Калопсия

      В замедленной съёмке Джереми наблюдал, как Одд уклонился от его атаки. Он крутанулся на каблуках к оболочке, под его кожей кипел гнев. X.A.N.A. не мог просто оставить всё как есть, не мог позволить мёртвым быть мёртвыми, ему нужно было прийти сыграть в эту грязную игру, чтобы что-то доказать.       Как он посмел? Как посмел не только убить его лучшего друга, но и не дать ему упокоиться? Как он посмел принять его облик в каком-то ироничном повороте судьбы?       — Ты понял это быстрее, чем ожидалось, — весело прощебетал X.A.N.A. Он посмотрел на него своими тусклыми, ничего не выражающими глазами, и его слишком широкая улыбка словно стала ещё шире.       — А ты начинаешь действовать мне на нервы быстрее, чем ожидалось, — огрызнулся Джереми, готовясь нанести новый удар.       — Успокойся, — с укором сказал X.A.N.A. — Люди и их эмоции. Кажется, они всегда затмевают здравый смысл. Ты же понимаешь, что именно эмоции на взводе убили твоего друга, да?       Зрение Джереми застелила красная пелена, и он яростно завопил. Он снова взмахнул трубой, на этот раз царапнув оболочку по щеке. Другого блондина это ничуть не обеспокоило, и он нахмурился, отступив ещё на шаг назад.       — Вот это сила воли. Однако, я пришёл, не для того чтобы читать тебе лекции о твоём ухудшающемся душевном состоянии. Разве тебя хотя бы немного не беспокоит, что твой друг, возможно, всё ещё жив? Что он ещё может находиться внутри этого тела?       Джереми не сомневался.       — Заткнись на хрен. Он мёртв. — Он вскинул руку.       — Как грубо. — Он уклонился от следующей попытки Джереми проломить ему череп. — А если я тебе скажу, что он был мёртв?       — Мне по хер, что ты хочешь сказать. Ты убил его. Что ты получишь, вернув его к жизни?       — Справедливо. Честно говоря, было бы просто забавно наблюдать, как ты изводишь себя, ходишь кругами и пытаешься придумать, как воскрешать мёртвых.       Джереми был готов взорваться.       — Заткнись и дерись, мудак!       Лицо Одда расплылось в самодовольной уверенности.       — Как пожелаешь, Эйнштейн.       — Не зови меня так, ублюдок! — Он продолжал замахиваться на мальчика, готовый вышибить дух из нахального вируса. — Хватит изображать его!       X.A.N.A. пожал плечами, но не ответил. Они стояли друг напротив друга, и Джереми вспоминал противостояние между ним и зенафицированной Сисси, которая напала на них с Оддом несколько дней назад.       Между ними повисло молчание; драматическая пауза слегка раздражала Джереми. Ничего не хотелось так, как проломить X.A.N.A. череп, несмотря на то что тот находился в теле его лучшего друга. Его гнев был на пределе, и он, наконец, понял, что, по всей видимости, всегда чувствовал Ульрих.       Наконец X.A.N.A. сделал первый шаг.       Он прыгнул вперёд и толкнул Джереми на землю. Джереми поморщился, когда его голова отскочила от бетона, и вытянул трубу наверх перед собой. Тупой конец металлического шеста ударил Одда в подбородок, и он смог оттолкнуть блондина от себя.       Он перекатился на бок, стараясь поскорее отстраниться. Одд потёр лицо и присел на корточки, наблюдая, как поднимается Джереми. Он покачал головой, отчего из ушей фантома маленькими капельками вылилась вода, и кровь Джереми при виде этого зрелища застыла.       Он огляделся, пытаясь выработать план и не смотреть на X.A.N.A., а Одд стал приближаться. Он знал: победить призрака он не сможет вне зависимости от обстоятельств, и просто молился богу, что Юми, Аэлита и Ульрих поторопятся с деактивацией башни.       Одд внезапно набросился, и его близость удивила Джереми; нога призрака ударилась о его колено. Джереми отшатнулся назад, а Одд наклонился к нему, обхватил его за руку и ударил чётко по правой щеке.       Джереми увернулся от ещё одного удара, чувствуя движение воздуха, когда первый замах едва не задел его по голове. Он направил металлическую трубу в грудь Одду и заставил его отступить назад. Призрак стал загонять его в угол, и он знал: нельзя дать себе оказаться в ловушке в замкнутом пространстве.       Одд отпрыгнул, и Джереми замахнулся, целясь ему в лицо. Он промахнулся, и Одд маниакально ухмыльнулся, пнув его ногой; тело закружилось, когда нога призрака молниеносно ударила его прямо в грудь. Задыхаясь, Джереми закашлялся: воздух отказывался возвращаться в его лёгкие.       Одд послал ещё удар в его сторону, на сей раз задев его по голове, когда Джереми старался уклониться. Он скривился и попытался откатиться в сторону, но Одд выбросил руку и схватил Джереми за волосы.       