Свет проклятых звёзд

Ритмичный бой барабанов, сопровождающий тренировку воинов, ускорился, эльфы побежали быстрее, делая кувырки и сальто через каждую дюжину шагов. Отрабатывавшие приёмы рукопашного боя Нолдор взялись за тренировочные затупленные мечи и деревянные щиты. Грохот усилился, стал оглушающим. Финдекано заметил приближение отца и отложил оружие, сделав знак напарнику, что продолжит позже. Если нолдоран решил явиться лично, значит, дело настолько серьёзное, что важность разговора требуется продемонстрировать публике. Принц, скривившись, пшикнул. Сопровождавшие Нолофинвэ защитники смотрели по сторонам с подозрением: поблизости, конечно, не было ни Телперавиона, ни его сообщников, однако приближённые нолдорана были готовы к любому развитию событий. Смотря на отца и пытаясь понять, что же произошло настолько серьёзное, что он пришёл самолично, Финдекано, вспомнив появление в лагере Макалаурэ, абсолютно не зная зачем, пошёл навстречу нолдорану, напевая начало песни о Битве-под-Звёздами: — Ночь. Лишь звёздный свет. И тянет, как бездна, Судьбы неизвестность, Но страха нет. Ночь. Капли росы. И лес обречённый Склонился покорно, И все видят сны. Не спим только мы. И мы вспоминаем о прошлом своём И мир до войны. Ночь перед боем коротка, Что будет утром, знает только Рок, В тумане светится река, Как сверху брошенный клинок¹. Мысленно восхитившись непревзойдённым актёрским качествам отца, ничем не выдавшего истинные эмоции, но изобразившего скорбное почтение, принц без особых церемоний поприветствовал родителя. *** — Интересно получается, — усмехнулся Маэдрос, обернувшись на брата, — я хотел поговорить с Финьо, но, оказалось есть и другой желающий. И с ним я тоже не против перекинуться парой слов. Одна проблема — пока мы дойдём, Нолофиньо может успеть сбежать. Хотя, — старший Феаноринг прищурился, — ему невыгодно от меня бегать. Нам есть, что обсудить, и для него лучше сделать это на своей территории, в окружении своих верных. Менестрель видел: брата раздражает неспособность нормально ходить, необходимость опираться на костыль и носить корсет. Посмотрев на беседующих напряжённо, словно чужие эльфы, отца и сына, Макалаурэ подмигнул Маэдросу и быстро пошёл вперёд, помахав нолдорану и принцу рукой. Лицо старшего Феаноринга, мгновение назад казавшееся живым, по мере того, как брат удалялся, снова начало каменеть. Осторожно делая шаг за шагом, бывший пленник Моргота устремил неподвижный взгляд на того, кому хотел сказать всего пару слов. *** Нолофинвэ не хотел смотреть в глаза тому, кто сейчас очень медленно, но неумолимо приближался. Рядом с нолдораном был сын, его воины, собственные верные, подошёл самый бестолковый из сыновей полубрата, однако король видел только одного эльфа. Совершенно игнорируя приветствия, вопросы и дежурные фразы вокруг, Нолофинвэ двинулся навстречу очередному тяжёлому разговору. — Я благодарен тебе, Нельяфинвэ, — тепло улыбнулся нолдоран, — за то, что избавил меня от необходимости решать дела твоих верноподданных. Приветствую тебя, я несказанно рад, что ты уже встал на ноги. — Лорд Маэдрос, — напомнил Феаноринг. — И тебе привет, нолдоран. У меня дело к Астальдо, однако оно и тебя касается. Мои верноподданные — это и твоя армия тоже. И то, что они лишены возможности тренироваться совместно с основным войском, не принесёт пользы никому, кроме Моргота. — Это означает, лорд Маэдрос, — прищурился Нолофинвэ, — что я должен впустить верных Канафинвэ в свой лагерь? — Лорд Маглор, — приложив ладонь к груди, поклонился Макалаурэ. Король улыбнулся. Снова оказавшись рядом с сыном, Нолофинвэ видел, как Финдекано, мрачнея, опускает глаза. — Оставим церемонии, — холодно смотря на родню, сказал вдруг Маэдрос, — и поговорим начистоту. Я хочу, чтобы вы все знали: я за себя мстить не буду. Никому. Старший