Вороненок

Праздник Фуги всегда был апогеем разрушения. Секс, хаос и убийства. Буйствующие члены городских банд бросали бутылки с зажигательной смесью в особняки богачей; Смотрители, забыв о своих Семи Запретах, проводили эту ночь с дешевыми шлюхами. Стражники лишь поощряли творившиеся вокруг беспорядки, забыв о чести мундира и нормах морали. Происходящее было даже поэтично, в каком-то садистском ключе. Как только взойдет солнце, события Праздника станут историей, как и во все предшествующие годы. И все дебоширы вернутся к своим благопристойным ролям. Смотрители вернутся в Аббатство, стражники — на свои посты, лорды и леди — в свои особняки, рядовые жители расползутся по домам. Огромные часы просто невозможно было не заметить. Оставалось пять часов до рассвета. Фейерверк взорвался рядом с крышей, на которой прятался Корво, однако тот не обратил на него никакого внимания. Клятые штуковины взрывались тут безостановочно уже на протяжении нескольких часов. Он сомневался, что они утихнут в ближайшее время, поэтому решил, что проще их игнорировать. Да и зрение в его сегодняшней работе было нужнее, чем слух. У Корво был прекрасный обзор на апартаменты в доме напротив; он успел найти кратчайший путь внутрь, на случай, если вдруг что-то пойдет не так. Не то, что бы Дауд не мог постоять за себя; Корво был прекрасно осведомлен о его способностях, однако после двух пинт гристольского сидра и полутора бутылок тивийского красного даже такой человек, как Дауд, немного помутился бы сознанием. И Корво совсем не хотелось бы сталкиваться с последствиями; Дауд и в хорошие-то дни был раздражителен, а с похмелья он всегда бывал особо вспыльчивым. Кстати, о нем; дверь в комнате напротив распахнулась, и внутрь, не разрывая поцелуя, ввалились двое. Они поспешно стащили сапоги, после чего Смотритель оказался припечатан к стене. Корво не узнал его, но лицо на всякий случай запомнил; шатен, почти рыжий, темные глаза. Осторожность никогда не была лишней. Корво было не важно, кто он, но форма Смотрителя оправдывала его присутствие здесь. Если бы не Праздник, этот культист убил бы еретика, не моргнув и глазом. Корво должен был знать его в лицо, чтобы быть точно уверенным, кого устранять, если тот вдруг решит упомянуть о своей встрече с Даудом по прошествии этой ночи. Все это вовсе не означало, что Корво нравилось этим заниматься, в частности, видеть, как Дауд касается того человека, как жадно целует его и прижимается к нему бедрами. Люди говорили «Избегай лживого языка», и, действительно, Корво солгал бы, сказав, что ему не больно наблюдать похожую картину каждый год. Но больше никто не присматривал за их лидером, и любое количество боли, эмоциональной или нет, стоило того, чтобы знать, что Дауд под присмотром. Что никто не убьет его и на этот раз. На Празднике Фуги могло произойти все, что угодно, и даже Нож Дануолла не был в безопасности. Поэтому Корво не выпускал его из поля зрения. Корво позволил себе немного расслабиться лишь когда фейерверки стали затихать, а голоса людей удалялись по проулкам от широких улиц. Дауд никогда не задерживался надолго, никогда не дожидался, пока его партнер проснется. Пока Дауд натягивал сапог не на ту ногу, Корво взглянул на башню с часами. Четыре утра. Два часа до рассвета. Он следовал за Даудом; тот, пошатываясь, перемещался с крыши на крышу, немного промахиваясь мимо конечной точки. Как будто у Корво было мало поводов для беспокойства этой ночью. Вот была бы умора, если бы великий ассасин встретил свою смерть не напоровшись на саблю Смотрителя, а просто сверзившись с крыши. О чем Корво не приходилось переживать, так это о том, что его заметят. Дауд никогда не замечал. Корво был удивлен, что тот, в нынешнем своем состоянии, вообще помнил дорогу в Торговый квартал. Уже светало, что, вероятно, помогало ему идти. Ко времени, когда они достигли Радшора, вдоль горизонта уже протянулось желтое зарево, - до рассвета оставалось около часа. Многие из Китобоев остались праздновать в Торговой палате; повсюду валялись битые бутылки из-под виски, в воде, ниже созданных ими самими троп, когда они только поселились в Радшоре, плавали их китобойные маски. Похоже, ребята повеселились на славу. По крайней мере, без видимых потерь раненными на этот раз. Корво перешагнул через Джордана и Галию, спавших в обнимку около дымохода. Эти двое были неразлучны с тех пор, как Галия присоединилась к ним несколько лет назад. Корво не мог сдержать досаду, глядя на них, однако чувствовал он ее не дольше нескольких секунд. Как ни крути, он никогда не встречал людей настолько созданных друг для друга. Корво отдавал себе