Дух Севера и Призрак Белого Золота

      Как только повозка пошатнулась и заскрипела колёсами, сердце заколотилось так, что стало тяжело дышать. Леталин большим трудом подавила в себе желание немедленно выпрыгнуть из повозки и убежать обратно домой. Даже присутствие Адериен не спасало от волнения. Было страшно. Леталин опасалась, что всё это может кончиться… неприятно. И потому сделала первое, что показалось ей хорошей идеей, а именно — призвала дремору. Вернее не так. Призвала старого друга. Рогатого, серокожего друга.       Вжавшись в стену повозки Тилиарис немо наблюдал, как Леталин и Адериен вели непринужденную беседу с демоном, пересказывая ему события прошедшей недели и между делом обмениваясь шутками. Адериен толкала его плечом, показывая свои сломанные отмычки, а Леталин постоянно спрашивала о каком-то «квартете даэдротов», или вроде того. Пока длился их разговор, Тиас почти не дышал. Наконец Леталин соизволила представить их друг другу.       — Кин — Тилиарис, тот самый айлейд. Тилиарис — Кинтир, мой верный соратник, скупщик барахла и лучший друг детства.       — Лучший друг… — повторил сам себе Тиас, пытаясь удостовериться, что ему не послышалось. — Детства…       Кинтир и Леталин обменялись многозначительными взглядами, но не стали озвучивать то, что было друг у друга на уме.       — На самом деле это ещё мало сказано, — без лишней скромности заявил Кинтир. Его голос звучал куда более басово, чем две сотни лет назад, и Леталин до сих пор к этому привыкала. — Но, увы, в тамриэлике нет подходящего слова для полномерного описания нашей связи. Верно, Лир?       Та, кого он называл Лир, энергично закивала, а затем улыбнулась Тиасу, сказав:       — У всех должны быть свои маленькие тайны.       — Но это… он ведь… — заикнулся было Тиас, махнув рукой в сторону «маленькой тайны».       — Дремора? — закончил за него Кинтир. — Верно, господин Блистательная Наблюдательность, так оно и есть. Но не волнуйся. Меня не интересуют вещи, вроде смертной плоти и крови, вырывания сердец, страха в ваших глазах и тому подобной чепухи. Я парень практичный, знаешь ли.       Тилиарис прочистил горло и чуточку расправил плечи, хоть и не переставал нервно ерзать и таращиться на даэдра.       — И вообще: ты вроде айлейд, — вспомнил Кинтир, пристально глядя в глаза представителя древней расы. — Разве вас должны смущать существа, вроде меня? Насколько помню из прочитанного у Моры, ваши маги с даэдра чуть ли не под ручку ходили.       — Старшие эльфы часто призывали дремор, — согласился Тиас, погружаясь в вязкий омут памяти, — но всегда учили быть с вами осторожнее.       — Вот как? — усмехнулся даэдра. — Видимо разум у здешних народов пробуждается только на грани вымирания, — сказав это Кинтир тут же поперхнулся и испуганно глянул на Леталин, но снежная эльфийка, похоже, не обратила внимания на его неуклюжую шутку. Убедившись в этом, он выдохнул и прочистил горло. — Как бы там ни было, Тилиарис, рад нашему знакомству. Друзья Лир — мои друзья.       — Прекрасно, прекрасно… Так что, мы теперь будем ходить под ручку?       Кинтир рассмеялся, обнажив белые клыки.       — Может, мы ещё вернемся к этой теме через сотню-другую лет. А пока, — он обратился к подруге и принялся разглядывать вышивку на её платье, — Лир, объясни-ка, что это такое на тебе надето?       Леталин смутилась и машинально поправила длинную юбку (которая даже не пыталась скрыть босых ног).       — По плану мы должны выглядеть, как обычные купцы, — объяснила она. — И я очень надеюсь на твою помощь, как дреморы-торговца, Кин. Одно дело выглядеть, но было бы не лишним научиться и вести себя подобающим образом.       — К слову о «выглядеть», — вставил Тилиарис, указав пальцем на волосы Леталин. Они лежали у неё на коленях, свёрнутые в несколько раз. — Девушки в Сиродиле не носят таких длинных кос. Это привлечет лишнее внимание. Придётся их убрать.       Ошеломленная этими словами Адериен среагировала тут же.       — Я скорее тебя уберу, чем дам к ним притронуться! — рявкнула она, закрыв Леталин плечом и свирепо оскалившись. — Срежь хоть один волосок, и я…       — Нет же! — Тиас выставил руки перед собой, как будто Адериен готовилась наброситься на него с кулаками. — Я имел в виду — убрать в прическу.       Ада приподняла брови, села прямо и с совершенно невинным видом положила руки на колени, остыв с той же скоростью, с которой распалилась.       — Чего ж ты сразу так не сказал?       — Но я ничего такого не умею, — призналась Леталин, проведя рукой по распущенным волосам.       — На меня тоже не смотри, — Адериен тряхнула своей короткостриженой копной. — Понятия не имею, как твой канат спрятать.       — Тогда, — Тиас задумчиво отвел взгляд, — быть может, я…       — В сторону, приятель, — перебил Кинтир, и, не теряя времени, взялся за тёмно-рыжие пряди. — Я всё детство с её волосами провозился. У меня всяко рука набита, так что придумаю что-нибудь. К тому же я эту привилегию не одно столетие заслуживал. Помнишь, Лир, как ты запустила в меня щеткой тогда, у водопада?       — Да, — засмеялась Леталин и развернулась поудобнее. — Спасибо, Кин. Ты как всегда выручаешь.       Дремора аккуратно водил пальцами по спутанным волосам, припомнив детство в Плане Вайла и то, как его подруга не любила ту щетку. Вспоминая хорошее, он тут же вспомнил и плохое: то, как они расстались, Мёртвые Земли, и как в погоне за «журавлём в небе», как выразились бы смертные, он лишился дома, касты, чести, — всего, что было ему дорого, но в тени грандиозной мечты казалось таким несущественным. Прокручивая всё это в своей голове, будто вчерашние события, он сник, но продолжал через силу улыбаться.       — Будет, чем косу завязать?       — Да, я прихватила парочку лент Эндари, — Леталин наклонилась и полезла в наплечную сумку с книгами и склянками, чтобы достать оттуда несколько лент, связанных в один разноцветный пучок. — Вот. Решила, что они могут пригодиться.       — Чутьё не обманет. Давай их сюда. Сейчас всё сделаю.       Возня с волосами затянулась и так успокоила Леталин, что та раззевалась, а вскоре свернулась клубочком и уснула прямо на коленях у Кинтира. Когда она проснулась, то заметила, что волосы не накрывают её плечи и не лезут в глаза. Она ощупала отяжелевший затылок, где в несколько рядов была закручена спиралью плотно сплетённая коса. Прическа была аккуратно подвязана синей атласной лентой, концы которой свисали до лопаток. Первое время Леталин чувствовала себя странно с непокрытой, «пустой» спиной, однако вскоре привыкла к неоспоримому удобству: главное, что собранные волосы хорошо прятали концы острых ушей. Теперь она вполне походила на обычную бретонскую девушку (хотя Тиасу так и не удалось уговорить её надеть обувь).       Всю дорогу до Сиродила Тиас учил Леталин альдмерису и некоторым секретам магии Изменения, которые узнал ещё от матери. Леталин в свою очередь рассказывала ему о луке Ауриэля и свойстве солнечных стрел. Несомненно, Тилиарис был гораздо опытнее её как в магии, так и в стрельбе, но Леталин всё равно старалась хоть как-то отплатить ему за уроки. Тиас это замечал, всякий раз добродушно посмеиваясь, однако не пропускал новые знания мимо ушей. И хотя ему было приятно проводить время за разговорами с нордкой, снежной эльфийкой, и даже их обливионским другом — к концу путешествия он не без смятения начал упрекать себя в том, что раскрепостился больше, чем рассчитывал.       Границу путники пересекли без приключений. Наставления Кинтира не прошли даром, и на въезде в Сиродил все трое проявили мастерство красноречия, или «искусство языкотрёпства», как его называла Адериен. Так или иначе, в байку о беженцах из раздираемого войной Скайрима пограничники поверили безоговорочно; один из них даже поделился с ними деньгами, намекнув, что был бы рад видеть Лилиан (так назвалась Леталин) у себя в гостях. Троица распрощалась с каджитским караваном, пересев на лошадей. К вечеру они достигли Брумы. Город, с которого всё ещё не сошли заморозки, особенно приглянулся Адериен. Больше всего её порадовало обилие сородичей, на которых она глазела так, словно ей не хватало их в Скайриме. Поначалу Тиас переживал из-за её общительности, но позже решил, что новые связи могут пойти им на пользу. В конце концов — разве могут норды угрожать их маскировке?       