You don't know, but we're meant to be together

      Отодвигание чувств на задворки сознания, в те дали, из которых они не могут навредить, откуда их не видно и не слышно, где о них можно почти забыть, забив голову повседневными мелочами, работает лишь до тех пор, пока не сталкиваешься лицом к лицу с главным триггером этих переживаний, с причиной, по которой они должны быть спрятаны и по которой они в первую очередь появились.       Ёнсан старалась не перегружать своё теневое «Я» закупоренными эмоциями, но в данной ситуации возможность обдумать и пережить все эти чувства была роскошью — в конце концов, у неё были обязанности как перед более высоким начальством, так и перед собственными подчиненными. Блестящий прорыв в карьере не самое удачное время и место для утопания в душевных переживаниях.       Однако суть закупоренных чувств в том, что в самый неподходящий момент пробку срывает и запихнуть их обратно уже возможным не представляется.       Вернувшись в свой кабинет, Ёнсан упала в кресло, откинулась на спинку и закрыла глаза. Даже мягкие подушки неимоверно дорогой офисной мебели казались каменной мебелью для пыток, а от хорошего настроения, которым девушка так усердно перекрывала всё то, что не хотела чувствовать, не осталось и следа.       Прикрыв ладонями глаза, чтобы яркий солнечный свет не мешал страдать, она позволила себе не думать о рабочих делах и планах и просто прочувствовать острую боль, вызванную слишком резко сорванным эмоциональным пластырем. Ёнсан могла заставить себя переживать о том, как добраться, а работу, где успеть купить одежду и выпить кофе до начала рабочего дня, притворяться, что всё под контролем и повисший в воздухе вопрос о Бёри и их дальнейших действиях её совсем не волнует, но в конце концов, это был единственный вопрос, который её действительно волновал, поэтому необходимость вести себя исключительно в контексте отношений «начальник — подчиненный» казалась Адом на Земле.       Протяжный вздох вырвался из груди девушки. — Я действительно переоценила себя, когда решила, что смогу вынести её непосредственную близость, — пробормотала Ким.       Ещё раз вздохнув, девушка потянулась к кнопке включения компьютера. В конце концов, в утверждение «с милой Рай и в шалаше» она не верила, а на что-то поприличней, чем шалаш нужно было заработать. Благо, новая должность к этому располагала.       Некоторое время спустя раздался стук в дверь. — Войдите, — не отрывая взгляда от монитора, не слишком внятно, но достаточно громко пробормотала новоиспеченная начальница.       В кабинет вошла исключительно красивая девушка, одна из тех, чья внешность заставляет сердце пропустить удар. Несмотря на то, что выглядела она спокойно и уверенно, маленькие детали всё равно указывали на то, насколько ей некомфортно. — Я принесла документы, которые вы просили во время собрания. Здесь от всех отделов, они промаркированы стикерами. Мы не хотели беспокоить вас несколько раз, — отдав толстую папку, в которой спрятались несколько папок потоньше, девушка отошла от стола на почтительное расстояние. — Я могу идти? — Нет, останьтесь пока я просмотрю папки, чтобы в случае, если чего-то не хватает, мне не пришлось вызывать Вас снова. Можете присесть. — Ёнсан кивнула в сторону одного из диванчиков для посетителей. Девушка присела на край дивана, всё ещё очевидно напряженная.       Взглянув поверх папки на подчинённую, которая выглядела как кролик перед удавом, Ким не смогла удержаться от комментария: — Я понимаю, что новое начальство может пугать, но я не людоедка, даю честное слово. Не в моих интересах остаться без сотрудников. Я знаю, каких слухи про меня ходят, — на этой фразе сердце Ёнсан тоскливо сжалось, потому что упоминание слухов повлекло за собой достаточно яркое воспоминание о случайном источнике этой информации, — и пусть они возникли и не на пустом месте, всё не настолько критично. Опять же, в моих интересах сработаться с местным коллективом, а не разрушить его, — на секунду Ёнсан замешкалась, — напомните, как Вас зовут? — Джухён, — девушка смутилась. — Бэ Джухён. — Замечательно, Джухён. Думаю, вся необходимая мне информация на месте, — Ким постучала ногтем по папке, — Вы можете идти.       Заметно более раслабившаяся девушка кивнула и направилась к выходу из кабинета. В момент, когда она уже положила руку на дверную ручку, ей вдагонку прилетели слова: — И передайте, пожалуйста, Мун Бёри, что я уже не нуждаюсь в её компании во время обхода отделов. Спасибо.       Снова кивнув, Джухён покинула кабинет.       Как только за девушкой закрылась дверь, Ёнсан расслабила своё тело и позволила ему растечься в кресле, однако, в противоречие ему, разум оставался напряжённым, словно натянутая струна: в конце концов, проблема не была решена, просто отодвинулось ближайшее столкновение.       