Дальнейший путь прошёл без приключений… хотел бы я сказать. Угу. Счаз-з-з. Следующий сюрприз преподнесла Орёл. Впрочем, как раз это я мог бы и предвидеть, если бы не отвлекался на всякие разные, хотя и безусловно важные, дела.
Тварюшка вдруг стала вести себя странно. Причём происходило это, как я понял уже потом, постепенно. Сначала она притихла. Для такой егозы это был уже тревожный признак, но, занятый организационными вопросами, я этого не заметил. Да и сказать честно, положа руку на сердце, если бы и заметил, вряд ли придал бы значение. Даже наоборот, скорее обрадовался бы, наверное, потому как кроме Орла у меня таких вот озорниц, малолетних и не очень, полный штат. Одна Сашка чего стоит. Мда…
Так вот. Чем дальше, тем больше. Тварюшка начала сбавлять ход, перестала общаться с сёстрами, и наконец случилось то, что уже серьёзно переполошило её родственниц:
— Господин Адмирал? Кажется, у нас проблема…
Голос Славы дрожал словно натянутая струна. И это её «господин»… Я таки надеялся, что отучил девушку от этого, а вот нет-нет, да и прорывается. Особенно если дело действительно серьёзное.
— В чём дело?
Тут девушка, к моему изумлению, замялась. Вот тебе и на, а я уже приготовился к очередному глобальному песцу.
— Понимаете… Дело в Орле… Она в последнее время ведёт себя странно… Я надеялась, что это временное явление… Но она… Хотя, может, мне кажется… Возможно, это и не важно, но…
Слушаю и офигеваю. Вот куда делась моя решительная и жёсткая заместитель? Так решительно начала, а теперь чуть ли не мямлит. А ведь дело, по которому она ко мне обратилась, девушка считает серьёзным, иначе разобралась бы во всем сама.
— Что-то случилось с Орлом? Слава, говори прямо. Каким бы ни был вопрос, я всегда тебя выслушаю…
Броненосица вздохнула и бухнула:
— Орёл отказалась от еды…
Тут, пожалуй, нужно пояснить. Переход мы затеяли долгий, и совершать его весь на голодный желудок, что мой, что канмусу… такая себе идея, сами понимаете. Поэтому Акаши вместе с Мамией организовали что-то типа полевой кухни. Вернее, не так. Мамия, получившая, наконец, обвес и до сих пор находящаяся в эйфории по этому поводу, как оказалось, могла кашеварить прямо на ходу. И нет, я не знаю, как она такое проворачивает. Но факт есть факт — «человечью» часть эскадры она обеспечила горячей едой. Конечно, без обычных разносолов, но вполне себе питательной и вкусной. Ну а за обеспечение сестрёнок взялась Акаши.
Хотя тут всё просто — сунуть в загребущие ручки каждой по брусочку стали, добавить на десерт по полметра медной проволоки — и Глубинная сыта и счастлива. Вот такое вот снабжение. И тут такое.
— Акаши? Это как понимать?
Розоволосая только руками развела:
— Командир, выдала по норме, лично в руки…
— Нет, Акаши тут ни при чём, — подтвердила Слава, — мне сёстры «рассказали», Орёл еду получила, а потом просто им отдала и ушла на другую сторону конвоя…
Вот тут, кстати, ещё одна загадка природы: как Слава умудряется общаться с этой четвёркой. По-человечьи (хотел сказать по-русски) они не говорят. Вообще. Может, не могут, хотя Варя, проведя обследование, заверила меня, что с речевым аппаратом у них всё в полном порядке. Ну, не суть. В основном сестры общаются с окружающими мимикой и жестами. Им вполне этого хватает. Но вот со Славой… тут всё несколько иначе. Телепатия — не телепатия, я в этом вообще полный ноль (а наша штатная умница-заумница выдала такую фразу, что я только первые буквы и пару предлогов понял), но при желании любая из сестёр может «показать» Славе ряд картинок или вроде того. Причём работает это только между ними. У меня, вот, сколько ни пробовали, не получается.
