Время дерева и камня

У бронто было одно большое преимущество перед всеми гномами на Тропах — они не умели говорить. Не могли обидеть, задеть словами до слез под одеялом, не могли назвать тебя нажьей мордой. Они были суровыми, серьезными животными, умевшими выживать на Тропах задолго до того, как их приручили гномы. Фрида решила, что будет очень здорово познакомить с ними Инанну. В стойлах, принадлежавших их семье, было пятнадцать бронто — все довольные жизнью и откормленные всласть. Они тут же зафыркали в приветствии, стоило Фриде переступить порог; Инанна неуверенно остановилась за ее спиной, разглядывая невиданных зверей в загонах. Самая ближайшая к ним бронтиха, названная Хохотушкой за характерные звуки, издаваемые ею при волнении и радости, высунула массивную голову в проход и взревела, увидев незнакомку, совсем не похожую на привычных ей гномов. Инанна удивленно выдохнула и схватила Фриду за плечо. — Большой! — воскликнула она. — Ага, — ответила Фрида и, подойдя к Хохотушке, успокаивающе погладила ее по теплому носу. — Ну, чего ты, милая? Эльфов никогда не видала? И рассмеялась над своей же шуткой. Она не переставала удивляться, откуда в ней взялось это желание улыбаться — за утро оно не уменьшилось ни на миг. Инанна была яркой, как раскаленное железо, и источала такое же сильное тепло. В ней не было злобы и страха, столь частых среди знакомых Фриды. Инанна не обзывала ее никакими плохими словами — и не потому, что не знала этих слов. — Эй, мелкая, чего вы там устроили? — донеслось из другого конца стойл, где кузен Берт ежедневно возился с ездовыми бронто. — Ничего, не переживай! — крикнула Фрида, оборачиваясь к нему. Берт стоял у загона, хмуро скрестив руки на мощной груди. — Я пришла показать эльфке бронто! Ну, и подоить Хохотушку, как всегда. — Давайте только без всякого там, — проворчал кузен. Берт не был зол к Фриде лишь потому, что когда-то в детстве они очень хорошо дружили. Но все игры были позабыты, когда он женился, и в какой-то момент Фрида свыклась с мыслью, что потеряла единственного друга. Она тряхнула головой, отгоняя грустные мысли, и повернулась обратно к Инанне, несмело улыбаясь. Совсем широко она стеснялась улыбаться — дочурки Герды часто дразнили ее за неправильно выросший зуб в верхнем ряду. Но Инанна улыбалась ей в ответ, и это было важнее любых плохих слов, когда-либо сказанных Фриде. — Сейчас будем доить, — сказала она и, громыхая ведром в руках, открыла загончик с Хохотушкой и еще одной бронтихой, Сапфир, названной так за голубые-голубые глаза. Инанна с нескрываемым любопытством зашла следом. — У нас тоже есть… halla! — поделилась эльфийка и изобразила этих загадочных halla, подняв руки над макушкой. — С рогами! — догадалась Фрида. — Да! Но они там. Палец Инанны указал на потолок стойл. На поверхности, значит. — Жаль. Я бы посмотрела на этих ваших halla! — Они другие. Но мы тоже… — Инанна изобразила движения, с которыми доят бронто. — Здорово! Управились довольно быстро, а потом пошли продавать молоко в пекарню к Хелде. Денег с продажи никогда не выходило много, и все монеты отправлялись в карман тетушке, но Фрида не жаловалась. Старушка всегда была добра к ней и поддерживала любой разговор, даже самый глупый. Когда молоко и вчерашняя корзинка из-под хлеба были переданы Хелде, Фрида спросила: — А вы не знаете случайно, есть ли у нас где-нибудь в тейге словарь? — Словарь? — Ну, да. С гномского на эльфский. Или с торгового. Хелда задумалась на мгновение, потерев друг о друга морщинистые руки, обсыпанные мукой. Инанна, не понимавшая ни слова на гномьем, в это