* * *
«Теперь есть куда пороть». Мда. Точнее и не скажешь. Обтянутый «чёртовой кожей» зад аж сиял в лучах заходящего солнца. А паршивка, явно работая на публику, ещё и плавно покачивала своей свежеприобретённой пятой точкой. Ну что сказать, зря она это. Слава такое непотребство терпеть, разумеется, не собиралась, и никакие мутации и превращения оправданием для непристойного, по мнению броненосицы, поведения быть не могли. Рассерженное шипение, свист и смачный шлепок — и вот уже Орёл жалобно свистит, потирая рукой левое полупопие. — И нечего так стонать, чай не розгами досталось, — немного сконфуженная Слава попыталась спрятать за спину… домашний тапочек? Тапочек! Господи, откуда она его достала-то? Вопрос был крайне интересным, но явно несвоевременным. Да и броненосица явно не желала на эту тему распространяться. Сделав в уме пометку попытаться выяснить этот момент как-нибудь потом, при более подходящих обстоятельствах, я вновь обернулся к потерпевшей. Ну что сказать? Во-первых, Орёл обзавелась парой длинных и стройных ножек. Русалочка, блин. Вылезла из своего «хвоста», как бабочка из кокона. Слава Богу, что хоть не нагая. Свежеприобретённые ноги плотно обтягивал тот самый материал, из которого состоит почти вся одежда Глубинных. Более того, когда девушка (ну а как её теперь ещё называть?) попыталась подняться, то обнаружилось, что помимо всего прочего она теперь оснащена туфлями с довольно высоким каблуком. Их ещё кажется «шпилькой» называют. И судя по смачному падению на многострадальную попу и удивлённому поскуливанию, для самой Глубинной этот факт оказался таким же сюрпризом, как и для всех остальных. Но это были ещё не все новости. Внешняя оболочка, покрывавшая ранее нижнюю часть Орла, собралась в аккуратный шарик размером примерно с пляжный мяч и каким-то непонятным для меня образом отрастила пасть. Именно пасть, оснащённую таким белоснежным и острым набором кусалок, что любая акула от зависти сдохла бы. Причём шарик отсутствием интеллекта явно не страдал. Распахнув первоначально свой зубастый девайс с хорошо угадываемой целью отхватить приличный кусок от слишком близко подобравшейся любопытной Сашки, он вдруг вздрогнул и «покосился» на меня. Как у него это получилось, ведь глаз у шарика на тот момент не было? Не спрашивайте. Просто все присутствующие моментально поняли, что сделал он именно это. Так вот, «покосившись» в мою сторону и явно поняв, что ничего хорошего из укуса канмусу не выйдет, он развернулся и с таким жалобным видом предъявил раззявленую пасть, что стало ясно — маленький хочет кушать. А тут ещё Орёл, не рискуя снова вставать на ноги, перевалилась поближе, ухватила шарик на ручки и так жалобно посмотрела, что даже Акаши проняло. — Командир, может, покормим? Ну что тут делать, пришлось разрешить. Так вот, как выяснилось опытным путём, свежемутировавшие Глубинные, хотя, как сказала наша умница-заумница, «теоретически это касается лишь особей, имеющих сложную структуру», почти беспомощны. Более того, если продолжать цитировать Варвару, «прослеживается прямая прогрессия между качеством изменений и временем реабилитации». Переводя с научного языка на человеческий, по теории Вари выходило, что переход Глубинной на новую ступень сопровождается вот такой вот временной беззащитностью. Причём если для мутации эсминца этот факт практически незаметен, то чем дальше, тем больше времени требуется. Секунды сменяются минутами, потом часами… Ну а превращение в Химе, по теории Вари, должно занимать недели, а то и месяцы. — Вспомним Хоппо, — вещала оседлавшая любимого конька исследовательница, — она ведь была в защитном коконе! Абсолютно беззащитная! Это как раз и подтверждает мою теорию. То самое яйцо служило малышке укрытием на то время, пока её организм не приспособится к изменениям… Ну, наблюдая за мучениями Орла, в правоте теории сомнений не возникало. Шарик, судя по всему, это её демон-симбионт, и рассекать по волнам без него у девушки не получалось. Да какое там «рассекать», она пока и ходить-то толком не могла! Бедные девушки! Как они на таких ходулях не только ходить, но и танцевать умудряются? Вот так и получилось, что «на воде» во время прибытия оказалось лишь три сестрички. Орёл, как временно небоеспособная, путешествовала со мной на Доке. И, к слову говоря, свою трёпку она таки умудрилась заработать. Но об этом позже…* * *