Так вот, возвращаемся к теме «Орёл отказалась от еды». На первый взгляд проблема не стоит и выеденного яйца. «Подумаешь, не проголодалась, наверное». Угу. Только вот речь идёт не о человеке и даже не о канмусу (хотя тут уже тоже надо смотреть, ибо то, что для обычного человека просто голод, для Девы Флота — понижение боеготовности). Речь идёт о Глубинной. О прожорливом существе, способном (и хотящем) лопать как можно больше и как можно чаще. От этого, без преувеличения, зависит их существование. И вот на тебе. И с этой непонятной ситуацией придётся разбираться мне, причём разбираться немедленно, ибо кто знает, какие ещё сюрпризы готовит нам этот конвой.
— Так. Слава. Возглавь ордер. Продолжайте движение по графику. Если в течение получаса не появлюсь — отправишь эсминец для связи.
Опять лезу в лодочку. Ёшкин кот, таким макаром я сам скоро по воде аки посуху бегать начну. А что делать? Работа, блин, такая. Хотя это я, конечно, брюзжу. Как раз работа мне досталась — многим на зависть. Море, солнце, песок, красивые девочки в бикини… Кормёжка, опять же, как в пятизвёздочном ресторане. Рай? Угу. И изматывающее ожидание возвращения девчонок из рейда… Да б%@$#… Опять настроение сам себе испортил! Мда. Хотя, если уж совсем начистоту, и без того забот вполне себе хватает. Помните я ныл про отсутствие нормального штабиста? Ну вот. Сейчас продолжу. Чтоб было понятно — это сейчас моя любимая больная мозоль, и с организацией этого похода она только больше стала.
И ведь, с одной стороны, ничего сложного. Девчата в рейдах вполне привыкли к походной жизни, перекусить могут и на ходу, а переночевать на любом острове, благо их тут хватает. Глубинным и того проще: погрузилась так, что из воды только голова торчит — и дави себе на массу. А то и «с головкой» заныривают. Ведь нет у них такого мистического ужаса перед Бездной. И то сказать, они же Глубинные, глубина — их дом родной. Да, знаю, так себе каламбурчик. Но я отвлёкся.
Так вот. Вроде всё просто. А в составе конвоя и того проще: на корме части кораблей конвоя оборудованы аппарели — это такие проёмы с наклонными поверхностями, вроде пандусов для инвалидов на благоустроенных лестницах, которые до прихода Глубины в основном на траулерах стояли для поднятия трала, ну и на десантных кораблях такие использовались, особенно тех, с которых выгружалась колёсная и гусеничная техника. Сейчас рыбу практически не ловят, слишком опасно, а корабли с аппарелями стали неотъемлемой частью конвоя. По ним свободные от патрулирования канмусу с помощью лебёдок попадают на борт. Дальше понятно: скидывают обвес на заботливо установленный поблизости стенд — и вуаля! — теперь все блага цивилизации доступны, включая душ и кроватку.
С этими самыми аппарелями вообще цирк был, когда Никитин эту историю рассказал, я чуть живот не надорвал. А смысл такой. Канмусу на флоте любят. Даже не так, Дев Флота моряки превозносят и любят, почти что боготворят. Да и разных поверий про них среди морской братии развелось просто тьма. Ну а чего ещё ожидать? Моряки — народ суеверный.
Ну так вот. Одна из местных легенд гласит, что судно, на палубу которого ступала канмусу, всегда дойдёт до порта. А это в нынешних условиях, как сами понимаете, очень серьёзно. И вот тут-то мы переходим к сути, а вернее, к аппарелям.
Вообще надо понимать, что корабль строится не просто так, от балды, а на основании многочисленных и очень непростых расчётов. И если никаких отверстий и наклонных плоскостей в корме или ещё где-нибудь расчётами не предусмотрено, то быть их там не должно. Иначе снижение прочности конструкции, смещение рёбер жёсткости и прочая довольно замудрёная для меня беда. Для подобных вещей целая наука есть, «Сопротивление материалов» называется. Вот прямо вижу, как все, кто имеет о ней представление, сейчас содрогнулись. Ага. И я о том же.
