* * *
Каждым новым шагом в мой гроб вбивалось по гвоздю. Балбадд — бесспорно красивый город, да, но место, где располагалась банда Зайнаб, было последним рубежом трущоб — высокой башней перед ещё бо́льшей стеной. Трущоб, не тронутых современностью так же, как и остальной город. Я побоялась идти вглубь них, сворачивая в район очевидно более благонадёжный, с лёгким удивлением понимая, что прохожие, одетые в непривычно лёгкие и светлые одежды, меня почти незаметно сторонятся. Я не знала, почему они так поступали, и просто продолжала рассматривать город, залитый тёплым светом клонящегося к закату солнца. Этот город был настолько непохож на нормальный, что в голову начали лезть безумные мысли о том, что я попала в другой мир. Просто не может быть так на самом деле! Да, я знаю, что есть много городов на нашей планете, где, отойди ты на несколько метров от центра, сразу попадёшь в уродливые трущобы, но и там можно увидеть вмешательство современного мира. Здесь не было ничего. Дома из светлого кирпича, но стёкол в них практически нет: дыры в стенах завешаны тканью. По мощённым улочкам в самом деле ездят одни только повозки: никаких машин, никаких дорожных знаков. На поясах проходящих мимо воинов болтались сабли и мечи. Вдалеке виднелись деревянные мачты парусных кораблей. Это было средневековье. Это был не мой мир. Но верить в то, что этот мир — другой, что врачи никогда бы сотворили чудо, убрав за день все последствия аварии без какой-то фантастичной магии, я просто не хотела. Меня слегка мутило от всей этой ситуации: сначала волосы (с некоторых пор длинные настолько, что я теперь хренова Рапунцель), потом дети, возомнившие себя невесть кем, эти их совершенно глупые, лишённые всякого смыла слова о повозках и рабстве, а теперь ещё и чёртов город. Что произойдёт дальше? Из ниоткуда выскочит единорог и пронзит меня своим волшебным рогом?! Всё выглядит настолько чужим и непонятным, и сейчас я одна, совершенно одна в этом танце бреда и сумасшествия. Я, наплевав на белые шаровары, села на неширокий бордюр — или что это вообще было? — и облокотилась о прохладную стену. В лицо подул приятный морской ветер, заставляя закрыть глаза. В голове вспыхнул образ родного городка и его, совсем не такие, как здесь, мощенные улочки, старые дома и удушающе-резвый ветер, летевший прямо с чёрной глади волнующегося моря, и я сложила руки на коленях, пряча в них лицо. Я стёрла злые слезы, неожиданно хлюпая носом. Почему именно я?! Все эти перерождения, все эти приключения, всё это волшебство и сказочность другого мира — грязная ложь! Никакой магической академии, никакой магии вообще, никаких верных друзей, никаких приключений — книги врут так безбожно!!! Я не хочу умирать! Я никогда не хотела умирать! Я!.. Чей-то тихий вой, перебиваемый резким неприятным смехом, заставил меня вздрогнуть. Я подняла голову, стирая влагу с щёк, и сквозь мутную пелену увидела смеющихся над плачущим мальчишкой детей, одетых явно лучше него самого. — Ха-ха-ха, посмотрите на него! — какой-то пухлый мальчишка пальцем показывал на плачущего ребёнка. — Он хотел подарить Марьям цветок из грязи! Идиот, ты не можешь даже говорить с моей сестрой! Все проходят мимо того мальчишки. Всем как будто всё равно. Отвратительный, грязный мир. Ничем не лучше моего. — Эй, вы! — я резко подорвалась со своего места, большими шагами подходя к притихшим детям. — А ну брысь отсюда! — Она из Банды Тумана, бежим! — выкрикнул какой-то ребенок, и дети с криками побежали прочь, скрываясь за ближайшим углом. Я стёрла оставшиеся в уголках глаз слёзы, садясь на корточки рядом со шмыгающим мальчишкой, и заметила, как он что-то сильно сжимает в своих маленьких руках. Я легко потрепала его по голове, улыбаясь и спрашивая мягким тоном: — Покажешь? Мальчик кивнул, разжимая ладошки: на маленькой руке расцветал невероятно