Riptide

Чимин не разговаривает с ним первые несколько дней. Он выглядит несчастным, а его глаза всегда какие-то воспалённые. За последние несколько месяцев между ними было сказано так много неправильных и ненужных слов, что сейчас сожаление съедает их. Они не могут успокоить друг друга, потому что ранили друг друга. Пак постоянно ходит со скрещенными руками, а Чонгук — с опущенной головой, думая, ожидая, надеясь. Парень задаётся вопросом: что бы произошло, если бы он сказал что-нибудь другое в тот день? Ему интересно, что бы изменилось, если бы ему хватило храбрости рассказать о своих чувствах. Чонгук просто хочет, чтобы всё было хорошо. Тупая боль в животе не проходит, и голова заполнена противоречиями, которые вызывают ужасную мигрень. Всё ещё остались слова, которые Чимину надо услышать, которые остались несказанными и которые Чон хранит, как рану на сердце. И парень не собирается сдаваться, пока Пак не узнает обо всём, ведь он заслуживает знать всё. Ему только надо обдумать некоторые детали. Отличительная черта их работы в том, что она продолжается, даже если что-то не так, если кто-то болеет или участники ссорятся. Они продолжают работать, просто потому что должны. Они снимают специальный выпуск для The SHOW, и Чимин игнорирует его почти весь день. Он прижимается к Сокджину, делает так, что они с Чонгуком не попадают на камеру вместе и что им не придётся делать вид, как будто всё в порядке. Макнэ наблюдает за ним издалека, слышит, как парень смеётся фальшиво и неискренне, а после сразу опускает глаза в пол. Кажется, ему совсем не хочется здесь находиться. Позже Чонгук повторяет танец для Run перед Чимином, он пытается выдавить из него хоть слово или какое-нибудь действие. Парень наблюдает за ним, не отводит глаз, и младший довольствуется этим. Он позволяет ему смотреть, замечая, как взгляд старшего спускается ниже по его телу, когда Чон снимает куртку с плеч, хотя, может, он просто придумывает это. Он пытается, и он будет пытаться, пока не наступит правильный момент, чтобы сказать Чимину всё, и тот обязательно выслушает его. Другие участники продолжают нервно смотреть на них, пока идёт съемка. Атмосфера напряжённая, у Чимина никогда не получалось скрывать свои эмоции, и из-за этого ребята беспокоятся. Наконец, во второй половине съёмок Тэхён зовёт Чонгука поговорить. Его рука сжимает плечо в успокаивающем жесте и направляет в уединённое место. Он хмурится: — Вам надо поговорить. — Я работаю над этим, — отвечает макнэ, переводя взгляд на рыжую макушку на другой стороне комнаты. Парень что-то поёт Сокджину. Ким смотрит сначала на Чимина, а потом на Чонгука, и заметно, что чувствует он себя некомфортно. Младший видит чёрные круги у друга под глазами. — Вы совсем расстались? Чимин мне ничего особо не рассказывает. — Я не знаю, — Чон ждёт, пока пройдут какие-то работники, и вздыхает. Он вообще мало что знает. — Это сложно. — Разве ты не порвал с ним? — Что? Нет. Боже, нет. — Оу, — он медлит, явно сконфуженный. — Он только сказал мне, что вы поссорились и больше не вместе, — он делает паузу, решая, как много ему стоит рассказать. — Он много плакал в ту ночь, поэтому я так подумал. До них доносится звук смеха Чимина, но тот звучит так фальшиво, что Чонгуку хочется закрыть уши. Что-то ломается внутри него. — Нет, я… Хён, он — тот, кто… — парень не знает, как правильно закончить. — Менеджер начал подозревать нас, — Чон объясняет всё шепотом, и глаза Тэхёна расширяются от понимания. — Так Чимин-а… — Ага. — И он всё ещё нравится тебе? Парень кивает. — И ты нравишься ему? — Это надо спросить у него, — Чонгук сглатывает, и неожиданно он чувствует хватку друга на своих плечах, глаза друга расширяются и смотрят прямо на него. — Тебе надо исправить это. Он немного отодвигается назад, но всё равно кивает, в этот раз медленнее. — Я пытаюсь. — Он не даёт мне спать ночи напролёт. Это даже хуже, чем то, когда вы постоянно целовались прямо надо мной. Чон вспоминает те времена: — Мы всегда думали, что ты спишь. — Что же, я не спал, но это лучше, чем слушать, как он плачет всю ночь. Он действительно был счастлив рядом с тобой. Он вздрагивает из-за воспоминаний, но ничего не