Не смей бежать от своих чувств

Разговор, которого Антон так ждал все это время, похоже, вчера превратился в монолог оскорбленного мужа, и поэтому, не застав Арсения дома следующим утром, Шастун облегченно выдохнул. Они оба вчера были нетрезвы и наговорили ерунды, особенно он наговорил. Все, что копилось долгие два года, сходу выплеснул. Только стало ли от этого легче? — Антош, ты дома? — послышалось вдруг из коридора, и парень замер посреди кухни, отставляя на барный стол чашку кофе. Неожиданное возвращение Попова как-то не входило в его планы. — Я на кухне. — А, ты здесь, — темноволосый мужчина просунул голову на кухню и улыбнулся. — Доброе утро. — Доброе… Наверное, — хмуро произнес парень, мысленно уже настраиваясь на продолжение тяжелого разговора, но то, что он увидел далее, повергло его в шок. Огромная охапка белоснежных роз появилась на кухне первой, а позади виднелся Арсений Попов, лучась позитивом. — Арс? — Это тебе, — мужчина кивнул на цветы, и Антон инстинктивно протянул руки. — Мне… А зачем? То есть я хотел сказать... По какому поводу? — Шастун стоял посреди кухни с охапкой роз и чувствовал себя идиотом. — Ну что ж, я не могу своему мужу цветов подарить? — Арсений сконфужено пожал плечами. — Можешь, только ты мне их раньше никогда не дарил. Прости за мой ступор. — Антош, не ерничай. Я полночи не спал, мне тяжело сейчас подбирать слова. Я хотел извиниться за вчерашний день, да и не только за вчерашний. Я вел себя как скотина, признаю, винюсь и каюсь. Давай как-то мириться, что ли, и налаживать связь… Если, конечно, еще не поздно, — Арсений вздохнул и накрыл своей ладонью длинные пальцы парня напротив. — Ты согласен? — Завтра или снег пойдет, или наступит конец света, — ошарашенно произнес парень и тут же замотал головой. — Прости, я… Да, согласен. На один миг в кухне воцарилась тишина, и этого хватило Арсению, чтобы сделать шаг и оказаться так близко, чтобы вдохнуть в приоткрытые губы. А в следующий миг трель звонка телефона заставила мужчин вздрогнуть и отпрянуть друг от друга. — Да, — Антон поднял трубку, выдохнул это короткое "да" и попытался угомонить свое сердце. — Из автосервиса звонили, говорят, можно забирать. — Поехали, — Арсений кивнул в сторону двери. — Я жду тебя в машине, ладно? Происходящее казалось сном, дивным сном. Антону не верилось, хотелось верить, что все правда, что все обязательно наладится и те сто пять роз, лежащих в ванне, наполненной водой, огромный шаг навстречу друг другу. Арсений извинился, но надолго ли хватит его раскаяния? Поверить, чтобы вновь обжечься? Взлететь от счастья, чтоб после упасть с большой высоты иллюзий? Поддаться этой игре и с треском проиграть? Кажется, он превращался в эгоистичного, лицемерного человека, такого же, как его муж. Как отличить правду от лжи? Как заставить поверить себя? Как привыкнуть к хорошему, если до этого ничего хорошего и не было? В автосервисе заставили заполнять кучу бумаг, и Антон вышел на улицу покурить, предоставляя возможность Арсению проявить себя в этом деле с его лучшей стороны. Коротко запищал мобильный, и Антон без колебаний принял вызов. — Привет, Дань, — Привет. Ты сейчас где? У меня есть пару часов свободных, можем пересечься. — Я в автосервисе. — Мне приехать? Помощь нужна? — отзывчивостью Данилы и его стремлением помочь можно было восхищаться бесконечно, и Антон вздохнул. — Нет, тут Арс, мы разберемся. — А, ты с ним. Извини, что помешал. — Дань, ты не обижайся, ладно? Может, давай вечером увидимся? — Не обижаюсь. Я тогда