А тем временем совсем недалеко, если судить по карте мира, происходили совершенно невозможные события. Возле уже знакомого по предыдущим событиям блокпоста остановился ничем не примечательный, на первый взгляд, лимузин. Хотя само словосочетание «непримечательный лимузин» вызывает вполне оправданную усмешку, но так оно и было. Автомобиль был хоть и представительского класса, но внешне практически не выделялся. Нормальной длины, без всяческих «наворотов» вроде хромирования везде, где только можно, стандартного чёрного цвета. С пассажирского сиденья авто неторопливо вылез пожилой японец в строгом костюме и неспешно направился к проходной. Вошёл, вежливо кивнул дежурящим на «блоке» бойцам и так же неторопливо прошёл на территорию Базы. «Ну и чего тут такого?» — спросил бы посторонний наблюдатель, случись он поблизости. А странности между тем были. Весь личный состав блокпоста во главе с капралом Куросавой успешно изображал статуи. Бойцы просто застыли в тех позах, в каких застал их визит незнакомца. Единственное, что объединяло их в этот момент, это нехарактерно круглые для японцев глаза. Впрочем, оцепенение длилось недолго. Капрал, как и положено командиру, очнулся первым. Он вздрогнул, оглядел подчинённых и издал зловещее шипение. Присутствующие в тот момент в помещении солдаты готовы были поклясться, что глаза капрала стали вдруг жёлтыми, а зрачки стали вертикальными щелями. Да ещё и это шипение. Звук этот оказал на подчинённых поистине магическое воздействие. Бойцы аж подпрыгнули, а затем в помещении словно бомба взорвалась. Такого скоростного проведения шмона блокпост не видел никогда. Солдаты лихорадочно метались по помещению, устраняя даже малейшие признаки беспорядка. Другое дело, что признаков этих было ничтожно мало — всё-таки Куросава дело своё знал туго и подчинённых держал поистине в ежовых рукавицах. Словом, порядок был почти идеальным, но ребята всё равно старались. Сам же капрал нервно сглотнул и поднял телефонную трубку: — Господин Адмирал? У нас Происшествие. …Нагато раненым зверем металась по комнате. Формально она ничего не нарушала, ведь приказ, отданный Адмиралом, она выполнила в точности, а что касается рескрипта… что же, она ведь могла его и не видеть… Вот только как перед собой оправдаться? И хотя девушка считала, что поступила верно, червячок сомнения её всё же грыз, не давая жить спокойно. А ещё этот недавний сон. Никогда раньше ей не снилось такого отчётливого и подробного глубинного сна, а в том, что сон этот навеян Глубиной, канмусу не сомневалась несмотря на то, что ни разу не видела ничего подобного. В нём она вновь пережила встречу со странным русским Адмиралом. Та не очень умелая и, наверное, глупая проверка, которую он тогда стерпел, в этот раз обернулась чем-то нереально жутким. Молодой человек, симпатичный, но никак не внушающий почтения в своём неуместном на встрече командующих флотами облегчённом гидрокостюме, вдруг стал каким-то другим. Поднявшись на ноги, он посмотрел на флагмана Японского Императорского Флота — и той показалось, что на её нынешнее тело всеми своими сорока тысячами тонн навалился её же корабельный корпус. Человек что-то говорил, но канмусу не слышала слов, да и не нужны были они. Его Воля давила, заставляя неметь руки и подкашиваться колени, ломая саму сущность девушки, изгоняя любую мысль, кроме всплывающего откуда-то изнутри желания с радостью выполнить любой приказ. Давила так, что подскочившая с воплем, похожим на вой сирены, канмусу не удержалась на ногах. Той ночью, успокоив разбуженных соседок, знающих, что может значить подобное пробуждение, и кое-как собравшись с мыслями, Нагато просто не смогла не задуматься над тем, не совершила ли она самую страшную ошибку в своей жизни. Потому что тем, на что было похоже то, что она чувствовала во сне, были боевые ауры Химе Глубины. Сильнейших из них. Тех, кто одним взглядом могли смести с неба эскадрилью самолётов, а какую-нибудь невезучую канмусу заставить свалиться без чувств. Не было лишь того ощущения холода, которое всегда сопровождает Химе. Вместо него был огонь. Невидимый, но столь же жгучий, как тот, в котором она когда-то встретила свою смерть. Огонь, в котором плавилась не её броня, а её личность, готовясь и желая встать под командование того, кто мог и должен был вести в будущее. Так что же? Может, нужно было открыть огонь? Плевать на собственную смерть, главное — уничтожить врага. Так она думала всегда, да и сейчас, несмотря на всё произошедшее её точка зрения не поменялась. Так что же? Однако что-то подсказывало девушке, что всё не так просто и однозначно. Или же она хотела так оправдаться перед самой собой за бездействие? Аргументы и контраргументы сталкивались в голове бедной канмусу, заставляя снова и снова мерять шагами не такую уж и большую комнату. Негромкий стук в дверь отвлёк Нагато от очередного приступа