Лицемерка

      Баттерфляй старалась не вникать во все комплименты, которые сыпались на неё со стороны Тома. Принцесса знала: он ей страшно льстит. Как будто она не знает, что выглядит слишком странно в этом чёртовом платье, которое уже порядком сдавливает рёбра. Сапоги жутко натирают ноги — придётся, наверное, залепить мозоли пластырем. А о перчатках и говорить нечего: они великоваты, плевать, что подходят по цвету.       Если бы не вся эта мутная-мрачная-угрюмая ситуация, Стар бы ни за что не пришла сюда. Тем более, с Томом. С этим странным демоном, со всеми его закидонами и «гневными припадками». Возможно, Стар не думала бы даже дружить с ним — уж слишком горячо, обжечься вообще не проблема — если бы не было кое-что общее. Люсайтор, так же, как и маленькая Баттерфляй, был полукровкой. Наполовину демон, наполовину мьюман. Классно. Возможно, они и сошлись только на этой почве. Возможно, он был единственным, кто мог немножко понять её. Но не хотел. Или скрывал так глубоко в душе, что разглядеть можно только выплёскивающуюся на окружающих желчь.       Девушка глубоко вздохнула, когда поняла, что вместо того, чтобы лицезреть здесь всех этих не очень приятных на вид демонов, она могла бы сидеть дома, смотреть телевизор и уплетать горячие начос. А рядом бы сидел настоящий друг, а не твой бывший.       Ей просто надо сегодня хоть немного развеяться.       — Хочешь пунш? — протянул стакан с сомнительной жидкостью Том. В ней плавали чьи-то крошечные косточки. — Он из настоящей крови. Но не бойся! Это кровь единорога.       — Спасибо, Том, воздержусь, — принцесса покривилась, вспомнив свою подругу Пониголовую. — Я лучше пойду, осмотрюсь.       Это было не очень хорошей идеей, но особых вариантов и не существовало. В конце концов, надо хоть чем-то заняться, а попытки завести беседу с Томом уже наскучили.       Ничего не изменилось за то время, когда Стар не бывала здесь. Всё тот же фонтан из лавы хлестал, распространяя обжигающие брызги. Всё те же неприятные на лицо и характер демонические гости. Кости, разбросанные по паркету — «творческий беспорядок». И тот же безукоризненно белый костюмчик на Томе, чью улыбку можно хоть на ленточках привязывать к ушам — внешний вид ну никак не изменится. Стар уверена, что Том родился с умением так натянуто улыбаться. Нельзя этому научиться.       Итак, Баттерфляй бесцельно бродила по залу. Ей было скучно и одновременно противно: вокруг сновали всякие отвратительные личности. Стар даже монстров видела приятней. А ей очень трудно судить о красоте монстров и о красоте вообще.       — Лучше бы осталась с Марко, — вслух заключила вывод девушка.       И направилась к выходу — лучше проскользнуть незаметно, не очень-то хочется испытать на себе гнев Тома во второй раз. Чья-то сильная рука схватила ладонь Стар и поволокла в центр зала.       Вытянутые, как и полагается монстрам, зрачки Баттерфляй увеличились от удивления и восхищения, когда она приблизилась к лицу в белой разрисованной маске. Глаза на секунду ослепил красный луч, струящийся откуда-то из потолка.       Зазвучала красивая мелодия. Незнакомец начал танцевать и мягко повёл принцессу за собой. Он двигался невероятно грациозно, словно всю жизнь только и учился этому вальсу. Стар была очарована карими глазами, прикованными к ней, поэтому не сразу услышала робкое обращение к себе:       — Стар…       Она приоткрыла веки, всё ещё упиваясь обстановкой: откуда он знает её имя? И почему этот голос настолько… знакомый?       Скрипка сфальшивила на одной ноте и сразу утихла. Стар остановилась посередине мелодии, всё ещё сомневаясь в своих догадках.       В следующую секунду кто-то сильно пихнул партнёра в бок. Незнакомец покачнулся, но удержался на ногах. А его маска не выдержала резкого движения и упала.       Все гости одновременно ахнули, словно заранее репетировали этот момент. Стар ахнула вместе с ними. Это был Марко.       Как потом будет оправдываться Баттерфляй, она не могла даже допустить мысли о том, что этот странный юноша может быть Диазом. Нет, не таков этот парень с Земли! Всегда расчётливый, пунктуальный и рассудительный. Он не сбежал бы на Бал Кровавой Луны, это слишком… непостижимо для него. Ну это же Марко Убальдо Диаз, о чём вы. Просто не мог. Явно это какая-то ошибка.       Никакой ошибки не было. Вот он — любитель начос, красных толстовок и песен на испанском. Стар знала его всего, от взъерошенных волос до замаранных оранжевых кроссовок. Правда, сейчас на нём был новёхонький национальный мексиканский костюм, а на голове широкополая красная шляпа, так что разглядеть макушку не представлялось возможным.       Принцесса ещё долго бы распылялась насчёт поступка своего друга, если бы не Том, которого словно подменили. Он снова был разгневан. Из рук вырывались целые столбы бушующей лавы — настоящее зеркало души Тома. Жди беды.       Диаз почувствовал, как кто-то сильно стиснул его руку.       — Марко, — прошептала Баттерфляй. Лицо её болезненно побледнело, — пойдём скорее отсюда!       Через мгновение весь Бал, со всеми гостями и декорациями, потонул в огне.