Ну так вот. Налицо так называемый конфликт интересов, когда законы физики твердят, что никаких дополнительных проёмов с наклонными поверхностями на судне быть не должно, а экипаж, причём во главе с капитаном, свято уверен, что таки эта самая поверхность быть должна, и баста! И что, спрашивается, делать? Нет, обычный человек, наверное, посмотрит, пожмёт плечами и смирится. Наверное. Но тут-то моряки! Народ тёртый, упёртый и, как уже говорилось раньше, суеверный дальше некуда. И если законы физики выступают против их убеждений, значит что? Правильно! Надо эти самые законы поправить, а то и вовсе отменить. И плевать, что такое невозможно! И понеслось…
Кулибиных во флотах всех без исключения стран нашлось превеликое множество. Что там только ни выдумывали — от лёгкого, быстросборного подъёмника до натурального эскалатора, как в метро! Ну а чо? Девчата после патруля, устали, а тут самодвижущаяся лестница, удобно же!
Тут ведь ещё и факт конкуренции заиграл всеми красками. А вдруг не наш корабль выберут, а соседний? Досадно же! Короче говоря, каждый изгалялся, да и продолжает изгаляться, если уж честно, как мог. С этим явлением, разумеется, боролись. Боролись и продолжают бороться. Пробовали даже запретить, но наткнулись на такое яростное сопротивление со стороны моряков, что сочли за лучшее отступить.
В конечном счёте власти решили: «Раз уж пресечь не получается, надо возглавить». Довольно мудро с их стороны, надо сказать. Единственное, что потребовало руководство, так это чтобы все усовершенствования не снижали мореходности судна. Моряки, почесав затылки, признали справедливость требований.
Далее разработали проект специального корабля-носителя для канмусу. Причём старались, делали реально «как для себя». И надо отдать должное — получилось неплохо. Только вот рассчитан он на несколько десятков девчат. Короче говоря — ходят такие суда только в крупных, из десятков судов, конвоях. Ну а остальные «перебиваются» своими силами. Чему сами моряки несказанно рады. И изгаляются кто как может.
И тут дело вот в чём. Моряки решили, и я их прекрасно понимаю, что лучше в тесноте, зато живыми (про суеверия помните?) Ну и началось. Из двухместных кубриков делались четырёхместные, капитан «съезжался» с первым помощником, ну и так далее. А освободившийся объём переоборудовали для пребывания Девы Флота. Этакая «адмиральская» каюта получалась. Разница налицо. И если сами девчата как правило неприхотливы и вполне могут и в обычных кубриках «перекантоваться», то новоявленные защитники «прав канмусу на нормальные условия», что бы это ни значило, встали на дыбы. А учитывая их количество и вес в обществе… Мда. Но я отвлёкся.
Вернёмся к нашим, а вернее, к моим проблемам. Вот вроде бы всё уже придумано до нас, скажете вы, и чего я тут ною? Чего устроил истерику на ровном месте? Да любая команда конвойника разместит девчат у себя с максимальным комфортом! Всё это так, но в нашем случае есть определенные отличия. Специфические, ага. Начнём с тех же сестрёнок. Нет, то, что они «ручные», доказать морякам я смог. И на людей они кидаться не будут… наверное. Да нет, точно не будут, после того инцидента и последующей после него воспитательной работы точно не будут. Но вот всё остальное! На кораблях повсюду очень много блестящих таких и явно очень привлекательных (на вкус Глубинных, если что) металлических штучек. И вот за их сохранность я точно не ручаюсь. Да блин, кого я обманываю? Точно слопают всё, до чего смогут дотянуться их цепкие лапки! Вернее, всё, что смогут стырить. Против прямого приказа они, конечно, не пойдут, но лазейку в запрете точно найдут. Взять ту же Орла. В её нормальном состоянии, конечно же. Поставь между ней и вкусняшкой ряд законов и запретов — и она заткнёт за пояс любого юриста в стремлении добраться до заветной цели. Проверенный факт, между прочим.