красивый рыжеватый бутон какого-то цветка с небольшим сколом, а в другой оказался недлинный шипастый стебель, разломанный пополам. Я поджала губы: дети жестоки. Везде. — Ты хотел подарить его какой-то девочке? — я прищурила глаза, всматриваясь в чумазое лицо и получая настороженный кивок. — Ну, перестань реветь, — я тихо засмеялась, стараясь успокоить не то себя, не то мальчишку. — У тебя получился очень красивый цветок. Подари этот бутон, думаю, ей понравится, — я встала, подавая мальчику руку и помогая ему встать на ноги. — Меня зовут Азиз, — мальчишка последний раз шмыгнул носом, вытирая мокрые щеки. — Спасибо за то, что помогли, тётенька. — Э, — я как-то надтреснуто улыбнулась, забегав глазами. — Зови меня Саша. — Саша? — удивленно спросил он, и я кивнула. — Чего не идешь к своей подружке? Не ждёт тебя? — спросила я, внимательно наблюдая за вспыхнувшим мальчишкой. — Н-нет, просто… — он опустил глаза вниз. — Залим снова не пустит меня к Марьям. — Залим — это тот мальчишка, да? — спросила я. — Пойдём, я помогу тебе. Мальчишка поднял на меня недоверчивые глаза, но послушно кивнул, хватая меня за руку. Где-то на полпути Азиз наконец начал говорить. Точнее, спрашивать. Я с вымученной улыбкой шла рядом с мальчишкой, успевая ловить каждый его вопрос и презрительные взгляды проходящих мимо людей, недоумевая, когда успела впутаться в эту историю, и, когда мы уже дошли до высокого кирпичного дома, удивленно замерла, во все глаза смотря на красивого — очень, очень красивого — ребёнка. Девочка, примерно того же возраста, что и сам Азиз, сидела на большой подушке на ступенях дома, читала книгу и не обращала никакого внимания на кричащих рядом детей, тех самых, которые разбежались, недавно увидев меня. Не знаю, было ли дело в моей новой одежде или я просто похожа на члена банды, но и сейчас дети сразу попрятались по углам, как только я что-то крикнула на них, давая Азизу нормально пообщаться с той девочкой. Она относилась к нему не в пример дружелюбнее, чем брат, так что я просто отвернулась от них, не стесняя и так смущенного мальчишку, одним взглядом распугивая любопытную малышню. Надеюсь, он потом выведет меня отсюда? Солнце ведь садится. Меня дернули за руку, и я вздрогнула, оборачиваясь. На ступенях никого не было, а красный Азиз счастливо улыбался мне. — Марьям понравился мой цветок! — сиял он. — Спасибо за то, что помогли, Саша! Я кивнула мальчишке, потрепав его по голове и понимая, как трогательно звучит его обращение ко мне на вы. — Отведёшь меня к трущобам? — Д-да, — неловко улыбнулся он, сжимая мою руку в своей. — Я тоже живу там. Я промолчала, понимая, что ему, должно быть, не очень нравится там жить. Тем более, когда происхождение его так влияет на то, с кем он может строить отношения, а с кем — нет, и сжала маленькую ладонь в ответ. — Сколько тебе? — спросила я, пытаясь избавиться от гнетущей тишины. — Мне скоро будет тринадцать, — гордо сказал Азиз, выпячивая грудь, а я, сдержавшись, прыснула. — Почему вы смеётесь?! — Прости, — усмехнулась я, — тебе уже почти тринадцать, — передразнила я его, заставляя мальчишку вспыхнуть, — а ты до сих пор ревёшь по пустякам. Ты уже достаточно взрослый, чтобы в следующий раз дать им в морду. В голове вспыхнул образ семнадцатилетнего Яна, говоривший мне точно такие же слова, когда несколько моих одноклассников начали травить меня, и спокойствие, поселившееся во мне, сразу угасло. Нет теперь ни Яна, ни мамы, ни Медисона — я одна. — Я!.. — возмутился мальчишка, отрывая меня от невесёлых мыслей, — В следующий раз я обязательно отомщу им! А потом, когда научусь драться, вступлю в Банду Тумана! И буду прямо как вы! — Не нужно мстить, дурак, — улыбнулась я нахохлившемуся Азизу. — Не давай себя обижать. Остальной путь прошел в разговорах о Балбадде. Мальчик очень удивился, когда узнал, что я совсем