Руки, полные богов (сборник драбблов)

      Лепестки цветов казались Артемиде кровью.       Тяжелые благоухающие капли, которые срывались с цветов и падали в воду. Как кровь Ориона пропитывала мшистую лесную подстилку, пока он дрожащими пальцами пытался вытащить стрелу или зажать рану. Его предсмертные хрипы до сих пор царапались внутри головы Артемиды, будто застрявшие шипы.       Она пачкала руки в его крови. Она держала его дрожащие пальцы. Слушала хриплое дыхание, пока оно не затихло. Она ничего не могла сделать с собственной стрелой, застрявшей в его теле.              Орион говорил, что любит ее. Может, то же самое он хотел сказать перед смертью, но на губах только пузырилась кровь.              Аполлон благоразумно не попадался ей на глаза. Брат всегда был умен и знал, что сестра в гневе страшна. О, как злилась Артемида! Это обман Аполлона заставил ее выпустить стрелу. Убить смертного, которого она полюбила. Его кровь еще не высохла на ее руках, а она уже в гневе вскинула лук.              Ярость угасла так же быстро, как возникла.              Каплями крови и цветов осела здесь, у тихого озера. Артемида отложила лук, омыла руки и в несвойственной ей манере затихла. Она вспомнила, как Аполлон серьезно сказал ей после знакомства с Орионом:       — Он тебя хочет.       — Не говори ерунды! Он меня любит.       — Это ты его любишь. Может, и он тебя. Но еще он хочет твою невинность. Уж поверь, я в этом кое-что понимаю!       В глубине души Артемида понимала, что Аполлон прав. Ну, и что в этом такого? Вручить себя любимому человеку.              Артемида оказалась не готова.              Когда тело Ориона нависло над ее, когда он прижал к земле, она испугалась. Ловко вывернулась, рассмеялась и предложила охоту. Артемида, богиня женского целомудрия, не знала, будет ли когда-нибудь готова. Аполлон наверняка заметил, что готов Орион.              Аполлон пришел к озеру, когда почти все кусты роз облетели, покорные печали Артемиды. Воду устилали кровавые лепестки, когда богиня заметила брата, мнущегося в стороне. И это, и его опущенный взгляд совершенно не походили на обычно нахального и самоуверенного бога. Он глянул настороженно, как будто не уверенный, что она его не прогонит. Артемида не шевелилась.       Аполлон подошел ближе, сел рядом.       — Извини, — пробормотал он. — Я испугался, что он возьмет тебя силой. Он же смертный, а не бог, у него нет времени ждать. Я не подумал… каково будет тебе. Извини.              Артемида не помнила, чтобы хоть раз за всю их жизнь Аполлон перед кем-нибудь извинялся. Или казался смущенным.              — Никогда больше не вмешивайся в мои дела, — сказала Артемида. — И никогда… не обманывай меня.              Аполлон кивнул, подвинулся ближе. Артемида сама уложила его на землю и начала перебирать золотистые кудри — как когда-то в детстве. Но тогда ей не казалось, что ее пальцы меж светлых локонов перепачканы в крови.