Когда тебе говорят, что нельзя трогать ничего из того, что лежит, к примеру, вот на этой доске (Акаши инструмент притащила, по-быстрому обвес у эсминок поправить, когда те в азарте вписались друг в друга), то нужно сделать что? Правильно. Нужно, чтобы что-то из того, что лежит на этой доске, оттуда упало. Верно ведь? Вот и Алекса решила, что верно. Дальше быстро отловленный песчаный крабик внезапно оказывается в «зоне декольте» Акацуки, та, обалдев от такого внезапного украшения, визжит и подпрыгивает из положения сидя, не ожидавшая такого подвоха от подруги Мицуки шарахается в сторону, при этом задевая попой ту самую пресловутую доску, инструменты серебряным дождём разлетаются во все стороны, и надо же такому случиться — большая часть попадает ровнёхонько в воду.
Нет, не думайте, сестрёнки инструмент вернули. Почти весь. Ну, часть его точно. Почти половину. Меньшую. Короче говоря, Акаши такую ошибку больше не повторяла.
И какой из этой истории вывод? Верно, пускать козла (а вернее, четырёх коз) в огород не стоит. А куда их деть? Оставить «на воде»? Можно, конечно, но, если помыслить здраво, в одиночестве их лучше не оставлять. И дело не только в том, что девчата хоть и свои, но всё же Глубинные и могут что-нибудь выкинуть. Оставлять их одних в незнакомом месте… Да я в первую очередь сам изведусь, за них переживая. Словом, проблема. И это только «во-первых». А есть ещё и «во-вторых», «в-третьих», «в-четвёртых»… Много их, в общем. И пусть многие из них я сам себе напридумывал с непривычки и банального отсутствия опыта, но пойди разбери, какие из них воображаемые, а на что нужно действительно обращать внимание.
В конечном счёте пришлось принимать решение. Девчат распределили по кораблям конвоя, чему они, как мне показалось, были не очень-то и рады. Во всяком случае бормотание на тему «в тесноте да не в обиде» пришлось гасить в зародыше. Попенял на то, что моряки от чистого сердца предлагают, а они? «Они», вроде, прониклись, во всяком случае изобразили некую степень раскаяния и шептания прекратили.
Сложнее и в то же время проще решилось с сёстрами. Одна отдыхает на палубе Дока, а остальные патрулируют вокруг него. Посменно.
Ну а сам я остался на Доке. Хотя предложений о предоставлении жилплощади было огромное количество. Ну нафиг. Над палубой Дока натянули шатёр, оказавшийся в числе прочего доставленного на бывшую базу снаряжения. Изготовленный по тем же технологиям, что и палатки спасательных плотов, он хорошо укрывал и от ветра, и от солнца. А чтобы это не привело к потере боеспособности, была сформирована специальная команда фей из экипажа Дока, которые в случае боевой тревоги должны были по команде отдать в нужном порядке растяжки шатра, после чего тот под действием собственной тяжести свалился бы за корму. А одна из полётных палуб была назначена на роль кровати. Жёстко, правда, но я в этом отношении неприхотлив. Единственной проблемой стало то, что спать мне приходилось в обществе одной из сестрёнок, чему те были только рады и даже сами договорились об очерёдности, а Слава кидала мрачные взгляды, но вслух не возражала, понимая, что в походных условиях приличия не на первом месте. Каюта у меня тут есть, зачем что-то ещё? Да и уютно тут, я ощущаю это судно как часть себя. Хоппо, разумеется, осталась со мной. И это тоже, кстати, одна из причин моего отказа сменить корабль. Сказать откровенно — немного трушу. Моя Принцесса ещё слишком маленькая, а там много чужих, незнакомых людей. Вдруг что случится?
Никитин, зараза такая, услышав от меня последний аргумент, посмотрел странным взглядом, пробормотал что-то о комплексе наседки или что-то вроде того, но решение моё поддержал, снабдив его, правда, странным замечанием про «…и чтобы ровно в восемь была дома». Мои попытки уточнить, что он имеет в виду, Андреич упорно игнорировал. Ну и хрен с ним! Вот заведёт себе дочку, тогда я на него посмотрю!
Кстати, Слава осталась со мной, решительно дав от ворот поворот Акаши. Та попыталась протестовать, говоря о необходимости присутствия механика на борту, но броненосица иронично поинтересовалась, что это за судно такое, что за его механизмами круглосуточно должен наблюдать сам главмех? Или, может,
уважаемая ремонтница не доверяет своим подчинённым? Или считает их недостаточно подготовленными для такой работы? Акаши затравленно оглянулась, узрела небольшую, но быстро увеличивающуюся толпу обиженно сопящих феечек, и пошла на попятную.
