[Улучшенная Реальность] Имя: Каминари Максвелл Возраст: 7 лет Раса: Гомункул, тип «Адам» Класс: N/A Профессия: Кузнец [2/30] Чакра: 29/29 Выносливость: 97/100 Титулы: [Удачный эксперимент], [Забавный эксперимент], [Носитель имени демона], [Немёртвая легенда], [Чемпион Богини Знаний], [Неудачник?] Тело: 8 Разум: 16 Дух: 5 Контроль: 2 Реакция: 9 Харизма: 6 Удача: 0 <Книга умений>: [Пассивные Способности] •Изначальные• Улучшенные рефлексы Ускоренный метаболизм Поглощение Знаний <Чемпион> [Приобретённые] •Базовое Тайдзюцу• Стиль парящего листа [2/10] •Кендзюцу <Ур. Мастера>• Искусство Иайдо. Луна в отблесках нового рассвета [6/60] •Базовые умения шиноби• Метание [4/15] Установка ловушек [3/15] •Иные• Актёрское мастерство [4/25] Красноречие [3/30] B%E&^@T6N%6/999 <ОШИБКА> [Активные Способности] •Базовые• Техника превращения [3/15] Техника замещения тела [2/10] Техника клонирования [3/15] Техника телесного мерцания [3/20] •Базовые Гендзюцу• <Начальное дерево умений (нажмите здесь, чтобы раскрыть выдвигающийся список)> •Иные• Медитация иного мира [1/3] [Улучшенный Геном] Джокер
Максвелл развалился на последней парте классной комнаты, облокотившись об руки, и в данный момент вяло взирал на Дайкоку-сэнсэя сквозь серебристые системные окошки [Улучшенной Реальности]. Его учитель медленно вышагивал перед первыми рядами, заложив руки за спину. Он всем своим видом напоминал строгого надсмотрщика, зорко следящего за тем, чтобы никто из его подопечных даже и не думал списывать на контрольной. Любые попытки нарушить данное «правило» карались самым неприятным образом – метким броском мела прямо в лоб нарушителя... Так могло показаться случайному зрителю. Но некоторые детишки, включая скучающего Максвелла, уже догадались, что суть внезапной контрольной работы – это не просто глупо, но покорно отвечать на письменные вопросы, а списывание и активная взаимопомощь. Что ж, это была академия шиноби, и хоть она напоминала некое фантастическое подобие на обычную школу, но были здесь и свои весомые нюансы. Начать с того, что здесь обучали будущих убийц, воинов, шпионов и разведчиков, поэтому даже весьма обычные уроки, вроде геометрии или географии, были видоизменены под местные суровые реалии. К примеру, на той же географии тебя не просто заставляли заучивать карту стран Земли или особенности местности, нет, ты был обязан знать, какие есть страны, что за люди в них проживают, а также их особенности и культуру, дабы можно было влиться и смешаться с горожанами во время миссии. В то же время особенности ландшафта становились твоим главным оружием и врагом. Тебе нужно было понимать, на какой местности легче применять ту или иную технику стихии земли, чтобы, например, с наименьшими затратами Чакры создать обвал в горах. Такой вот пример. И от занятия к занятию подобное проявление «чистейшего безумия» не сильно видоизменялось. На геометрии учили на глаз определять расстояние до врага и углы, под которыми лучше всего метать кунаи или сюрикены с сенбонами. На физической подготовке обучали тайдзюцу и проводили спарринги между детьми, а иногда даже между небольшими группами из двух-трёх человек. И так далее. Впрочем, занятия были увлекательными. Конечно, многим детишкам было скучно, как и в любой обычной школе, но Максвелл с удовольствием запоминал новую информацию. И, несмотря на свои знания из «иных миров», многое стало в новинку даже для него. Ну, мужчина никогда не отыгрывал за ассасина, разве что за вора, если их можно хоть как-то сопоставить, так что ничего удивительного. Максвелл сладко зевнул и прошёлся взглядом по огромной аудитории. Она реально была большущей. Даже слишком большой для такого количества присутствующих людей. С другой стороны, сама академия была огромной. Самой большой постройкой во всей Деревне, состоящей из нескольких присоединённых друг к другу зданий. А на последнем