вечером позвоню и заберу тебя, откуда скажешь. Хорошего дня. — Да, пока, — палец нажал на сброс вызова, и светловолосый парень судорожно выдохнул. Что же он творит? Ответил бы кто ему на этот вопрос — может, стало бы понятней, как жить дальше. — Ну все, машину можешь забирать. Держи документы, тех-паспорт, — Арсений, продолжая улыбаться, взял Антона за руку. — Ну что, поедем пообедаем куда-нибудь? Я Сереге позвоню, скажу, что буду завтра. — Арс… Я хотел тебе сказать... — Что? — Я вечером к Даниле еду, вернусь поздно, — Антон выдохнул и выпустил в небо струю дыма. — Он тебе нравится? — казалось, вечность прошла, когда Арсений все же задал этот вопрос. — Он хороший, с ним спокойно… — А я, значит, плохой, — медленно произнес Попов и кивнул. — Я понимаю. Делай, как хочешь. — Арс… — Ключи держи, — Арсений уже на него не смотрел, молча вложил в ладонь брелок от машины, а затем обернулся и пошел к своему автомобилю. Знакомое чувство пустоты вновь вернулось, и Шастуну захотелось задохнуться в дыму от выхлопной трубы, оставленном машиной Арсения. Даже не остановил, не пресек, уехал — значит, ему все равно. Как недолго продлилась сказка. А может, Антон хотел, чтобы его остановили, встряхнули, прижали к стенке, сказали, что он нужен. Арсений Попов все такой же, как был вчера, позавчера и год назад. — Дим, я еду к Даниле. — Вот ты идиот. — Спасибо, Дим. — Ты придурок, Шастун, очнись! Кто орал мне в трубку, что у него в ванне миллион, миллион алых роз и завтра на землю упадет метеорит, потому что Попов признал и раскаялся? — Не упадет, Дим, живи спокойно. А я просто хочу быть счастливым. Почему ему можно творить херню, а мне нельзя? — Смотри, разгребать потом будет в напряг, — буркнул Позов и отсоединился. — Серег, я, кажется, его потерял, — тихо произнес мужчина и отрешенно пожал плечами. — Поздно. — А что я тебе говорил все это время? Или ты думаешь, что жалеть начну? Не надейся, — покачал головой мужчина с хвостиком, сидящий в директорском кресле. — Слушай, удобное кресло. Надо себе в кабинет такое же. — Мы с ним вчера поругались, так паршиво было, и я сегодня утром сгонял за цветами, думал все наладить, а он с Даней со своим встречается. — А ты что думал, цветочки ему подаришь — и он тут же от радости скакать начнет и все забудет? — Не думал я. — Ну, и что теперь скажешь? Опять ничего к нему не чувствуешь, не ревнуешь? — Чувствую, Серег. Чувствую, что я, идиот, кажется, влюбился в своего собственного мужа. Два года бок о бок, а прозрел только сейчас, когда все рушится к чертям. Смешно, да? — Арсений даже рассмеялся, нервно как-то, закашлялся, покачал головой. — Что делать теперь? — Стратегический план строить, где первым пунктом будет вновь завоевать твое ушастое чудо. А второй пункт — нарыть на этого Даню что-нибудь стоящее, а главное, порочащее его светлый образ. — Отличный план, позвоню Захарьину, пусть роет, — оживился Арсений, выхватывая из кармана пиджака телефон. — Ты его еще не уволил? — недовольно покачал головой Сергей и, покрутив пальцем у виска, бесшумно вышел из кабинета. — Алло, Антон, нарой мне все, что сможешь на Данилу Валерьевича Козловского. Он, вроде, актер, насколько я знаю. — Вас понял, Арсений Сергеевич, ждите, — сухо отрапортовал помощник, а затем добавил: — Арсюш, а может, поедем сегодня ко мне, а? — Захарьин, твою мать, — злобно рыкнул Попов и отсоединился, не желая больше слушать собеседника. Вся жизнь могла рухнуть, как карточный домик, в один момент. Кажется, Арсений понял это лишь только сейчас.