Несколько дней троица ночевала в переполненной таверне, по утрам занимаясь планированием и подготовкой. В один из таких дней, когда Соловей промышляла «заработком» в городе, Леталин и Тилиарис встретили её раньше, чем ожидали. И не одну.       — Гляньте, кого я тут встретила! — объявила довольная своей находкой Адериен, указывая на темную фигуру у себя за спиной. — Я его сперва чуть не обворовала… но да не суть. Этот парень поможет нам с айлейдскими руинами! Разве не здорово? Ну, кто тут молодец?       У Тилиариса глаза на лоб полезли.       — Адериен! — зашипел он, всеми силами удерживаясь от скандала на сонной публике таверны. — Ты в своем уме?!       — Спокойно. Он наш, гильдейский. Любезно провел меня к здешнему скупщику, где мы мило побеседовали. Ему можно доверять.       Норды… всё же смогли поставить их маскировку под вопрос. И произошло это настолько быстро, что не растеряться и среагировать подобающе не вышло бы даже при всём желании.       Тиас потер лоб и шумно выдохнул.       — Ну и как зовут твоего друга?       — Можете звать меня Фил, — мягко отозвался мужчина в глубоком сером капюшоне, скрывающем глаза.       Тиас прищурился. Он и сам частенько носил такие капюшоны. И не просто так.       — Фил… И с какой стати мы должны вот так с ходу тебе довериться?       Загадочный гильдеец склонил голову набок. Тиасу показалось, что уголок его губ слегка дрогнул в усмешке.       — Не думаю, что у вас есть большой выбор. Разве что вы хотите застрять в этом гадюшнике ещё на пару недель, или же располагаете достаточными знаниями и опытом в исследовании руин айлейдских городов.       — А вы, стало быть, в этом эксперт? — поинтересовался Тиас, презрительно фыркнув. Этот тип явно стоил особого внимания.       — Думаю, это определение вполне ко мне применимо, — ответствовал мужчина, незаметно изучая Тиаса из-под капюшона. — Скажем так, я располагаю особой информацией, которую не найдешь ни в библиотеках, ни у самодовольных магов из Университета. Я — шанс, посланный вам Фортуной.       — Неужели? А кто же, в таком случае, мы?       Мужчина на мгновение замер.       — А вы не так просты, господин эльф! — хохотнул он после паузы. — Да, признаю: для меня вы тоже оказались весьма щедрым подарком судьбы. Нынче не отыщешь никого, кто согласился бы сунуться в айлейдские руины. Все считают их давно разграбленными и не стоящими риска. Я же уверен в обратном, — Фил ненадолго замолк. — Кроме того — меня манит исследовательское любопытство.       — Так почему же вы всё это время ждали, вместо того, чтобы поддаться своему «любопытству» и отправиться в руины самому?       — А как же приятная компания? — вновь усмехнулся гильдеец. — Право же, не стоит на меня так смотреть. На самом деле лезть в такие места в одиночку — всё равно, что добровольно облить себя маслом и броситься в костёр. Я — вор, мошенник и аферист, но не рубака, поэтому без проводников шансов выбраться живым у меня, прямо скажем, каджит наплакал. Мне пока есть ради чего дорожить своей шкурой. Однако не стану вам врать: шансов на то, что мы вернемся оттуда в прежнем составе, так же мало.       Тиас молчал. Адериен и Леталин тревожно переглянулись.       — Если Адериен ему верит — то и я тоже, — заявила подруга скайримского отделения гильдии воров, и, поборов страх, шагнула навстречу Филу. — Думаю, нам стоит принять его предложение.       — Прекрасное решение, — улыбнулся мужчина.       — Уж в этом я не сомневался, — процедил Тиас, одарив Леталин таким же холодным и пренебрежительным взглядом, как в их первую встречу.       