***
Лионель шёл к выходу из дворца с твёрдым намерением не возвращаться до вечера, а лучше до поздней ночи. Сегодня у него была уважительная причина пропустить мимо ушей все дворцовые сплетни и готовящиеся перевороты — Рамиро как всегда кратко и язвительно пригласил его на день рождения его брата и сестры. Когда родились Аделия и Андрес, Лионель был далеко, служил в Торке, но когда ему пришло письмо спустя неделю, он почувствовал, будто стал дядей, хотя, говоря строго, Рокэ не был ему братом в том смысле, в котором понимают простые люди. В определённой степени он чувствовал себя вторым отцом для Рамиро — не зря же называл его при кардинале «милым малышом» — но вторые близнецы Алва были ему именно как племянники. Кем он был для Бель, Ли сейчас предпочёл не думать… — Граф! Граф Савиньяк! — послышался за спиной женский голос, и, обернувшись, он увидел Её Величество, стоящую на лестнице и будто бы не решающуюся сделать шаг. — Ваше Величество? — он поднялся к ней и галантно поцеловал её руку. — Чем я могу вам помочь? — Ох, — она сложила руки в молитвенном жесте, и Лионель кожей почувствовал её ужас. — Только вы и можете мне помочь… Только вы имеете на него хоть какое-то влияние! Катарина говорила о Рамиро, но будто бы боялась произнести его имя вслух. — Что случилось, Ваше Величество? — холодный ответ привёл её в ещё больший ужас. — До меня дошёл слух, — королева мялась, как служанка, но её можно было понять — ведь она искренне переживала. — Нехорошо, наверное, беспокоить вас слухами, но… Вы знаете, что граф Васспард собирается просить руки Аделии Алва? Неслыханно! Интересно, через кого просочилась информация, которую он обсуждал с кардиналом с глазу на глаз? Штанцлер? Ариго? Сам Вальтер Придд? Распускать сплетни нехорошо, Ваше Высокопреосвященство, подумал Лионель, а вслух сказал: — И правда, если подобный брак состоится, это будет сущий кошмар. Мало того, что он унаследовал невесту от старшего брата, так ещё и младшая сестра выйдет замуж вперёд старшей, это удар по репутации вашей любимой фрейлины… Но что же вы хотите от меня, Ваше Величество? Чтобы я отговорил графа от этой идеи? — Нет, — она покачала головой. — Полагаю… Изабелла говорила, что если её сестра захочет выйти замуж, то именно за него. Так вот, что Изабелла обсуждала с Катариной в их общем личном пространстве… — Что же тогда? — Может быть, вы могли бы, — королева отвела взгляд, — сделать так, чтобы ваш оруженосец не убил его? Интересно, знал ли Валентин, что Адель говорила своей сестре, что выйдет замуж только за него? Или об этом знают все — Рамиро, Бель, даже Катарина, а его не поставили в известность? — Я поговорю с Рамиро, Ваше Величество, — Ли поклонился королеве. — Но ничего не могу обещать. — Я понимаю, — она улыбнулась, как улыбаются маленькие девочки, когда мать впервые позволяет примерить свои платья. — А теперь, с вашего позволения… — Передайте моё поздравление Аделии и Андресу.***
Ричард опомнился, когда Робер подхватил Сону под уздцы. Остатки кагетской кавалерии уже третий раз улепётывали по своим же следам. Савиньяк зло засмеялся и стряхнул с клинка кровь. — Жизнь прекрасна, Дикон, — генерал убрал шпагу в ножны и огляделся. — Но мы несколько увлеклись… Нужно найти Рокэ. Это оказалось нетрудным — Ворон осчастливил своим присутствием мушкетёров. Лицо маршала покрывала гарь, но он был жив и относительно здоров, не считая руки. Рядом обнаружились Алонсо и Бонифаций. Эмиль с Робером спешились, бросив поводья каким-то солдатам, Ричард робко последовал их примеру, всерьёз опасаясь выволочки за невыполнение приказа, но никто не обратил на это внимания. Алва задумчиво разглядывал в трубу кагетский лагерь, Алонсо деловито освобождал своего скакуна от золотых побрякушек, а епископ сиял, как новая монета, и расписывал, как сребролюбцы набросились на «беззащитный» обоз, где их ждали волчьи ямы, мины и прочие сюрпризы. — Мысль начинить пустые бочки серой, щебнем, козьим салом и порохом была воистину богоугодной! — вещал Бонифаций. — Сердце моё радовалось, когда возгорались они и катились под ноги нечестивым. Видел я глупцов и еретиков, воткнувших в землю копья, дабы сдержать бег огненной бочки. Взлетели они на воздух, а с ними ещё два десятка нечестивцев за грехи свои были ввергнуты из огня земного в пламя закатное. — Воистину! — Алва опустил трубу и повернулся к Савиньяку. — Рад тебя видеть. — Господин Первый, чтоб