отчет, что ведет себя, как параноик, - он не считал ночь оконченной, пока Дауд не входил на территорию Торговой палаты; его отпускало только тогда, когда он, используя Взгляд Бездны, убеждался, что Дауд благополучно влез через окно в собственную спальню. Над кварталом вставало солнце, знаменуя окончание Праздника Фуги. Еще один, как и десять предыдущих, завершился благополучно. Дауд в безопасности. Работа сделана; Корво честно старался не смеяться, называя так свои ежегодные дозоры. Ему проще было думать об этом, как о работе, как о чем-то, что должно быть сделано, не приплетая никаких лишних чувств, вместо того, чтобы называть вещи своими именами. Думая об истинных своих мотивах, он чувствовал себя жалким полудурком. Корво отправился спать. В конце концов, это была долгая ночь. *** Он проснулся ближе к вечеру, без всякой охоты, так и не отдохнув как следует, но, хотя бы, без похмелья, чем не могла похвастаться большая часть его товарищей. Как раз по пути на кухню он столкнулся с группой страдальцев, отбывавших в дозор и беспрестанно жаловавшихся на головную боль. Корво получил кружку кофе от Хобсона и направился к Рульфио в тренировочный зал. Тот заряжал запястные арбалеты, очевидно, ожидая прибытия новобранцев на обучение. Рульфио был не из тех, кто не знал меры в выпивке или прочих радостях, сопутствовавших Празднику Фуги, но сегодня он выглядел немного потрепанным и, совершенно очевидно, сам проснулся не так давно. - Доброго вечера, - поприветствовал его Корво и взобрался на тренировочный манекен. - А мне чего тоже не захватил? - Рульфио проводил взглядом его кружку. - Сам сходи, знаешь, где кухня, - ответил Корво, шумно прихлебывая кофе, наслаждаясь недовольной миной Рульфио. - Ты мерзопакостней, чем обычно, Аттано, - тот ехидно усмехался, не отвлекаясь от арбалетов. - Что, тяжелая ночка? Корво молча смотрел в ответ. Рульфио был единственным, кто знал, как он проводил праздники; так получилось, что четыре года назад, как раз во время Праздника Фуги, их пути пересеклись. Он был не дурак; ему потребовалось всего пару минут послушать, как Корво несет чушь, пытаясь на ходу сочинить правдоподобную враку, чтобы понять за кем он следит и зачем. И он никогда не придавал этому большого значения, за что Корво был ему безмерно благодарен. Это, конечно, не значило, что Рульфио не подзуживал его на эту тему время от времени. - Очевидно, не такая тяжелая, как выдалась у тебя, - съязвил Корво, разглядев покрасневшие глаза Рульфио и его усталые движения. - Где ты был? - В Винном квартале, - он покачал головой, словно отчитывал сама себя. - И зачем я только позволили Ардану убедить себя пойти вместе с ним. Ему захотелось расквитаться с парнями из Боттл-Стрит за сломанную в прошлом месяце руку. Сам знаешь, какой он, - добавил он. - Буйный сукин сын, который никому спуску не даст. Корво оставалось только согласиться; Ардан был уроженцем Гристоля и имел привычку ругаться, как портовый рабочий. И уж точно был известен не за свою милосердную натуру. - А где был ты? Корво опрокинул в рот остатки кофе, согревшего ему горло. - В квартале особняков. - И кто на этот раз? - Рульфио взглянул на него, кажется, даже с сочувствием. - Дворянин? - Смотритель. - Смотритель, значит, - вздохнул Рульфио. - Для одного из умнейших людей, которых я знаю, Дауд порой ведет себя, как полный кретин. - Это же Праздник Фуги, - заметил Корво. - Он может делать все, что захочет. Рульфио хохотнул. - Но это ведь Смотритель, - он с щелчком установил последний стальной болт, проверяя предохранитель, прежде чем положить подготовленный к стрельбе арбалет к остальным. - Дмитрий как-то обмолвился, что у тебя тоже был Смотритель, - нахмурился Корво. - За несколько лет до того, как я прибился к вам. - Это так, - вымученно согласился Рульфио. - Но это не я самый разыскиваемый еретик в империи. - Туше, - Корво поставил кружку. - Хочешь, давай поборемся? Сам знаешь, щенки опоздают. - Не называй их так, - засмеялся Рульфио и отошел в центр зала, принимая боевую стойку. - Щенки есть щенки, - Корво стянул волосы в небрежный пучок и остановился напротив Рульфио, вставая в защитную позицию. Он не мог тягаться с Рульфио в силе, но был куда проворнее его. - Они ж ни стрелять, ни драться ни хрена не умеют. - Ты сам таким когда-то был, - заметил Рульфио и ударил сбоку. Корво пригнулся, пропуская удар над головой. - Я был лучше, чем они. Рульфио знал, что крыть ему нечем. Корво был одним из лучших. Уже в возрасте пятнадцати лет он демонстрировал превосходные навыки и за прошедшее десятилетие только отточил свои умения. - У тебя, знаешь ли, гораздо более отвратительный