Глава 4
1 февраля 2018 г. в 11:02
Тор занимался на дальних участках тренировочной площадки, когда его вдруг позвали в тронный зал.
Он проводил время в постоянных тренировках, и пот лился с него градом – ручейки соленой жидкости стекали по щекам, почти как слёзы.
Тор вытер лоб, стряхнул капли пота и опустил руку – кисть непроизвольно сложилась в кулак, а вторая ладонь сжала меч, погладив пальцами рукоять.
Она была вырезана из рога билгеснипа - гладкая, отполированная и черная. До боли знакомая.
Тор повертел меч в руке, снова восхищаясь искусству, с которым он был изготовлен: рукоять с едва заметными выемками, которые так четко совпадали с обхватившими их пальцами, золотое навершие с тем же чеканным знаком, что был на его молоте, золотая гарда в том же стиле, украшенная рубином с одной стороны и изумрудом – с другой, клинок из лунной стали, который легко рассекал лезвия многих других мечей.
Друзья спрашивали, почему в последнее время он всё чаще сражается с мечом, предпочитая его Мьёльниру.
Вообще-то он всегда стремился хорошо владеть любым оружием, а с мечом начал тренироваться задолго до того, как выбрал для себя молот.
Кроме того, этот меч был особенным.
Его изготовил Локи. Это был подарок на тот день, когда состоялась церемония инициации Тора.
У Локи было много талантов, и его умение создавать оружие относилось к списку малоизвестных.
К длинному, очень длинному списку его малоизвестных и недооценённых талантов.
Тор вновь блуждал в бесплодных размышлениях, когда спешащий посланник нашел его и объявил, что Всеотцу срочно требуется присутствие сына.
По необъяснимой причине внутри свернулся безотчётный страх, который усиливался с каждым шагом – до тех пор, пока он не очутился прямо перед дверьми в тронный зал и страх не превратился в холодную змею, обвившую бешено колотящееся в груди сердце: так бьётся кролик, пытаясь вырваться из когтей хищника.
Не просто страх. Ужас.
Коснувшись дверей и толкнув их, чтобы войти, Тор ощутил хлынувшую из зала волну темной энергии – от этого волосы зашевелились у него на затылке и на руках, а сердце забилось ещё быстрее, пока ему не подумалось, что от кипевшей внутри крови и колотящегося сердца всё вокруг вот-вот окрасится в алый.
Предчувствия оправдались.
В центре зала стояло существо, подобных которому Тор никогда не видел. Существо было высоким, крепко сложенным, имело фиолетовую кожу и светящиеся голубые глаза; оно обладало квадратным подбородком, прорезанным несколькими вертикальными линиями, и было облачено в броню из бронзы и неизвестного тёмного материала.
Существо взглянуло в сторону Тора. На лице расцвела усмешка:
- Избранный Принц, - поприветствовало оно вошедшего.
- Зачем ты явился сюда, Танос? – спросил Один; его осанка была прямой, в позе читалось напряжение, а взгляд был холоден. - Ты же знаешь, что перчатку я тебе не отдам.
Тор замер. Танос? Безумный титан?
Это же просто легенда, разве нет?
Вид у Таноса стал торжествующим:
- Локи у меня.
Фригг в ужасе прижала ладони к губам.
- ЧТО? – вопросил Тор.
Танос, по-прежнему ухмыляясь, бросил что-то к ногам Всеотца.
Тот не дрогнул.
Сверток подобрала Фригг – провела пальцами по истрепанному зелёному полотну, в котором под слоем грязи и крови уже почти нельзя было распознать плащ.
- О, признаю, мальчик очень упрям, - сказал Танос; губы изогнулись, и улыбка стала злорадной. - И так стойко переносит боль!
- Что ты с ним сделал? – шепотом спросила Фригг; глаза богини заполнились злыми слезами.
Танос лениво махнул рукой.
Перед ними возникло видение мрачных, темных камней.
Бледная фигура, облаченная лишь в рваные штаны и металлические оковы, в окружении существ, которые казались странными гибридами живых созданий и машин. Темные волосы, запачканные кровью, скрывали лицо.
Его спина уже была иссечена ранами – кожа порвана, обнажив мышцы, и залита алой кровью.
Снова взвился в воздух кнут, и королевская семья могла лишь наблюдать, как Локи резко дернулся, запрокинул голову – так, что им был виден беззвучный крик, который вырвался из его горла и разнесся по окружающему пространству.
- Довольно! – рыкнул Один.
Танос показушно махнул рукой, развеяв иллюзию, и усмехнулся:
- И всё же ётун до сих пор сопротивляется, отказывается выдать твои грязные секреты. Он спрятал их глубоко в лабиринте своего разума, и выудить их оттуда очень и очень сложно.
Танос умолк, рассматривая своих собеседников: равнодушное выражение Одина, текущие по щекам Фригг слёзы, лицо Тора, искаженное яростью.
- А вы знаете, что Локи уверен, будто ничего для вас не значит? – продолжил свою речь Танос, с удовольствием наблюдая за проблесками ужаса на их лицах. Он повернулся к Всеотцу и вперил в него горящие голубым глаза: - Как видишь, в моих руках всё же оказался мощнейший украденный артефакт, пусть и не тот, который ты от меня так прячешь.