этаже здания расположился офис самого Хокаге... Возможно, в этом был некий сакральный смысл, но мальчику было лень его разыскивать, поэтому он продолжил свои ленивые размышления о местном бытие. Второй год обучения уже подходил к концу, и из сорока трёх ребят осталось всего тридцать четыре. Остальные вылетели, не сумев справиться с навязанными трудностями. А что, вы думали, всё так просто? Путь ниндзя имеет море сложностей! Начиная с цены на обучение в академии, которую может позволить себе далеко не каждая обеспеченная семья, заканчивая обязательным присутствием хоть какого-нибудь таланта в ученике. Если ты неуч и полнейший ноль, то делать тебе здесь явно нечего, да и никто не собирается тебя держать. Скорее, наоборот. Максвелл хотел отметить, что Деревня спонсирует сирот и, в большинстве случаев, автоматически зачисляет их в академию. Возможно, как-то отбирают? Ну, это не считая местной системы приёма в академию, сводившейся к трём пунктам: любить Деревню, желая сохранить в ней мир и процветание. Обладать стойким разумом и телом, способным выдержать тяжёлые нагрузки. И последний пункт: быть здоровым как разумом, так и душой. Как видно, абсолютно любой желающий мог обучаться здесь. И если даже не хватает денег, то Максвелл догадывался, что потенциальных талантов проспонсируют, так как это в будущем пойдёт на пользу Скрытой Деревне. Мальчик хмыкнул и сосредоточил взгляд на темноволосом парне из клана Учиха. С виду обычный пацан, как и все остальные дети этого возраста, может, только бледный немного, да глаза темнее обычного, но воля случая наградила его достаточно сильным Кеккей Генкаем, которому только суждено пробудиться. Да, больше всего Максвелла удивляло не наличие сирот, которые обучались вместе с детьми мещан, а клановая ребятня. И их было даже больше! Кланы – это что-то вроде местной военной аристократии, которые имеют определённую власть в Деревне. Кланов относительно немного, и им принадлежат некоторые участки селения, ну и довольно часто в кланах есть выделенный семейный Кеккей Генкай, вроде шарингана у Учиха или бьякугана у клана Хьюга... Так вот, клановые дети тоже ходят в академию. Нет, не занимаются обучением внутри своих семей, а присутствуют на занятиях вместе с простолюдинами, так как без этого они попросту не получат статус шиноби*. Опять же, довольно странно, учитывая кастовую систему мира. Максвелл пожал плечами, решив не вдаваться в местные странности, после чего вновь взглянул на круглые настенные часы. Судя по времени, до конца контрольной осталось чуть меньше десяти минут, а значит... можно действовать. Мальчик громко хрустнул костяшками пальцев, заставив вздрогнуть от неожиданности сидящих спереди учеников, после чего подхватил свой листик с уже записанными ответами и принялся... складывать его в милую собачку. Кто ж знал, что оригами окажется таким интересным хобби? Вот у бумажного листика появилась вытянутая мордочка, потом лапки и даже бумажный хвостик. Да, собачка была идеальна... и теперь её можно было дарить. - Кхи-хи, Ока-тян, – Максвелл шёпотом обратился к сидящей слева девочке, – что говорит собачка? До этого момента бледная каштановолосая девочка, того же биологического возраста, что и Максвелл, держалась за голову и пустым взглядом взирала в свой не менее пустой бумажный листик, где должны быть ответы. Она медленно обернулась к Максвеллу, блеснув большими карими глазами, после чего глупо уставилась на бумажную собачку в его руках, которую он буквально подсунул под её нос. - Ну-у? – всё так же тихо протянул мальчик, с жирным намёком взглянув на миленького бумажного пёсика. Да, это та самая девочка, с которой у Максвелла была холодная война – Оками Инузука. Она из клана Инузука, что можно заметить по красному татуажу в форме двух клыков на каждой из её щёк**. У этого даже был некий эфемерный смысл: их клан разводит