Роза Ветров

Его высокопреосвящество сидел на скамейке и наблюдал за вороном, занявшим причудливо изогнутую ветку могучего дуба. Подобное произведение природной красоты могло вырасти только здесь, у храма Святой Октавии, по крайней мере, так говорил Рокэ. Сильвестр подозревал, что где-то на этой территории спрятан древний гальтарский источник, и даже делился этой мыслью с Вороном, но тот, как обычно, не стал вдаваться в подробности. Алва… Кардинал вздохнул. Порой ему казалось, что Рокэ произвёл на свет столько птенцов даже не столько от большой любви к жене, а потому, что хотел быть в пятнадцати местах одновременно. До недавнего вечера у Ги Ариго казалось, что столица вздохнула свободнее после его отъезда, но теперь было ощущение, что Ворон никуда не уезжал. Быть может, на то и был расчёт? Сам кардинал полагал с помощью этого праздника узнать о возможных планах всей этой шайки Людей Чести, но кто из них окажется настолько глуп, чтобы обсуждать подобное в присутствии дочери Ворона? Она спутала все планы, но зачем? Вряд ли не предполагала, что он рассчитывал… Видимо, у Изабеллы Алва был собственный интерес. Но какой? — Ваше Высокопреосвященство? А вот и она, легка на помине. Сильвестр не сразу узнал одну из самых богатых женщин в стране, чей арсенал украшений мог сравниться с королевским, в девушке в простом чёрно-белом платье и серым платком на волосах. На момент ему показалось, что пройди она в таком наряде по улице, никто её не узнал бы. Он оглядел её, замечая серые следы пыли на подоле. Неужели она так и сделала? — Присаживайтесь, дочь моя, — он кивнул на место рядом с собой. Изабелла присела и сложила руки на коленях, как добропорядочная олларианка. Теперь, когда она была совсем рядом, он видел, что девушка не просто выглядит простушкой — ей помогла в этом деле хитрость, пудра на пару тонов темнее её кожи. Как будто лёгкий загар. Но вблизи граница была четко видна по линии волос. Хитрый ход. Плюс в копилку причин не узнать её на улице. — Вы хотели меня видеть, Ваше Высокопреосвящество, — она смотрела на него, и взгляд её был совершенно непроницаем. — Верно, хотел… Внешне Изабелла была похожа на свою мать, но её взгляд, особенно сейчас… Кардинал смотрел на молодую девушку, но в её синих глазах жил Первый Маршал Талига. И как он только там умещался? — Вы ведь были на дне рождения Ги Ариго, — незачем тянуть — никто из Алва не любил, когда собеседник ходит вокруг да около. — Как вас туда занесло? — Её Величество соблаговолила пригласить, — ответила она с лёгкой полуулыбкой. — Это была целиком её инициатива. — Но ведь вы могли отказаться, — слишком толстый намёк, но Изабелла не выразила недовольства — ждала этой темы, верно? — Могла, но не захотела, — она смотрела на него исподлобья. — Мне хотелось встретиться кое с кем. На празднике это было бы не так подозрительно, как… Иные варианты. Кардинал с удовольствием бы послушал про иные варианты, но сейчас его волновало другое. Выходит, танец с Валентином Приддом был её идеей, не его. Это уже что-то, хотя и слишком далеко до ответа. Во дворце все знали, что наследник Приддов был слишком молод, чтобы быть интересным Изабелле Алва в том смысле, о котором не говорят в приличном обществе. Всё не так просто… Да и когда с Воронятами было просто? — Я слышал, граф Васспард бывал в вашем доме, — а ещё это единственный знатный дом в столице, где у кардинала не было осведомителей, но об этом не обязательно говорить. — Последний раз как раз накануне военной кампании, не так ли? — Верно, — она сделала неопределённое движение рукой. — Однако после отъезда отца он не появлялся. Полагаю, что опасается. Пока отец был в столице, ему ничего не угрожало, но сейчас у него нет возможности общаться… С кем попало. Само