Призрак потянул Джереми к себе, и мальчик испугался, что его руку выдернут из сустава. Одд позволил ему сократить расстояние, так как они были всего в дюйме друг от друга, а затем откинул голову назад, и его лоб ударился о лоб Джереми. Он отпрянул от удара в голову, увидев звёздочки, и рухнул на землю как карточный домик.       Одд с ухмылкой возвышался над ним; он склонился и встретился взглядом с Джереми.       — Какая жалость, — промурлыкал он. — Необходимость убить такой многообещающий интеллект.       Не в силах ответить что-то вразумительное, Джереми выдохнул и взмахнул трубой. Он подбросил её в воздух, с безрассудной самоотверженностью пытаясь задеть какую-либо часть тела X.A.N.A. Труба ударила его по руке, и когда Джереми попытался подняться, Одда оттолкнуло от него.       Он вертел трубой, словно оружием, и Одд фыркнул и цокнул языком. Прежде чем он успел сделать какое-то движение, Джереми бросился прочь, пытаясь выработать план, прежде чем у X.A.N.A. будет слишком большое преимущество.       Он прислушивался к звуку следовавших за ним шагов, стараясь убежать. Он нашёл лестницу и стал подниматься, не заботясь о том, куда она ведёт, лишь бы куда подальше.       X.A.N.A. скользнул за ним, когда он достиг верхнего уровня; на его изогнувшихся губах застыла та самая широкая улыбка.       Он погнался за ним, а Джереми снова ринулся бежать. Ему лишь нужно было выиграть немножко времени, чтобы остальные могли отключить башню...       Чьё-то тело врезалось в него, и, когда Одд прыгнул на него, он потерял равновесие, ударившись о стену. Оболочка легко настигла его, и не в первый раз Джереми проклял себя за свою неспортивность.       Он вырывался из железной хватки Одда, но его руки сильно прижимали его плечи. Он извивался и пытался пошевелиться, чувствуя себя словно в коконе под оседлавшим его Оддом. На мгновение руки Одда оторвались от его плеч и обвились вокруг шеи Джереми.       Лёгкие противились нехватке воздуха. Он поперхнулся и стал задыхаться, когда Одд начал давить лишком сильно, угрожая сломать ему шею или свернуть её с той же скоростью, с какой он двигался.       По его венам пробежала паника. Он не мог уступить победу этому чудовищу. Он отказывался.       Изо всех сил, на какие только был способен, он ударил ногами, чтобы оттолкнуть Одда. Как только ноги достигли грудной клетки, призрак отпустил его шею, и его колено упёрлось ему в бедро.       Джереми улучил момент, чтобы оттолкнуть его, и шустро вскочил, ощущая, как подкашиваются ноги. Он перехватил оружие и замахнулся, и металлическая труба врезалась Одду в бок. X.A.N.A. отшатнулся, и Джереми увидел, как фигура свалилась с края.       Он глотал воздух, хватаясь за что угодно, лишь бы не упасть в мгновение ока. Джереми в ужасе наблюдал, как тушка блондина с очень громким хрустом впечаталось в землю, неестественно изогнув руку и ногу.       Он скользнул вниз по лестнице к трупу. Страх пронизывал мозг, даже логическая его часть кричала уходить, поджав хвост. Мысль о том, что он убил своего друга, — даже если он был лишь вместилищем — вызывала ужас и холодила кровь.       Он остановился в нескольких футах, не желая подходить ближе.       Внезапно труп дёрнулся. Он в страхе наблюдал, как призрак стал подниматься; нога его странно согнулась, руки — теперь одинаковой длины — безвольно свисали. Из свёрнутой в сторону шеи что-то торчало. Чем дольше Джереми смотрел на ходячий труп, тем сильнее у него скручивало живот.       С тошнотворно громким хрустом Одд выпрямил переломанные кости. Джереми видел, как они встали на места, и призрак снова повернул шею лицом к нему; отвратительный треск обжёг барабанные перепонки Джереми.       — Хорошая попытка, — спокойно заметил X.A.N.A., и по его лицу расползлась широченная ухмылка с легко распознаваемым самодовольством.       Он оттолкнулся от земли и бросился на Джереми. Блондин ужаснулся: X.A.N.A. легко одерживал верх. Его схватили за голову и потянули за волосы, и Джереми почувствовал знакомое покалывание.       X.A.N.A. приложил его головой об пол, и он ощутил, как сотрясается мозг в черепе. Движение повторялось, и он закричал, разум затуманивался. Однако ему хватило ума ещё раз ударить ногами; пятка уткнулась в бедро Одда, а другая нога попала призраку в рану над сердцем. Из раны сочилась кровь, а он, спотыкаясь, отступал; к подошвам его кроссовок прилипли ярко-алые ошмётки. Джереми пялился на свои ноги, в голове была каша.       Он был уверен, что у него сотрясение мозга, и ощущал, как путаются мысли.       Прежде чем кто-либо из них смог произнести слово, окутавшую их тишину прорезал полный недоверия голос.       — Одд?

