Роза Ветров

Десять дней. Вот уже десять дней Южная Армия шла по Варасте и не делала ничего. Абсолютно. Бириссцы налетали, как им вздумается, но тут же сбегали, стоило талигойцам чуть обнажить шпаги и мушкеты. Ричард не успел толком побывать в бою, но каждый раз, когда эти дикари сбегали, он чувствовал жгучее желание погнаться за ними и преподать урок… Но приказ Рокэ был предельно ясен. Игнорировать. И двигаться к Сагранне. Оскар разделял стремление Ричарда, так что личный запрет Алвы не заставил долго ждать. Это окончательно вывело молодого генерала из себя. По крайней мере, так подумал Ричард, застав его практически вылетающим из шатра Алвы со скоростью хорошей такой лошадиной рыси. Вслед за ним вышел Алонсо, а за ним - сам Ворон. Он устало протер глаза и обратился к сыну: — Если ты планируешь вести себя так же в его возрасте, скажи сразу, — говорил он вполне серьезно. — После окончания службы Эмилю я переведу тебя в артиллерию, под начало Вейзеля. Он быстро отучит от этой дури. — Побойся Леворукого, отец, — похоже, такие слова обидели даже Алонсо. — Я скорее уйду в королевскую гвардию и буду вечно пить вино с Рамиро и Лионелем, чем слушать о том, что мне уже пора жениться и "берите пример с отца, молодой человек". Спасибо, обойдусь. Дерзить Рокэ таким вот образом?! — Пх, — вместо того, чтоб рассердиться, Алва усмехнулся и похлопал сына по плечу. — Он тебя так достает? — Он не устает мне напоминать, что у тебя в моем возрасте уже было пятеро... — Трое, — поправил Ворон. — Андрес и Аделия тогда только планировались. — Если б я развел такую свору, Эмиль бы от меня отказался, зуб даю, — Алонсо наконец заметил Ричарда и облегченно улыбнулся. — Дикон... — Вы вовремя, юноша, — Рокэ явно был все еще не в духе, но оруженосца гнать не стал, а вместо этого жестом приказал следовать за ним. Дикон переглянулся с Алонсо, но тот лишь пожал плечами, давая понять, что понятия не имеет, что взбрело ему в голову. Так что они последовали за маршалом, надеясь, что он все объяснит. Не то чтобы это когда-либо было ему свойственно, но кто может помешать человеку надеяться? Лагерь располагался на холме, его едва скрывала редкая рощица. Вараста цвела, расстилая вокруг свой желто-белый ковер и сладковатый запах раннего степного лета. Красивое место, Дик даже любовался бы, если бы не война... Но Рокэ, видимо, это не мешало. Ричарда это не удивляло. Сколько раз он был на войне? Явно достаточно, чтобы стать Первым Маршалом. На первой, вестимо, он вел себя подобно своему первенцу — старался не подавать виду, но... У Алонсо слегка тряслись руки, нельзя было этого не замечать. Что-то его тревожило, и Дикон был почти уверен, что это связано с Оскаром. С чем же еще? Найдя наиболее цветущую поляну в этом лесочке, Рокэ сел на одно колено и сорвал один цветок. Вид у него при этом был, скажем так, слегка блаженный. — Монсеньор? — Что вы видите, юноша? — Ворон встал, чтобы продемонстрировать свою находку. — Бутон? — неуверенно ответил Ричард, глядя на бледные белые лепестки, которые только-только начали распускаться. — Он только начал распускаться, а вы сорвали его... — Верно, — синие глаза почти светились. — Представьте, что это, скажем... Джастин Придд. Порыв ветра сдул цветок с руки маршала и унес куда-то. Ричарду хотелось верить, что в Рассветные Сады. Рокэ же опустил руку и присел на корточки, зарываясь руками в траву. — Д-допустим, — кивнул Дик, все ещё не понимая, чего от него хотят. — Жизнь — невероятно хрупкий предмет, юноша, — маршал не смотрел на оруженосца. - Поэтому не стоит разбрасываться ею. Особенно так бездарно, как планирует генерал Феншо-Тримейн. Так вот, к чему все это... И откуда у него только эта тяга к театральности? Мог бы просто объяснить... Или не мог? Ричард поймал себя на мысли, что просто слова зачастую оказывают куда меньший эффект, чем театральное представление. Он вспомнил вечер у камина. Не будь там той грустной песни, поверил бы он в чувства Рокэ? Увидел бы в маршале человека?

***

Ночью Окделл никак не мог заснуть. Привычные ночные шумы военного лагеря — голоса людей, храп лошадей, треск костров — казались как будто тише. Даже дыхание спящего в той же палатке эра Рокэ казалось не таким, как обычно. Хотя он дышал ровно. Это все тревога, подумалось ему. Это все разговоры эра про бездарное проматывание жизни. Все эти цветы и бутоны. И снова Джастин Придд. Дался ему этот Джастин Придд. Ни один жизненный урок в этом проклятом семействе не обходится без него. Ричард одернул себя. Нельзя так говорить. Он же был почти в том же положении, что и сам Окделл. Только вот это никак не добавляло спокойствия. А ещё — Оскар, которого явно до смерти раздражало бездействие Алвы. Дикон и сам не мог понять, почему он не могут дать бой этим неотесанным дикарям. Неужели какие-то летучие отряды способны разгромить Южную Армию, к тому же во главе с самим Первым Маршалом? Поняв, что не сможет заснуть, Ричард накинул мундир, подпоясался шпагой на всякий случай и вышел в теплую степную ночь. Звезды светили сегодня особенно ярко, а полная луна имела странный красноватый оттенок. Интересно, к чему бы это? Дикон смутно помнил, как читал когда-то, что такое бывает, когда сухим летом степной ветер поднимает пыль особенно высоко и она застилает луну. Алонсо же недавно поделился местной приметой: красная луна — к бойне. Интересно, какая версия ближе к истине? Дойдя до той части лагеря, где стояли лошади, Окделл с удивлением обнаружил, что многих не хватает. Подойдя ближе, он заметил Алонсо, который судорожно седлал своего рыжего мориска, в темноте казавшегося красным, как горящие угли. — Алонсо, что случилось? — Вороненок не ответил, только похлопал по шее стоящую рядом Сону, которая уже была готова к переходу. — Мы куда-то выдвигаемся? — Да, — Алонсо взобрался на коня. В лунном свете его лицо выглядело зловеще. Ричард послушно забрался на лошадь и последовал за ним, не понимая, что происходит. Следом за ними тронулась, кажется, половина войска. — Так ты объяснишь, что случилось? Алонсо долго молчал, но в конце концов не выдержал и раскрыл секрет: — Оскар ушел. Мы отправляемся за ним.