характер, - поддел его Рульфио, а его удар едва не угодил Корво в плечо. - Мне больше нравится тренировать их. Корво поймал его руку, когда Рульфио шагнул ближе для еще одного замаха, и опрокинул старшего товарища на пол. - Тебе нравится их тренировать, потому что они не могут побить тебя, - ехидно усмехнулся он. - Я понимаю. Старичку, вроде тебя, просто необходим заряд уверенности. Он пропустил удар по ногам и грянулся спиной о пол. - А щенку, вроде тебя, просто необходимо научиться уважать старших, - ответил Рульфио, пока они лежали на полу и переводили дыхание. - Веселитесь, как я погляжу? Они оба вздрогнули и взглянули в сторону, откуда раздался хриплый голос. Корво знал, что не пройдет много времени прежде, чем Дауд явится их распекать. Повод тут был вовсе не обязателен; с похмелья у Дауда всегда было премерзкое настроение. - Поднимайтесь, - приказал он, грубее, чем обычно. Еще один побочный эффект похмелья. Они подчинились; Рульфио смутился, а Корво смотрел Дауду в глаза. Странно это было, таращиться на него всю ночь издали, и после вдруг оказаться под его прямым взглядом, который, к слову, делал с Корво страшные вещи. Дауд отчитал их за безделие и буквально затолкал в зал дюжину новобранцев. - Проследи за тем, чтобы к закату они могли попасть хоть в какую-нибудь мишень. Несчастные щенки были напуганы до полусмерти. Дауд оказывал такой эффект на большинство новых Китобоев. «Да и на некоторых мастеров тоже», - подумал Корво. Киллиан, например, до сих пор вздрагивал, если мимо него проходил Дауд. Рульфио выстроил новичков в шеренгу, и каждый из них взял по мини-арбалету, которые он подготавливал до этого. Довольный увиденным, Дауд повернулся к Корво. - Аттано. За мной. - Сэр, - и Корво последовал за ним на верхний этаж. После короткой остановки, во время которой Дауд отчитал Финна и Дженкинса за то, в каком виде они оставили архив, они вошли в кабинет. Тот был пуст, если не считать Томаса, стоявшего возле письменного стола. Корво подозревал, что тот не принимал участия в Празднике Фуги, но с Томасом никогда нельзя было знать наверняка. Это не человек, а ходячая загадка. Корво встал на свое место перед столом, пока Дауд обходил его и, нахмурившись, копался среди отчетов и листовок. Отыскав нужную бумагу, он передал ее Корво. - Альдер Круниган. Узнаешь его? Корво посмотрел на портрет. Тощий крысомордый богач. - Он портной. Владеет магазином в ткацком квартале. Дауд коротко кивнул и сел за стол. - Большая часть его материала лишь подделка под дорогие ткани, - добавил Корво. - Он обманывает своих клиентов ради собственной выгоды. - Одна из покупательниц узнала об этом, - пояснил Дауд. - Она потеряла на его товарах существенную сумму и теперь хочет его смерти. Корво положил портрет на стол. - Почему ты не поручишь это Захарии? - Захарии не достает осторожности, - хмыкнул Дауд. - К тому же, клиент пожелал, чтобы все выглядело, как самоубийство. «Уйди незамеченным» так и не прозвучало. Корво всегда оставался незаметным, только если сам не хотел обратного. - Понятно. - Тогда завтра, - Дауд передал портрет Крунигана Томасу, а тот прикрепил его к доске, на которой висели листовки с другими целями. - Я смогу сделать все сегодня. - Сегодня я никому не доверю ничего делать, - Дауд смерил его ехидным взглядом. - Только не после Праздника, - добавил он и устало сжал переносицу пальцами, увидев, как Ринальдо едва не кувыркнулся, выходя по привычному маршруту Китобоев, через окно. - Отправляйся завтра. - Я... - Завтра, - рыкнул Дауд. - Это приказ. Корво отступил, зная, что перечить ему нельзя. Это все равно, что подписать себе смертный приговор. Однако злиться на такую несправедливость Корво ничего не мешало. - Если это все, то я пойду. Дауд отрывисто кивнул. - Возвращайся в тренировочный зал. Корво развернулся на выход. - Аттано. Тот обернулся. - Останешься там до конца недели, - сказал Дауд, не поднимая взгляда от того, что начал писать, чем бы оно ни было. - Рульфио нужна помощь с новой группой. - Есть, сэр, - скрипнул зубами Корво. Очень уж не хотелось возвращаться, однако он еще не настолько отупел, чтобы не подчиняться приказам. В последний раз, когда Китобой покинул свой пост без ведома Дауда, тот был назначен вести наблюдение за особняком Бойлов в течение месяца. Бедолага Владко говорил, что его до сих пор мучили кошмары о гремевших там скандалах, невольным свидетелем которых он стал. Корво приплелся обратно в зал, чтобы доложиться Рульфио о полученном приказе, и остаток вечера провел в компании его самодовольной ухмылки и дюжины новобранцев, с которыми предстояло нянчиться до следующей недели.