***
Ацуши раздраженно цыкнул, медленным шагом направляясь в главный холл, куда толпами сбегались участники самых сильных отрядов Портовой Мафии. Как капитан, он уже получил указания, поэтому и торопиться ему было нечего, плюс у него было особое указание, ведь под прицелом был не только Мори, но и Кое, которая отправлялась в Германию вместе с боссом. Накаджиме хотелось посмеяться в лицо информатору, который раздобыл планы нападения, ведь у Огая и его заместителя были сильнейшие способности если не во всей Японии, то во всей Йокогаме уж точно. — Отряды Альфа, Бета, Омега, наступление будете вести с севера, юга и юго-востока соответственно! — вещал темноволосый мужчина в шляпе — вроде бы этого исполнителя звали Верлен? — Черные ящерицы проникнут в тыл врага с запада! Снайперы из Гаммы разделятся и займут позиции на севере и юге, в случае чрезвычайной ситуации подоспеют вертолеты с юго-востока и подкрепление на машинах с юго-запада! Детали вам расскажут ваши капитаны!.. Ацуши тяжело вздохнул, занимая место в строю своего отряда, засунув руки в карманы штанов. До операции оставалось всего пятнадцать минут, путь до аэропорта займет десять минут — и они всерьез тратили время на раздачу приказов, которые можно было бы отдать по ходу действий? Поправив в ухе передатчик и не дождавшись конца речи Верлена, Накаджима махнул рукой, призывая отряд из пятнадцати человек идти за ним, и все они разбрелись по внедорожникам, отправляясь на место, не дожидаясь указаний. Плевать ему на важность миссии. Его ждало теплое свежее мясо. Конечно, сломя голову Ацуши никуда не бросался. Он со своим отрядом затаился на юго-востоке с хорошим обзором на посадочную полосу; вдали уже виднелся приближающийся самолет, а врагов все не было. Применив тигриное зрение и слух, Тигр заметил большую группу противников на западе, а также несколько человек, спрятавшихся в посаженных летающих аппаратах. Доложив об этом по коммуникатору, он продолжил наблюдать, уже призвав тигриные лапы. Когда самолет начал снижаться, из посаженных выбежали люди с гранатометами, с запада хлынули члены вражеской организации, а с юга, запада и востока — солдаты Портовой Мафии. Изначальным планом было взять их в кольцо, но, учитывая, что они значительно недооценили силы противника из-за недостаточной информации, план мог и не сработать. Видимо, несколько крупных группировок объединились, чтобы разом покуситься на босса и сломить Портовую Мафию. Откуда-то с юго-запада подорвали садящийся самолет; учитывая способности Мори и Кое, им это вряд ли как-то навредило бы. Отдав приказы своим подчиненным, Накаджима облизнулся и обратился в тигра, бросаясь в самое пекло.***
Дазай медленно открыл глаза. Голый, с задницей кверху, со скованными колодками руками и ногами, практически запястьями к голеням. Он еще не открыл глаза — пытался не выдать, что уже очнулся. Ужасно болели плечо и бок; несколько ребер точно были сломаны, а вот по поводу плеча — скорее всего, вывернуло сустав. Судя по звукам чужого дыхания, с ним в полуосвещенной подземной камере находились еще трое. «Ты никогда не хотел, чтобы тебя трахнули толпой?» — возродился в голове вчерашний разговор с Ацуши, и Осаму судорожно вздохнул, на что его пнули в бок. Спасибо, что не в левый. Дальше притворяться бессознательным было бессмысленно. Его схватили за белокурые, грязные от пота, крови и копоти волосы и потянули назад, вынуждая прогнуться в спине под неестественным углом. — Подставные компании Портовой Мафии. Защищаемые Мафией компании. Месторасположение складов с оружием, наркотиками и живым товаром и коды от них, — мужской голос звучал грозно, хотя и спокойно, и по телу Дазая от этого тона пробежала возбужденная дрожь. — Способности эсперов Портовой Мафии, — продолжал мужчина, наматывая волосы Осаму на пальцы. — Говори. Дазай сладко простонал, облизываясь и закатывая глаза. Он чувствовал себя слегка пьяным — видимо, ему уже успели вколоть какой-то наркотик. — Боюсь, вы взяли в плен не того человека, — проговорил Осаму и закричал, ощутив полоснувшую его через всю спину боль — то ли плетью, то ли розгами. Скорее всего, розгами — свист был более характерным для них. Его ударили еще пару раз — по ягодицам и по пяткам — и вновь повторили запрос теми же самыми словами. — Бесполезно, — засмеялся Дазай безумно, по его лицу ручьем заструились невольные непрошенные слезы боли, и его ударили снова, прямо по копчику, отчего он прокричал, дрожа в исступлении. — Господин... Еще... — Он что, кайф от этого ловит? — спросила женщина поодаль. — Ты что, мазохист?! — зло спросил мужчина, который сек его розгами, и ударил тяжелым ботинком с металлическим носком Осаму прямо между яиц, и тот вновь потерял сознание.***
