Записки сумасшедшей семейки

ДЖАРЕД

Племянница копалась на кухне и что-то ворчала. Кло сегодня не в духе. Хотя, этот язвительный тинейджер никогда не в духе. Уж не знаю в чем проблема: в возрасте или все-таки в контроле моего брата? — Держи, олень, — она поставила передо мной огромную чашу с салатом из рукколы, тофу, морковки по-корейски и яблока. Сойдет. Могло быть или хуже, или вообще ничего. — Почему олень? — пережевывая свой ужин, поинтересовался я. Клаудио наблюдала за мной, вытаскивая листочки рукколы из моего салата. Алле! Я пододвинул чашу ближе к себе, ударив ее вилкой по рукам. — Ладно, будешь хомяком, — пожала плечами она. — Что за Клинт? — Джаред, отвали. — Какой у него цвет волос? — Синий. — Мне Фред нравился, это у него шиншилла была? — она тоже взяла вилку, начиная выбирать из моего салата яблоки. У нас начался вилочный бой. — Нет, у него была игуана. — Точно. И что с ним было не так? — По словам папы — недостаток серого вещества влиял на его развитие. — Ну, не всем в жизни повезло, — она забрала последний кусочек яблока, и я вздохнул. — А шиншилла у кого была? — У Томо. — У Томо, который наш? — удивился я. — Нет, у Томо, который Викки. Чего к ним «Аллилуйя» кричать не приехал, кстати? — Был выбор между тобой и их попугайчиком. — Я бы выбрала попугайчика. — Я так же сделал. Я думал кого из вас мне больше жаль. Кло прыснула. — Чего к Констанс не поехал? — Прием, тинейджер! — я пощелкал пальцами перед ее лицом, из-за чего она отмахнулась. — Я же говорю — тебя меньше всех жалко. — А еще любящий дядя! — Слушаю? — Олень. Я вздохнул, снова олень. И почему им вечно не пять? Да-да, почему дети не остаются именно в том возрасте, когда обычная игра в салки делает тебя лучшим человеком в их жизни и ты еще не запоминаешь их друзей по домашним животным или цвету волос. — Олень — потому что благородный? — Нет, потому что глаза такие же глупые. — Эй, и ничего не глупые. Сама глупая! — с подростками невозможно. — Ты поосторожнее, олень, а то сейчас создашь мне комплексы, и как я потом вырасту полноценным членом социума? — Как на дрожжах. — Ты знаешь, что такое дрожжи? Ты же готовить не умеешь. — А кулинарные передачи мне нравятся. — Ага, особенно, когда там что-то горит, да? — Иди ты. — Наконец-то, — вздохнула она и поднялась из-за стола. Кло направилась в свою комнату. — Если понадоблюсь, я вовсе не сбегаю к своему парню на свидание через окно. — Она хлопнула дверью. Я отставил салат и подошел к своему фикусу. Только его и удалось вынести из пожара. Да и то, потому что он на веранде рос. — Тебе идет больше, — я поправил его шарфик и посмотрел на дверь в комнату племянницы. Вот чего она такая когтистая? Нормальная девочка росла. Мама любит, папа любит (даже слишком), дядя любит, все любят. Имя красивое — Клаудио. А она вот так. Я открыл свой чемодан с вещами из Индии. Вообще-то, это вся одежда, что у меня осталась. Может, взять Кло на шоппинг, если не загрызет? Со дна чемодана я достал бусы. Хоть я их и себе покупал, но для любимого зверька, порожденного братом, ничего не жалко. Они были разноцветные, а в центре была каменная фигурка слона. Животное спокойное и мудрое. Как раз этого моему язвительному тинейджеру и не хватает. — Стучать не учили?! — По голове сейчас тебе настучу, и по пятой точке, и отцу твоему настучу тоже, — угрюмо начал я. Кло недовольно выкинула сигарету в окно и стала размахивать воздух руками. — Отцу не говори, умоляю! — неужели мы не язвим? — Да, сейчас! Уже твитнул! — Джаред, ну мы же кореша! — А куда делся олень? — Хрен с тобой. Делай, что хочешь, — я вздохнул. — Ладно, я не скажу, если пообещаешь не увлекаться, — ну люблю я это недоразумение, именуемое моей племянницей, — и еще раз увижу — трында тебе, ясно?! Она кивнула. — Не слышу… — Это возраст, олень, смирись. — Кло! Твой отец у меня на быстром наборе. — Ты шантажируешь меня, чтобы услышать, что я скучала? Ну и пожалуйста! — Кло кинулась на меня, обхватив, как столб дерева, и начала безумно тискать. — Дядечка мой любимый, хороший, фриковый! Как же ты исхудал в своей Индии! Небось медитациями и расой только и закидывался?! Мы тебя откормим, обогреем, не отпустим! — Все, все, женщина! Угомонись! Обычного «спасибо, Джей» мне бы хватило. А то убьешь, и Эшелон тебя не простит. — А я тебя заменю. Я же хорошо пою, правда? И рекламу могу так же незаметно толкать, а одежду твою я и так тырю! — просияла улыбкой она. — Лучше снова стань язвительным тинейджером, а то ты меня пугаешь, — обнимая ее крепче, попросил я. Иногда. Иногда она бывает милой. Или она меня простебала? Я протянул ей бусы. — Что это за конфеты на ниточке? — Подарок, ребенок. — Уже не ребенок. Дай! Я прыснул — ну да, не ребенок. Кло внимательно посмотрела на бусы, улыбаясь. Наверное, эта язвочка сама не заметила, как давит лыбу, а когда поняла, то положила бусы в шкатулку. — Спасибо, как раз на Хэллоуин собиралась быть Гитой. Ну все, моменты нежность и правдивости прошли. — Может, мультик посмотрим? — Ага, «Бэмби». — Почему «Бэмби»? — Прием, Марс! Там есть олени, — протянула она. Я закатил глаза. Уже час шел самый скучный мультик на земле. Зато несчастье сидело тихо в телефоне и не дергалось, и даже не язвило. За окном уже потемнело, а еще пошел сильный дождь. Когда послышался гром, Кло присунулась ближе. Я хмыкнул. Этот маленький дикий котенок всегда боялся грозы. В коридоре послышалась возня, и мы переглянулись. Если это мой непутевый братец и его не-жена, то рановато они. — Лето, ты просто феноменальный кретин! — это была Шеннон. Я посмотрел на Кло. — Иди, я лучше пока не буду для них существовать, — она снова уткнулась в телефон. Я снова вздохнул. В коридоре стояли Шеннон и Шеннон, они собирались ругаться, они были насквозь мокрые. — Может, примете душ? — поднял бровь я. — Мелкий, заткнись! И разбери свои вещи, развел тут вокзал! — М-да, сейчас я понимаю Кло, — я плюхнулся на диван, готовясь слушать их крики.