Хоть Тилиарис и пришел в бешенство от внезапного появления знатока айлейдских руин, он всё же не стал отрицать рациональности данного соглашения. В конечном счете от господина Фортуны, как и от его знаний и опыта, будет больше пользы, чем вреда. К тому же — Тиас, как ни как, умелый воин и опытный убийца. В случае чего этот имперский выскочка не представит для него серьёзной помехи. Главное сейчас — убедится в том, что его спутницы не станут с ним сильно откровенничать: при всей своей скрытности их новый знакомый не был лишен обаяния, что в конечном счете грозило выйти для Тиаса боком.       — Мы принимаем предложение. Но должен тебя предупредить, что в случае чего безопасность девчонок будет в приоритете. Поэтому изволь заботиться о своей сохранности самостоятельно.       — Само собой, — согласился Фил без лишних препираний.       «Девчонки» дружно фыркнули.       — Как бы нам самим не пришлось выручать твою тощую эльфийскую задницу, — в своей манере усмехнулась Адериен, сложив не по-девичьи сильные руки на груди. Со стороны её сиродильского коллеги так же послышался сдавленный смешок.       — Без сомнений, господин эльф, вы подобрали себе прекрасных во всех отношениях спутниц, — подметил он, отвесив девушкам галантный поклон. — Итак, — продолжил Фил, обращаясь к Тиасу, — покуда вы всё решили, пожмём руки.       После жеста доверия Фил откинул капюшон, открыв тусклому свету таверны обветренное лицо с парой едва заметных белёсых шрамов и стальными серо-голубыми глазами.       — Что ж, друзья мои, руины ждут нас, — с торжественной улыбкой объявил мужчина. — Времени терять не станем, отправимся сразу, как только покончим здесь с делами. Надеюсь, вам хватит двух дней на сборы? Тиас, Леталин?       — Как…? — хором изумились двое названных.       — Ха-ха! Да не волнуйтесь вы так. В конце концов я глава местной гильдии воров. Мне положено знать всё, что происходит в Сиродиле и в этом городе в частности. К тому же, те торговцы-каджиты слишком торопились, чтобы повнимательнее выбрать наемников.       Адериен присвистнула.       — Вот об этом я не знала, — призналась воровка. — Облегчил карманы кошаков, и заодно прошпионил за их пассажирами. Чистая работа.       — В лучших вековых традициях, — ухмыльнулся Фил и с неподражаемым изяществом откинул свой плащ.       Бросив быстрый взгляд на Тиаса мужчина сразу направился к выходу.       — Что ж, друзья, — сказал он и вскинул руку в прощальном жесте. — До встречи через пару дней!       Адериен направилась вслед за ним.       — И я пойду. У нас есть парочка гильдейских дел, но после мы встретим вас у конюшен. Не скучайте!       Помахав рукой уходящим, Леталин не сдержалась и выкрикнула вслед Адериен, чтобы та не влезала в неприятности. Нордка лишь рассмеялась.       Последующие два дня были заняты не то чтобы сборами. На самом деле подготовку к походу эльфы завершили вечером того же дня, когда расстались с Адериен и их новым другом — Филом. На следующее утро они даже выбрались в соседний город, чтобы, как сказал Тиас, запастись там расходником, вроде мыла, точильных камней и наконечников для стрел. Но Леталин-то знала, что на самом деле айлейду попросту осточертело морозить уши в Бруме.       Она постоянно вертелась и оглядывалась в пути, восхищенно охая: на том месте, где в книгах описывалась грандиозная белая башня, заметная почти из любого уголка Сиродила, было нечто большее, чем можно было представить при прочтении этих самых книг. Шпиль был не только грандиозен сам по себе, но и напомнил Леталин древнюю фалмерскую архитектуру. Ну… то, что от неё осталось. Она думала о том, как повезло Тиасу, и как он, должно быть, рад видеть эту башню в целости.       Но эти мысли прервались так же быстро, как гром поспевает за молнией. Тиас смотрел только перед собой и молчал. Тогда Леталин поняла, что айлейду видеть захваченный храм гораздо тяжелее, чем его руины. Потому она не задавала вопросов.       