Riptide

Следующее утро, без преувеличений, самое худшее в его жизни. Он просыпается с сухим горлом, чувствуя, как распространяются бактерии внутри. Кажется, что у него в горле какой-то пузырь, но Чонгук думает, что это просто рвота, и если он двинет хоть одним мускулом, то она вся выйдет наружу на кровать и, возможно, на голову Намджуна. Такое ощущение, что у него была лихорадка: кожа болит, голова болит, его тело горит под одеялом. Парень морщится из-за утреннего света и думает, что это вход в рай, потому что он не может быть живым прямо сейчас. Первое, что он видит, — это Намджун, сидящий на стуле на другой стороне комнаты, его колени подтянуты к груди, а сам он читает книгу. — Боже, это правда ты? — хрипит он, и лидер поднимает взгляд. — Смерть не пришла за тобой пока что, Чонгук-а. Он стонет и садится. Это было ошибкой. Его голова раскалывается. — Это плохо. — Пожалуйста, не блюй на пол. Он спускается по лестнице так быстро, как только может, комната расплывается по краям, из-за чего он видит всё, как в тоннеле. Внутри поднимается жар, и парень убегает в ванную. Его колени подкашиваются, когда парень добегает до туалета, хватаясь за края унитаза и убирая всё соджу из желудка, пока на спине образуется холодный пот. Чонгук ложится щекой на сиденье, и это отвратительно, но и он сам отвратительный. Он хочет просто быть в душе ближайшие несколько дней, или месяцев, или лет. И, в итоге, Чон отправляется в душ на двадцать минут, сидя на полу после избавления от алкоголя и, возможно, всех органов. Из-за холодной воды, текущей по спине, он опять чувствует себя человеком; не счастливейшим человеком в мире, но более человеком, чем утром. Когда он заканчивает, чистит зубы с двойным усердием и сушит волосы. Парень выходит и видит Намджуна, всё ещё сидящего в кресле. Макнэ плюхается в кровать лидера, потому что подъём по лестнице отнимает слишком много энергии сейчас, и, видимо, старший не против. Он вообще ничего не говорит. — Что читаешь? — спрашивает Чонгук, чтобы заполнить тишину и ещё дальше игнорировать очевидную тему для разговора. — Камю. Речь идёт об экзистенциализме. — Эко. что? Намджун морщится. — Не эко. Это… Чонгук смотрит на него, не понимая. — Знаешь, не важно, — он резко закрывает книгу и кладёт её на пол. — Ты в порядке? — Нет? — Оу, это был глупый вопрос, да? Младший вздыхает. — Смотри, хён, если ты пытаешься помочь мне… — Я просто удивлён, — перебивает Ким, пожимая плечами. — Это не похоже на тебя. Что же, — он делает паузу, — слушать грустные песни о любви похоже на тебя, и киснуть в общежитии, когда что-то беспокоит тебя, и… — Я понял, хён. — Что я хочу сказать: сдаваться не похоже на тебя. Они смотрят друг другу в глаза. — Я не сдаюсь, он сказал мне, что хочет расстаться. — Да, из-за тупого менеджера, Чонгук-а. Вы оба ведёте себя как идиоты. Он поднимает брови, в слабом теле Чона почти не осталось терпения. — И что же, блять, я должен был делать? Он больше не хочет меня. Тебя там не было. — Мне не надо быть там, — парирует лидер, — я знаю вас двоих. Знаю достаточно хорошо, чтобы увидеть, что Чимин полностью разъёбан после случившегося, чтобы увидеть, что он всё ещё любит тебя, что он просто делал то, что считал лучшим, — он выдыхает. И потом Чонгук понимает кое-что. — Хён, — его сердце сжимается, — я никогда не говорил ему. — Говорил что? — Что я люблю его, — на выдохе отвечает он. Стыдно признавать это. Парню кажется, что сейчас его опять стошнит. — Блять, я должен был сказать ему. — Ты уверен, что любишь его? Он кивает, сглатывая. Парень опять чувствует себя странно, но не из-за алкоголя или похмелья. Тепло распространяется по его костям внутри. — Я действительно люблю его. Блять, — он закрывает ладонями лицо, и Намджун посмеивается над ним. — Тогда сделай что-нибудь. — Что, например? Но когда он убирает руки от лица, то Намджун уже собирается уходить. — Это предстоит выяснить тебе самому. Но позже. Сначала завтрак. Чонгук падает назад на подушку хёна и стонет. — Когда я стал таким взрослым? — бормочет он больше для себя, чем остальных, но он слышит, как лидер двигается. — Только дошло до тебя, хах? Он открывает дверь, и Чонгук чувствует запах яиц, приготовленных Сокджином. За окном опять голубое небо, а он помешан на парне, который напуган, который носит с собой намного больше любви, чем может удержать в своих маленьких кулачках. Он влюблён в Пак Чимина, и пока что он не собирается сдаваться.