Феаноринг обвёл взглядом собеседников, мельком посмотрел на тренирующихся воинов. — Я уже заявил в письменной форме, — продолжил он говорить, — что все верные роду Феанаро эльфы отныне мои подданные, и все их дела решаю только я, о чём, разумеется, при желании узнает нолдоран. В подробностях. От меня. Но у нас есть одна нерешённая проблема. Макалаурэ хмыкнул. Ветер переменил направление, и Астальдо скривился, услышав, что оказывается, его песню подхватили Нолдор, проверявшие тетивы луков и готовность клинков и щитов. Отголоски Битвы-под-Звёздами аккомпанировали отвратительному разговору, который Финдекано предпочёл бы никогда не слышать: Кони летят каменистой равниной, Горы стеною вдали вырастают. Яростно гонит врагов Феанаро. Ветер свирепый свистит и стенает. Мир содрогнулся, как будто от боли, Воздух застыл, и земля задрожала. Слышен напев, величавый и страшный — Миг или вечность та песня звучала? Мир раскололся, и пропасть раскрылась, Вырвались молнии, вскинулось пламя. Взрывом разбросаны эльфы и кони, Пепел и кровь, боль и отчаянье… Бьётся король, окружённый врагами — Бьются с ним семеро огненных тварей. Щит на куски разлетелся от молний, Меч раскалился, руку сжигая. Бьётся король, одинокий и гордый, Помощи, видно, ждать бесполезно. Сгинули те, кого вел за собой он, Ближе подходят твари из бездны. Множатся, множатся страшные раны, Выстоит он в этой битве едва ли… Жуткая боль затуманила разум, Силы и кровь вытекают по капле. Круг свой сомкнули мерзкие твари. Пепел и дым, точно после пожара. Руки ослабли, в глазах потемнело… В битве неравной пал Феанаро.☆ — Да, Кано, — испепеляюще посмотрел на брата Маэдрос, — нерешённая проблема одна — мы боимся друг друга. И поэтому мои подданные сейчас за воротами лагеря! Менестрель вдруг понял, что привык всех Нолдор Первого Дома называть своими подданными, и отвыкнуть от этого одномоментно не получится. — Лорд Маэдрос прав, — попытался сказать твёрдо Финдекано, но всё больше выглядел совершенно разбитым и говорил всё тише. — Враг у нас один, у всех нас. — Моргот, — подняв указательный палец, напомнил родне Макалаурэ. — Да, он, — мрачно согласился Финдекано. — Я сам буду ответственным за то, чтобы армия была единой и подготовленной. Для верных лорда Маэдроса ворота будут открыты. Менестрель поджал губы. — Ты уже в состоянии ходить, сын моего брата — ещё шире заулыбался Нолофинвэ, — значит, мы можем устроить публичную церемонию. Ты, мой племянник, сам, во всеуслышание, объявишь, что передача тобой власти — нужное и правильное дело. Из-за твоего отца наш народ понёс колоссальные потери в Хэлкараксэ, а Битва-под-Звёздами не увенчалась окончательной и полной победой, ведь Феанаро просто не взял в бой две трети войска! Но, даже несмотря на это, именно мы, вечно-второй Дом, спасли тебя из плена, лорд Маэдрос. — Сначала открой ворота, — побледнел старший Феаноринг, расширившиеся глаза неподвижно уставились на нолдорана. — Церемония должна стать торжеством для всех. — Я сейчас же об этом распоряжусь, — спокойно согласился Нолофинвэ, холодея от взгляда племянника. Финдекано развернулся и, взяв тренировочное оружие, ушёл к воинам. — Господин Нолофинвэ! — крикнул подбежавший Нолдо. — Прибыла леди Артанис. Маэдрос сделал знак брату и, коротко простившись с нолдораном, осторожно пошёл в сторону шатра знахарей, который уже начал считать своим домом. — Мне нужно отдохнуть, — процедил сквозь зубы старший Феаноринг, — а ты, лорд Маглор, поговори с Нэрвен. Это очень важно! Выясни у неё, какие планы у Третьего Дома, каковы потери в Хэлкараксэ, и готовы ли они с нами, с Первым Домом Нолдор, общаться по-хорошему. Макалаурэ кивнул. Перспектива возможной встречи с Артанис была настолько прекрасной, что он бы согласился на любые условия, лишь бы увидеть свою несбыточную Мечту.