С этой башней, как и со всем городом вокруг неё, случилось многое. Чего только стоит недавняя великая война и разорение цитадели. Людям, рожденным и выросшим в Сиродиле, наверняка не были чужды чувства Тилиариса, хоть они и не являлись айлейдами. Смириться с захватом города вместе с Башней Белого Золота было нелёгким испытанием для коловианцев, и у потомков Алессии, если бы они остались, наверняка бы разбилось сердце. Задумавшись об этом Леталин перестала оглядываться.       В Корроле Тиас и Леталин надолго задержались у местного пекаря, истратив добрую треть того, на что планировали купить скарб для похода. Хотя все эти мелочи можно было приобрести и в Бруме, поэтому двое довольных эльфов с набитыми животами ни о чем особо не жалели. На городской площади, согретой полуденным солнцем, Леталин — вернее, Лилиан — развлекала местную ребятню игрой на флейте: впрочем, лишь до тех пор, пока её не окружила целая толпа заинтересованных «мальчишек» покрупнее и побородатее. Тогда им с Тиасом пришлось спешно ретироваться.       От бега и резких движений тяжелая коса Леталин постоянно падала: лента и раньше не удерживала её подолгу, но теперь было проще держать волосы в охапке, чем снова и снова их подвязывать. Уставший наблюдать за этим Тилиарис оставил Леталин наедине с её девичьим богатством, но довольно быстро вернулся назад с широким резным гребнем в руках.       — Это будет символом нашей дружбы! — с детской наивностью в сверкающих глазах пролепетала Леталин, принимая подарок, на что Тиас со смехом ответил:       — Только давай договоримся не расчесывать друг друга перед сном.       Как и было запланировано, утром, по истечении двух дней, Фил Анвильский и Адериен ждали эльфов неподалеку от конюшен Брумы, прямо у обломков врат в Обливион, оставшихся здесь с конца Третьей эры. Мокрый снегопад слегка припорошил дороги. В бесцветном пространстве витал сизый морозный туман, делающий воздух тяжёлым и влажным. Лошади, ожидающие своих всадников, стряхивали с грив и ресниц налипшие снежинки и мягко приминали копытами холодную землю. Когда компания отдалилась от города на солидное расстояние, Фил начал долгое изложение плана и маршрута.       Путешественники держали путь на юг, в руины айлейдского города под названием Силорн. Тилиарис много знал о нем, но недавняя война лишила его всяческой возможности отыскать к нему путь. Он поделился со спутниками предположением, что там ещё мог сохраниться камень варла, с чем сиродильский вор, поразмыслив, согласился.       — Пока мы в пути, дорогой коллега, — позвала Адериен и пришпорила коня, чтобы догнать названного, — может расскажешь нам, что нас ждет?       — Что нас ждет? — переспросил Фил. — Гм. Даже я этого не знаю. В этих руинах я ни разу не был.       — Но ты хотя бы что-то знаешь о них, — подключилась Леталин, — в отличие от нас. Может и нам следует знать нечто особенное?       — Боюсь, ничего особенно «особенного» я вам не поведаю. Это руины. Айлейдские. Может, чуть побольше остальных. Судя по записям, которые я нашел, они были потревожены аж двести с лишним лет тому назад — возможно, первый и последний раз за всю Третью эру.       Тиас, до этого момента безучастный к происходящему, вдруг отвлёкся от созерцания конской гривы и навострил уши.       — А после этого туда никто не приходил? — изумилась Леталин. — Целых две сотни лет?       Фил заерзал в седле.       — По крайней мере, мне о таких случаях неизвестно.       — Не внушает оптимизма, — буркнула Адериен.       — В общем, — продолжал анвильский вор, — местечко должно быть пыльное. А мародёров, возможно, пугает местоположение руин. Они расположены почти на самой границе с Эльсвейром и Валенвудом — нынешними землями Доминиона. Думаю, мало кто желает отправиться за бесхозными сокровищами, а вернуться с пустыми руками и эльфийской стрелой в заднице.       — Зато нашу разношерстную компанию такой сюжет явно не пугает, — усмехнулась Адериен.       Действительно, все четверо двигались к цели всё с большим и большим любопытством, будто пропустив последние слова Фила мимо ушей. Тиас торопился больше всех, и его спутницы, даже теряя его из виду, не могли винить его за это.       