недавно тут, но охотно поделился всем, о чём знал сам. И о проблемах города-страны, и о том, что Банда Тумана заботится о простом народе и защищает их от богачей, раздавая еду и награбленные деньги, и о справедливом лидере этой банды, которого Азиз называл не иначе как Чудотворец Али-Баба. — Поэтому я вступлю в Банду Тумана, защищу маму и, когда вырасту, стану даже лучше Чудотворца Али-Бабы! — бойко закончил он свой рассказ, останавливаясь у башни-штаба. — Врёшь, — усмехнулась я, дразня мальчишку. — Я не вру! — воскликнул он, снова краснея. — Вот увидите, я стану настоящим героем! А потом женюсь на Марьям, — уже тише сказал он, и я улыбнулась, садясь перед ним, чтобы разница в росте не была мне помехой. — Смотри мне, — я потянула Азиза за чумазые щёки, заставляя его чуть ли не пищать. — Пока, мне уже пора. Может ещё увидимся.* * *
Не смотря на то, что штаб Банды Тумана — башня, здание это, по сути, пустует. Весь скоп людей: преступники, воры, убийцы, способные драться бедняки и прочий сброд — обитал в шахтах-коридорах, запрятанных глубоко под землёй. Наверно, это место можно назвать подземными трущобами, возведёнными неизвестно кем, неизвестно когда и зачем. Азиз рассказывал, что раньше в Балбадде были настоящие трущобы, то есть не просто обедневшие дома, а целый район, где и домов-то, по сути, не было, но, ещё когда сам мальчишка был маленьким, года два-три отроду, трущобы эти сравняли с землей, оставляя без крова сотни людей. Со стороны местной правящей элиты было странно предполагать, что рано или поздно эти люди не набъются сюда, образовывая очередной бедный район, а после и преступную группировку, но не мне об этом думать. Как оказалось, хорошим местом Балбадд был только внешне. И то не везде. У входа в эти подземелья стоят два совершенно жутких на вид бугая, от одного вида которых ты сразу отдашь всё, что имеешь за душой, но, если говорить честно, пугало именно то, что на лицах этих не было и доли разумности, да и, по сути, охранять им было практически нечего. Комнат внутри было немного. По крайней мере, Зайнаб сказала, что их всего три: комната лидера Банды Тумана, которого увидеть и хочется и колется, лазарет, в котором я лежала, и общий зал, в одной части которого люди ели, а в другой — спали. В принципе, такого можно было ожидать. Спали вместе, потому что тепло так сохранять легче, ели вместе, потому что воровали еду всем скопом, одна комната под лазарет, который, по сути, бесполезен. Может в этом мире и есть продвинутая по меркам средневековья медицина, но у них, у Банды Тумана, есть разве что горячая вода и народная медицина. Ни то, ни другое при заражении не поможет, бинтов чистых здесь нет, и как, вероятно, умер прошлый владелец моей рубахи, умирают здесь почти все раненные. Пыльные длинные коридоры, низкие потолки, ужасный свет ламп и странные смрад, к которому я уже начинаю привыкать, странно давили. Я не страдала клаустрофобией, но… Мне было не комфортно. Неприятно. Было что-то неправильное в тихих шагах по подземным коридорам, в этом спокойствии, в этом легком гуле грубых голосов, говоривших на неправильном языке в этом неправильном месте, в этом неправильном мире. В моём неправильном смиренно-стойком отношении к происходящей вокруг чуши. Но, несмотря на эти гнетущее чувства, несмотря на предательство всего того, что держало меня в прошлом мире, что-то смиряло меня, когда я садилась за невысокий стол на толстое одеяло рядом с нахально улыбавшейся Зайнаб. Моя собственная невесёлая усмешка была спрятана за кружкой с какой-то бурдой, которую я чуть не выплюнула, но, сглатывая холодную жидкость, я поняла, что не пила всё это время. Горло сразу схватило, заставляя сквозь тошноту давится отвратительным варевом, и я с ненормальным аппетитом вгрызлась в ржаной хлеб. Я чувствовала, как щиплют глаза. Слёзы не шли. — Повозка