Миссия по предотвращению покушения завершилась успехом. Ацуши чуть ли не урчал от удовольствия, утирая свой окровавленный рот. Жалко было только, что вдоволь насытиться не вышло — они отступили сразу же, как только Мори и Кое оказались в безопасности; треть отрядов вернулась на базу, остальные должны были ликвидировать и взять в плен так много врагов, как только представлялось возможным. Не успел Накаджима умыть лицо, как его тут же вызвали на ковер. Оказавшись на самом последнем этаже в кабинете босса, Тигр... опешил, увидев трясущегося от перенапряжения Огая, вжимающего ладони в свое лицо. Озаки в несколько шагов преодолела между ними расстояние и ударила Ацуши по лицу с такой силой, что тот рухнул на пол на колени. — Я учила тебя кланяться перед боссом, отброс! — проорала женщина, теперь уже замахнувшись ногой, но Накаджима остановил ее тигриной лапой. — Прошу прощения. Кое-сама. Мори-сама. Ацуши говорил сквозь стиснутые зубы. Он терпеть не мог эту показную субординацию, но следовал ей, лишь бы ему было позволено и дальше лакомиться самым вкусным и жить припеваючи. Сейчас он был не в том положении, чтобы отстаивать свою гордость. Озаки отстала. В кабинет торопливо ворвалась Гин, отчитываясь на ходу: — Мы обнаружили слабый сигнал, но из-за глушения радиус увеличен! Огай тут же подскочил, выхватывая из рук девушки планшет и пялясь в него пустым взглядом. — Это плохо. Это очень плохо. Даже если мы бросим все свои силы, мы вряд ли найдем его в этом районе даже за неделю! Черствое сердце Накаджимы похолодело. Судя по обеспокоенности больших шишек Мафии, пропал исполнитель. Судя по тому, как эмоционально реагировал Мори — это был Дазай. — Плевать! — взъелась Кое, делая шаг навстречу боссу. — Другого преемника найдете, не велика потеря! Главное, что вы живы!.. И да, Ацуши боялся свою наставницу. Да, ему по большей части не было дела до политики Мафии; он предпочитал сидеть в низах, в закулисье, допрашивая мразей, которые смели перейти им дорогу, внутренности которых он смаковал с особым удовольствием... Но теперь он, резко рванув вперед, схватил Озаки за шею, вжал ее в книжный шкаф и задохнулся от боли, поперхнувшись кровью, ведь его грудину насквозь пронзил Золотой Демон своим острым клинком. — Ты, щенок!.. — Хватит! — рявкнул Огай, крепко обнимая себя, и к нему со спины подошла светловолосая девушка, мягко обхватывающая его руками за плечи, пытаясь успокоить. — Элис... отъебись, — сказал босс зло, отпихивая ее, но девушка лезть не перестала, стараясь хоть как-то ободрить его ласковыми прикосновениями. — Накаджима-кун, — обратился к нему Мори надрывно. — Осаму-чан пропал. «Я так и понял», — зло подумал Тигр, но вслух сказать это не решился. Он скалился, продолжая пялиться на свою начальницу яростным ненавистным взглядом, и прямо руки чесались призвать когти и полоснуть женщину под челюстью, чтобы из раны вытянуть ее грязный язык. С одной стороны, ее можно было понять — кроме жизни Мори ее не интересовало ничто и никто, и Дазай не был исключением; для Кое он был такой же пешкой, как и Накаджима. — Если Осаму в плену, — выплюнул Ацуши буквально, окропив деловой костюм Озаки темными пятнами крови, — его будут пытать, чтобы выведать информацию. В наших же интересах вызволить его как можно скорее, пока он не раскололся. Женщина, презрительно глядящая на Накаджиму, неожиданно громко захохотала, и Золотой Демон прокрутил лезвие в его груди. — Дазай? Расколется? А-ха-ха! — и Тигр утробно зарычал, стискивая пальцами — пока что еще человеческими — шею Кое крепче. — Да он только рад будет пыткам! Что взять с конченного мазохиста! — продолжала смеяться она, и на этот раз не выдержал уже Мори. Потому что в мгновение ока рядом с ними оказалась Элис, ярко сияя в полумраке своими бездушными голубыми глазами, и оттолкнула бранящихся