Кага, находящаяся всё это время неподалёку, вдруг сделала грустное лицо и, вежливо раскланявшись, быстро удалилась. А я заработал ещё и подозрительный взгляд со стороны Акаги. Вот ещё головная боль. Кага мне клятвенно пообещала, что сама всё объяснит подруге… когда придёт время. Время явно ещё не пришло. Мда.
А ведь пришлось ещё и феечек размещать. И далеко не все из них путешествуют на Доке. Он и так загружен припасами и материалами по самое «не могу». Да уж, пока жили на острове — обросли пожитками. Из серии «и бросить жалко, и везти не на чем». Но как-то справились.
И ещё раз повторюсь, не хватает опыта и хорошего штабиста. Эх, Нагато бы переманить! Вот кто в штабной работе разбирается! Мда. Вот что-то много у меня в последнее время мыслей про Нагато. Меня Слава убьёт, и разбираться не станет в том, что интересуюсь я японкой исключительно в деловом смысле. Так, ладно, поняли — и будет, вон пациентка для доморощенного психоаналитика уже показалась…
* * *
Говоря откровенно, причину хандры Орла я знаю. Вернее, практически уверен, что знаю. Да и что тут сложного? Цусима. Пролив. Броненосец «Орёл». Приказ принявшего командование эскадрой Небогатова. Плен. Чего уж тут не понять?
— Привет, красавица. И чего хандрим?
Глубинная посмотрела на меня глазами побитого щенка и буквально заскулила. Жесть. Лица не видно за шлемом, но взгляд вместе с позой вызывают желание кого-то убить.
— И чего мы такие несчастные? И чего мы такие расстроенные?
В ответ ещё один вымученный и тоскливый взгляд. «Будто не знаешь».
— А вот не знаю. Ты честно сражалась в том бою, это признали все. Даже собранная потом комиссия признала, что твоя сдача в плен была оправдана! Сколько раз в тебя тогда попали? Семьдесят раз? Сто семьдесят? Триста?
Вот зачем и кому я всё это доказываю? Понимает ли меня сейчас Орёл? Да и помнит ли она о тех, давно прошедших, событиях? Или просто чует, словно дикий зверь, что когда-то где-то тут с ней произошло что-то нехорошее? Не знаю, но какая разница? Видно же, что мои слова успокаивают девушку.
Почти осязаемая пелена тоски и отчаяния, что окружала Глубинную, стала быстро рассеиваться. Девушка несмело посмотрела мне в глаза?
— Вуор?
Ну да, словами мы говорить не можем, а вот так — запросто.
— Да, ты хорошая. И ни в чём не виновата.
— Уро?
— Нет, я на тебя не сержусь и не ненавижу…
Господи, чем я занимаюсь? Работаю на полставки нянечкой для боевого корабля. «Ха-ха» три раза.
— Урр воу?
Так, а это что такое? И как, спрашивается, мы до этого дошли? Орёл недвусмысленно повернулась ко мне спиной и, притёршись боком к лодке, подставила свою нечеловеческую половину. Садись, мол. Если не брезгуешь, то докажи. Вообще больше похоже на банальный развод «на слабо», и в другое время я бы на такое не повёлся, чай не мальчик. Но вот конкретно сейчас, глядя в полные надежды глаза, отказать не смог.
«Я ещё об этом пожалею». Вполне себе здравая и, как я думаю, пророческая мысль.
— Блин, доведёшь ты меня до цугундера, — пробормотал ваш покорный слуга, неуклюже перебираясь через борт. Вот что-то подсказывало, что просто посидеть и вернуться в лодку не получится.
И точно. Только я уселся за спиной Орла, эта чертовка вдруг издала полный счастья и торжества вопль и рванула с места вдогон эскадре. Мимо промелькнули неестественно круглые глаза Муракумо.
«Вот, значит, кого Слава отправила для связи. Неужели полчаса прошло?» — мелькнула в голове отстранённая мысль.