      Ульрих вывалился из сканера, под его кожей кипела ярость. Чёрт подери!       Он был застигнут врасплох крабом и потерял последние, такие драгоценные очки жизни. Они ещё даже не добрались до башни, а поскольку Джереми рядом не было, чтобы предупредить их, внезапные нападения стали крайне частым явлением. Теперь всё зависело от Аэлиты и Юми.       Он поплёлся в компьютерный зал, надеясь быть полезным хоть в чём-то. Джереми должен был что-то делать с тех пор, как его выбили с управления, и, конечно, ему бы не помешало помочь.       Вместо этого его встретила пустая комната.       Было жутковато видеть, что блондин исчез, и живот Ульриха такую идею тоже не воспринял. Воспоминания о событиях четырёхдневной давности, когда они пришли в подозрительно пустой компьютерный зал после деактивации башни, щекотали нервы и зашкаливали уровень тревоги.       Он продолжал подниматься выше, надеясь найти Джереми, пока не стало слишком поздно. Он нехотя думал, в чём вообще заключалась атака X.A.N.A.       Он вышел из лифта, прошёл несколько метров по коридору, и его глазам предстало зрелище, которого он меньше всего ожидал.       Одд и Джереми стояли друг напротив друга, сверля друг друга взглядами сверху вниз.       Сердце подскочило от радости.       Одд был жив!       — Одд? — прокричал он, бросившись к невысокому мальчишке; по венам разливалось волнение. Он передвигал ногами так быстро, как только мог: желание увидеть друга было сильнее паранойи и усталости, которые шевелились на задворках сознания.       Он жив! Он жив!       Разум повторял эту фразу снова и снова. Он не думал ни о чём другом, не предугадывал никакого другого расклада событий. Наверное, Джереми что-то сделал, наверное, исправил какие-то коды и вернул его.       Он живой!       Одд развернулся лицом к нему; Ульрих двигался слишком быстро, чтобы Джереми успел хоть словом предупредить его. Он прыгнул на мальчика, чуть не повалив его назад; руки Одда коснулись земли, прежде чем он поднялся на ноги. Ульрих крепко обнял его, по его щекам текли слёзы.       — Ты живой? — прошептал он.       — Ох, дружище, — отозвался Одд. — Я тебе всегда говорил, что твои эмоции погубят тебя.       Радость Ульриха сменилась растерянностью, и он ощутил острую боль в боку. В недоумении он отстранился от блондина, а жгучее чувство стало расползаться. Одд улыбнулся, когда тот осел на землю, и тогда-то он заметил.       Одд протянул руку, сжимающую что-то, что торчало из бока Ульриха.       Одд только что пронзил его куском металла, который он, вероятно, схватил, когда Ульрих чуть не уронил его.       Именно тогда он заметил окровавленные зубы и потрескавшиеся рубиновые губы, стекавшую из ушей воду и изодранную, залитую алыми пятнами фиолетовую одежду, сломанную руку, болтавшуюся слишком низко и криво, и зияющую дыру в груди мальчика прямо над сердцем, которая снова начинала истекать кровью.       Ульрих захрипел, в его голове крутились миллионы вопросов, а по подбородку стекала кровь. Он рухнул на спину, а боль в боку и от предательства едва не лишили его сознания.       — Ульрих! — прозвенел голос Джереми, но Ульрих не ответил.