***
Леди Арлетта велела накрыть ужин в честь Зимнего Излома, но Робер совершенно не чувствовал праздника. Уныние одолевало его с утра, и украшение замка красными ягодами и хвойными ветвями не спасло никоим образом. Но сколько бы он не думал об источнике своих страданий, никак не мог уловить. Одиночество его не мучало — в Сэ приехали зимовать сыновья леди Арлетты, все, кроме старшего… Какой смысл быть графом, если ты никогда не бываешь в своих владениях?.. Хотя кто бы говорил, сам Эпинэ не был дома больше десяти лет… — Робер? — рядом возник Арно, младший брат Эмиля. — Я помешал? Юноша был ровесником Ричарда, но выглядел взрослее. Не потому ли, что его воспитывала Арлетта? — Я не думал ни о чём определённом, — Иноходец пожал плечами. — Просто… Не очень праздничное настроение у меня. Не могу понять, почему. — Хм, — Арно задумчиво потëр подбородок, напомнив уже не Эмиля, а Лионеля. — Вы чувствуете какую-то неправильность происходящего? Или, может, что вы не там, где должны быть? Умный мальчик. Арно об этом не упоминал, но леди Арлетта проговорилась, что её младший после Излома поедет вместе со своим эром в Кагету. Работать в посольстве. Что ж... С такими вопросами ему там самое место. — Не знаю, — Эпинэ покачал головой. — Может быть, — мальчишка не знал, как ему помочь, но явно хотел, — вам стоит выпить? Тем более, что матушка уже предлагает начать… — Я точно не испорчу вам семейный праздник своей кислой рожей? — Робер заставил себя улыбнуться. — Когда Ли последний раз проводил Зимний Излом дома, — проворчал Арно, — он рассказывал о дворцовых интригах, замолкая лишь затем, чтобы выпить, — чёрные глаза сверкнули. — Поверьте мне, это было куда унылее, чем ваша «рожа». Скоро они уже сидели за столом — Робер рядом с Арлеттой, а Арно с Эмилем. Два пустых стула заняли места во главе стола. Для Лионеля и Рокэ, подумалось Роберу, и он нисколько не удивился этой мысли. Более того, когда Арлетта достала письмо, чтобы зачитать перед едой, он тоже был к этому готов. Будто иначе не могло быть. — Здравствуй, мама, это Ли, — начала она с улыбкой. — Так же привет моим братьям и Роберу Эпинэ, который, как я догадываюсь, тоже сидит рядом с тобой. Приятно знать, что спустя, кажется, уже двадцать лет друг моего детства снова гостит в моём доме. Эпинэ чуть не подавился вином. С Эмилем он действительно играл в детстве, Лионель участвовал довольно редко, тем более странно, что он считает его другом своего детства. — Спешу сообщить радостную новость, — продолжила Арлетта. — После Излома к вам нагрянет малыш Алонсо со своим эскадроном. Думаю, кардинал расстроится, если узнает, что я вам рассказал, но тем не менее. Приедет он умиротворять Эпинэ. — Зачем это? — как это, умиротворять Эпинэ без его ведома, интересно они придумали. — Кардиналу доложили о группировках, которые готовят мятеж против власти Олларов, — Лионель словно знал, что он задаст вопрос именно в этот момент. — От себя хочу добавить, что Роберу не стоит волноваться о своих верных подданных. Алонсо заверил меня, что в его эскадроне есть человек, который уже согласился шпионить на кардинала и будет кормить его дезинформацией, а своим людям он верит, как себе… Какая прелесть! — воскликнула графиня, глядя на старшего из присутствующих здесь сыновей. — Твой малыш Алонсо уже набрал себе верных последователей? — Ты не видела, как люди на него реагируют, — Эмиль улыбался, довольный своим бывшим оруженосцем. — Я даже не уверен, это сила его воли или что-то совершенно иное… — Что, например? — удивился Арно. — Магия крови, не знаю, — Эмиль не был уверен в своих словах. — Как вам объяснить… — Ты же не хочешь сказать, что твой Алонсо — колдун? — интересно, значит, в этой семье всё-таки верят в магию. Может быть. — Он не проводит никаких ритуалов, если ты об этом, младший, — он потрепал брата по голове. — Но когда он говорит… Я видел, что было, когда он объявил эскадрону, он теперь генерал, а они — официальное подразделение Южной армии. Я слушал его, стоя в этой толпе, и на момент показалось… — Что ты пошёл бы за ним даже в Закат? — закончил за него Робер, прекрасно понимая, о чëм речь.***