Вираж, ещё один — и я с нарастающим ужасом осознал, что крепко держусь за что-то упругое и мягкое. Да ладно себе врать, во что именно вцепились мои ладони, я понял сразу, просто мозг не хотел принимать очевидность. И нет, я давно не мальчик, чтобы цепенеть от самого факта лапанья женской груди и цепенеть от ужаса при осознании данного факта. Тут другое.
Во-первых, эта засранка, несясь на полной скорости, ухитрялась чётко отслеживать показания своих, кхм, «датчиков». И стоило мне ослабить захват с целью убрать свою клешню куда-нибудь в более безопасное и менее компрометирующее место — на талию, например, — как следовал резкий манёвр — и моя грабка снова впивалась в упругую плоть. Чисто рефлекторно.
И что самое страшное, эта хитрожопая интриганка мало того, что самозабвенно и очень счастливо пищала, она ещё и с довольно приличной скоростью догоняла конвой! А там, на минуточку, и Акаши с её навязчивой идеей о гареме, и Кага в непонятном до сих пор положении, и Слава. Вот же мать-перемать! Хочется провалиться под землю. Да, именно под землю, пусть до неё здесь полторы сотни метров вертикально вниз. Под водой прятаться бесполезно — достанут. Если не Глубинные, то Слава точно. Мысли о любимой творят чудеса. По крайней мере, я таки сумел собраться, улучить момент и перехватить Орла за талию! К огромному огорчению последней. А вот фиг тебе — Адмирала подставлять! Ещё бы на Док попасть, вообще бы замечательно было. Я попытался внушить эту мысль своему «скакуну». Ага, щаз-з. Эта прохвостка, если и поняла моё желание, то виду не подала. А дальше начался очередной цирк.
Наверное, ни одному Адмиралу за всю историю канмусу не удавалось собрать такие овации. Ну ещё бы, отборнейшее зрелище — Человек скачет на Глубинной! Мдя. Звучит, конечно, пошловато, согласен. Но вот мне-то как раз не до игривых мыслей! Особенно после того, как засёк пронзительно-холодный взгляд Славы. Как лазером резанула! Увы, но это ещё не всё.
Кажется, у меня дежавю. Остальные сёстры, завывая от этакой вселенской несправедливости («А как же я? Я же лучше их!!!»), рванули на сближение. Орёл, не будь дурой, тут же просекла, чем это ей грозит, и дёрнула наутёк. Причём как бы не быстрее, чем носилась до этого!
— Так. Родная. Если ты. Сейчас. Меня. Не доставишь на Док. То!
Видимо, тон мой на неё таки подействовал. Орёл оглянулась, встретилась со мной взглядом, явственно вздрогнула и взяла курс на нашу плавучую Базу. С бортов транспортников донеслись разочарованные вопли и свист. Народ там явно требовал продолжения шоу. Орёл снова вздрогнула, видимо, услышала скрежет зубов. Моих зубов. Уж что-что, а многочисленные телефоны и фотокамеры я разглядеть успел. И теперь к бабке не ходи, стоит конвою войти в порт, причём в любой порт, и изображения меня, любимого, гарцующего на полуобнажённой Глубинной, будут во всех таблоидах и во всех социальных сетях (по крайней мере тех, что ещё остались), о более специфических ресурсах я старательно не думал. Правильно, кстати говоря, делал. Как мне потом сообщил Никитин, первый фильм на эту тему вышел уже через неделю после моего знаменитого дефиле. Как заботливо пояснил контрик, в главных ролях этого «блохбастера» выступили звёзды первой величины соответствующего жанра. Актёра даже постарались загримировать так, чтобы на меня был похож. Страна-производитель сего «шедевра»… Сами догадаетесь, или подсказать? В общем — позорище вышло ещё то, а вот Андреич, как ни странно, был доволен, словно кот, дорвавшийся до хозяйской сметаны.
— Ты пойми, — терпеливо втолковывал он мне, — Глубинных боятся и ненавидят. А тут — такое. Это же снос шаблонов!
— Ага. И теперь куча идиотов рванёт в море соблазнять «новых русалок». И хорошо, если они их не найдут. А если найдут?
— Ну, тут пятьдесят на пятьдесят. Либо у кого-то будет хороший секс, либо у кого-то будет хороший обед…
— Мля! Ты себя слышишь?