С тех пор, как путники покинули городские стены, солнце скатывалось за холмы вот уже пятый раз. И на пятом закате перед ними наконец предстал Силорн.       Остатки некогда величественного города возвышались над землей, окруженные белыми глыбами разбитых стен и колонн. Все эти обрушенные мосты и обветшалые арки выглядели плачевно… но совсем не так, будто это место пустовало или пустует до сих пор. Присутствие ощущалось и в тени обломков, и в наблюдающем взоре айлейдской статуи, и даже в свисте ветра, проходящего сквозь щели в камне.       Иногда в самых неожиданных уголках Тамриэля встречаются такие места, что притягивают и отталкивают одновременно. Силорн был одним из таких мест.       — Вот и он, наконец! — возвестил Фил, с разведенными руками встав перед огромной статуей эльфа и феникса. — Силорн. Город магии и древних тайн.       Адериен подошла к коллеге и присвистнула, оглядев монумент.       — Умели же остроухие строить, — (Тиас, к её счастью, стоял далеко позади и о чем-то разговаривал с Леталин).       Пыл анвильского вора вдруг слегка поугас, хоть он и не переставал улыбаться.       — Знай, Адериен: даже если мы не найдем там ничего стоящего — я всё равно придумаю, как вас вознаградить.       — За это не переживай. Да для меня выбраться из рутины и во что-нибудь вляпаться — уже награда!       Имперец устало засмеялся.       — Охотно верю.       — Ну, а ты, — улыбнулась Адериен, положив руку ему на плечо, — говоришь так, как будто вовсе не за сокровищами туда лезешь.       От неловкого молчания их спас появившийся перед ними Тиас.       — Вечереет, — сухо оповестил он. — Нужно поставить лагерь, пока не стемнело.       Сказав это он зашагал обратно к лошадям.       — Постой, эльфёныш, — позвала Адериен. — Разве тебе… ну, не знаю… Не хочется тут осмотреться для начала? В конце концов, это…       — Я устал и мне хочется спать, — резко отозвался Тиас, не оборачиваясь. — Завтра всё успеем. Ставим лагерь.       Переглянувшись с коллегой Адериен лишь пожала плечами.       Лагерь расположился в центре скопления колонн, за одну из которых были привязаны лошади. Когда стемнело, путники устроились у большого костра, чтобы поесть, отдохнуть и обменяться парой слов.       Леталин разглядывала ночное небо и вспоминала сиреневую луну из своего детства в Обливионе. Руки сами собой потянулись сплести заклинание призыва.       — Раз уж он теперь здесь, — сказал Фил, увидев призванного демона, — то пусть постоит в дозоре эту ночь.       Кинтир надулся и нахмурил брови.       — Будь на моем месте любой другой дремора — ты остался бы без пальца, человек.       В разговор вовремя вмешался Тиас, заверив, что в округе спокойно и стоять на стрёме не понадобится. Тогда Кинтир устроился за спиной у Лир и стал расплетать её косы.       — Я не следил за вашим передвижением. Где вы находитесь?       — Мы на юге, у руин Силорна, — Леталин указала на силуэт крыльев гигантской птицы — единственного, что оставалось различимым на фоне ночной черноты. — Завтра войдем внутрь.       Кинтир присвистнул и начал перечислять всевозможные (полезные и не очень) факты об айлейских городах, что почерпнул за две сотни лет в Апокрифе.       — Найдете велкиндские камни — тащите ко мне, — говорил он, закончив возиться с волосами Лир. — Вайлу давно хотелось иметь у себя парочку таких.       Тиас вынырнул из размышлений и поднял голову.       — Всё, что мы там найдем — останется на этой земле, — прогремел он. — Умарил преподнес Меридии достаточно айлейдских цацек. Больше в Обливион не попадет ни одной.       — Хорошо, хорошо, я никого не принуждаю. Хочешь — оставь всё себе и до старости под подушкой храни. Просто я плачу больше обычных торговцев, вот и всё…       Некоторое время был слышен лишь треск огня.       Кинтир прочистил горло.       — А что конкретно вы рассчитываете там найти?       — Ничего конкретного, — ответил Фил, достав из-за пояса фляжку и со скрипом её откупорив. — То есть, конечно, постараемся вынести всё, что гвоздями не прибито, но…       — Но?       Имперец вздохнул, отпил из фляги и прокашлялся.       — Я хотел рассказать об этом в руинах, но раз уж речь зашла — ладно. На самом деле я иду по следу одного человека с надеждой вычислить его местоположение.       — Но, — заикнулась Леталин, поборов онемение, — ведь ты… ты сказал, что в последний раз двери этих руин открывались целых двести лет назад!       — Верно, — кивнул Фил — Я и не врал. Вот, взгляни. У меня есть фрагменты дневника последнего исследователя.       Мужчина вынул из куртки тщательно завёрнутые в кожу исписанные страницы. Бумага была тонкой, ломкой и изрядно пожелтевшей от времени, но было видно, что нынешний хозяин бережно хранил эти записи. Он даже не позволил другим брать их в руки.       — Автора этого дневника я и разыскиваю. Этот человек до сих пор жив, я в этом уверен, — тихо проговорил он, задумчиво разглядывая мелкий скачущий почерк. — Уверен…       — И кто этот человек? — спросила Адериен.       Леталин закусила губу.       — Если прошло две сотни лет, и это человек… Возможно лич или вампир, — предположила она.       Но Фил тут же возразил:       — Нет, Страж, будь спокойна. Это легендарная личность. Человека, которого я ищу, знали как Защитницу Сиродила, остановившую Кризис Обливиона. И сейчас я держу в руках её походный журнал.       Повисло молчание. Кинтир и Леталин уставились друг на друга, разговаривая без слов. В их общей памяти в деталях вырисовывалась последняя ночь в Мертвых землях Ганона, когда была уничтожена осадная машина, и Лир вернулась на Тамриэль. Они оба отчетливо помнили ту воительницу с ярко переливающимися медью волосами, кометой несущуюся к башням. Они помнили, хоть и видели её лишь несколько мгновений.       — Да быть того не может, — сипло прохрипел Кинтир, таращась на бумагу.       — Но откуда у тебя её дневник? — спросила Адериен.       Имперец как-то совсем уж грустно улыбнулся и аккуратно сложил листы, убрав их обратно во внутренний карман.       — То, что от него осталось, — поправил он нордку, — всё это время хранилось в нашей семье. Возможно ко мне он перешел даже слишком рано. Я ведь даже прозвище её себе взял. Ну, а родители дали мне имя Феликс. Я прямой потомок Чемпионки. Её правнук.       В костре оглушительно треснуло бревно. Резко поднявшееся яркое пламя осветило огрубевшую смуглую кожу и бледно-голубые глаза имперца, на миг сделав его копией седого мужчины с пыльных портретов в погребе «Радушия Джерола».       — …И тут моя челюсть провалилась до двемерских подземелий, — констатировала Адериен. — Такое можно было сказать и раньше!       — Раньше в этом не было необходимости. Кроме того, я не был до конца уверен насчет вас, — признался анвильский вор и полез за ворот своей стеганки. — Дело в том, что я не только её правнук.       Феликс вынул из одежды длинную цепочку с неровным алым кристалликом в оправе из золота. В свете костра переливы этого камня напоминали сосуд с густой кровью.       — Моя прабабушка, Офелия, в самом начале Четвертой эры родила ребёнка, отцом которого, скорее всего, был Мартин Септим — последний император своей династии.       Девушки выпучили глаза и переглянулись.       — Иди ты… — Адериен стала нащупывать рядом с собой непочатую бутылку.       — Я не уверен в этом полностью, так что развеять сомнения смогла бы только она сама. Но этот камень… Осколок Амулета Королей. Конечно, он давно утратил былую силу, но в моей семье он хранился как реликвия с тех самых пор, как исчезла Защитница. Быть может она с самого начала хотела передать эту часть потомку Алессии. Или же просто носила как память о друге. Она никогда не была замужем, и я частенько слышал байки о том, что у Чемпионки был роман с каким-то то ли вором, то ли ассасином, то ли Клинком. Хотелось бы наконец узнать правду.       — Так ты только за этим её ищешь? — Адериен всегда повышала голос, когда была сбита с толку — совсем как сейчас. — Узнать, кто был отцом твоего деда?       — Мой дед был великим магом. Он прожил очень много лет, и всё это время провел в поисках своей матери. Он этим дышал. Даже не заметил, как в один прекрасный миг у него самого появились дети. Не так давно он скончался, так что я хочу продолжить то, что не удалось закончить ему, используя его находки. Вся его жизнь ушла на это… Я должен отыскать Защитницу хотя бы для того, чтобы спросить, почему всё так вышло.       Остальные ещё долго молчали, глядя в костер. Феликс гладил фрагмент древнего камня, погрузившись в его алые глубины. Прежний его владелец с детства был одержим лишь одной навязчивой идеей, и не расставался ни с ней, ни с этим амулетом вплоть до самой смерти. Может этот осколок и не обладал прежней силой целого Амулета Королей, но в нем до сих пор жила энергия той ночи, когда он был разбит.       — Я верю, что этот камень поможет найти Офелию, — сказал Феликс, проглотив последнее слово, и шумно выдохнул. — Но без помощи я не сильно продвинусь.       — От всей этой истории у меня нутро перевернулось, — напряженно выдохнула Адериен, потерев висок. — Выпить бы.       — А я не упоминал, что моя вездесущая прабабка была Серым Лисом?       Ада забыла, как моргать.       — Конечно, до неё им был один здешний граф, но когда дела перешли к Офелии — этого не помнил даже он сам. Всё дело в капюшоне Ноктюрнал. Думаю, именно из-за него все помнят только подвиги Защитницы, но не её саму. С таким артефактом ей точно не составило труда бесследно скрыться.       Адериен юркнула в палатку и вынула из своего мешка две бутылки драгоценного нордского меда, которые везла аж из самого Скайрима и берегла до триумфального окончания похода.       — Выходит, ты продолжаешь семейное дело, а, Феликс? — Адериен пристроилась рядом с Филом и со смехом хлопнула коллегу по лопатке. — Что ж, отыскать Чемпионку Сиродила и легендарного кумира всех воров по совместительству… Да, черт возьми. Я в деле!       Кинтир схватил Леталин за руку.       — А я — нет! Эта женщина отняла у меня Лир. Она всё разрушила. Разве ей не полагается давно быть мёртвой? Я… не хочу её видеть.       Леталин молча прижалась к дреморскому плечу.       — Даже не пытайся, — фыркнул Кинтир, задрав нос и сложив руки на груди. — Может этот взгляд и работал на мне пару веков назад, но теперь…       Леталин не отпускала руку и продолжала неотрывно глядеть на него своими щенячьими глазами. Лишь боги знали, каких усилий ей стоило не моргать.       — …И теперь работает, — признал Кинтир и обреченно вздохнул. — Ладно, в конце концов, не отпущу же я свою Лир одну с такой яркой компанией. И кто ещё снабдит вас золотишком по дороге?       Всё так же молча Леталин улыбнулась и стиснула друга в удушливых объятьях. Лишние слова могли спугнуть достигнутый эффект.       — Только вот видеть вашу Чемпионку мне всё равно не стоит, — продолжил дремора, вернув свой прежний грозный тон. — Если она действительно до сих пор жива — я из неё всю душу вытряхну.       Вспоминая выжившие крупицы легенд о Чемпионке Сиродила Феликс сипло усмехнулся и сказал:       — Хотел бы я посмотреть, как у тебя получится.       Леталин вынула из подсумка старую деревянную фигурку, изображающую дремору с двумя парами рожек, и стала вертеть её в руках, разглядывая невидящим взором.       — Значит, её зовут Офелия… Подумать только, мы ищем ту самую Защитницу! Можешь себе представить, Тиас?       Айлейд издал какой-то хрип, затем тряхнул головой и откашлялся, чтобы вернуть себе голос.       — Да, да, конечно. Но сначала руины, так ведь?       — Одно связано с другим, — напомнил Феликс и изогнул бровь. — Чем ты слушал?       Леталин наклонилась поближе к эльфу.       — Всё в порядке, Тиас? Ты как-то посерел…       — Замерз поди, эльфёныш тепличный. Хочешь выпить? — Адериен протянула Тилиарису слишком уж знакомую бутылку: на мгновение ему показалось, что он опьянел уже от одного её вида.       — Нет, спасибо, — Тиас потер виски. — Я очень устал. Пойду спать. И вы не задерживайтесь.       С этими словами он оставил компанию и скрылся в самой дальней палатке. Фил проследил за ним, сузив веки, а девушки лишь молча переглянулись.