Со взглядом на часы пришло осознание того, что уже пять минут как начался обед. «Обед начинает так скоро, если пропустить большую часть рабочего времени в первой половине дня» — усмехнулась про себя девушка.       Выключив компьютер, перед выходом девушка проверила, всё ли она взяла, но покинуть кабинет он так и не успела. Раздался стук, а затем, не дожидаясь приглашения, в кабинет вошла Бёри. — А я, знаешь ли, с нетерпением ожидала возможность пройтись с тобой по отделам. Есть что обсудить.       Застигнутой врасплох Ким понадобились несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. — Прошу прощения, сейчас у меня обеденное время, но мы можем обсудить рабочие вопросы через, — Ёнсан взглянула на часы, — пятьдесят три минуты. — Вау, то есть, вот так просто? Решила разыграть свою карту начальницы? — в словах Бёри слышалась обида, но преобладала неприкрытая ярость, добавлявшая голосу стальные нотки. С каждым выплюнутым словом она всё ближе подходила к Ёнсан, которая, в свою очередь, маленькими шагами отходила назад, будто съёживаясь под влиянием веса негативных эмоций разбушевавшейся девушки. Сохранять профессиональный нейтралитет становилось всё сложнее, будто маска трескалась и, кусочек за кусочком, падала с её лица, оголяя чувства. — Пожалуйста, персональные вопросы должны решаться вне рабочего времени и пространства, — Ким смогла собрать достаточно остатков профессионализма, чтобы произнести эти слова, но контроля над своими эмоциями и интонацией она уже не имела. — А когда для тебя не рабочее время? Когда ты думаешь не о карьере? Потому что мне кажется, что единственный раз, когда из-за твоего плеча на меня не выглядывала работа, был аккурат в ночь перед тем, как ты сюда пришла.       Ёнсан почувствовала, как переполнявшие её эмоции заставили кровь прилить к лицу, а на глаза снова навернулись слёзы. С приливом отнюдь не радостных эмоций у девушки появилась навязчивая необходимость занять чем-то руки, как если бы избыточные эмоции можно было сжечь как излишнюю энергию. Не имея ничего более подходящего, она начала крутить на пальце кольцо, перемещать его с одного пальца на другой и проводить другие не хитрые манипуляции. Эта привычка преследовала Ёнсан с детства и стоила ей многих потерянных колец, но контролировать её она не могла, потому что в большинстве случаев даже не осознавала, что опять этим занимается до тех пор, пока кто-нибудь не обращал внимание.       Эти действия не укрылись от взгляда Бёри, мгновенно утратившей весь свой яростный запал. — Что ты делаешь?       Резкая смена тона стала для Ёнсан последней каплей. Обычно собранная и имеющая полный контроль над своими эмоциями девушка взглянула на свои руки, затем перевела взгляд снова на Бёри. С каждым мгновением картинка становилась всё более и более расплывчатой, потому что слёзы не переставали подступать и как только одна капля скатывалась по щеке, её место занимала новая.       Бёри, резко прошедшая путь от ярости к абсолютному раскаянию, в считаные секунды преодолела остававшееся между девушками расстояние и, взяв в ладони лицо Ёнсан, подушечками больших пальцев начала вытирать слёзы девушки, нашептывая слова успокоения. Чувство вины ледяными пальцами сжало сердце младшей из девушек, доводя её до состояния, в котором она готова была пойти на что угодно, на абсолютно любые деяния, лишь бы облегчить эту тяжесть на сердце и прекратить поток слёз. — Пожалуйста, хватит, мне невыносимо смотреть на твои слёзы и я не умею утешать. — Голос Бёри звучал непривычно высоко и слегка подрагивал. — Прости, просто мне тоже тяжело, понимаешь? Видеть, как ты, как ни в чём ни бывало… — не успев договорить, Бёри замерла, почувствовав, как руки Ёнсан легли на её талию, но не крепко обхватили её, а едва ощутимо кончиками пальцев поглаживали спину девушки. Эти едва ощутимые прикосновения вытеснили все мысли из головы Мунбёль и только сожаление из-за того, что между этими нежными руками и её кожей есть досадное препятствие в виде рубашки. И только тихий, пронизанный усталостью и тоской голос начальницы выдернул девушку из этого состояния: — Я тебе обещаю, мы поговорим, мы всё обсудим… Но не прямо сейчас. У меня есть обязанности. — Казалось, что Ким ненавидит каждое из произносимых ею слов.       Всё ещё частично мыслями в мечтах о более интимном общении, Бёри бросила взгляд на настенные часы и, как бы невзначай поглаживая пальцем нижнюю губу и подбородок Ёнсан, ухмыльнувшись, ответила: — Во всяком случае, мы можем полезно и без разговоров провести остаток твоего обеденного перерыва.