— Да не психуй ты! Идиоты всегда были, есть и будут! И если кто-то по своей личной дури решил покормить Глубинных, мне что, плакать над ним?
— Цинично…
— Зато практично! Мне плевать на идиотов. А вот если кто, насмотревшись на вашу парочку, рванёт в военно-морское училище… Тут дело другое. Лишнюю дурь и романтику там выбьют, можешь даже не сомневаться.
— Угу. А кто там такой не романтичный моей Элли веники таскает?
— Ну… — Никитин явно смутился, но быстро взял себя в руки. — Во-первых, не веники, а вполне себе живые розы. В горшочках…
— Да я, блин, в курсе. Скоро придётся под них теплицу строить.
— А во-вторых, — продолжил он, игнорируя моё брюзжание, — «ЛУБОФЬ» — это такое… ему все возрасты покорны, знаешь ли. И вообще, у всяких правил есть исключения.
Вот и что тут скажешь? Справедливости ради стоит сказать, что тут Никитин не ошибся. Даже наоборот, судя по статистике, самоубийц, «уходящих в море», стало меньше, а вот количество заявлений в училища заметно подросло…
* * *
А потом был товарищеский суд. Ради этого пришлось отвести Док от конвоя и принять проштрафившуюся на борт. Причём сама обвиняемая этому была только рада, ибо возмущённая общественность в лице трёх других сестёр требовала немедленной казни. Ибо — не поделилась! Судьёй, прокурором и обвинителем была Слава. Обвиняемая, разумеется — Орёл. Адвокатом никто становиться почему-то не захотел. Странно — почему это вдруг?
Слава, разобравшись в происшедшем и бросив на меня укоризненный взгляд, вздохнула и спросила:
— Ну и что нам с тобой делать, засранка ты этакая?
И хотя вопрос был явно риторический, хор из-за борта немедленно оповестил нас, что именно с обвиняемой надлежит делать. Та, уловив из визга и писка явно больше нашего, опасливо отодвинулась поближе к центру судна. Подальше и во избежание, так сказать.
— Так что делать будем, Адмирал? Такой проступок спускать нельзя.
— Да уж, — я посмотрел на сжавшуюся в клубочек Глубинную, — была бы у тебя задница — выпорол бы…
Ох, мой язык… Не уверен, виной тому, что случилось дальше, было моё пожелание или так уж совпало, но… Орёл вдруг потянулась, затем упала вперёд, упёршись на вытянутые руки, а затем раздалось сочное «Чафк». Ну, по крайней мере, звук был примерно такой. Но это не главное. С этим вот странным и немного пугающим звуком нижняя, негуманоидная часть Глубинной вдруг лопнула точно посередине! Лопнула и сползла вниз, оголяя пышные бедра, точёные ножки и задорно уставившуюся в небо пятую точку.
— Вот. Проблема решена. Теперь есть куда пороть, — немного растерянно подытожила броненосица.
* * *
Море. Золотистые блики на воде. Стройная девушка в короткой юбке, обвешанная орудиями, стоит напротив меня и насмешливо улыбается…
И тут на меня снова накатило. Багровое бешенство рвануло из глубин подсознания, сметая все преграды. Я, значит, рискую и беру, как любят говорить японцы, ответственность на себя, а ей шутки шутить. Чуть до инфаркта не довела, а теперь смеётся. Поднявшись на ноги в качающейся на волнах лодке, поймал взгляд продолжающей хихикать девицы — и вспомнил.
Вспомнил, как жалась ко мне спасённая от наёмников Хибики. Как выбиралась из джунглей умирающая от голода Кага. Как во главе своих сестёр подходила к острову Слава. Как замер под моей рукой попытавшийся напасть на эсминок Орёл. Как умирающая Глубинная Элли рассказала о спрятанных на острове остатках обвеса Акаши. Как смотрели мне в душу глаза вылупившейся Хоппо. Как вместе с ней мы не даём оглубиниться раненой Славе. И, наконец, бой с эскадрой Глубинной Акаги. Бой, в котором в одном строю сражались канмусу, глубинные, химе Глубины и я. Адмирал, который никогда не собирался становиться не то, что Адмиралом, но и просто моряком, но вынужден был стать. И теперь готов исполнить свой долг до конца, каким бы он ни был.