собак-ниндзя, которые имеют вполне человеческий разум и способности шиноби, так что эти метки как-то с этим связаны, вот... Максвелл и веселил себя как мог за чужой счёт. Если в прошлом мальчик терпеть эту «злобную Инузуку» не мог, то игрок относился к девочке в точности наоборот. Он её специально выводил. Выбешивал, постоянно побеждал на спаррингах и активно подшучивал над ней, но в то же время вечно помогал на тестах, контрольных или с другими трудностями, вроде техник шиноби или установки ловушек. Помогал, даже если она не просила, впрочем, девочка никогда ничего у него не просила... Так что Максвелл понятия не имел, как она сейчас к нему относится, но в этом-то и суть! Разве не забавно? Ну, нормальный человек вряд ли бы нашёл подобное «забавным», но наш герой ставил некий психологический эксперимент... которому ещё не придумал название. В общем, лучше эту тему не вскрывать. - О Ками-сама, только не говори мне, что ты, любительница собак, не знаешь, как делает собачка? – тем временем, продолжил Максвелл, театрально закатив глаза. - Что ты вообще несёшь? – Ока устало потёрла виски, будто стараясь прогнать фиолетоволосое наваждение, после чего неожиданно попыталась выхватить бумажную собачку из рук мальчика, но его скорость реакции была намного выше. – Пф. - Нет, собачка делает не «пф», а-а... Ну, ты же знаешь? Девочка добела сжала кулаки и нервно задрожала. Казалось, что с минуты на минуту она взорвётся, но вот Ока «сдулась», заметив строгий взгляд Дайкоку-сэнсэя, и залилась густой краской не то от стыда, не то от бушующей внутри неё ярости. Да, это было её полное поражение, что прекрасно понимала Ока... Поэтому будущая куноичи зажмурила глаза и еле слышно выдавила из себя: - Гав... гав. - Тц-тц-тц, – Максвелл уныло покачал головой, но оригами всё же отдал. – Собачка делает не «гав-гав», а хорошо. Собачка делает хорошо, кхи-хи, поняла, да? Если бы человек умел сжигать взглядом, то от одного Чемпиона сейчас бы не осталось ничего, кроме праха. Но, к сожалению или к счастью, у представителей клана Инузука отсутствует Улучшенный Геном подобной мощности. У них вообще его нет, вот только Ока явно задалась идеей воплотить в себе нечто подобное. В будущем... когда-нибудь. - Максвелл! – рявкнул Дайкоку, мастерски метнув продолговатый мел прямо в лоб своего ученика. – Разговоры! - Прошу прощения, сэнсэй! – с извиняющейся улыбкой отозвался мальчик, потирая лоб, где остался заметный красно-белый след. – Больше не повторится! - Конечно, – мужчина понятливо покивал и хмыкнул, на секунду взглянув на Оками. Но он ничего не сказал, продолжив важно вышагивать по помещению. Конечно же, шиноби заметил передачу «самого обычного оригами», но нечто подобное повторяется уже не первый раз, вот только Фунено... специально не замечал этого. Он предположил, что Максвелл таким образом наконец-то решил завести друзей и влиться в коллектив, что мальчику ой как не помешало бы. И в чём-то Дайкоку даже был прав, хотя глубина его заблуждений была в разы больше. - Три минуты до конца, – басовито произнёс учитель, оглянувшись на часы. – Поспешите. Ровно через три минуты шиноби начал собирать и тут же проверять контрольные работы. Максвелл оказался последним в списке, и когда очередь дошла до него, то мальчик выдал легкомысленное: - Сэнсэй, я... эм, потерял свою работу. И как так вышло, м? По классу пролетели смешки, перемешанные с презрительными взглядами нескольких представителей Клана Хьюга, но Максвелл не придал этому абсолютно никакого значения, будто их не существует. Одна лишь Оками не могла понять, зачем её извечный враг солгал. - Потерял, значит? – Дайкоку-сенсей погладил изрядно подросшую козлиную бородку, после чего кивнул на дверь. – Так, все свободны. А тебя, Максвелл-кун, я попрошу остаться...~~~~