Улыбка титана всё ширилась - такая дразнящая, торжествующая:
- Ты же всегда боялся его, да? Того, что он может. Того, кем он станет. Забавно, что ты решил избавиться от него именно в тот момент, когда он стал уязвим.
На лбу Одина дрогнула жилка. Бог сжал зубы.
Танос засмеялся: неприятный звук, напоминающий скрежет волочащейся по земле цепи, отразился от стен зала и словно сковал его этой цепью. Титан же обратился к королеве:
- Знаешь, я ведь побывал в его разуме. Его ненависть к тебе слаба. Это скорее сожаление – о том, что тебе пришлось держать на своих руках монстра и притворяться, будто это не так.
Фригг всхлипнула.
Титан перевел свой пронизывающий взгляд на Тора, который дрожал от едва сдерживаемой ярости.
- Он звал тебя. Звал и проклинал твоё имя в едином крике.
Взор Тора заволокло клубами алого, бордового и кроваво-красного; ладонь сжала рукоять меча так, что побелели пальцы.
- Сейчас он прикусывает язык, пока кровь не заполняет рот и не начинает капать с его губ. Обмакивает в кровь пальцы и пишет на стенах своей камеры.
Воздух замерцал и отразил темную стену, покрытую рунами из засохшей крови.
Тор успел разобрать всего одно слово, прежде чем изображение исчезло.
Ураган.
Самообладание Тора лопнуло, и он ринулся вперед, замахнувшись на Таноса мечом.
Меч прошел сквозь титана.
Танос засмеялся, но осекся и недоуменно нахмурился, когда осознал, что меч действительно рассёк иллюзию пополам.
Иллюзия замерцала – раз, другой, и пропала совсем.
Тяжело дышащий Тор с по-прежнему занесенным мечом окинул зал диким взглядом; затем он резко развернулся к родителям:
- Я должен пойти за ним! – отчаянно заявил он.
- Нет, - Один покачал головой. – Тебе его не найти. А если и найдёшь, с Таносом тебе не справиться.
Будь Тор собакой, шерсть на загривке стояла бы дыбом, а клыки обнажились бы в оскале:
- Тебе совсем наплевать на Локи, да?
- Тор, - начал Один.
- Тебе всегда было наплевать! Он говорил об этом, а я вечно убеждал его в обратном! – выражение лица Тора застыло холодной маской, что было совсем на него не похоже. - Получается, Локи был во многом прав, так?
Тор размашистым шагом направился прочь из комнаты.
- Я запрещаю тебе предпринимать этот сумасбродный поход! – пророкотал ему вслед Один. – Я твой король и твой отец, и ты подчиняешься МНЕ!
Тор обернулся – медленно, нарочито, и взгляд его глаз, в которых пылал опасный огонёк, упёрся в Одина:
- Локи – мой брат. И тот, кто ему не отец, не отец и мне.
С этим Тор ушел, оставив пораженного, молчащего Одина.
Тот повернулся к жене и наткнулся на её сердитый взгляд и заплаканное лицо.
- Я знала, что ты забрал его из Йотунхейма в качестве полезной вещи, инструмента, но надеялась, что со временем ты изменишь своё мнение. Я так надеялась, что ты и правда изменишь его, - она бросилась вон, зная в глубине души, Тор унаследовал от неё способность к состраданию.
Он был не такой, как Один. Что бы там ни думал по этому поводу её муж.
…
- Ты знаешь, где он? – спросил Тор Хеймдалля, стоя рядом с ним на краю Бифроста и глядя в бездну.
- Нет. И Танос, и Локи находятся вне моего поля зрения, - ответил Хеймдалль. В его золотых глазах поселилась тревога: он окидывал взглядом вселенную и искал, искал – но напрасно.
Не стоит забывать, что Локи сам частенько прятался от его взора.
А Таноса ему не удавалось обнаружить до сих пор, и шанс, что удастся найти его вот прямо сейчас, был ничтожно мал.
- Дай знать, если увидишь хоть что-то. Что бы это ни было, - приказал Тор; в его тоне сквозила мольба. - Пожалуйста.
Хеймдалль бросил на него короткий взгляд и снова вернулся к разглядыванию бездны.
- Я сообщу.
Тор кивнул, благодаря стража.
Пока он шел по радужному мосту до своего коня, запрыгивал в седло и мчался галопом по мерцающему пространству, он вспоминал о дне падения Локи.
Этот день снова и снова всплывал в его снах – кошмар, выбраться из которого он так до конца и не смог.
Во время боя с Тором на лице Локи поблескивали слёзы, его улыбка была пуста и безумна – Тор не сразу узнал в нем Локи.
Тем не менее, это был он.
Возможно – и от этой мысли у Тора защемило в груди, - тогда это действительно был Локи, в большей степени, чем когда на его резких чертах проступала лишь вежливая улыбка или лицо прикрывала маска равнодушия.
Он увидел в нем мальчишку – ребенка, который отчаянно держался за него и выкрикнул те слова с мольбой в голосе.