Мгновенно заткнувшуюся Нагато вдавило в воду. Сначала до колен, а потом и до верхней части бёдер. А лодка у меня под ногами больше не качалась. Словно в замедленной съёмке я смотрел как в глазах девушки появляется сначала паника, затем страх, а потом, наконец, обречённая покорность.
— На колени.
Ещё пару секунд она пыталась бороться, но
моя воля была сильнее. Намного сильнее. И вот уже прежде гордая канмусу падает передо мной как подкошенная. Вот она на коленях, а вот уже практически лежит, подтянув ноги под себя и упёршись лбом в ставшую вдруг твёрдой воду.
— П-прошу меня простить…
Голос её еле слышен и дрожит. Девушка в ужасе, но мне этого абсолютно недостаточно.
— «Прошу простить» кто?
— Прошу меня простить… Хозяин…
Чувство абсолютной власти накрывает меня с головой. Она моя. Я могу делать с ней всё что захочу. Моя игрушка. Моя собственность. Моя рабыня.
Я купаюсь в своём величии и всемогуществе. Я велик. Я всемогущ. Я. Я! Я!!!
«Да. Это ты. Хочешь стать таким? Ты ведь хочешь? Выйти за рамки человеческой морали и правил? Что тебе до них? Ты силён, а станешь ещё сильнее! Ты сможешь исполнить все свои желания! Возьми же эту силу! Тебе нужно лишь протянуть руку — и она твоя. Весь мир будет у твоих ног!»
Забавно. Если до этого я внимал сладким и, чего уж там скрывать, таким притягательным речам, буквально роняя от вожделения слюни (тьфу ты, мля…), то последняя фраза… Что-то проснулось во мне. Может, совесть, может, воспитание, может… да не знаю я что, хотя, подозреваю, это была банальная лень. Даже не так. Возможно, это была моя, прячущаяся до срока в засаде
Лень.
«И на кой мне этот самый мир?»
«Подумай! Самые могущественные правители будут слушать твоё слово! Все женщины мира будут принадлежать тебе!»
«Да ну нахрен! Я же сотрусь!!!»
«Ч-что?»
Хе. А вот этого мой «обольститель» никак не ожидал. Я стремительно приходил в себя. А ведь знатно «он» меня приложил. Кстати… а с чего я взял, что это «он»? А может — «она»? Мать-перемать, если это снова шутки той, о ком я сейчас подумал, то я её при следующей встрече так выпорю! Неделю сидеть не сможет!!!
«То! Я тебя спрашиваю — на кой мне всё это надо? У меня
уже забот и проблем выше крыши, так ты ещё и всю планету мне на хребет взвалить хочешь? Совсем «того»? И что это ещё за хрень с «хозяином» и «рабынями»? Я что — импотент и урод какой? Думаешь, что я без этих уродских фетишей с девчонкой замутить не в состоянии?!
«Во попёрло» — скажете вы и будете абсолютно правы. Сейчас я абсолютно сознательно накачивал себя злостью.
«Эй, т-ты чего? Ты что удумал такое?»
Я с удовлетворением услышал в голосе искусителя панику. Ясно. Значит, я на верном пути.
«А вот щас узнаешь, гадина!»
Мир стремительно погружался в красно-белую ярость. И направлена она была на моего невидимого собеседника. БУМ!!! И… я проснулся.
Брр. Ну и приход поймал. Тело колотит крупная дрожь, сам в холодном поту… Красавец, ничего не скажешь. На подкашивающихся ногах я выполз на палубу.
— Ад… Боже, что с тобой?
Ко мне метнулась Слава. Вот как она умудряется всегда находиться в нужное время в ненужном месте? Или… или наоборот — в нужном?
— Слава. Родная. Выслушай мою просьбу… нет, отставить. Слушай
приказ. Если я хоть где хоть когда-нибудь даже в шутку попрошу называть себя «Хозяином»… или захочу раба или рабыню… Я
приказываю: в тот же самый момент отруби мне башку. Тебе понятно?
— А-адмирал?
— Слава.
Тебе понятно?
— Х-хорошо. Я поняла.
— Ну вот и славно…