- Максвелл, – Дайкоку сел за парту рядом со своим лучшим, но очень проблемным учеником, – выпускайся из академии. Ты уже давно готов, и тебе здесь делать попросту нечего. Возьми экзамены и сдай на ранг генина – считай это моей просьбой. Можно было заметить, что взрослый шиноби уже давно не использовал суффиксы во время личных бесед с Максвеллом, что говорило о крепкой связи между учителем и учеником. - Сэнсэй, я не готов, – отмахнулся мальчик, в который раз использовав заранее подготовленный ответ. – У меня нет друзей, да и я недостаточно социализирован для выпуска. Из-за этого я могу подвести свою будущую команду. Не так ли? В общем-то, Максвелл лгал. Он давно изучил все требуемые для выпуска техники ниндзюцу, что было не так уж и трудно, если понимать, как их применять. Его багаж знаний был намного больше, чем даже у некоторых взрослых, но это и не странно, ведь Максвелл был игроком с огромным опытом, а также жителем из более развитого мира. В конце концов, когда-то Максвелл был одним из самых известных стримеров вирт-игр, а что говорить о его гильдии, в которой он был гильдмастером? Поэтому «социализация» – обычный предлог, активно используемый во время бесед с сэнсэем. Что ж, в каком-то смысле легендарного игрока можно назвать «читером». Но почему мальчик не хотел выпускаться из академии раньше времени? Ну... просто Максвелл не хотел никуда спешить. Точнее, ему некуда было спешить. Впереди не маячило вселенское зло или последний босс, никто не угрожал Деревне Скрытого Листа, да и полгода назад стартовали его тренировки с родителями, которые только-только начали приносить плоды успехов. Тем более, будущий шиноби активно раскрывал тайны [Улучшенной Реальности], а ещё он проводил некоторые эксперименты с Чакрой, которые требуют больших затрат времени. И что выходит? Если он возьмёт экзамен на выпуск, что может сделать любой ученик при получении разрешения от одного из учителей академии, то Максвеллу придётся его сдать и получить протектор селения вместе со званием генина – самым младшим званием шиноби. Далее, юного генина распределят в, скорее всего, команду выпускников из старших классов или же в команду генинов, которые уже давно выполняют полевые задания, но потеряли одного из людей, и мальчику так же придётся выполнять задания. Тогда не останется времени ни на эксперименты, ни на тренировки, чего он просто не мог себе позволить, ведь от этого зависело его будущее выживание! Но был ещё один небольшой нюанс... Максвелл не хотел выделяться больше нужного. Аристократия не дремлет, и она вполне может захотеть заполучить в свои ряды полезную свежую кровь, а разбираться с клубком змей игроку сейчас не очень хотелось. Ему наскучило это ещё во время бытия Королём демонов, возможно, позже он начнёт пару интриг или политических игр, но точно не сейчас, когда он очень уязвим. И нет, его желание «не выделяться больше нужного» не означало, что Максвелл вдруг перестанет общаться с Оками или начнёт поддаваться на спаррингах разным клановым ребятам – мальчик очень редко поддавался, а быть из-за этого битым – увольте. Другими словами, он делал то, что считал нужным, но не откусывал больше, чем сможет прожевать. - Максвелл, не валяй дурака. Я вижу, что ты подружился с Оками, – учитель неодобрительно покачал головой. – Я же не слепой. - Она меня терпеть не может. Мы враги! - Враги? – Дайкоку попытался не вздыхать, но у него ничего не вышло. Мужчина потёр металлический протектор на лбу, после чего задал следующий вопрос: – С каких пор ты помогаешь своему «врагу» на каждой из контрольных? - Ну так, я же будущий шиноби? – Максвелл глупо похлопал глазами, будто услышал несуразицу, и просто пожал плечами. – Вы же сами говорили, что мы должны уметь вливаться в стан врага? - Эх-х, Максвелл... – Дайкоку погладил свои пухлые щёки, тихо рассмеявшись. – Ха-ха-ха, иногда я не могу понять, серьёзен ли ты или просто насмехаешься над своим старым сэнсэем. - «Старым»?! – мальчик