собой, Сильвестр и сам не мог бы выразиться точнее. Пока Рокэ был в столице, сыновья мятежников могли спрятаться под его чёрным крылом. Теперь же из крыльев в их распоряжении только розовые. — К тому же, — неожиданно продолжила Изабелла. — Как можно подвергать испытанию манеры графа? — к чему это она? — Подумайте, Ваше Высокопреосвященство. Когда молодой человек приходит в чужой дом выпить вина со своим товарищем по Лаик, это одно дело. Когда в доме остались одни дамы, многие из которых до сих пор не замужем, это могут расценить, как сватовство. Визиты же к замужней даме и вовсе верх неприличия. — Несомненно, дочь моя… Речи о приличиях, да к тому же от старшей дочери Рокэ, в воспитании которой он принимал наибольшее участие — ведь тогда у него ещё не было ни таких званий, ни таких титулов — выглядели не столько странно, сколько в высшей степени занимательно. Как шифр. Быть может, это он и был? — Вы позвали меня поговорить о Валентине Придде? — спросила она напрямую. — Или вас интересует что-то иное? Нет смысла увещевать её — понял кардинал. Можно сколько угодно говорить, что это Вальтер Придд стоял за покушением на Рокэ десять лет назад, что весь так называемый Дом Волн состоит из ядовитых змей, которых не стоит даже на порог пускать, не то что греть на груди. Он говорил это уже не раз. Но Ворон считал, что невосприимчив к ядам. Спорить с ним было бесполезно. Даже зная, что подобная невосприимчивость даже в теории не передавалась по наследству. — С тех пор, как Южная Армия пересекла Рассанну, они словно растворились, — не говорить же, что Алва оставил в Тронко всех шпионов… Тем более, что дочь Рокэ спокойно может об этом догадаться. — Сложно управлять государством, не зная, что происходит с его мечом, понимаете меня? — Раньше вы обходились, — это прозвучало грубо, но чего только не могут позволить себе Алва? — Разве отец первый раз уничтожает шпионов в своей армии подчистую? — она теребила свою юбку — волновалась или… Что? — Я полагала, он начал даже до того, как стал маршалом… Вот как, значит, она знает и не удивляется. Вот же… Проницательная девчонка. — Вы не можете не понимать, зачем он это делает, — продолжала Изабелла, глядя вверх, будто что-то высматривая в листве. — Пока ничего не знаете вы, не знает и враг. Вам это причиняет определённые неудобства, но это необходимость. Отец выигрывает слишком многое благодаря неожиданности, чтобы пожертвовать её вашим политическим играм. Простите за наглость. Лионель Савиньяк говорил, что из всех птенцов вороньего гнезда Изабелла была для него загадкой больше других. Сильвестру же казалось, что в ней жили две личности — одна мило улыбалась дамам и господам при дворе, подбирала говорящие украшения Катарине Ариго и танцевала с Валентином Приддом, другая — сидела сейчас перед ним и рассуждала о военных стратегиях своего отца. Эта девица была слишком умна для большинства мужчин. Видимо, поэтому она до сих пор носила фамилию Алва. — Я вас прощаю, дочь моя, — кардинал проследил за её взглядом, но не увидел ничего. — Мой отец сделает всё в лучшем виде, — она скосила глаза и поднялась. — Вам придётся довольствоваться этой информацией. Следующие несколько моментов длятся целую вечность. Изабелла вскидывает руку. Темное тело падает с дуба вместе с градом из желудей. Изабелла опускает руку. В её руке пистолет. — Что за?! — Сильвестр резко поднялся и тут же сел обратно — боль в груди быстро охладила всякий пыл. — Шпион, Ваше Высокопреосвященство, — холодно ответила она, подходя к телу и убирая орудие убийства. — Мёртв. Что ж… Если бы выжил, можно было допросить. Извините за слишком удачный выстрел. Кардинал смотрел в спину Изабеллы и видел Рокэ в юбке. Как же у него так получается? Даже эта девочка — буквально его