друг от друга с такой силой, что Ацуши врезался спиной в противоположный книжный шкаф. Огай поднялся со своего места, отойдя от истерики. Гин стояла недвижимо, прижимая к груди планшет и не издавая ни звука, лишь бы не попасть под чью-нибудь горячую руку. — Кое-кун, — начал босс холодно. — Ты не в том положении, чтобы решать, спасать его или нет. Он сделал к ней навстречу пару шагов и посмотрел ей в лицо так грозно, что женщина тут же опешила и опустилась на колено, низко склоняя голову. — Да, босс. Простите, босс. Накаджима оттолкнулся лопатками от книжного шкафа и повернулся на пятках, ссутулившись и засунув руки в карманы штанов. Он зло направился в сторону выхода, не собираясь и дальше принимать участие в этом фарсе, но дорогу ему преградила Элис, все тело которой сияло слабым свечением. Тяжело вздохнув и закатив глаза, Ацуши рявкнул: — Я не собираюсь тут сидеть на жопе и хвататься за голову: «Ой боже, что же делать?» — под конец повысив голос, как маленькая тревожная девочка. — Действовать надо, а не языком молоть! — Накаджима-кун, у нас есть план, — начал было Мори, но Накаджима отпихнул Элис тигриной лапой, открывая дверь и бросая напоследок: — Вот и действуйте согласно своему блядскому плану! Узнаете его точное местоположение — сообщите мне. До тех пор я буду искать Осаму сам, — и он громко захлопнул за собой дверь, скрипя зубами.***
Дазай понятия не имел, сколько времени прошло. Он пытался считать секунды, но чужие удары постоянно его сбивали, да и сознание он терял чаще, чем успевал глубоко вздохнуть. И вот он лежал. Все в той же унизительной позе, с рассеченной в мясо спиной, с зудящими ногтями рук и ног, под которые вогнали толстые длинные иглы, с крепко перетянутым под яйцами членом, да настолько, что плоть уже не отзывалась болью, опасно посиневшая. Окровавленный анус распирало изнутри чем-то острым и грушевидным — и его мучители периодически дергали эту штуку, все сильнее и сильнее разрывая стенки прямой кишки. Фаланг нескольких пальцев не хватало. От криков и стонов болело горло, и Осаму хотелось бы не кричать, но слабое тело подавало в его мозг мощные сигналы, вынуждая издавать как можно больше громких отчаянных звуков. И все же... Этого было недостаточно, чтобы его сломать. Наоборот, вся эта пытка приносила ему столько желанной запретной боли, что он даже не думал о последствиях, желая полностью раствориться в мучительной агонии, погрузиться в нее, стать ею. — Что ж, видимо, все-таки придется отрезать тебе яйца. Женщина приложила его и так разбитым лицом о пол, мужчина приставил к его синим яйцам острое лезвие, и Дазай задрожал. Если бы ремень не пережимал его гениталии, он бы кончил на месте. Возможно, он уже испытал несколько сухих оргазмов, но в буре ощущений боль от удовольствия было не отличить. Ему задавали один и тот же вопрос. Давали время на отдых, чтобы чисто физически у него были силы на то, чтобы говорить, но Осаму упрямо стонал и просил еще, не помня себя от чужих, сводящих с ума воздействий. — Да не расколется этот ублюдок, — женщина сплюнула Дазаю на лицо, и тот простонал, сжимаясь и обхватывая мышцами распирающую его острую металлическую грушу, закатывая глаза в исступлении. — На любого найдется управа, — хмыкнул мужчина. — И на него должна найтись. Может, достанем его близких? Будем пытать их перед ним? — У него из близких — только босс, — хмыкнул второй мужчина, бросая непотушенный сигаретный бычок Осаму в волосы. — Которого мы и не убили, и не поймали. — Черт, — первый пнул Дазая по сломанным ребрам во фрустрации и вновь склонился, приставляя нож к его яйцам. — Вы... Ха... — Осаму подал голос, и все присутствующие задержали дыхание в ожидании, что он скажет хоть что-нибудь полезное. — И в подметки не годитесь... Нашему... Ах... Дознавателю... — Да? — мужчина схватил его за волосы и дернул так сильно, что пряди сорвались со скальпа вместе с кожей. — Ну и какой же он, этот твой дознаватель, тварь?! Нож поранил нежную плоть, Дазай завыл и хрипло заскулил, тяжело ударяясь виском в каменный пол и разбивая его еще сильнее. Еще немного, и он еще дойдет до сотрясения. Если уже не дошел. А за дверью послышались выстрелы, тигриный рык, крики и глухие звуки падающих и впечатывающихся в стены тел. — Та... кой... Осаму