аж подавился от возмущения. – Да вы в самом расцвете сил! - Да-да, спасибо, подхалим, – мужчина взглянул за окно, откуда доносился шум детских криков и разговоров, после чего с заметной тяжестью поднялся из-за парты. – Твоя взяла – делай как знаешь. Если что-то взбрело в твою голову, то тебя уже не переубедить, ведь так? Поэтому я больше не буду поднимать эту тему. Можешь бежать на перерыв. - Благодарю, сэнсэй, но не думайте, что я так просто прощу вашу подставу с той тренировкой! О-о, да, «подстава» была велика. Оказывается, Максвелл и не должен был научиться перемещать листик по коже. Это очень трудно, и не каждый шиноби добивается такого контроля всего за месяц, что уж говорить о ребёнке? Дайкоку просто сказал своему ученику, к чему нужно стремиться, чтобы он не отлынивал. Всё же Максвелл – ребёнок, а дети славятся своей ленью в плане занятий чем-то скучным или трудным. У мальчишки были незначительные проблемы с контролем, которые он мог поправить этой тренировкой, но Фунено и подумать не мог, что его ученик будет целый месяц тратить всё свободное время на тренировки, да ещё и неделю не спать, лишь бы завершить её! Так что теперь мужчина всегда аккуратно подбирает слова, когда с глазу на глаз обучает Максвелла чему-то новому, будь то странные вопросы о Чакре, на которые учитель, к сожалению, не всегда знал ответ, или нечто иное. - Беги уже, чертёнок, – Дайкоку шутя выхватил из рукавицы мел, но мальчик успел скрыться за дверью, оставляя своего учителя в гордом одиночестве. – Максвелл... Я прекращу сравнивать тебя с Итачи-куном – вы совершенно разные. Ваши пути различны. Мужчина чему-то усмехнулся, задумавшись, что ему судьбой положено тренировать гениев. Иногда шиноби ловил себя на мысли, что завидует этим детям, перед которыми раскрыты все горизонты, но его зависть была белой. Ведь оба его ученика обязательно послужат на благо Деревне... И в каждом из них пылает Воля Огня.~~~~
- Отец, я пришел! Стоило Максвеллу переступить через порог кузни, как в его лицо ударила волна обжигающего жара, но мальчик не обратил на это внимания, пробираясь через сваленные кучи металла и отбракованного оружия к центру обширного помещения. В центре, перед пылающем горном, стоял его отец. Он вынул из горна красную от жара и огня заготовку, после чего переместился к наковальне и, закрепив металлическую заготовку в специальных тисках, принялся отбивать раскалённый прут молотом, порождая красные искры. Всё это он проделал одной рукой, что удивляло большего всего. Максвелл невольно покачал головой и улыбнулся, оглядывая своего папу. Он был без футболки, так что любой желающий мог увидеть вздутые от работы мышцы, усеивающие тело шрамы, старые и новые ожоги, ну и уродливую культю, оканчивающуюся чуть выше локтя. Давнее ранение было такой формы, что начинало казаться, будто руку откусил огромный монстр, при этом хорошенько пережевав... В общем, при попадании под технику земли ничего хорошего с рукой не случится... но Хиро знал, на что шёл ради своей жены. - Пап, помочь? – мальчик аккуратно подошёл к отцу, чтобы ненароком не помешать и не сбить его концентрацию. - Затуши горн, – мягко отозвался Хиро, продолжая отбивать прут, но Максвелл его услышал. – Я почти закончил. Как затушишь, иди на улицу. Не стоит мешать друг другу. - Оке-е-ей!~~~~