продолжение. Пусть очень изящное и красивое. — Вы в порядке? — синие глаза были очень близко, и Сильвестр понял, что уже пару минут сидел и смотрел на то место, где она стояла. — Ваше Высокопреосвящество? Сильвестр? — когда кардинал не ответил, она начала волноваться и даже назвала его по имени. — Охрану… — Изабелла уже начала движение, но кардинал схватил её за руку. — Лекаря не надо. Я посижу и всё пройдёт. — Никто не должен видеть вас таким, да? — проницательная девочка, Леворукий бы её побрал. — Охрана! Пока серьёзные люди в форме церковной гвардии осматривали труп и уносили его, Сильвестр приходил в себя. Изабелла сидела рядом и разглядывала свои руки. — Первый? — спросил он тихо, чтобы не слышали гвардейцы. — М? — она подняла брови. — Первый ли это человек, которого вы убили, дочь моя? — выразил кардинал свой вопрос более развёрнуто. — Не первый, — Изабелла вздохнула и скосила глаза на него. — Грешна, Ваше Высокопреосвященство, — её улыбка выглядела игриво и даже слегка насмешливо. — Я могу идти? Кардинал кивнул. Дочь Рокэ выпорхнула со двора, так быстро, будто у неё были собственные крылья. Сильвестр нашёл глазами ворона. Гордая чёрная птица сидела всё там же, где и до этого, совершенно не потревоженная выстрелом, и смотрела на него умными чёрными глазами. Словно совсем не боялась пуль.

***

Валентин догадывался, что в дом Алва можно попасть потайным ходом. У любой уважающей себя крепости должен быть такой. О чём он не догадывался, так это о том, что ход ведёт в Ноху. Теперь он вспоминал, что когда они уходили оттуда, у Аделии не было лошади и Андрес взял её в своё седло… Значит, она воспользовалась ходом? — Давно здесь ход? Жёсткие пальцы сжали его плечо, и Валентин увидел в темноте глаза — они светятся или ему просто показалось? — один — черный, второй — почти синий. — Да, — в голосе Рамиро звучало недовольство. — Место было выбрано специально. Не мешайте мне, будьте добры, — видимо, он негодовал именно поэтому поводу. — Я могу споткнуться. Можно было взять с собой фонарь или факел, хотелось сказать Валентину, но он сдержался. Рамиро имеет право на осторожность. В конце концов, это ведь была далеко не его идея. Наконец, он остановился, и Валентин едва ни впечатался ему в спину. Раздался тихий стук. Потолок сдвинулся — открылся люк и красноватый свет свечей разогнал тьму в тоннеле. Рамиро облегчённо выдохнул. Скоро Валентин сидел в гостиной у того же самого камина, где накануне войны Рокэ Алва собрал всех своих детей и не только. Теперь у камина стояло несколько кресел, но занято пока было лишь одно — у камина, так близко, что ещё немного и волосы загорятся, сидела герцогиня Алва в нежно-голубом платье. В первый момент он даже не понял, которая из них. Но потом она обернулась навстречу гостю, и он узнал её. — Валентин, — её улыбка была по-матерински тёплой. — Эреа Эмильенна, — присев на одно колено, он поцеловал её мягкую тёплую руку. — Мама, — когда Валентин сел в своё кресло, Рамиро обнял мать. — Я так рад тебя видеть… — Птенчик мой, — она поцеловала его в щеку и погладила по волосам. Нежность, с которой мать смотрела на своего сына, отозвалась внутри Валентина глухой болью. Его мать никогда не была настолько ласковой, но после смерти Джастина совсем закрылась в себе и почти перестала обращать внимание на то, что у неё есть младший сын. Словно вся её любовь умерла вместе со старшим. Эмильенна Алва не теряла детей. Она всё ещё полна любовью. Но что, если кто-то из них погибнет? Валентин смотрел на эту красивую, цветущую женщину и представлял, как она увядает, отравленная ядом потери. Как она худеет, как потухают эти небесные глаза, как покрывается инеем седины её голова… — Валентин! — Андрес появился так неожиданно и так сильно сжал