Свет проклятых звёзд

— Я тебе не враг, Третий Финвэ, — с порога заявил Нолофинвэ, смотря на племянника глазами, выражавшими противоположную словам ситуацию. — А кто мне враг? — скептически поднял брови Майтимо Руссандол, устраиваясь в кресле с тёмно-синей обивкой. — Мой отец? Глава Второго Дома сделал вид, будто хотел сказать совсем не это. Феанарион хмыкнул, не меняясь в лице. С момента, когда посланник дяди доставил старшему сыну главы Первого Дома Нолдор приглашение на беседу за бокалом вина, Нельяфинвэ Майтимо Руссандол пытался понять, что от него может хотеть полубрат отца после всего, что случилось в последнее время. Почему он не пришёл сам, не пригласил лично? Боялся оказаться выгнанным пинками? Да, пожалуй, это страшно — лестницы во дворце Феанаро Куруфинвэ высокие. И всё-таки... «Будь я на месте Ноло, что мне могло понадобиться?» Невольно вспоминались, как оказалось, мудрые слова Тьелко, заявившего, что пока перессорившийся со всем Аманом родитель не вернётся из своего таинственного путешествия, он, Туркафинвэ Тьелкормо Феанарион, планирует не выходить из леса, куда отправится, прихватив с собой Куруфинвэ-младшего Атаринкэ и его маленького сына. Там, вдали от всех, они прекрасно проведут время, а заодно не станут «жертвами интриг разных известных нам всем личностей, для которых настало очень удобное время». Однако любитель охоты намекнул старшему брату, что не собирается отправляться туда, откуда не получится быстро вернуться, и Палантир всегда будет рядом: «Если что случится — сообщай немедленно». Сначала Майтимо хотел отказаться от приглашения полудяди, но потом подумал, что встреча с «сынами Индис» может быть полезной «для славы Первого Дома». Собрать Феанорингов вместе для важных разговоров всё равно пока не представлялось возможным: стоило отцу исчезнуть, у всех сразу же нашлись важные неотложные дела. Да, Палантиры могут помочь, но общение с использованием магических шаров всё равно не заменит возможность поговорить лично, ведь когда во время беседы нельзя схватить брата за шиворот и хорошенько встряхнуть, речи звучат иначе и совсем другие. Полудядей это тоже касается. Учитывая, что ни один из них никогда не брал в руки кузнечный молот... — Ты вообще о чём, Нельо? — оторвался от созерцания поверхности стола Арафинвэ Финвион. Единый свет Древ струился сквозь окно и играл в золотых волосах младшего сына нолдорского короля. — Какие враги? Валинор — Благословенный Край, где правят Валар — мудрейшие из созданий Эру Илуватара. Здесь не было, нет и не может быть врагов, тем более у нас. А если кому-то скучно, кто-то наслушался сказок про страшный Сумеречный Край, то это их проблемы, не наши. — Да, — серые глаза Нолофинвэ смотрели всё так же холодно и пристально даже на брата, только губы улыбались, — в Амане могут быть только перессорившиеся родичи. Но мудрость, Нельяфинвэ Феанарион, заключается не в том, чтобы не ошибаться, а в признании промахов и исправлении содеянного. Моя вспыльчивость и нежелание выслушать едва не обернулись трагедией для моей же семьи и совершенно не дали результатов. По крайней мере тех, на которые я рассчитывал. Когда твой брат — мой дорогой племянник — спел песню о королеве Мириэль… — Сериндэ? — невинно поинтересовался Майтимо Руссандол. — …я вспылил, — проигнорировал выпад глава Второго Дома Нолдор. — Не помню, что именно меня тогда разозлило, теперь и вовсе не понимаю сам себя. В итоге я поссорился с любимым сыном, запер его в покоях… Но Финдарато всё равно хотел видеться с братом, полез к нему через окно