You don't know, but we're meant to be together

      Так случилось, что Бёри вернулась в квартиру раньше и была немного удивлена стоявшей в ней тишине и пустоте. Это не ощущалось так, будто Мунсан просто очень тихо сидит где-то в квартире, потому что Мун была абсолютно уверена, что она почувствовала бы присутствие старшей на том уровне, на котором обычно чувствуют, что вот-вот случится что-то очень плохое или невероятно хорошее. Но сейчас в том месте, где обычно гнездилось предчувствие встречи была только пустота.       Мгновенно будто потеряв все силы, Бёри скинула уличную обувь и, подхватив бутылки с водой, пошла на кухню. А там, словно в фильме, перед глазами начали носиться полупрозрачные фигуры-воспоминания последних дней, милых и не очень вещей, происходивших в этой небольшой комнатке. Казалось, что последние несколько дней были наполнены большим количеством событий и важных разговоров, чем последние несколько месяцев в жизни Бёри, будто с появлением Ким кто-то резко увеличил параметры «яркость» и «контрастность» в жизни девушки.       Опустившись на табуретку, Бёри устало прислонилась спиной к стене. Почему именно тогда, когда всё так безобразно усложнилось между ней и Ёнсан, всё стало в разы хуже с появлением Юа? -Беда не приходит одна, — горько усмехнувшись, севшим голосом произнесла девушка.       Со стороны входной двери послышался звук набора пароля. Ёнсан вернулась, а с ней — запах сигарет. Не только её, но в принципе запах сигарет, тот самый «аромат», от которого очень тяжело отделать даже единожды побывав в курилке.       Бёри закрыла глаза и накрыла лицо ладонями, в попытке спрятаться или по крайней мере оттянуть неизбежное — тяжёлый разговор, исход которого невозможно предугадать. Всё так же с закрытыми глазами, девушка прислушалась. Ей показалось странным, что за шумом открываемой двери не последовало звуков шагов, будто Ёнсан зашла в квартиру и просто замерла на месте.       Собрав все свои силы, Мун встала и вышла в прихожую. Картина, встретившая её там, напомнила о том, что в том же месте, где иногда порхают бабочки, иногда могут копошиться ядовитые змеи.       Ёнсан, «Ледяная Королева», «Железная Леди», добившаяся начальствующего поста в столь юном возрасте, всегда держащая всё под контролем, оказалась неспособна на данный момент выдержать вес собственных мыслей. Она стояла, спиной прислонившись к двери, глаза закрыты, руки безвольно висят. Поза, своим отчаяньем до боли напоминающая ту, в которой только что находилась Бёри.       Первым порывом Мун было кинуться к ней, обнять, упасть на колени, просить прощения за что угодно, сделать что угодно, лишь бы стереть эту тоску с лица её Солнца, более того, сама того не замечая, Мунбёль даже сделала полшага в сторону Ким, но едва заметный трепет век и будто трясущаяся от бессилия рука, вытянутая в знаке протеста, остановили её. —Стой, где стоишь. Не подходи. — Голос старшей девушки был вот-вот готов сорваться, будто она держалась из последних сил, чтобы не заплакать. — Не говори ничего.       Бёри не плакала. Это просто не входило в список вещей, которые она умела делать. Иногда ей казалось, что она выплакала все слёзы в далеком детстве и сейчас им просто было неоткуда взяться. Но сейчас ей казалось, что она вот-вот снова вспомнит, как это делается. Эта девушка из бара, перевернувшая её жизнь с ног на голову, открывала в ней те части, о существовании которых Мун даже не подозревала, это было мучительно больно, но ещё больше заставляла страдать мысль о том, что вот так, просто появившись на несколько дней, Ёнсан может исчезнуть из её жизни так, будто её в ней и не было. И даже осознание абсурдности этого страха не давало облегчения, ведь Ёнсан-начальница вовсе не её Ким Ёнсан. —Мы поговорим, я тебе обещаю. Просто… — пауза, чтобы сделать глубокий вдох и попытаться загнать слёзы обратно. — Не сейчас. Слишком много вещей нужно обдумать. Всё так неожиданно и быстро, а завтра на работу… — слова Ёнсан путались, она старалась говорить как можно быстрее, чтобы успеть закончить мысль до того, как голос превратится в хрип.       Бёри молча кивнула. Это простое действие заняло гораздо больше времени, чем когда-либо до этого, потому что слова Ким будто заставили всё тело младшей одеревенеть, стать тяжёлым и неповоротливым, будто даже просто моргнуть стало невыносимо тяжело. —Думаю, есть смысл провести некоторое время порознь. Как минимум, остаток дня и ночь. Как максимум… — девушка не закончила фразу, в этом не было необходимости, ведь ровно настолько, насколько она не хотела произносить эти слова, Бёри не хотела их слышать. — Мне есть где переночевать. Прости.       Последнее слово повисло в воздухе, будто размножившись до тысячи маленьких «прости прости прости» и заполнивших собой всё пространство, даже когда произнесшая его покинула квартиру. — За что? — хриплым шёпотом сорвалось с губ Бёри. По щекам покатились слёзы.