«Сейчас закончу» растянулось на тридцать минут, но Максвелл не жаловался. Он знал, что его отец ещё тот трудоголик, который жить не может без своей любимой профессии, так что пока Хиро не закончил бы с заготовкой – территорию кузни он бы не покинул. Оставалось терпеливо ждать. Ну, хотя бы не два часа, как в прошлый раз. - Ох, спасибо, сынок, что бы я без тебя делал? - Страдал, – спокойно отозвался игрок, помогая своего отцу вытирать спину от пота и гари. – И тёмными ночами завывал бы на луну, пока мама не дала бы тебе по голове. - Ха-ха-ха, твоя правда! – Хиро добродушно рассмеялся, после чего подхватил рубашку и с помощью Максвелла надел её на себя. – Но знаешь, без тебя бы жизнь была не той. - Угу, я незаменим, – ребёнок фыркнул и расхохотался вместе с папой, после чего отец и сын отправились за дом начинать свои повседневные тренировки. В деле тренировок отец Максвелла был очень серьёзным человеком. Даже жестоким. Он сразу же заявил: «Когда я учитель, то ты не мой сын. Будешь жаловаться или не сможешь выдержать – я не буду тебя обучать». Этими словами можно охарактеризовать буквально всё обучение искусству Иайдо. Оно оказалось более чем суровым, и игроку пришлось превозмогать, хотя он был только «за». Каждая тренировка оканчивалась полностью разбитым состоянием мальчика. Хиро приходилось тащить его домой на плече, а что говорить о переломах пальцев или запястий, которые стали постоянными спутниками Максвелла в этом нелёгком деле? Впрочем, ирьёнины, местные ниндзя-медики, быстро залечивали подобные «незначительные» травмы. Что ж, даже это было в разы лучше тренировок Мики... Меж тем уже не отец с сыном, а учитель со своим учеником зашли за кузню. Здесь была оборудована небольшая тренировочная площадка, созданная лично Хиро. В центре был расчерчен круг, вокруг которого расположились десять деревянных манекенов. На них были следы разрезов, у некоторых манекенов отсутствовали конечности, а один и вовсе был рассечён надвое. Также внимание привлекали сотни изломанных тренировочных катан, которые так и не убрали с площадки. Это было сделано специально, чтобы мешать свободному передвижению. Максвелл подхватил перевязь с новым тренировочным клинком со стойки, обвязал её вокруг пояса, проверив, насколько крепко сидят ножны, и прошёл к центру поля. - Ученик, сегодня мы перейдём на новый этап твоих тренировок, – медленно начал Хиро, взглянув в голубые глаза своего сына. – Я давно заметил отблески луны в твоих глазах, но пока что не вижу рассвета. Максвелл молча кивнул, хрустнув шейными позвонками. Могло показаться, что отец мальчика говорит полную несуразицу, но это не так. Совсем не так. В каждом его слове был скрытый смысл. «Философия клинка», которую Максвелл уважал и был обязан понимать, ведь без этого ты в жизни не раскроешь весь потенциал стиля «Луны в отблесках нового рассвета». - Это будет самая сложная фаза за всё твоё обучение, – серьёзно произнёс светловолосый учитель, насупив острые брови. – Если ты её не закончишь, то... нам придётся завершить твоё обучение кендзюцу на этом этапе. В этом случае я запрещу тебе брать в руки меч. - Всё настолько ужасно, учитель? - Для следующей фазы нужен талант, – строго и как-то устало донеслось от Хиро. Он явно что-то вспомнил из своей молодости. – Сколько бы ты ни трудился, стараясь преодолеть барьер, но без таланта ты ничего не добьёшься, – глаза мужчины блеснули таинственной мудростью. – Ученик, в твоей крови силён клинок. Порой мне кажется, что это не я, а ты всю жизнь прошёл с мечом наперевес... Ты слишком уверенно орудуешь мечом, поэтому я верю, что ты справишься. А если не ты, то тогда кто? Максвелл мысленно поморщился, так как слова Хиро о «клинке» угодили не в бровь, а в глаз. Да, игрок не был новичком в искусстве меча, и у него даже был свой собственный стиль, который в данный момент нельзя даже близко применить из-за ограничений тела, Чакры и многого другого. Но его не сильно удивили слова отца. Он был мастером и воином, а воин всегда заметит другого воина – нерушимое правило. Просто... это навевало воспоминания. Не слишком приятные воспоминания, которые легендарный игрок предпочёл бы забыть. - В чём заключается трудность? – Максвелл решил сменить одну неудобную тему на другую. - Сенсорика, – спокойно ответил однорукий мечник. – Ты должен научиться ощущать пространство вокруг себя при помощи небольших объёмов Чакры, выпускаемых наружу. Следующая