и сорвался. Слава милостивым Валар, с ним всё в порядке! — Теперь в порядке, — снова оторвался от созерцания столешницы Арафинвэ. — Кажется, раньше здесь была скатерть, которая нравилась отцу. Почему её убрали? Майтимо понимающе кивнул. Он давно не был в гостях во Втором Доме, однако помнил предмет обсуждения — сотканное и расшитое королевой Мириэль Териндэ полотно. — Да, — сказал Нолофинвэ, не замечая провокационный вопрос про стол, — теперь с твоим сыном всё хорошо. И я уже просил прощения, Арьо, и у тебя, и у твоей супруги. Приношу извинения снова, Нельо свидетель. Я говорил о том, что моя горячность навредила мне самому: я потерял доверие любимого сына! А Канафинвэ как писал песни, так и продолжает. И Финьо продолжает к нему бегать на уроки, только теперь тайно. — А мне зачем это знать? — равнодушно спросил Майтимо, делая вид, будто ему совершенно не интересно всё происходящее на этой странной встрече. — Первый Дом, Второй, Третий… — прищурился Нолофинвэ. — Это лишь формальности. Мы можем называть себя как угодно, но суть в том, что мы — одна семья! Мы — королевский род Финвэ! Великий и славный! И не понимает это только один из нас. Один, понимаете?! Мы все знаем, о ком я говорю. Казалось бы, что может один безумец против дюжин мудрых и благородных? Но он и один способен всех нас сделать врагами, причём не себе, нет, друг другу! Я не хочу этого, Майти. И ты не хочешь, я вижу это в твоих глазах. Всегда видел. Отцов не выбирают, но мы все рождены для мира, ты сам это знаешь. — Можно я пойду домой, брат? — спросил вдруг Арафинвэ, вставая. — Мой сын ещё слаб и нуждается в родительской заботе, а твоя пламенная, словно дух Куруфинвэ, речь, обращённая даже не ко мне, уже порядком затянулась. Ты знаешь, что я против любой вражды и не хочу оправдываться перед Айнур за разговоры за спиной виновника смут. Майтимо показалось, будто инициатор встречи не только не удивлен, но даже рад, что третий участник решил уйти. — Не смею удерживать тебя, — тепло улыбнулся Нолофинвэ Финвион. — Ты узнаешь обо всём, что произойдет здесь, с моих слов. До встречи, брат. — Очень достоверный источник сведений, — как бы в шутку сказал глава Третьего Дома Нолдор. Обняв Арафинвэ и проводив до выхода из зала, старший сын Финвэ и Индис вернулся и сел напротив племянника, сверля его взглядом проницательных серых глаз. Майтимо демонстративно смотрел вслед ушедшему родичу. — Наконец мы одни, — недобро улыбнулся Нолофинвэ, но вдруг его лицо смягчилось, и эта мягкость выглядела до странного искренней. — Уверен, теперь мы поймём друг друга. — А если нет? — Феанарион продолжал делать равнодушный вид, надеясь таким образом спровоцировать дядю на откровенность, бóльшую той, которую тот готов был демонстрировать изначально. Нолофинвэ вздохнул, поджав губы. — Феанаро смотрит на всю родню свысока по разным причинам. Он во многом умнее, талантливее нас. Иногда мне кажется, что он не эльф, но Айну, причём из тех, кто в древности помогал Мелькору рушить Светильники Варды и Алмарен. Нельяфинвэ Руссандол поднял брови, по-прежнему уставившись в двери, мимо собеседника. — Неважно, это лишь моя злость и обида, прости, Майти, — глава Второго Дома отмахнулся. — Я не об этом хотел говорить. Дело ещё и в том, что Феанаро старше нас, своих братьев, слишком намного. Невозможно всерьёз воспринимать того, кто одного возраста с твоим сыном. Для Феанаро я всегда буду нежелательным ребёнком. С тобой же ситуация иная: мы ровесники, Майти, нам проще понять друг друга. — Ноло, если на то пошло, я тоже старше