громко заорал и вновь потерял сознание, когда его отрезанные яйца глухо плюхнулись на пропитанный кровью бетон. Способность Ацуши позволяла ему оценивать обстановку за доли секунды, как в замедленном действии. Вот один похититель Дазая поднимал на него автомат, остальные два тянулись за пистолетами. Сам исполнитель, скрюченный в неудобной позе, падал набок; а раны его были просто ужасны, хотя и кровь его пахла еще слаще, чем раньше. Раньше Накаджима в ярости сдерживаться не умел. Рвал плоть и калечил, кусал и жрал, пока кричащее тело не обмякало в его стальной тигриной хватке, подергивающееся в предсмертных конвульсиях. Но сейчас? Ох, нет, сейчас он этих людей оставит живыми. Он будет пытать их неделями, месяцами, а, если понадобится, годами. Эти ублюдки тронули то, что принадлежит ему, и Ацуши не собирался дарить им быструю милосердную смерть. Похитители не успели достать свое оружие — Накаджима рванул в комнату, отскочил от стен несколько раз, вырубая трех людей, и приземлился на колени перед бессознательным Осаму, тут же прощупывая его пульс. Живой. Разрубив когтями колодки, он осторожно взял Дазая на руки и... побежал, тигриным предплечьем защищая себя и его от пуль назойливых врагов. Базу противника Ацуши обнаружил в тот же момент, в который с ним связалась не Гин — сам Мори. Оказывается, тот договорился с главой Вооруженного Детективного Агентства, и их капризный великий детектив все-таки соизволил ознакомиться с предоставленными ему материалами, чтобы выдать точное местоположение Дазая. На саму базу Агентство отправило двух своих самых сильных людей. Запах синеволосого мужчины — Чуи — с которым Накаджима пересекся на входе в подземелье, был ему до боли знаком, а оттого ярости только прибавилось, пока Тигр пробивался сквозь толпы врагов к своему сабу, своей собственности, своему люб... А вот вторым человеком была беловолосая пугливая девушка по имени Йосано, которая, хоть и пыталась избегать стычек, все равно получала раны, которые тут же залечивала. Вот к ней он сейчас и бежал. Выбежав из базы с Осаму на руках, Ацуши очутился в самой что ни на есть настоящей кровавой бане. Члены вражеской организации толпами ложились под обстрелом солдат Мафии, а Чуя давил их огромными валунами, вырванными из земли с помощью его способности. По запаху поняв, где находится робкая светловолосая девушка, Накаджима пулей рванул в ее сторону. А Дазай уже не дышал. И пульса его Ацуши тоже не слышал. — Йосано-сенсей! — проорал он, хватая девушку за плечо и вытаскивая ее из толпы мафиози в сторону трущоб. — Лечите его! — рявкнул Накаджима, отпустив Акико, когда они добрались до более-менее безопасного места, и девушка чуть не врезалась по инерции в стену просевшего хлипкого дома. Осмотрев Осаму, Йосано закрыла рот ладонью и тут же рухнула перед мужчиной на колени. Чужой обнаженный и покалеченный вид смущал ее, но она старалась не терять своего врачебного профессионализма: — Нужно... — Акико подавилась вздохом. — Нужно вытащить из него все инородные тела. — Понял. Ацуши кивнул и резкими движениями выдернул из-под ногтей Дазая иглы. После, прижав его светлую голову к своей груди, Накаджима прошептал: «Прости, малыш», — и вырвал грушевидный пыточный инструмент из его заднего прохода, окончательно порвав ему анус. Йосано уже вытянула вперед руки над его телом, активируя способность... А Тигр переживал. Способность Осаму сейчас действовала или уже нет? Как много времени прошло с его клинической смерти? Его же можно было реанимировать, он же потерял не так много крови, да?! — Я не знаю, получится ли, — проговорила Акико встревоженно, и из-под ее рук вспорхнули бабочки, озаряя окружающее их пространство ярким зеленоватым светом. — Шансы очень малы... Но тело Дазая засияло белым сиянием, чуть приподнявшись в воздухе, способность вскоре рассеялась, и мужчина рухнул головой на колени Ацуши. Парень облегченно вздохнул, прижимая его к себе и глядя на девушку с бесконечной благодарностью. Он слышал его пульс. Он слышал его дыхание. Эти слабые тихие звуки были музыкой для его ушей. — Спасибо, Йосано-сенсей. Акико резко кивнула и поднялась на подрагивающих ногах, тяжело дыша: — Мне нужно вернуться на передовую, — трусливо, но безапелляционно. — Пожалуйста, позаботьтесь о нем.