прибудет завтра ночью. С громким стуком рядом с моей чашкой приземлилась чужая, но не глиняная, как моя, а металлическая. Я подняла глаза на хмурого парнишку-блондина, севшего напротив меня, и очевидно неприязненным взглядом окатила второго, сейчас пребывающего в хорошем расположении духа брюнета. — Касим, если стража будет сопротивляться так же, как в прошлый раз, я не согласен отправлять туда людей! — зло прошипел блондин. Ясно, значит, того ублюдка зовут Касим. Что ещё более важно, так это то, что они, похоже, собираются кого-то грабить. Что-то не нравится мне это… — Обсудим это позже, — резко бросил Касим, обрубая разговор, и так же, как я недавно, вгрызаясь в хлеб. Блондин недовольным взглядом уставился на друга, но почти сразу отвернулся от него, уставившись в свою тарелку. Весь пыл в неожиданно золотых глазах потух, отдавая место молчанию, и я, наблюдая за этой сценой исподлобья, криво усмехнулась: теперь ясно, кто из них двоих главный. Чего-то такого я и ожидала. Меня вообще удивляло, что в этом месте забыл такой милый мальчишка, и если до этого момента я могла осаждать себя тем, что за симпатичным личиком может скрываться сущий дьявол, то сейчас сомнений не осталось. Может, у их предводителя просто фетиш на милых мальчиков? — Я хочу вступить в Банду Тумана. Я обращалась к Касиму. Или к Зайнаб. Я не знаю, кому точно это было сказано: людям или самой себе, но сказала это так чётко и ясно, так естественно, что горло снова сжало приступом тошноты. Как будто всё моё существо сопротивлялось простой истине: я больше не дома. Я старалась трезво оценить ситуацию. Не знаю, как я вернусь домой и смогу ли вообще это сделать, но сейчас, именно сейчас мне нужно найти постоянный кров. Чтобы загадывать на будущее, нужно быть уверенной в настоящем. Вступить в банду для меня сейчас — уверенное завтра. Раз блондин смог здесь прижиться — я точно смогу. Тем более что моральные принципы позволяют мне сидеть за одним столом с убийцами и ворами, не сокрушаясь о потерянных жизнях этого сброда. Всё, что должно меня сейчас интересовать — я сама. Никак иначе. — И что ты можешь нам предложить? — с явной насмешкой спросил Касим, поднимая брови. — Мы не держим бесполезных чужаков. Под столом я сжала кулаки, натягивая на лицо благодушную улыбку. — Вы нуждаетесь во враче. Я не врач, но смогу оказать первую помощь, — сказала я, стараясь вложить в эти слова столько уверенности, сколько могла. Не важно, что знания мои — базовые, сейчас нужно цепляться за все возможности. — Я хорошо знаю математику, — голос дрогнул, потому что цифры здесь могли быть не арабские, но я убедила себя, что считать деньги смогу. — Что-то ещё требуется? — Какой толк нам от тебя в бою? — вмешалась Зайнаб. — Ты хилая. Оружием пользоваться не сможешь. Я поджала губы, нехотя кивая и соглашаясь с этими словами. — Что скажешь, Али-Баба? — весело спросил Касим, обнимая блондина за шею. А у меня, похоже, начался нервный тик. И вовсе не из-за того, что Касим, который вел себя как полная мразь при первой нашей встрече, сейчас весь из себя добрый и дружелюбный. Азиз, без умолку говорящий о том, какой смелый всё-таки герой лидер Банды Тумана, называл того Чудотворцем Али-Бабой. Возможно я ошиблась и в этом чёртом городе просто очень популярно имя Али-Баба, но что-то… Слабо верилось. Чёрт. — Думаю, она будет нам полезна, — блекло улыбнулся блондин, протягивая мне руку. Я не понимала, с чего такая честь, но пожала руку главы Банды Тумана — светловолосого милого и доброго паренька, которого затыкает его нахальный друг, о котором местные дети слагают легенды и которого, похоже, боится весь Балбадд. Я просто не знаю, что теперь думать. Наверно, я выглядела несколько пришибленной, — иначе я не знаю, почему Али-Баба так покровительственно на меня посмотрел, заговорив мягким и куда более весёлым голосом, чем