тебя, — Нельяфинвэ всё ещё не удостоил дядю своего снисходительного взгляда, смотря на выход из зала, — что я должен понимать? И главное, почему именно сейчас, когда отец отлучился по важным делам? — Спокойные времена сладкого сна вот-вот закончатся, Майти, — ладонь Нолофинвэ, лежавшая на столе, сжала в кулаке кружевную салфетку. — Мой отец… твой дед Финвэ — прекрасный эльф. Он добрый, заботливый, любящий… Но есть очень большая разница между просто хорошим эльфом-отцом-дедом-братом-мужем-сыном и хорошим королём. Отец… Твой дед живёт беспечно, ища только развлечения. На трон его привела рука судьбы, удача. Но поднять седалище с бревна у костра, где поются песни, пойти за море по зову сияющего Вала — это одно. А править большим королевством с быстро растущим населением — совсем другое. Приходится делать что-то кроме развлечений, и отец устаёт от этого. Он постоянно просит помощи у Валар, и это правильно, конечно. Но помяни мои слова, Майти: однажды король Финвэ, улучив момент, сбежит, бросив трон. «Так вот к чему ты клонишь, дядя», — подумал Нельяфинвэ, стараясь не выдать себя эмоциями на лице. В отличие от Феанаро, Нолофинвэ не посвящал себя полностью никакой работе, поэтому много времени мог проводить с владыкой-отцом. И сильно влиять на него. Майтимо вдруг понял, что, если так пойдет дальше, Первый Дом рискует перестать быть первым, и это серьёзно задело самолюбие старшего Феаноринга. Однако, если уж начал играть в непробиваемую скалу, надо идти до конца. — Ты хочешь сказать, дядя, — презрительно скривившись, промолвил Нельяфинвэ, рассматривая откуда-то взявшийся в руке бокал, — что мой отец скоро станет королём Нолдор? Желаемый эффект от сказанного не заставил себя ждать: Нолофинвэ, из последних сил пытаясь сдерживать эмоции, напрягся, дыхание участилось, лицо покраснело. И тут Майтимо не сдержался. Широко улыбнувшись, он усмехнулся громче, чем следовало, посмотрел в глаза дяде: — Мы оба понимаем, что здесь происходит. Не дети давно. Но и ты должен понять меня правильно: я тоже не хочу усугублять разлад между нашими Домами. Поэтому готов выслушать предложения. Мы же ровесники. Поймём друг друга. На лице Нолофинвэ прочиталась чистая незамутненная ненависть, и Майтимо, хоть и понимал — это неправильно, недопустимо, торжествовал. — Мой отец, — смотря свысока, широко улыбался Феаноринг, — будет мудрым владыкой, но соглашусь, он часто бывает занят иной работой, не связанной с правлением, поэтому понадобится верный советник. Разумеется, это буду я, как старший сын. Майтимо говорил всё это нарочито медленно, следя за реакцией дяди, думая, чем и как Нолофинвэ может навредить его семье. И как это предотвратить. Пожалев, что не обладает столь же бурной фантазией, как Макалаурэ, и не придумав ничего конкретного, Майтимо решил, что не стоит недооценивать фантазию дяди и исключать возможность создания им проблем. Не желая испытывать судьбу и усугублять конфронтацию, старший Феаноринг сменил тактику. — Ноло, — уже без ухмылки сказал Майтимо, — ты правильно говоришь, мы одна семья. — Только, похоже, даже мы сами забыли об этом, — поджал губы Нолофинвэ. — Значит, настало время вспомнить. И напомнить остальным. Наши дома можно и нужно снова объединить. Дядя и племянник встретились глазами. Они поняли друг друга. — У меня есть сын, — кивнул Нолофинвэ, — а у тебя дочь. Они будут счастливой семьёй. Майтимо сдержанно кивнул в ответ. — Так мы договорились? — уточнил «полубрат» Феанаро. — Договорились, — подтвердил Майтимо, — мы возродим единство нашей семьи.