тебя, Маршал, — проникновенно произнёс кавалерист, отдавая честь. — Приказ выполнен. Не прошло и часа, как вся толпа удалилась с поля боя, теряя что можно и что нельзя. Робер скрестил руки на груди и смотрел на Эмиля с гордым видом, будто хотел сказать «я же говорил», но сдержался. — Не обольщайся, — Ворон вытащил тряпку и принялся вытирать лицо. — Мы разогнали тушканов, это верно, но я почти уверен, что Адгемар того и хотел. — Хотел?! — Савиньяк явно ничего не понимал, и Ричард охотно присоединился к его непониманию. — Если не хотел, значит, он полный профан в военном деле, а это неправда. Лис очень прилично воевал и с Холтой, и с собственными мятежниками, он разбирается и в тактике, и в стратегии, — сказал Ворон. — Так ошибиться его величество просто не мог. Эмиль, Бонифаций и сам Ричард смотрели на него, ничего не понимая, зато Алонсо и Робер переглядывались, как заговорщики. — Почему казар не попытался остановить давку и не удержал на цепи хотя бы резервы? Почему не бросил их в бой в нужный момент? Почему не ударил по нашей пехоте из лагеря, ведь возможность была сказочная? Почему так распределил силы? И последнее почему. Почему он вообще собрал подобную ораву? — После Барсовых Врат… — начал Бонифаций. — Барсовы Врата не при чём, — подал голос Робер. — Собирать ополчение Адгемар начал, когда получил ультиматум, а перевал взяли всего неделю назад. За это время он мог успеть только гонцов разослать. — Когда ты так говоришь, это и впрямь кажется странным… — Ты, Эмиль, отменный генерал, — проворчал Рокэ. — Но интриган, прости, никакой. Поучился бы у нашего друга Адриана. — Ты тоже так себе интриган, — Савиньяк казался немного обиженным. — Не скажи, — Алва дёрнул здоровым плечом. — Мы с твоим братцем не терпим политику, но разбираемся в ней. Адгемар — Лис, он не мог не попытаться утащить и утку, и курицу. Уверяю вас, борцы за свободу Талигойи, как столичные, так и сидящие в Тронко, озаботились сообщить союзнику и единоверцу о нашей армии всё, что знали сами. О своём численном перевесе казар осведомлён, в конечной победе не сомневается, так почему бы не сыграть двойную игру? Бедняге надоело быть первым среди многих, и он решил с нашей помощью избавиться от лишних казаронов. Полдела сделано, остаётся выиграть сражение. Вот только, — Первый Маршал Талига поправил перевязь, — он его не выиграет.***
Когда Аделия всё же спустилась к гостю, Валентин потерял дар речи. Роскошное голубое платье, белое кружево, летящая сиреневая шаль и сиреневые ленты в волосах. Увидев гостя, она игриво улыбнулась и подала ему свою тонкую руку. Он медленно поднял её к своему лицу и поцеловал. — Вы роскошно выглядите, Адель, — произнёс Валентин, с трудом удерживаясь от чрезмерной нежности. — Вам очень идут эти цвета. — Сочетаюсь с вами, — она провела ладонью по его плечу. Он отвёл глаза — слишком пристально она на него смотрела, слишком близко стояла. Герцогиня Алва ясно дала понять, что просить руки и сердца нужно у Рокэ… Видимо, Рамиро не стал посвящать семью в их маленькую авантюру. Оно и лучше, но всё же… Валентину было неловко смотреть в глаза лучшей женщине этого мира и молчать о своих возможных ранах и прочих побочных эффектах будущего спектакля с самым убийственным дуэлянтом столицы в главной роли. — Я принёс вам подарок… — О, — Адель подняла брови, будто не ожидала подобного. — Джастин, помнится, подарил вам пистолет, — Валентин достал серебряный гребень, украшенный аметистами в виде цветов лаванды. — Но его не всегда есть, где спрятать… А холодное оружие — другое дело. — Оружие, замаскированное под украшение, — девушка легонько коснулась его руки, а затем острых зубьев. — Это так… В вашем стиле, Валентин. — Надеюсь, это комплимент, — он чувствовал, что краснеет. — Наденьте его на меня, — она сверкнула глазами, игриво так, как домашняя кошка. — Пожалуйста. Когда Адель смотрела на него так, он не мог ей отказать. Хотя, если подумать совсем честно, сомнительно было бы полагать, что он мог ей отказать в любом состоянии. Её волосы были мягкими на ощупь и пахли эфирными маслами. Лавандой и сиренью. Идеальное сочетание. Валентин подавил навязчивое желание зарыться в них носом и аккуратно вставил гребень в её причёску. — Валентин, — он опустил глаза и столкнулся с ней лицом к лицу, между ними практически не было места. Мгновение они смотрели друг на друга. В следующий момент Аделия коснулась его губ своими.