ступень – ощущение местоположения врагов. Это критично для нашего стиля. - Контратаковать врагов, а также разрезать, отбивать или отклонять летящие объекты, типа кунаев, – ребёнок понятливо покивал головой. – Причём со слепых зон. Учитель, вы хотите сказать, что я должен сымитировать додзюцу клана Хьюга? - Не совсем, – серьёзно ответил Хиро. – Наш способ – лишь жалкая пародия, которая и близко не стоит с силой их Кеккей Генкая. Во-первых, тебе придётся активно тратить Чакру, что не позволит применять большую часть ниндзюцу. Это ограничивает шиноби, но наше кендзюцу компенсирует большинство минусов. А ещё наш способ можно обмануть. Поэтому ты обязан развить реакцию и... интуицию. - Интуицию, м? Боевую интуицию и чувство опасности... – Максвелл мысленно рассмеялся, припоминая возможности своего Улучшенного Генома, которому только суждено пробудиться в будущем. Сейчас его активация будет стоить игроку жизни. – Это возможно? - Нет ничего невозможного, – отец Максвелла впервые за всё время разговора улыбнулся. – Как, по-твоему, я пережил последнюю войну? Но вот его улыбка сникла, и мужчина продолжил прохладным тоном: - Это не всё. В идеале твой клинок должен разрезать практически любые дзюцу. Это и есть «Луна в отблесках нового рассвета». - Хо-о, разрезать любые дзюцу? – на мгновение глаза Максвелла расширились от нешуточного удивления. Он подумывал над чем-то схожим, но понятия не имел, как это можно реализовать. – Это... это возможно? - Я не достиг такого мастерства, – в голубых глазах «сломанного» мечника при взгляде на культю блеснула застарелая боль. – Мне не хватило времени. Но твой дед прославился за это умение. Его «невидимый клинок» был способен на поразительные вещи. Хиро дал своему сыну несколько минут на то, чтобы переварить полученную информацию, после чего продолжил всё тем же серьёзным тоном: - А теперь я должен тебя предупредить, ученик. Следующая фаза твоего обучения будет опасной. Смертельно опасной. Я могу случайно убить тебя, поэтому, как отец, я хочу, чтобы ты отказался и бросил кендзюцу. - Но всегда есть «и», м? И что вы скажете мне, как учитель? – Максвелл улыбнулся и провёл пальцем по рукояти тренировочной катаны. - Как учитель... я не хочу, чтобы ты останавливался на полпути, – со вздохом ответил Хиро, устало качнув головой. – Ты много достиг, и я уверен, что достигнешь даже большего. Нет... я хочу, чтобы ты превзошёл меня и исполнил мою мечту: достиг последней ступени нашего стиля. Я хочу увидеть это собственными глазами. Увидеть, как ты вновь возвысишь наш стиль, прославив на весь мир. Это моя мечта. - Мама знает, что ты можешь меня случайно убить? – Максвелл задал следующий ключевой вопрос. - Она... Нет, – бывший шиноби на мгновение опешил, услышав неожиданный вопрос, после чего забавно покраснел и почесал затылок. Это совершенно не сочеталось с его ролью «сурового учителя». - Вот и хорошо, – подытожил фиолетоволосый мальчик. Он хмыкнул и, сладко потянувшись всем телом, задал легкомысленный вопрос: – С чего начнём, учитель? Хиро несколько мгновений рассматривал улыбчивые глаза своего сына, стараясь отыскать в них хоть что-то, что может намекнуть на страх или неуверенность. Но мечнику не удалось отыскать в голубой синеве предательскую слабость, поэтому он прикрыл глаза и тихо прошептал одно маленькое, но очень, очень весомое слово: - Спасибо. И в это слово было вложено всё, включая душу и даже мечту сломанного, но гордого за своего сына мечника... - Ну что же, ученик, – Хиро улыбнулся и резко раскрыл глаза, выхватывая из потайного кармашка кунай. – С этого момента называй меня: «Отец», и никак иначе. Я клянусь, что сделаю из тебя настоящего монстра... Кунай неожиданно покинул руку Хиро, отправившись в непродолжительный полёт к лицу тихо рассмеявшегося Максвелла. - ...И однажды твой клинок разрежет луну в отблесках нового рассвета.