You don't know, but we're meant to be together

Что будет если вечером субботы не задвинуть шторы? На этот вопрос вам может ответить Ким Ёнсан, которая утром воскресенья проснулась от солнечного света, заливавшего комнату и концентрировавшего всю свою яркость почему-то на глазах девушки. Вторым, что она заметила после пробуждения (после незадвинутых штор, конечно) стало то, что Бёри особо из-за света не переживала, так как её лицо было надёжно спрятано от солнца за спиной Ёнсан. Аккуратно высвободившись из мягких объятий девушки, Ким, стараясь особо не шуметь, задвинула шторы и подошла к зеркалу, висевшему над комодом. Внимательно осмотрев своё лицо, Ёнсан пришла к выводу, что в результате падения оно не пострадало, но ночь, полная слёз, сделала его опухшим. Вздохнув, девушка аккуратно дотронулась пальцем до щеки. Кожу начало неприятно пощипывать. –Правильно, ведь только раздражения мне не… — начало было тихо возмущаться девушка, как жужжание телефона, лежащего на комоде, прервало её. Привыкшая ценить частную жизнь человека выше своего любопытства, Ёнсан проигнорировала сообщение, в конце концов, пришло оно на телефон Бёри. Но вот ещё одна вибрация, и ещё, и снова… Взяв телефон в руки, девушка зажала кнопку питания, в надежде выключить телефон, но буквально за секунду до появления вопроса «Вы действительно хотите выключить устройство?» на экране появилось очередное уведомление. И, хотела этого Ёнсан или нет, имя адресата «Не отвечать» и текст сообщения «Я прощу тебя, давай попробуем сначала» всё-таки привлекли её внимание. Выключив устройство, девушка вернула его на комод и, сладко потянувшись, направилась в ванную. Те, кто говорят «утро вечера мудренее», правы лишь наполовину: простого пробуждения недостаточно, только смыв соль ночных слёз можно почувствовать себя действительно живой и обновлённой. Настроив оптимальную температуру воды, девушка встала под тёплые струи, смывающие вместе с грязью все вчерашние переживания. В этот раз Ким не переживала о том, чтобы сохранить сухими волосы или ещё что-то в этом духе. Сейчас душ был в большей степени способом расслабиться и сконцентрироваться одновременно: знаете, как высыпать из старой банки пуговицы, которые копились не один год, рассортировать их и вернуть обратно в банку только самые красивые и потенциально полезные, а остальные выкинуть. Сейчас Ёнсан поступала так со своими мыслями: освободившись от каждой, она наблюдала за ними так, будто они вовсе и не ей принадлежали, тщательно взвешивая каждую из них и возвращая обратно только самые важные и ценные. –В конце концов, мы можем для начала откровенно поговорить, — вздохнула девушка, выключая воду. Накинув халат, обнаруженный на вешалке рядом с халатом Бёри (почему она его там раньше не видела?), и завернув мокрые волосы в полотенце, Ким вышла из ванной и босиком прошлёпала на кухню, где Мун уже вовсю сражалась с яичницей. На удивление гарью не пахло, напротив, относительно небольшое помещение заполнял запах свежезаваренного кофе, свидетельствующий о том, что в приготовлении напитков Бёри не так плоха, как в приготовлении полноценных блюд. –Кто бы что ни говорил, а жареные яйца могут стать произведением искусства, особенно если это единственное блюдо, которое ты готовишь. –Очень надеюсь на то, что это не пустое хвастовство, потому что я голодна как волк. –Ты пожалеешь о своих словах, когда попробуешь это. Я не шучу, может, в прошлый раз готовка и не задалась, но сегодня я точно смогу поразить тебя. –Я не хочу, чтобы меня поражали, я хочу, чтобы меня накормили. –Подай, пожалуйста, тарелки. Я поставила их на стол. Обернувшись, Ёнсан действительно увидела на столе две тарелки: одна вполне себе обычная, как те, которые всегда ставят на стол, когда приходят гости, но вторая… Вы знаете эти детские тарелки, их еще делают из какого-то странного небьющегося материала, он напоминает пластик, но при этом пластиковыми они не являются? Вот такая тарелка это была. Ещё больше поражал узор: мультяшный дракон зелёного цвета, держащий на вилке сосиску и жарящий её собственным пламенем. –Ты это шутишь так? Мун Бёри, такого предательства я от тебя не ожидала. –Между прочим, она совершенно новая, я купила её специально для тебя. Должно же у меня быть что-то, что точно будет напоминать мне о тебе? Кружки с фотографиями — пошлятина, а вот тарелка с Ким ДраконСан вполне себе оригинальна, — сразу догадавшись о причине возмущения, Ёнсан ответила Бёри. –Тебе точно есть 20 или мне стоит бояться, что меня посадят? — одновременно со вздохом Ким раздался взрыв хохота Мунбёль: –А тебе точно не 70, вдруг мне стоит подарить тебе кресло-качалку? –1:1, но будь готова к тому, что я ещё отыграюсь. В любом случае, накладывай свою чудо-яичницу. Думаю, нам есть о чём поговорить. На минуту повисла тишина, нарушаемая лишь попытками Бёри аккуратно переложить яичницу со сковороды на тарелку. Как только эта хитрая операция была закончена, а тарелки установлены напротив хозяек, Мунбёль нарушила молчание. –Сыграем в «Семь вопросов»?