Войдя во двор после заката, как и просил герцог Алва, Айрис увидела костёр, пылающий, кажется, аж до второго этажа. Конечно, дом был каменным, но мог ведь загореться? Зачем зажигать настолько большой? — О, вы как раз вовремя, — их встретил Алонсо, как всегда, солнечный и горячий, даже при том, что на нём была только рубашка. — Проходите, — он обнял Ричарда, пожал руку Айрис и остановился на Артуре, который, как и полагалось охраннику, проводил её до ворот, но теперь не решался войти. — А ты чего стоишь? — Уместно ли мне присутствовать на торжестве благородных господ? — спросил он, и Айрис уловила в его голосе горечь. — Почему нет? — Алонсо похлопал его по плечу. — Это народный обычай. Не только для благородных. — Тоже кэналлийская традиция? — спросила Айрис, глядя на то, как семейство Алва вместе со слугами становятся в круг. — Я бы сказал, скорее морисская, — Рамиро тоже был здесь и сиял почти так же, как его брат. — Во всяком случае, мне так кажется. — Она древнее нашего рода, это точно, — Алонсо пожал плечами. — Становитесь в круг. А то скоро примëрзнете. Айрис не поняла, как так получилось, но Ричард оказался на другом конце круга, одна её ладонь досталась Рамиро, а с другой стороны пристроился Артур, он стеснялся взять её за руку, так что пришлось самой. — Я не кусаюсь, — проворчала она. — Генерал же сказал, праздник для всех… — Таким образом даму не завоюешь, — поддел Рамиро, и Артур, отбросив стеснение, вытащил из ножен свой острый язык. — Борьба за внимание дамы противоречит моим представлениям об её защите, — изуродованная щека дëрнулась. — Вот как, — Рамиро хотел ещё что-то сказать, но Айрис строго кашлянула. — Прошу прощения. Не хотел оскорблить ни достоинство герцогини, ни честь мундира. Если бы не совершенно разная внешность, Айрис подумала бы, что Алонсо подложило в колыбель само солнце, а настоящим братом Рамиро был Артур. Они были похожи вплоть до мимики — одинаково щурились, глядя друг на друга, даже ухмылялись похожим образом, разве что шрам искажал картину… Удивительно, как такие люди получились в совершенно разных условиях. Кто-то ударил в барабан, и Рамиро потянул её за руку. Хоровод двинулся вокруг огня, и после двух кругов раздался голос герцога Алвы. Он говорил на кэналлийском, но даже не понимая слов, она улавливала общее настроение. — В самую длинную ночь в году нам надлежит славить солнце, — неожиданно произнёс Артур, в его светлых глазах отражался огонь, и выглядело это, как пожар в зимнем лесу. — Ибо только солнце позволяет нам выжить среди холода и тьмы. Солнце — это огонь. Солнце — это жизнь. Значит, костёр символизирует солнце… Айрис удивилась, как она сама не поняла, это же был очень простой символ. — Давно вы знаете кэналлийский, Артур? — спросила она, когда хоровод двинулся в обратную сторону. — Я в Южной армии пять лет, — ответил он, как ни в чëм ни бывало. — Начинал в подразделениях генерала Дьегаррона, он сам из тех краёв. Да и в коннице полно кэналлийцев. Тут хочешь или не хочешь, выучишь, — он пожал плечами. — Говорить я умею. Писать — увольте. Если хотите изучить, думаю, вам стоит обратиться к маркизу, он, кажется, что-то говорил о привлечении внимания дамы, — он кивнул на Рамиро. — Не начинайте снова, — Рамиро отвёл вгляд, похоже, немного покраснел… Или это лишь отблеск костра? — Но если серьёзно, герцогиня, — он бросил на неё взгляд. — Если у вас есть желание, я мог бы… Не смею навязываться. Великолепно… Они оба ещё и не уверены в себе, и скрывают это за одинаково едкими замечаниями. Айрис вздохнула. Спасибо Создателю и Леворукому, что Ричард хотя бы не такой злой. — Я подумаю, маркиз, — улыбнулась она.