до этого с Касимом. — Мы благородные грабители, — начал он, — и сейчас мы сражаемся за эти трущобы. Тебе запрещается наносить любой вред кому-либо, живущих в этих трущобах, — сказал он спокойно; улыбка стёрлась с его лица. — Наказание за непослушание — смерть. Под конец короткого посвящения я еле заметно вздрогнула, но Али-Баба, сжимающий мою руку крепче, чем минуту назад, тут же улыбнулся, отпуская меня. Я была почти уверенна, что этого эффекта он и должен был достичь, но всё, что я сделала, это повторила его улыбку, тут же пряча лицо за глиняной чашкой. Али-Баба — лидер Банды Тумана. Не мальчишка. У него были красивые руки и длинные филигранные пальцы. Возможно, он был аристократических кровей. Но руки эти точно не были нежными. Сухая грубая кожа ладоней и заметные мозоли, которые я чувствовала, явно говорили, что этот парень не боится работы. Руки у него совсем не юношеские, и, наверно, про себя он даже посмеялся с того, насколько нежной кожа моих рук была по сравнению с его. Али-Баба — лидер Банды Тумана, а это значит, что авторитет он заслужил не на голом обаянии. Он должен быть достаточно силён для того, чтобы усмирить весь этот бестолковый сброд и направить его, но мальчишка даже внешне по меркам грубой силы не был особо выдающимся, а раз сила его — не физическая, он гораздо опаснее, чем можно предположить. И меня нисколько не смущал короткий золотой меч, втиснутый в бинты на поясе парня. Решение вступить в банду становится всё более выгодным. — В таком случае… — я сделала последний глоток, с громким стуков перебивая повисшую за столом тишину. — Раз завтра вы собираетесь кого-то ограбить, я хочу заполучить для Банды Тумана лекарства. — И как ты собираешься это сделать? — Касим легко поморщился, смотря на меня прежним взглядом, и я не смогла сдержать лёгкой ухмылки, понимая, насколько хороший из этого парня мог выйти актёр. — Ты понимаешь, что мы будем грабить повозку? Мы не собираемся лезть в дом того жирного ублюдка. — В таком случае я незаметно заберусь вовнутрь и заберу всё необходимое за то время, которое потребуется вашим людям, — чинно ответила я, кивая. — Но мне нужен опытный вор. Пока я не обучена этому делу, но, если ко мне приставят хорошего учителя, я сделаю всё тихо и быстро. Касим бросил на меня какой-то разочарованный взгляд, опирая голову на руку, и скучающим взглядом уставился на задумавшегося о чём-то Али-Бабу. — Хорошая идея — мне нравится, — улыбнулся блондин, явно довольный моим рвением приносить местным людям пользу. — Тогда, Касим, — Али-Баба положил руку парню на плечо, легко сжимая его, — ты поможешь достать этой девушки всё, что ей потребуется. — Чёрт, Али-Баба!.. — вскинулся парень, но его спокойно перебили. — Ты должен слушать лидера Банды Тумана, Касим. Блондин сказал это так горько, так мстительно, как смог бы сказать только ребёнок, жизнь которого заставила его вырасти насильно, спокойным уверенным тоном осаждая парня, и я, готовая уже отказываться от столь щедрого предложения в один голос с Касимом, прикусила язык. Нет, с ним я спорить не буду. Не сейчас. У этих двоих есть свои проблемы, и, если я хочу пробыть здесь как можно больше, мне стоит научиться молчать. Лучше сейчас подчиниться, набрать силы и знаний, а после исчезнуть отсюда так, словно меня никогда и не было. — Кстати, — весело воскликнул блондин, поднимая ладонь. — Ты ведь знаешь наши имена? А сама до сих пор не представилась. Ухмылка тут же грубым росчерком пересекла моё лицо, и я почувствовала, как меня тошнит от самой себя, от ситуации, от того, что я сейчас делаю, но доверительно склонила перед Али-Бабой голову. Ян бы точно не одобрил пособничество ворам и убийцам, подрывающих людей на гражданскую войну, но… Яна здесь не было, а всё оказалось до смешного просто — лучше сейчас подчиниться. — Александра Харрис, к вашим услугам.