***

      Весь последующий час прошёл в ругани. Стар топала ногой и размахивала руками, порой порывалась снять перчатки, но растерянный вид Марко давал ей вовремя опомниться. Зачем, зачем он только пришёл туда? Теперь Стар закрыт вход не только на балы, устраиваемые демонами, но и в подземный мир вообще! А всё из-за чего? Из-за того, что она та, кем является. Дочь Мун и Тоффи Баттерфляй. Принцесса, которой никто никогда не будет доверять.       Она и сама не привыкла доверять кому-то, в первую очередь, здравому смыслу. Наверняка из-за этого Стар сейчас так злится на Марко, который уже чуть ли не решается сброситься с балкона вниз. Лишь бы больше не слушать её возмущения.       — Скажи только, чего ты добивался? Думал, демонический бал — это так, обыденная забава для всех и каждого? — Стар для убедительности ткнула пальцами Марко в грудь. — Я же предупреждала, просила по-человечески: не приходи! Думала, для тебя это будет не так сложно!       — Я не понимаю, в чём проблема! — впервые за весь разговор Марко повысил голос. — Что плохого в том, что я явился на этот «бал»? — юноша начертил в воздухе «кавычки». — И почему это так важно для тебя?       Слова Диаза только подлили масла в огонь. И если бы Стар была демоном, она бы сейчас взорвалась тысячами ярких огненных искорок.       — Возможно, тебя это никогда не интересовало, — Марко поморщился от снисходительной манеры её голоса, — но я отношусь к тем, кого на Земле обычно называют «полукровками». Я ошибка, середина на половину, угроза для всех, я монстр! Я та, кого никто — слышишь? — никто не примет. Именно поэтому на мне эти дешёвые рога! — девушка скинула с головы красный ободок: упав на пол, он раскололся на два крупных куска пластика. Голос её совсем стих, она хрипела, не в силах кричать. — Я хотела быть, как все, а меня все боялись… И я всех боюсь.       Стар только сейчас осознала, что плачет. Захотелось убежать как можно скорее и запереться в кладовке, но Марко с неожиданной для себя самого смелостью схватил за руку.       — Стар, позволь мне… помочь…       Она повернула к нему своё раскрасневшееся лицо. Полминуты разглядывала, как его уши краснеют, как щёки приобретают пунцовый оттенок, как блестят карие глаза. Всё это было до боли искренним, что можно было бы довериться ему, не думая о последствиях.       Но Баттерфляй побоялась. И рванула со всех сил.       Тёмно-бордовая длинная перчатка осталась в руках Марко; бахрома по её краям жутко потрепалась и была готова оторваться в любую секунду.       Он уставился на блестящий кусок ткани. Стар с ужасом спрятала оголённую руку за спину и отвела взгляд. Юноша с тихим «прости» виновато протянул ей перчатку, и девушка мгновенно её отобрала и снова натянула на пальцы таким образом, чтобы он не успел ничего разглядеть.       Минуты молчания были величиной, кажется, в целую вселенную. Стар наконец вздохнула и, глядя в пол, прошептала:       — Никогда больше так не делай. Никогда не сваливай на всякие никчёмные балы, на съедение всяким разъярённым демонам... Пока я этого не позволю.       Марко аккуратно улыбнулся. Стар подметила для себя, что улыбается он совсем по-другому, чем Том. Не натянуто-фальшиво, а как-то... Иначе. Она хотела ответить тем же, но... но вдруг вспомнила, что это ей делать запрещается. По крайней мере, здесь, на Земле.       — Хочешь начос? — миролюбиво предложил Марко.       — Ты их всё-таки приготовил? — Он утвердительно кивнул.       Весь последующий час прошёл в тишине. Оба почувствовали облегчение, когда просто сидели перед телевизором и уплетали начос. По крайней мере, один из них точно был спокоен.