(У меня почти получилось! Ради тебя! Ради всех нас! – Нет, Локи)
На мгновение Тору показалось, что он свалился с лошади и его топчут копытами.
Понимание расползлось по лицу Локи со скоростью пролитых чернил – осознание, каким бы мрачным оно ни было, заставило его расслабить мышцы, до этого державшиеся на паутине лжи.
Тор закрыл глаза, пытаясь концентрироваться на ветре, со свистом проносящегося мимо его лица, на движении несущегося галопом коня.
Но лицо Локи перед его внутренним взором стало только четче.
Он следил за замедленным падением брата, пока бездна не поглотила его – завихрения тьмы успокоились и застыли, и сквозь них проступили звёзды.
Он смутно осознавал, что Один вытащил его на мост, подальше от опасной бездны, закинул руку себе на плечи и практически поволок назад, к замку.
- Что произошло? – тупо спросил Тор. – Что случилось с Локи? С моим братом?
Один вздохнул и приступил к рассказу, что Локи на самом деле является йотуном и узнал об этом во время разговора в Хранилище.
Тору казалось, что либо он сейчас умрет, либо его стошнит.
Эх, если бы вместе со рвотой ушли бы эти последние несколько дней! Тор избавился бы от них и сделал бы все по-другому.
Если бы только он послушал Локи. Ничего бы из этого не случилось.
Локи. Его брат. Йотун.
Он попытался понять, как он к этому относится, и осознал, что на его чувства это открытие никак не повлияло.
Повлияло только на его понимание произошедшего.
- Почему ты не рассказал нам? – потребовал Тор. – Почему не рассказал ему? Мне?
Если бы только он знал, что Локи считал себя монстром, он бы смог ему помочь.
Это было безумие.
Безумие заключалось в том, что всё разрушила такая ерунда.
(Это же безумие! Да? Да!)
- Почему?
Он спрашивал отца, но обращался ко всему миру.
- ПОЧЕМУ?
Он молотил кулаками по лужам из тьмы – лужам, которые оставил Локи, зайдя под крышу из окружающего дождя.
Локи всегда отличался от остальных. Он был одинок. Как давно он был одинок?
Вина царапала Тора изнутри, заставляла его закрывать глаза, полнившиеся слезами.
Подтолкнул ли он Локи к мысли, что его не любят? Что всем будет лучше, если его не станет?
(«Никогда не сомневайся в моей любви»)
Тор никак не мог вспомнить, говорил ли он сам Локи подобные слова, как отчаянно бы он ни перебирал свои воспоминания.
Всё внутри взбунтовалось против него самого, и Тор рухнул на пол, будто все кости мгновенно исчезли из его тела.
…
- Хеймдалль просит подойти к нему.
Тор был готов сию же минуту: доспехи – на месте, Мьёльнир – в руке.
Он добрался до Бифроста за рекордно короткий срок и ничуть не сожалел о том, что промчался мимо Сиф и троицы воинов, не перекинувшись ни словом, ни взглядом.
Его ждал Хеймдалль.
- Ты нашел его? – спросил Тор; надежда была написана на его лице такими крупными буквами, что понял бы и ребёнок.
Хранитель врат промедлил с ответом:
- Мне показалось, что я заметил его на мгновение, но мельком, краем глаза, и он исчез; боюсь, что я ещё видел кое-что другое, - он покачал головой и продолжил, глядя на удрученного и расстроенного Тора: - Иной, слуга Таноса, нашел тессеракт и сейчас сеет панику в Мидгарде.
Тор вмиг воспрял.
Хеймдалль проводил знающим взглядом принца, помчавшегося в сторону замка.
…
- Один, мой король, - обратился Тор, входя в тронный зал и становясь на одно колено, прижав кулак к груди, - прошу позволения отправиться в Мидгард.
Один посмотрел вниз, на сына – повисшее между ними напряжение было настолько ощутимо, что было странно, как ни один из них до сих пор не воспламенился.
- И зачем? – потребовал отвела Всеотец.
- Иной нашел тессеракт и сеет разрушение в мире, который я поклялся защищать, - легко объяснил Тор.
Это было правдой. Он просто опустил всё то, что касалось его надежд найти там Локи.
Он не раз наблюдал, как Локи проделывает то же самое – чаще всего когда объяснял, что именно они оба натворили. Опускал мелкие, но важные детали.
Тор был удивлён, насколько же просто это делается.
Один широко открыл глаз при упоминании тессеракта и кивнул, соглашаясь.
- Дарую тебе позволение, Тор, - сказал он, встал и направился по ступеням вниз, где стоял сын.
- Встань, - сказал он.
Тор повиновался.
Всеотец положил руку ему на плечо и прикрыл глаз:
- У меня достаточно сил, чтобы отправить тебя в Мидгард, но знай, что вернуть тебя я уже не смогу. Тебе поможет в этом только тессеракт.
- Я не подведу, - уверенно сказал Тор.
- Я знаю.
Затем была вспышка тьмы и ощущение, будто тонешь; вокруг него закрутились и закувыркались звёзды.
Приземлившись, он едва сумел устоять на ногах.