отвечает. — Чонгук-а, ты как бы его человек. И я думаю, что он твой человек тоже. Вы всегда были такими, — он поднимает взгляд вверх, раздумывая. — И не каждый достаточно удачлив, чтобы найти такое, знаешь? Вы важны друг другу. — Почему ты не говоришь это ему? — его голос звучит неровно, и Ким смотрит на него так серьёзно, что-то горит в его глазах, как будто пытается спасти затухающий огонь. — Потому что он, скорее всего, думает, что так тебе будет лучше, и, если ты хочешь его вернуть, ты должен быть тем, кто скажет ему, что он не прав. Студийные лампы и батареи гудят вокруг них, работники бегают вокруг, а между Тэхёном и Чонгуком идёт важный разговор. Парень внимательно прислушивается к нему, и в его голове начинает появляться идея. — Почему ты всегда говоришь умные вещи? — спрашивает Чон. И друг просто несильно улыбается, хлопая его по плечу. — Потому что я умнее тебя. Он уходит, как будто ничего не произошло, а Чонгук остаётся стоять один, наблюдая за рыжей макушкой и остальными участниками. Чимин всё ещё болтается рядом с Сокджином, и макнэ неожиданно решает присоединиться к ним, заставить Пака посмотреть на него и попытаться рассмешить. Он появляется между ними, когда они разговаривают. Это неловко, но он протискивается вперёд. Чимин всё ещё игнорирует его, произнося лишь несколько слов, и странно, но это мотивирует его ещё больше. Хёну всё равно придётся как-то отреагировать, пусть это даже будет малейшая улыбка, говорит себе Чонгук. Он будет дурачиться рядом с ним, говорить тупейшие шутки, пока всё не вернётся на круги своя. Ведь парень скучает по нему, по всему, связанному с ним. Ему нужно, чтобы Чимин тоже понял это. Почти весь день Чонгук крутится около Сокджина и Пака. И, возможно, из-за камер у них появляется ответственность вести себя так, как будто всё хорошо, но Чимин оттаивает, говорит больше и, наконец, улыбается шире. Чон тоже улыбается, наблюдая, как тот смеётся, пусть и не в полную силу, пусть они только забывают всё, чтобы бороться дальше.

----------

Его разум очищается. Его мысли становятся яснее. Между ними пролетают взгляды, которые останавливают время, и касание рук, переворачивающее землю. Каждый такой момент становится важным в дне Чонгука, ускоряя сердцебиение и помогая ему дышать. Они так плохи в том, чтобы не быть влюблёнными. Чимин говорит с ним мало, оставляет парню личное пространство и держит дистанцию. Он идёт спать в свою спальню и в своём свитере, и Чон говорит ему «Спокойной ночи, хён» каждый раз надеясь, что тот заметит что-то в его тоне. Он думает, что Чимин, возможно, замечает, когда тот останавливается перед тем, чтобы закрыть дверь, или в ту ночь, когда, кажется, парень хочет что-то сказать. Чонгук дурачится перед ним весь месяц, просто чтобы опять услышать настоящий смех Пака, и как тот проходит через всё его тело. У них нет возможности не взаимодействовать друг с другом со всеми этими шоу, фансайнами и людьми, которые ожидают, что между ними всё хорошо. Так что он притворяется. И Чимин притворяется тоже. И иногда это работает. Иногда кажется, что они могут существовать в этом чудесном мире притворства, где ничего не происходило, где они не вспоминают о ссоре. Но всё это фальшивое и дешёвое, как сухой снег на их фансайнах, и он скучает по губам Чимина и теплу пальцев в своих волосах, тому, как парень засыпал, дыша ему в шею. Чонгук скучает по всему ему, от макушки до пяток, он скучает по сердцу, что бьётся внутри. Они смотрят друг на друга, отворачиваются, опять смотрят, улыбаются и опять отворачиваются. Как будто время повернулось вспять, только вот чувства не изменились. Чонгук прорабатывает свою идею, вспоминая слова Намджуна и Тэхёна и опираясь на них; он размышляет об этом, лёжа на чистых простынях и слушая громкую музыку через наушники. И тогда он понимает, что лучший способ донести всё, что он хочет, и при этом не звучать полным идиотом — сделать кавер на песню. Это та песня, которую любит Чимин, и у которой есть правильный смысл, песня, которую они слушали вместе на диване так много месяцев назад, а потом целовались под покрывалом этого самого дивана. Эта песня идеальна, и она их. Так что он приступает к работе, планирует