время рассматривала серые буханки хлеба, выложенные на стойке в пекарне. — Насчет словаря не знаю, — призналась Хелда. — Но говорят, скоро в тейг приедет толмач из Гейдруна. Может, тебе удастся с ним договориться? Фрида на мгновение поникла. Кто она такая, чтобы договариваться с толмачом из такого богатого тейга, как Гейдрун? Это ведь совсем невозможно, чтобы юная девушка обсуждала что-то с незнакомым мужчиной. Может быть, кузен Берт сможет ей помочь? Это было уже лучше. Фрида кивнула самой себе и, повеселев, поблагодарила Хелду за помощь. С мыслями о грядущем приезде толмача она отправилась обратно домой. Инанна шла за ней, не отставая ни на шаг, и ни на секунду не прекращала с интересом оглядываться вокруг. Фрида переживала, что, быть может, эльфийке скучно помогать ей с домашними делами, но Инанна никак этого не показывала. Наоборот, она с восторгом принималась за любую работу и даже помогла с готовкой обеда. Они отложили оставшееся молоко, чтобы позже сделать из него творог, а потом принялись варить похлебку: Инанна очень умело обращалась с ножом, нарезая корешки, а Фрида разделывала мясо. Вот только справились они быстрее, чем обычно, и тетушка наворчала на них, что похлебка остыла, но это ничего. Ничего. Фрида теперь была готова пропускать любое ворчание мимо ушей. После обеда Инанна и эльфийка-воительница ушли куда-то к своим и не появлялись до самого вечера, а Фрида продолжила заниматься своими делами. Прибралась на кухне, помыла посуду. Весь дом спал после обеда, и у нее тоже было совсем немного времени отдохнуть. Она поднялась к себе в комнату и обнаружила, что мама не спит, а заканчивает старую вышивку нага на полотенце. — Ты чего это вдруг? — удивилась Фрида, закрывая за собой дверь. Мама подняла на нее взгляд и улыбнулась. — Да вот. Что-то ручки не трясутся, я и подумала. — А… Ну, здорово. Фрида села на свою кровать, все еще немного ошарашенная. Неужели маме стало лучше от эльфийской магии? Не может такого быть. Вилда, тем временем, шумно вздохнула и досадно произнесла: — Всё сидим тут с тобой в четырех стенах. — А что нам делать? — неловко ответила Фрида. Мама очень редко заговаривала с ней в последнее время, а если и заговаривала, то все о чем-то невразумительном. — Дел много в доме, куда деться. — Я бы хотела… А, ладно. — Почему ладно? Договаривай. Мама поджала губы и подняла взгляд от вышивки, посмотрела на Фриду блеклыми глазами. — Очень уж море хочу увидеть еще разок, доченька. — Море? Фрида сама видела его лишь единожды, в те времена, которые сейчас кажутся сном — когда мама не болела, а кузен Берт всегда вертелся с ними рядом. Это было так давно, что образ могучих подземных вод почти стерся из ее памяти. Но теперь она вспомнила. — Да. Да, море. — Ты знаешь… — неуверенно пробормотала Фрида. — Мы ведь можем как-нибудь отправиться туда. Когда дел будет поменьше. Мама ничего не ответила, лишь закивала, широко улыбаясь. Фрида не знала, что она должна чувствовать. Ведь дел никогда, никогда уже не будет меньше. Даже если она выйдет замуж, она не сможет покинуть дом. Кто будет прибираться, готовить, следить за скотом? Безответственно отправляться в путешествие, когда ты женщина. Ее мама всегда уходила из тейга при первой же возможности, а потом провалилась в шахту. Фрида понимала, что не имеет права вести себя так же, иначе разделит мамину участь. Но она тосковала по морю тоже. Даже забыв о нем, она хранила в сердце тягу к тайнам, сокрытым в глубине темных вод. Может быть, именно поэтому ей так хотелось подружиться с Инанной. Та тоже была тайной, не покидающей ее мысли ни на миг.