***

Мягкий ковёр, а на нём, скрестив ноги по-турецки, друг напротив друга сидят две девушки. У обеих есть вопросы, которые они боятся задать; у обеих есть вопросы, на которые они боятся получить ответы. –Ты обещаешь быть предельно честной? –Обещаю, — на выдохе выпаливает Ёнсан. –А ты? –Клянусь. –Хорошо. Тогда… Есть ли вопросы, ответы на которые ты не хотела бы услышать? — Голос Ким едва заметно дрогнул, но девушка сделала вид, будто ничего не произошло. –Есть. Это вопрос, ответ на который я хочу услышать больше всего, — подумав пару секунд, Мунбёль задала его: — Тебе комфортно жить со мной в квартире? Я знаю, что мы буквально пару дней под одной крышей, но мне с тобой легко и я поняла это буквально сразу же… Прервав сбивчивую речь Мун, Ёнсан ответила: –Да. Мне с тобой абсолютно комфортно, несмотря многие недоразумения, недопонимания и прочие размолвки. Сегодня утром писал кто-то. Я не хотела подглядывать и просто пыталась выключить телефон, но одно сообщение заметила. Кто такой или такая «Не отвечать»? Вы знаете, как это бывает, когда в разгар веселья со звоном падает бокал, но падает он именно тогда, когда все почему-то на мгновенье притихают, поэтому этот звон заполняет каждый сантиметр комнаты? Именно таким бокалом стали слова Ёнсан, а вместо звона — ледяная тишина. –Её зовут Сыльги. Мы встречались, — казалось, что каждое слово высасывает все окружающие звуки из пространства между двумя девушками, заполняя собой вакуум. — Смогла бы ты простить мне ошибки прошлого? –Да. Почему она писала, что прощает тебя? –Потому что мы расстались из-за моей ошибки. Кивнув, Ёнсан ответила: –Спасибо за честность. Ты знаешь, я ценю это, — с этими словами она подвинулась ближе к Бёри и, накрыв её руку своей, продолжила: — у меня больше нет вопросов, но ты можешь задать свои оставшиеся. Мунбёль, до этого усердно прятавшая взгляд, заглянула в глаза старшей: –Ты не спросишь, в чём моя вина? –Это было давно и виновата ты не передо мной. У меня нет причин спрашивать. –Тогда у меня тоже последний вопрос. Я увижу, если ты соврешь. И я знаю, почему ты была уверена, что на тебе нет моей метки, — поймав взгляд Ёнсан, Бёри, вглядываясь в карие глаза девушки, которую успела полюбить за считанные дни, задала вопрос, на который боялась получить ответ: — Где находится твоя метка?