его плечи, что Придд приготовился отбиваться. — Андре, — он нервно рассмеялся. Воронёнок порывисто обнял гостя. Кажется, у него единственного было сегодня хорошее настроение. Валентин огляделся. Пока он предавался пессимистичным иллюзиям, в комнате появились Аделия и Изабелла. Первая сидела спокойно, ногу на ногу, с руками на подлокотниках, вторая — чуть нагнувшись вперёд, нервно теребя юбку. Так это она была инициатором этого… Собрания? — Что-то случилось, сестрёнка? — Рамиро обратился к Изабелле, и выглядел он так, будто готов пойти убивать прямо сейчас. — У нас проблемы? — У нас пока нет, — она посмотрела не него, потом на мать и продолжила. — Сегодня с утра я встречалась с Его Высокопреосвященством. Он хотел меня видеть. — Вот как, — герцогиня сузила глаза. — Неужели ради того, чтобы предъявить тебе за день рождения Ги Ариго? — У вас могут быть проблемы из-за этого? — значит, кардинал знает про их танец, наверняка знает. — Он планировал подслушать какие-то их планы, моё присутствие помешало им их озвучить, — Изабелла пожала плечами. — Это не проблема. Его больше волновало, что мы… Пригрели вас, Валентин. — Кардинал давно путает спрутов со змеями, — вот от Рамиро такое услышать было неожиданно. — Это было ещё до покушения, верно? Валентин поморщился. Про покушение он помнил, хотя это было десять лет назад. И Джастин был абсолютно уверен, что за ним стоял отец. У Валентина не было никаких причин думать иначе, но… Похоже, что всех присутствующих это не слишком беспокоило. — Сильвестр исполнен недоверия ко всем, — Эмильенна поджала губы, то ли осуждая, то ли печалясь. — Если дать волю этим его ощущениям, он уничтожит весь королевский двор. Кроме Рокэ. — Кардинал всё ещё надеется возвести падре на трон? — Андрес удивлённо моргнул. — Мне казалось, он довольно… Красноречиво отказался. Так вот в чём идея Его Высокопреосвященства. В его идеальном мире на троне Талига сидел Рокэ Алва. Через такую призму всё, что он делал, имело куда больше смысла… Ради такой цели можно пожертвовать даже королём. — Упрямый дед, — Рамиро потер глаза отцовским движением. — Если он продолжит в том же духе, скоро и до Оллара доберётся, — в этот момент Валентину показалось, что он умеет читать мысли. — Не то чтобы я сильно ему сочувствовал, но дети не виноваты, что их отец не может достаточно хорошо править. — Даже если бы детей не было, мы не можем идти против короля, — подала голос Аделия, и Валентин увидел, что она скрестила руки на груди. — Дети не обязательно должны пострадать, — а Изабелла, похоже, была и не против идей кардинала. — Убивать не нужно, перевороты бывают и бескровными… — Не бывает бескровных переворотов, когда замешана кровная клятва, — отрезала Адель. — Что? Неужели вы не знали? Изабелла закрыла лицо руками, Андрес выругался по-кэнналийски, Рамиро откинулся в кресле и закатил глаза, а Эмильенна оглядела своих детей с лёгким осуждением. — Рокэ клялся королю кровью? — Валентин всё-таки решил уточнить. — Клялся, — кивнула его жена. — Но Сильвестр не верит в силу крови. Или делает вид, что не верит. — Тем не менее, он ведь хочет лучшего для страны, — Изабелла звучала не слишком уверенно. — Но кардинал стар… Он может и не дожить до переворота, о котором мы здесь фантазируем. Я… Я именно это хотела вам сказать. — Что-то случилось во время вашей встречи? — Аделия удивлённо подняла бровь. — Он резко встал и тут же сел, — Изабелла смотрела на свои сцепленные руки. — Потом долго не реагировал на меня. Мне показалось, это сердце. — Кардинал давно злоупотребляет шадди, — вспомнил Рамиро. — Ты переживаешь, сестрёнка? Она не ответила. Только смотрела в огонь. И красные отблески плясали в её глазах, как в зеркалах. Необычных таких зеркалах. Насыщенного синего цвета.