самоедства. Канмусу на время прекратила терзать себя сомнениями и с удивлённым видом уставилась на дверь. — Войдите, — немного неуверенно разрешила она. Последующая сцена ввергла бы постороннего наблюдателя в тягостное недоумение. Японец (а в дверь стучал именно загадочный визитёр) шагнул в комнату, несколько секунд смотрел на замершую девушку, а затем согнулся в поклоне. Идеально выполненный «сорокапятиградусный» поклон длился двадцать секунд, затем пришелец ещё раз взглянул в глаза хозяйке комнаты, сделал шаг назад и тихо прикрыл за собой дверь. Явно выполнив то, зачем явился, странный посетитель всё также молча проследовал обратно через проходную к своему лимузину, словно бы не замечая всего того переполоха, что он произвёл своим появлением. Лишь сияющая чистотой караулка вызвала у него мимолётную, почти незаметную улыбку. Он слегка кивнул, давая понять бойцам что их усилия не пропали незамеченными, чем вызвал у повидавших виды мужчин предательскую дрожь в коленях, и отбыл так же незаметно, как и прибыл. Весь визит занял от силы минут десять, оставив после себя кучу эмоций у всех вовлечённых. А в небольшой комнатке стояла абсолютно сбитая с толку девушка и потрясённо пялилась на закрытую дверь. «Я сплю? Или это бред? Ну не может же такого быть, чтобы Он лично пришёл и выразил своё сожаление? Лично! Сам Император?!»* * *
А между тем причина такого вопиющего нарушения всех возможных этикетов и правил крылась в результатах расследования действий бывшего Директора Кемпетей. Следователи, взявшиеся за это дело, очень скоро раскопали такое, что, как выразился один из них, лысый, словно бильярдный шар, пожилой японец, «Ощущается потребность срочно отрастить шевелюру, чтобы она тут же встала дыбом и срочно требовать подкрепления». Разумеется, запрос был удовлетворён. Ещё бы, ведь дело держал на контроле лично Император! И глубины ада разверзлись перед следователями. Подкуп, взятки, шантаж, похищения и убийства… Не было ничего, чем бы не занимался Директор. Замять такое не получилось бы ни у кого. Хотя и пытались. Возможно, кое-кто из расследующих это дело и позарился бы на колоссальные суммы, предлагаемые порой очень влиятельными людьми, но… Параллельно работал и Международный Трибунал, всё же дело касалось канмусу. Конечно, ключик можно подобрать практически к каждому, но время! Времени противнику не оставили. Махина правосудия, довольно неповоротливая в начале, уже набрала обороты, круша все препоны на своём пути. Под удар попадали всё новые и новые персоны, иногда, чего уж скрывать, и совершенно невиновные. Следком работал круглыми сутками, следователи и дознаватели валились с ног, продолжая свою работу на упрямстве, силе воли и том самом невероятном ощущении, которое, должно быть, чувствует гончая, вставшая на след зайца. На каком-то этапе расследования всплыло слово «Организация». И вот тут, как говорится, «грянул гром». Сбавившая было обороты махина правосудия ускорилась ещё больше (хотя, казалось, куда уж больше-то?). На стол сначала Императору, а затем и другим правителям (хотя это вопрос спорный, кому раньше, разведки других государств тоже не лаптем щи хлебали) легли первые отчёты по деятельности этой организации. И тут Мир понял, что у него появился ещё один враг. Враг внутренний, а потому и ещё более опасный. Разумеется, он сопротивлялся. Устранял свидетелей, своих засветившихся и поэтому ставших опасными сотрудников, а иной раз даже огрызался ударами как киллеров-одиночек, так и целых подразделений как нанятых головорезов, так и профессиональных наёмников. В ответ правительства задействовали не только спецслужбы, но и армейские подразделения. Вдобавок к уже привычной войне с Глубинными разгоралась чуть ли не мировая война спецслужб… К сожалению, чаша сия не миновала и Россию. Люди есть люди. Среди них есть герои, но, увы, есть и трусы, и эгоисты, и равнодушные, и просто подонки. Никогда не угадаешь. Кто-то начал работать с Организацией ради денег, кого-то заставили, а были и те, кто искренне считал, что это единственно верный путь чтобы спасти страну. Так или иначе, но аресты прокатились по всей стране. Правда, на этот раз волна репрессий почти не затронула обычных граждан. Это и понятно, для Организации они никакого интереса не представляли. А вот депутаты и чиновники всех мастей… Тут да, «кровавый каток гебни» прокатился по ним стальной лавиной, сметая карьеры как карточный домик. Надо ли говорить, что народ, традиционно относящийся к власть имущим с изрядной долей скепсиса и, чего скрывать, недовольства, воспринял новую чистку вполне положительно, и рейтинг Верховного взлетел ещё выше?