Cold

— Чонни? — Я же просил не называть меня так. Мое имя — Чонгук. Мальчики сидели на диване и смотрели в окно. На улице была безумная жара, а на часах стрелка медленно сходила с двойки. Самая высокая температура в обеденное время, поэтому Чон и Пак сидели дома у младшего и, обдуваясь веерами, тяжело вздыхали. Один хотел бы сейчас сидеть под сакурой и смотреть на закат, а второй хотел бы уже ночь, чтобы голоса улиц приглушили свою тональность. — Когда же эта жара уйдет? — Я не знаю, Чимин, возможно через час. — Чон? — голос Пака был немного приглушенным. — Что еще? — А ты не уйдешь от меня? — Чимин смотрит своими круглыми глазами на Чонгука, а русые пряди упали на лицо, что было довольно забавно. — Куда я могу уйти? Ты сам знаешь, что я всегда буду здесь. — Обещай мне, что никогда не покинешь меня! — Пак был довольно настойчив, что Чон немного смутился. — Обещаю… Мальчики сплели свои мизинцы для клятвы и мило улыбнулись друг другу. Теперь эта клятва является действительной. Спустя пару недель. Осень вот-вот наступила, поэтому началась плохая погода. В деревнях особенно заливало, и школьные каникулы продлевали чуть дольше. Тучи закрывали все небо, не давая единому лучу солнца пролить свой свет. Чимин надевает большой свитер и улыбается самому себе, ведь он выглядел довольно нелепо. — Чимини, ты идешь к Чонгуку? — Да, мам, я буду аккуратный по дороге к нему. — Хорошо, прихвати пирог, который я приготовила. Я бы была рада угостить бабулю Чон. — Матушка смеется и ставит небольшую коробочку с пирогом на стол. Пак, словно торпеда, забегает на кухню и хватает коробку, чтобы быстрее обуться и побежать к другу. Чонгук недавно заболел, поэтому русоволосый не видел друга уже больше пяти дней, что невыносимо много для маленького ЧимЧима. Мальчик бежит, шлепая ботинками из плотной резины по лужам. Иногда ярко усмехается тому, как красиво вода расплескивается по бокам от давления ноги Чимина, хотя тот совершенно маленький. Его даже хотели отправлять на обследование, потому что мальчик был с детства немного ниже и меньше других детей. Пак забегает в знакомый дворик и сразу замечает неладное. Калитка была открыта, хотя бабуля Чона всегда закрывала ее и оставляла ключ под вторым горшком. Чимин подумал, что она забыла, поэтому с легкостью на душе, забегает на порог и начинает стучать. Никто не открывает… Чимин стучит сильнее и дверь сама поддается и показывает внутренности дома. Свет не горит, слишком тихо. Будь Чимин в фильме ужасов, он никогда бы не пошел туда, но сейчас он лишь в доме своего лучшего друга. — Тут есть кто? Чон? Мальчик проходит на кухню и замечает записку. Стоит на месте и читает ее: «Чимин, я знаю, что эту записку прочтешь именно ты. Помнишь я тебе рассказывал про дядю Шина? Так вот, он мне не родной дядя, просто он работает в полиции и вел дело связанное с гибелью моих родителей. Он сказал, что сейчас уезжает на стажировку в Америку, но не может меня оставить одного. Поэтому… Я уезжаю вместе с ним. На 5 лет. Бабуля и дедуля переехали в Сеул, Шин устроил их там в небольшом домике. Прости меня… Я все-таки ухожу. Чимин, я тебя никогда не забуду, мы обязательно встретимся. Твой Чонни» На глазах Чимина выступают слезы, а пирог, что он так радостно и бережно нес, падает на пол, куски которого, разлетаются в разные стороны. Мальчик перечитывает записку несколько раз. Пытается найти какой-то подвох, надеется, что это шутка. Но это все правда. Пак просто плачет. Плачет, как положено ребенку, но не из-за вредности или грусти, а из-за того, что Чонгук уехал. И возможно… Они больше никогда не увидятся. — Он обещал мне… Старший падает на колени и закрывает лицо руками, чтобы не были слышны его всхлипывания. — Обещал… Обещал, обещал, обещал! — Еще и еще повторяет, словно убеждает самого себя, что это было в действительности, что дружба с Чонгуком не была сном. Ведь это был его самый близкий друг за всю жизнь. И вот так… Вот так просто его не стало.