сделать это подарком на Рождество, который он никогда ещё так сильно не боялся дарить, как будто он отдаёт во власть Пака частичку себя. Он практикуется в шкафу, шепча слова в куртки, пока все спят, и старается произносить все английские слова правильно. Это непросто, но у него получается, когда он тренируется до трёх или четырёх часов утра, а потом отправляется делать свои обычные дела. У него не остаётся энергии, но это того стоит. Ради Чимина любые жертвы оправдывают себя. Чонгук напевает песню в общежитии, бормочет её, пока готовит обед на кухне. Она застревает в голове и следует за ним, слова легче запоминаются и произносятся. Пак всегда останавливается, когда слышит его, резко вдыхает и делает вид, как будто никогда не слышал песню до этого. Он продолжает делать свои дела, притворяясь, что не слушает пение, а макнэ наблюдает за тем, как краснеет шея Чимина. Чон хочет поцеловать её, обнять старшего за талию и тихо пропеть песню ему на ухо. Но он всегда останавливает себя, зная, что ему нужно сделать всё правильно, он не может напортачить или оттолкнуть Чимина ещё дальше. Так что он ждёт, практикуясь каждый день в сумасшествии Рождественских приготовлений. Во время танцевальных тренировок Чонгук наблюдает за Паком через зеркало и встречается взглядом, когда видит, что парень отвлекается. Они должны работать над кавером танца и над собственной хореографией, в середине декабря парни проводят в студии больше времени, чем в своих комнатах (как будто это что-то новое). Чимин двигает телом так элегантно и плавно, как у Чона никогда не получится повторить, и это навевает воспоминания о том, как двигались их тела рядом друг с другом. Тогда казалось, что у всего есть смысл, будто их жизни проходят вместе в идеальном ритме и гармонии. Ему интересно, чувствовал ли Пак то же самое, пусть они смеялись слишком много, а потом слишком рано получали разрядку. Секс всё равно был идеальным, ведь это были они. Парень думает, что, возможно, Тэхён был прав, когда сказал, что Чонгук — человек Чимина, а Чимин — человек Чонгука. Это лучший способ выразить то, кем они являются. Приближается Рождество, наступают холода, приносящие порывы снега, ложащегося на дороги и улицы, и за этим так прекрасно наблюдать через окно комнаты в голубоватом свете зимнего неба. Погода успокаивает Чона, пока тот работает над кавером; ему надо закончить его хорошо и быстро. С приближающимся Рождеством всё становится немного лучше. Он завершает финальные штрихи в ночь, сидя в дальнем углу шкафа с наушниками, когда BTS заканчивают все фансайны месяца. Иронично, Чонгук делает кавер на песню о любви для парня в шкафу, но это ему подходит. Всё равно никто кроме него не знает об истинном значении песни, и парень не собирается никому рассказывать. Они все будут думать, что ему просто понравилась песня, или что это о какой-то девушке, на которую у него чудесным образом появилось время. Юнги прав, люди верят в то, что хотят. Но это не важно. Важно лишь то, как Чимин отреагирует: поймёт ли он, изменит ли это что-нибудь. Парень получает сообщение от Намджуна, пока сидит, облокотившись о стену, его лицо накрыто чьим-то пальто, а у него пятиминутный перерыв. Уведомление пугает его. Намджун-хён>Чонгук||23:32 ≫менеджера уволили Чонгук пялится на сообщение. Это так в стиле лидера — написать что-то без объяснений. Чонгук>Намджун||23:32 ≫???? Намджун-хён>Чонгук||22:34 ≫тот придурок ≫он ударил тебя или сделал что-то такое на камеру, и это не вырезали ≫фанаты сольно разозлились ≫он всё ещё в компании, но мы его больше не увидим ≫*сильно, тупая автокоррекция Ему хватает секунды, чтобы прочитать и понять. Он думает, что где-то должна быть ошибка. Чонгук оглядывает шкаф, как будто где-то здесь должны быть ответы. Чонгук>Намджун-хён||23:36 ≫ты уверен? ≫чимин-хён знает? Намджун-хён>Чонгук||23:37 ≫ага, я уверен ≫хз, но я скажу ему Макнэ ставит подбородок на ладонь, теперь он разбужен новостями. Парень думает о Чимине. Он, скорее всего, не увидит сообщение до самого утра, если он уже спит; вся эта ситуация настолько терзает его, что Чонгук хочет начать грызть ногти. Сейчас ночь 20 декабря, и в этом году Рождество наступило раньше.