс чуть замялся, но продолжал смотреть в её глаза точно так же, как это делала она, — они как минимум по локти в крови.       Она нерешительно опустила взгляд и проложила пальцами дорожку от локтя до кисти, стирая мелкие капли.       Эти руки, которые обнимали её день ото дня, которые обнимали её прямо сейчас, убивали за пределами этого дома, и это никак не укладывалось в её голове. — Поначалу это сложно, — едва слышно начал Киллиан, — но со временем привыкаешь, и это становится… Ты просто не задумываешься о том, кто это был и какой была жизнь этого человека. Всё завязывается лишь на деньгах. Ты получил, выполнил, тебе заплатили. — Как легко, — саркастично прошептала она. — Мы натренируем тебя, сам заказ будет на нас, потому что для тебя это первое настолько серьёзное задание, и никто не кинет тебя сразу в самое пекло. Максимум, что мы позволим тебе сделать — отвлечь охрану. — Уверен? — Эмма недоверчиво посмотрела на него. — Конечно, — кивнул Джонс. — А к большему я и сам не подпущу тебя.       Свон мимолётно улыбнулась и, тяжело выдохнув, вновь прижалась к его груди, прикрыв глаза, всей душой надеясь, что это лишь сон, и она до сих пор спит, но, увы, это было самой что ни на есть жестокой реальностью. — А ведь день так хорошо начался, — горько усмехнулась она, и Киллиан сделал то же самое, затем сильнее прижал её к себе, поцеловав в макушку.